- Первый Мир есть главный Мир. Это почетно. Но, что не менее важно, из Первого мира проникнуть в другой Мир можно с меньшими затратами ментальной энергии, Путь открыт часто, почти всегда. И, наоборот, проникнуть в Первый Мир из других миров очень, очень сложно, - почтенный Рэндольф сделал рукою замысловатую загогулину, словно не в силах высказать словами, насколько сложно попасть в Первый Мир.
- И мы можем стать Первым Миром?
Почтенный Рэндольф печально улыбнулся.
- Мы должны приложить все силы, чтобы не стать Последним Миром. Последний Мир открыт любому врагу…
- Но почему я?
- Пер Кельвин был большим мастером Раа. Но он был скромным человеком и не любил лишней гласности. Потому здесь ждут священника из Но-Ома. Если такового не окажется, наш Мир потеряет больше, чем если бы священник был, но проиграл. Лучше погибнуть в бою, чем бежать, не приняв боя, оставляя врагу на поругание свой дом…
- Следовательно, я нужен, чтобы проиграть? - Иеро почувствовал себя задетым.
- Вы нужны, чтобы принять участие в схватке.
- В игре Раа?
- Не на кулаках же биться. Да и хороша была бы битва между кархародонтом из Мира Голубой воды и Мурленом Мира Леса. Нет, здесь, в Межмирье, в почете ментальная сила.
- Да, я знаю, - Иеро, действительно, знал. Но постоянно забывал.
- А таинственная игра Раа одинаково известна во всех Мирах. Вероятно, это не случайно. Быть может, кто-то из Высших в древние времена одарил ею каждый Мир. Турнир Миров насчитывает сотни веков, быть может, тысячи… Но сейчас не время для исторических изысканий. Переодевайтесь, пер Иеро, - почтенный Рэндольф протянул Иеро ворох одежды.
- Переодеваться? Не лучше ли самому…
- Нет, - довольно-таки невежливо перебил Иеро Рэндольф. - Ваша ментальная сила пригодится вам позже. Тратить ее на одежду, поверьте, не стоит.
Иеро поверил.
Одежда была такая же, как и у Рэндольфа, если не роскошней. Черный бархат под рукою казался теплым и мягким, пышные кружева тончайшей работы, золотое шитье. На сапожках пряжки - и то золотые. Здесь, в Межмирье что золото, что грязь, одно. Нет, поправил он себя, золото нужно творить, а грязь получается сама. Разумеется, одежда была точно впору, да и как иначе? Это ведь не материя, не кожа, не золото, а лишь ментальные каркасы, сотворенные неведомыми мастерами.
- Теперь шляпу и шпагу, пер Иеро.
Шляпа чудная, широкополая, с перьями. А вот шпага вызвала сомнение. Тонкая, гибкая, легкая, куда ей против меча. Игрушка.
- Это же ментальное оружие пер Иеро. Здесь не крепость важна, скорость.
- Но… Нам что, придется-таки сходиться в рукопашной? - с надеждой спросил Иеро.
- Вряд ли. Просто традиция.
Шпага, впрочем, выглядела эффектно - рукоять украшена драгоценными камнями, над эфесом трудились искусные ювелиры. Фу, опять. Не ювелиры, а мастера иллюзий.
Он кое-как пристроил шпажонку. Традиция традицией, а без оружия все равно, что голый.
- Ничего не мешает?
Иеро прошелся по покою, двигая руками, выделывая невероятные па и антраша. В бесчисленных зеркалах отражался высокий и стройный юноша - он в Нави был вершком выше себя - явного. Ментальные каркасы окончательно приняли форму тела Иеро. Ментального тела.
- Я готов.
- И еще одно, пер Иеро, - похоже, главную новость почтенный Рэндольф приберег напоследок. - Битва Миров - штука тонкая. Здесь все мы, представители Нашего Мира, заодно, хотя, понятно, в Раа всяк играет за себя.
- Представители нашего Мира?
- Пять бойцов. Лучших мастеров Раа. Сейчас мы познакомимся с ними. Помните, пер Иеро, здесь и сейчас все мы - один отряд.
Потому держите себя в руках, не выказывайте вражды и неприязни.
- Вражды? К своим товарищам?
- Скорее, временным союзникам - на сегодняшний поединок. А внутримировые отношения не должны мешать нам перед лицом Иных Миров.
Издалека раздался удар гонга.
- Что ж, пер Иеро, нам пора.
Двери, огромные, в три человеческих роста, сами раскрылись при их приближении. Ничего удивительного, ментальная механика.
Они вышли в анфиладу, роскошью своею оставляющую далеко позади все, виденное Иеро прежде. Он почувствовал мощь древних мастеров. Века прошли, тысячелетия, быть может, много дольше, и теперь изменить здесь хоть что-нибудь трудненько - инерция времени не позволит.
Но он и не думал ничего менять. Он даже не очень-то и смотрел на окружающую его красоту.
Иеро смотрел лишь на человека, одетого точно так же, как и он. Роскошный камзол, панталоны, сапоги, шляпа с пером. Но шляпа не могла скрыть полностью голый череп, а белоснежные кружева только соперничали с бледностью лица, лица, которое у Темных Мастеров было одно на всех.
- Спокойно, пер Иеро, - прошептал почтенный Рэндольф. - Ему вас видеть тоже радости мало, а разве заметно?
Действительно, Темный Мастер учтиво улыбнулся и отвесил изысканный поклон.
- Позвольте представиться, мастер Голубого круга C'Видлер.
Он и ножкой шаркнул как-то особенно ловко. Иеро ничего не оставалось, как вернуть поклон, пусть и не столь изящный.
- Пер Иеро, поселение Но-Ом.
- Слухи о мастерстве священника из Но-Ома дошли до Голубого круга и в мире Яви, - сделал комплимент Темный Мастер.
- Стараемся, - неопределенно ответил Иеро. Не будет он любезничать с Темным Мастером. Не может. Не так воспитан. Мастерство священника - это ведь он о пере Кельвине. А вдруг именно Темные мастера его и убили, пера Кельвина? Лицемеры.
Или все-таки не они?
Из другой комнаты появились двое - черные, как смола, толстые приземистые человечки. А эти откуда?
Темный Мастер и с ними вел себя безукоризненно.
- Герцог Н'Гобба, королевство Ган, - представился в ответ один коротышка.
- Граф Н'Гобба, королевство Ган, - добавил второй.
- Мы близнецы, - вдруг улыбнулся первый, - но я на полчаса старше, и потому герцог.
Напряжение спало. Ничего, это ведь Навь, а в Нави всякое случается, утешил себя Иеро.
- Кто же у нас будет пятым? - спросил младший близнец, граф.
- Скорее, первым, - ответил темный Мастер. - Давид Блюменталь. А вот и он!
- Я не опоздал? - Давид Блюменталь оказался седым сгорбленным стариком, но глаза его из-под кустистых бровей смотрели живо и молодо. - Вижу, все уже в сборе?
- Пробили только первый гонг, рабби Блюменталь, - почтительно ответил герцог.
- А! Тогда ничего. Я подзадержался, шляпа никак не хотела трансформироваться. Пришлось припоздниться. Эта задачка оказалась покрепче этюда Рети, но я таки справился.
Действительно, на голове у старика была не шляпа, а маленькая шапочка. Зачем? Наверное, старик суеверен.
- Итак, все в сборе, - продолжил Блюменталь. - Люди взрослые, крепкие, проверенные.
Он внезапно повернулся к Иеро, - Вы, кажется, прежде не сражались на Арене Миров? Позвольте дать вам один совет, - он взял Иеро под руку и отвел вглубь комнаты. - Кажется, мы с вами не встречались ни в Яви, ни в Нави?
- Нет, - ответил Иеро.
- Вы не пер Кельвин, - это был не вопрос - утверждение. - Я знаю, пер Кельвин мертв. Пригласить Вас была моя идея. Но скажите прямо: вы вообще-то знакомы с искусством Раа?
- Очень поверхностно. То есть я знаю правила, траектории фигур, принципы атаки и обороны - и, пожалуй, все.
- Замечательно, - искренне обрадовался старик. - Могло быть много хуже. По крайней мере, не придется изображать обморок перед началом схватки. Сражайтесь, как можете. Явите силу духа - все остальное вторично. Да, надеюсь, вы ничего не сказали о смерти пера Кельвина остальным?
- Нет.
- Отлично. Пусть они считают, что в пятом секторе играет мастер. Иначе занервничают, будут пытаться победить любой ценой, а когда готов платить любую цену, цена часто оказывается выше, чем предполагалось. Вернемся к остальным.
Чувствовалось, что все были возбуждены. Путь бой и ментальный, а все равно - бой. Но - с кем? Этого не знал никто.
- Сейчас прозвучит второй гонг, и мы пойдем на Арену, - объяснял почтенный Рэндольф. - Там определится, какой Мир будет нам противостоять.
И сразу же низкий, тяжелый звук даже не пронесся, а прошествовал по анфиладе.
- Пора, господа, - торжественно объявил почтенный Рэндольф.
- Веди нас, предводитель, - Блюменталь ответил голосом самым будничным.
- Предводитель? - тихо спросил Иеро.
- Да. Прежде он был сильнейшим бойцом Раа нашего Мира - или одним из сильнейших, - но после одного случая полностью утратил свою силу. Теперь представляет команду нашего мира в качестве распорядителя. Должен сказать, та еще работенка.
Они шли из комнаты в комнату, пока не очутились перед совершенно уж невероятными дверьми. В них могла пройти, не наклоняясь, шеренга из пяти всадников на лорсах. А прошли пятеро обыкновенных людей - их построил опять же шеренгою почтенный Рэндольф. сам особливо шедший впереди.
Подобная Арена могла существовать только в Нави. В Яви же она вместила бы в себя все поселение Но-Ом, и места осталось бы еще для парочки иных поселений. Стрела, выпущенная из самого мощного лука, не достала бы свода Арены, удерживаемого неведомою силой в головокружительной высоте. Воистину небесная твердь! Неведомые мастера изобразили на тверди звезды, Солнце и Луну - и солнце действительно сияла, луна спокойно светила, звезды таинственно мерцали.
Иеро нарочно задержал взгляд на своде - подготовиться, к тому, что было внизу, под сводом. Но - все равно готовым не был.
- Это лемуты? - спросил о, оправившись от первого потрясения.
- Это разумные расы Иных Миров, - ответил Блюменталь.
Они оказались в секторе, отделенном от подобных же секторов невысоким барьером, ажурною кованой решеткой в половину роста.
Нет, не золотая решетка. Медная. Но блестит и сверкает, словно лишь мгновение назад ее надраил усердный подмастерье.
Секторов на арене было множество, и в каждом секторе стояло по шесть существ - пятеро в шеренгу, как и они, а один спереди и сбоку. Были среди них и люди, но они отнюдь не составляли большинства. Но кроме людей здесь находились существа самые разные. Рядом с ними - не совсем и рядом, в двадцати шагах, - были забавные маленькие существа, стоявшие на задних лапках, а передними беспрестанно теребившие собственные ушки. Глаза их поблескивали от любопытства и радости.
- Мурлены, - прошептал Блюменталь. - Надеюсь, нас минет чаша сия.
- Они что, опасные? - не поверил Иеро. Мурлены казались симпатичными, почти игрушечными зверьками.
- В битве Раа - чрезвычайно. Редко кому удавалось победить их, побежденным же несть числа.
- Положим, вы, рабби, победили мурлена, и бой этот вошел в учебники всех Миров.
- Это было двенадцать лет назад, герцог. С тех пор я стал осторожнее, но не сильнее. Уж лучше бы нам выпали кархародонты.
- Кто?
- А вы посмотрите налево.
Слева от них был бассейн, в глубине которого скрывалась тень. Вот она приблизилась к поверхности водной глади. Высунуло огромную остроконечную морду, раскрыло кошмарную зубатую пасть! И в пасть эту могла въехать та же пятерка всадников на лорсах, но уж выбраться обратно - никогда.
- Левиафан!
- Нет, пер Иеро, Левиафан, пожалуй, будет и побольше, но он не правит Миром.
- Неужели эта тварь разумна?
- Сама она считает, что таки да. Во всяком случае, она не из последних в иерархии Раа.
- Как же они… они…
- Все они не поместились здесь, а остаются в специальных покоях. Это их распорядитель. Кархародонты связаны особой ментальной связью со своими прислужниками, видите, рядом с распорядителем.
Действительно, у пасти чудовища вились несколько крохотных полурыб-полулюдей. То есть крохотными они были только в сравнении с распорядителем-кархародонтом. Поставь человека рядом, поди, вышли бы вровень.
Кархародонт зевнул и вновь погрузился в воду. Иеро невольно ухватился за рукоять шпажонки. Смешно. Нашел за что хвататься.
- Злые языки говорят, что в сражении участвуют именно прислужники, - заметив реакцию Иеро, продолжил рабби Блюменталь. - Во всяком случае, им есть за что сражаться - за собственную жизнь. Побежденный кархародонт тут же, на арене пожирает своего прислужника.
- Да, если такое чудовище проникнет в наш Мир… - Иеро не окончил фразы. Без того ясно.
Дальше, по другую сторону бассейна была делегация людей - или почти людей. Головы, правда, собачьи, но после кархародонта - просто родня, да и только. Еще дальше - большие птицы на мощных голенастых ногах с пышными хвостами. Ну, у птиц клювы есть. Клюнет раз - и нету глаза. Еще дальше какие-то сухопутные осьминоги. Всего же команд было не меньше сотни - и всем места хватало.
Арена представляла собой круглый зал, но зал стоил плаца. Тысячи бойцов могли бы проводить на нем самые разнообразные маневры, не испытывая ни малейшего стеснения. Здесь не в Раа сражаться, а устраивать битвы парзов.
Тут кархародонт снова вынырнул, и Иеро возблагодарил провидение, что сражаться придется именно в Раа, что кархародонту парз - легкая закуска, не более.
В центре арены высилась круглая площадь, на которой располагались несколько десятков примечательных существ, более всего напоминавших садовых слизней, только размером не уступавших грокону. Они медленно передвигались по площади, шевеля рожками-стебельками.
- А судьи кто? - спросил Иеро, догадываясь об ответе.
- Они и есть, - подтвердил рабби Блюменталь. - Очень древний народ. Но мнится мне, что они лишь представители сил еще более древних и уж несомненно, более могущественных.
В центре площади сверкал серебряный гонг, у которого стоял мускулистый, великолепно сложенный человек. Великан! Росту в нем было футов девять, не меньше.
- Голем, - пояснил Блюменталь.
Голем ударил в гонг. Все смолкло. Иеро по привычке взглянул на Блюменталя, ожидая разъяснения, но тот лишь прижал палец к губам.
Время молчания.
Повинуясь неслышимой команде - быть может, имя ей была традиция - распорядители бойцов двинулись к центру арены.
Пошел туда и почтенный Рэндольф.
Иеро почувствовал, как у него поднимаются волосы. Очень уж ему не нравились слизни, даже больше, чем кархародонты. Чуждым, бесчеловечны веяло от них. Еще бы - бесчеловечным, они же слизни! Тут иное. Иеро чувствовал, что все они, собравшиеся здесь, на арене люди, мурлены, кархародонты и прочие существа, значат для слизней не больше, чем фигурки Раа, деревянные, костяные или бронзовые, причем деревяшки чужие, в которых не вложено ни капли собственного труда, и потому выбросить их, сжечь, просто смести в ящик ничуточки не жалко. Если Нечистый хочет покорить, подчинить себе людей, то для слизней люди были вообще ничем.
Пройдя по арене, распорядители стали подниматься на возвышение по лестницам, и сейчас Иеро мог оценить размеры сооружения по достоинству.
Почтенный Рэндольф выглядел отсюда размером с палец, следовательно, прикинул Иеро, до центра арены двести пятьдесят шагов. А в поперечнике так и все пятьсот. Очень величественное сооружение. Языческий храм, внезапно понял он. Понял - и ободрился. Старые боги сильны и могущественны, но лишь для тех, кому неведом Бог Истинный.
Он начал молиться, и молитвою укрепил свой дух до такой степени, что смог спокойно смотреть и на слизней, и на кархародонтов, и на все прочие порождения Множества Миров.
Краем глаза он видел, что и остальные черпают силы в молитвах. Рабби Блюменталь поклоняется тому же богу, что и он сам, Богу с Большой Буквы, хоть и на особый, присущий давидам, манер. А герцог и граф? К кому взывает темный мастер C'Видлер, лучше и не думать. Пока. Вернется в Явь, тогда и подумает. Быть может, этот эпизод все-таки сохранится в памяти?
Ой, вряд ли.
Что делали распорядители, можно было только догадываться. Они подходили к слизням, жестикулировали, но голоса сюда не долетали. Далеко.
Собственно не так уж и далеко. Какое упражнение подойдет лучше? Ухо волка? Но действуют ли законы Яви здесь, в Нави?
Действуют! Иеро напряг слух и смог разобрать слова почтенного Рэндольфа. К сожалению, языка, на котором говорил распорядитель, он не знал. Верно, язык слизней? Представлял он собою одни лишь гласные и был певуч и красив.
- Иииеееаааау аааеаю е?
- Еее! - ответил слизень. Голос его напоминал блеянье козленка.
- Оооа ыыыи э ю й? - несмотря на то, что язык, на котором говорил почтенный Рэндольф, был Иеро непонятен, по интонациям было ясно, что обращается человек к слизню почтительно, но с достоинством.
- Аа у!
Дальше Иеро слушать не стал - Ухо волка требовало сил, а их стоило поберечь до будущего сражения.
Искусству Раа в семинарии не учили. Считалось, что Раа отнимает слишком много времени, которое стоит потратить с большею пользой. Но сражаться на полях Раа и не возбранялось, если семинарист преуспевал в обязательных дисциплинах. "Раа есть иллюзия, - говорили наставники, - иллюзия равенства. В реальном мире никогда силы не бывают равными, никогда удары не наносятся поочередно, никогда не существует правил, которые нельзя было бы нарушить. Но в сражениях Раа есть и правда. Например, как и в жизни побеждает тот, кто не просто сильнее, а сильнее в нужном месте и в нужное время".
Битва Раа свершалась на поле из шестидесяти четырех клеток. Каждый из противников имел по шестнадцать бойцов - по восемь ратников и по восемь специалистов. Два огнеметателя, два заклинателя, два всадника, герой и король.
Критическим специалистом был король - его смерть означала поражение в битве. Сильнейшим был герой, который один стоил всех бойцов. Боец мог стать и героем, если достигнет Предела Раа, восьмой горизонтали поля Боя. Иеро обучил искусству Раа однокорытник, отдававший Раа каждую свободную склянку. Не одно сражение разыграли они долгими вечерами прошлой осени, и Иеро не всегда уходил побежденным. Но здесь, здесь ведь лучшие бойцы миров!
Ничего. Нет хуже страха, чем страх самого страха. Он будет биться изо всех сил, не позволяя отчаянию взять над собою верх еще до начала сражения.
Он исполнился покоя и уверенности, и чувство это, очевидно, передалось окружающим. Вот в чем смысл командной битвы. Трусость и мужество, спокойствие и паника способны передаваться остальным, и потому очень важно явить лучшие свои качества.
Тем более, если бок о бок сражается Мастер Тьмы. Перед ним дать слабину недопустимо совершенно.
Царившее молчание не нарушилось, и тогда, когда распорядители начали спускаться с возвышения на арену. Волна, безмолвная, но отчетливая, пробежала по арене, коснувшись сердца каждого бойца.
Распорядители возвращались неспешно, торжественно, подчиняясь ритуалу сотен веков.
Но стоило распорядителям присоединиться к своим отрядам, как тишина сменилась бурей. Шум, крик, возгласы, призывающие к битве! Кархародонт, встречая прислужника (не самому же гиганту идти посуху), так ударил хвостом по воде, что брызги окатили Иеро и его товарищей.
- Это он нарочно, - сказал, отряхиваясь, почтенный Рэндольф.
- Следовательно…
- Да. Нам, можно сказать, повезло - они наш первый противник.
- Отлично, - герцог в порыве сил хлопнул графа по спине. - Давно хотел сразиться с этими тварями. Это тебе не селявок на пшено таскать, милый граф.
- Я бы предпочел селявок, - ответил не менее бодро граф Н'Гобба.