Что случилось накануне, он помнил смутно. Вчерашний день был покрыт непроницаемой пеленой, надежно скрывавшей от сознания любые воспоминания. Об этом он четко доложил медику со злым лицом, в белом халате, надетом поверх формы. Психолог был зол, что его вызвали ни свет ни заря, да еще в выходной день, из-за пустяка, не стоившего и выеденного яйца. На заполнение психотестов ушло ровно десять минут. Годен, вменяем, стабилен…
Глядя на помятое после вчерашней дружеской попойки лицо офицера, преданно таращившего на него красные глаза, медик, с трудом удержавшись от ругательства, процедил на прощание:
- Закусывать надо, когда культурно отдыхаете!
…После той памятной встречи командир взвода ни на одну лишнюю минуту не собирался задерживаться у психолога. Белые панели медицинского заведения порождали смутную тревогу за безоблачное будущее своей карьеры.
Офицер и Вик вывалились из здания на свежий воздух. Размантовский сразу же улыбнулся солнцу, стрельнувшему ослепительным лучом ему в глаза.
Взводный, ничего не сказав, отвернулся. Виктор не был ни записным острословом, ни неугомонным весельчаком, этаким рубахой-парнем. Просто у него всегда было хорошее настроение, которое, казалось, ничто не могло омрачить. А может, он просто улыбался своим мыслям или ощущениям?
Со временем к удивительной улыбчивости Вика привыкли и перестали обращать на нее внимание.
Когда Размантовского фотографировали для личного дела в лейтенантской форме перед выпуском уже в высшем военном училище, он не удержался и улыбнулся. Фотография одновременно попала как в личное дело, так и на первую страничку пластикового удостоверения личности офицера.
Во время короткой офицерской службы у Вика, теперь уже лейтенанта Виктора Размантовского, несколько раз проверяли документы.
Патрульные сразу "спотыкались" на первой странице. Согласитесь, не каждый раз можно увидеть улыбающееся лицо на серьезном документе, удостоверяющем личность. Особенно если это происходит в районе повышенной опасности, максимально приближенной к боевой обстановке. В полевых условиях в скрытый секрет или блуждающий патруль не брали электронные сканеры. К чему лишняя обуза? Предпочитали действовать по старинке, как и много лет назад. Тем более личные документы военнослужащих Содружества имели несколько постоянно меняющихся особенностей и их было практически невозможно подделать на отсталых или развивающихся планетах.
В богатых мирах со стабильной экономикой боевые действия практически никогда не велись. Для этого не было веских причин. Все были довольны друг другом и предпочитали договариваться, а не бряцать оружием.
Глядя на улыбавшегося с фото офицера, проверяющие впадали в легкий ступор, не веря своим глазам.
В тот памятный день патрульный поднял взгляд от удостоверения и внимательно посмотрел на Размантовского, сличая документ с оригиналом. Вик в ответ послушно и легко улыбнулся. Раньше его беспрепятственно отпускали, удостоверившись в сходстве.
Прозрачное забрало на шлеме лейтенант сдвинул вбок. Изогнутое бронестекло словно обтекало голову. Как вариант, его можно было поднять. Так в седой древности делали рыцари. Но у армейцев это считалось дурным тоном, потому что так они напоминали полицейских во время заслуженного отдыха в перерыве между разгоном недовольных демонстрантов. Таких демонстрантов, поверьте, хватало и на самых развитых планетах Содружества.
- Не похож, - процедил начальник патруля, не спеша перелистнув пластиковую страничку.
Он прекрасно знал требования, предъявляемые к фотографиям на документы строгой отчетности. Удостоверение личности попадало в этот список. Плюс ко всему это сулило небольшое развлечение в нудном патрулировании внутреннего периметра полевой базы.
- А так лучше? - Лейтенант снял бронешлем, продолжая улыбаться.
- Не похож, - занудно повторил старший патруля.
Вот тут и громыхнуло.
Как на грех невдалеке разорвалась шальная мина, выпущенная повстанцами из самодельного миномета. Они периодически обстреливали опорные базы Содружества из джунглей. Три-четыре выстрела - и непримиримые из числа недовольных колонистов без следа растворялись в бескрайнем лесном массиве.
Самодельный миномет - трубу на треноге - устанавливали без опорной плиты в нужном месте, а затем бросали на землю. Просто и без изысков. Ни о какой кучности или точной прицельности огня не могло быть и речи. Беспокоящий огонь по расположению войск скорее носил характер психологического давления. Не забывайте, кто здесь в гостях, а кто настоящие хозяева планеты.
На этот раз блуждающая огневая точка выпустила две мины. Расчет миномета здраво рассудил больше не рисковать и отступил в глубь леса. А может, у них с собой и было всего два боезаряда?
Одна из мин разорвалась в опасной близости от Улыбчивого Вика, стоявшего с защитным шлемом в руке.
Вторая даже не попала на территорию полевого военного городка, разорвавшись на безопасном расстоянии за периметром боевого охранения.
Бум-м! Громким разрывом мина, упавшая невдалеке от патрульной группы, оповестила весь мир о встрече с землей.
Осколки на излете посекли ветки деревьев. На головы и плечи патрульных и их жертвы посыпались листья, мелкие веточки и кусочки древесной коры.
Лейтенант Размантовский, уже не улыбаясь, поспешно надевал шлем на голову, инстинктивно втянувшуюся в овальные наплечные пластины легкого полевого бронезащитного костюма. Сейчас он напоминал рассерженную черепаху, по злому умыслу лишенную важного элемента панциря. Без улыбки он уже не походил на фотографию в удостоверении личности. Сходство с оригиналом мгновенно растаяло вместе с взрывом. Сержант тупо пялился на стоявшего перед ним офицера. Пауза затягивалась, грозя перейти в ступор.
Начальник патруля прекрасно понимал, чем могла обернуться лично для него гибель офицера, снявшего по его приказу шлем с защитным забралом. И все для того, чтобы он мог идентифицировать владельца документа. Прощай, сержантские нашивки! Здравствуй, передовая группа минной разведки на запутанных грунтовых дорогах леса.
Улыбчивый Вик постучал костяшками пальцев по макушке шлема не в меру ретивого проверяющего. Тот смолчал, никак не выражая протеста. Ни словом, ни движением.
Размантовский палец за пальцем разжал руку сержанта, чтобы забрать свое удостоверение. Хватка у патрульного оказалась железная, а сам блюститель порядка со стороны напоминал человека, в мгновение ока превратившегося в соляной столп. Оказывается, библейские сюжеты могут проявляться не только на матушке Земле, а подчас в самых неожиданных местах, таких, например, как военная база - одна из многих тысяч, разбросанных по Галактике.
Путь командира взвода легкой пехоты и патруля пересекся у прохода из основной жилой зоны в парк тяжелой техники, где в это время подчиненные офицера возились с ежедневным обслуживанием легких боевых машин на воздушной подушке. Планета изобиловала заболоченными местами, которые перемежались массивами густых джунглей. Поэтому легкая пехота и тактические десанты с аэроботов были основными действующими лицами военных операций по принуждению к миру колонистов, несогласных с единственно правильной политикой Содружества.
Подчиненные молодого командира взвода ежедневно работали на технике, изредка делая перерывы на то, чтобы в очередной раз отполировать личное оружие и проверить подгонку индивидуальных легких боевых костюмов.
Ежевечерняя проверка показывала, что все в полном порядке. Каждое следующее утро несло новые занятия в парке техники. Это не было прихотью молодого самодура. Солдаты других подразделений тоже, словно огромные муравьи с четырьмя конечностями в пестрой форме камуфлированной расцветки, ползали по боевой технике, щелкали, собирая и разбирая замки орудий, в бесконечный раз проверяли точность оптических приборов и тестировали настройку электроники, которой была напичкана техника.
Военные психологи, "ловцы солдатских душ", никогда времени не теряли и не зря ели хлеб в своих уютных кабинетах, находившихся далеко от передовой линии фронта. Правда, как определить, где находится передовая? Локальные очаги военных конфликтов с раздражающим постоянством вспыхивали на разных планетах, зачастую находившихся за десятки парсеков друг от друга.
Так вот, военпсихи (как их за глаза называли в линейных частях) вывели незыблемую формулу: ничто так не отгоняет грустные мысли о смерти и увечьях, ничто так не сплачивает воинский коллектив, как постоянная ежедневная изматывающая противоестественная монотонная работа. Когда руки заняты, все ненужные мысли покидают голову. Если бы не было техники, то начали бы копать окопы полного профиля или ловушки на мамонтов.
Размантовский как раз спешил к солдатам проверить работу и поставить сержантам - командирам отделений новые задачи. Вот тут он и налетел на патруль.
Скучавшим патрульным, бесцельно шатавшимся на территории, надо было как-то убить время до конца дежурства. Прошла лишь половина их смены. Или, напротив, еще оставалось отбыть ровно столько часов, сколько они уже "оттянули" на посту? А тут чуть офицера, "целого" лейтенанта не угробили!
Возможно, если бы лейтенанта ранило осколком мины, все для него сложилось бы иначе. Скорее всего, даже очень неплохо.
Расставшись с не в меру ретивыми стражами военного порядка, Улыбчивый Вик поспешил к подчиненным. Путь прошел под гул канонады. Орудия дежурной батареи, зарытой в глубокие капониры, вели беглый огонь шрапнелью по джунглям. Артиллеристы били по квадратам, откуда их предположительно обстреляли. Боги войны решили закончить канонаду жужжаще-басовитым аккордом. На последний залп они не пожалели дефицитных термобарических боеприпасов. Снаряды проредили джунгли; там возникли огромные проплешины. Необхватные высоченные деревья превратились в невесомую труху, перемешанную с дерном. Над землей курился дым сгоревшей взрывчатки, нехотя поднимаясь к небу причудливыми спиралями.
Наблюдательный пост радиоэлектронной разведки не успел точно засечь огневую позицию партизан. Двух выстрелов оказалось мало для точного определения координат блуждающей огневой точки. Аппаратура "засечки" вражеской позиции выдала несколько наиболее вероятных вариантов, где могли находиться вражеские минометчики. Для более точной идентификации не хватало исходных данных: рассеивание разрывов, наклонная траектория, густота лесного просвета (сквозь кроны особенно не постреляешь). Но - чем богаты, тем и рады.
Предполагаемые данные передали артиллеристам на пункт управления огнем. Там не спорили, а сразу начали рубить джунгли на дрова. Для них враг сейчас был виртуален, представляя собой столбики цифр на экранах управления огнем.
Гигантский военный молот методично забивал снаряды-гвозди в зеленую стену джунглей…
Лейтенант мигом домчался до боевых машин взвода, преодолев расстояние до технопарка в рекордно короткий срок. Солдаты уже сидели внутри "Рапторов", под надежной броней. Операторы-наводчики прильнули к резиновым ободкам прицелов. Приплюснутые башни с тонкими стволами медленно поворачивались из стороны в сторону. Казалось, приземистые громады боевых машин легкой пехоты принюхиваются к лесу в поисках жертвы. Операторы выцеливали невидимого врага в секторах, строго определенных для каждой бронированной единицы.
Люк "Раптора" с лязгом захлопнулся за офицером.
Для полного комплекта взводу не хватало только лейтенанта. Теперь Размантовский был вместе с подчиненными, заняв свое место в командирской машине по боевому расписанию.
Другие подразделения в этот момент не могли похвастаться полным комплектом личного состава.
После обстрела, во время радиопереклички, командир базы был приятно удивлен, что у него под рукой находится целый взвод легкой пехоты, сидящий в полной боевой готовности "на технике". Солдаты Улыбчивого Вика были готовы выполнить приказ в любой момент. А с этим делом в армии просто. Приказ всегда незримо витает в воздухе, и когда приходит его час, мгновенно материализуется, обретая плоть в виде коротких четких команд. Не всегда приказ ведет к победе. Но всегда путь его выполнения обильно полит потом и кровью, отмечен обломками и остовами подбитой и сгоревшей техники.
Одна из особенностей любой команды или приказа - их надо отдавать без тени сомнения в голосе. Бойцам нравятся настоящие, сильные офицеры. Только таким они вверяют свои жизни и позволяют разрушать собственные судьбы.
У каждого человека есть личный эмоциональный груз воспоминаний. У кого-то он легче, у кого-то тяжелее. Командир маленькой военной базы, затерявшейся в джунглях, давно пребывал за гранью добра и зла. Он уже не испытывал никаких эмоций, став одним из безликих механизмов военной машины, умеющей лишь единственное - методично уничтожать и перемалывать врага. Да так, чтобы и косточек не осталось. Перетирать в костную муку. Любой ценой. А за ценой в армии никогда не стояли.
В наушниках лейтенантского шлема, автоматически подключившихся к внутренней связи "Раптора", зашуршали помехи, сквозь которые прорвался твердый голос командира базы:
- Четвертому взводу лейтенанта Размантовского совершить марш и выдвинуться к высоте триста шесть и четыре. Закрепиться на склонах и ждать дальнейших указаний. Как поняли? Прием!
- Вас понял! Готовимся к выдвижению. Десятиминутная готовность, - доложил офицер невидимому собеседнику.
Рядовой минометный обстрел не обманул старого вояку. Ветеран с обостренным, звериным чутьем почуял неладное. Разведчики, которые должны были вернуться из планового рейда еще два дня назад, пропали без следа. В установленное время на связь не вышли. Последнюю неделю небо затянуло сплошной пеленой низких облаков, цеплявшихся за верхушки самых высоких деревьев. Возможности спутников космической разведки, наматывавших бесконечные витки на орбите, сводились к нулю. Огонь артиллеристов в ответ на обстрел базы вскрыл расположение замаскированных орудий.
Неприметный наблюдатель, затаившийся в джунглях, мог спокойно, без спешки нанести огневые позиции на электронный планшет. Кодированный сигнал без помех передаст "своим" точную информацию о позициях огневых средств с привязкой к местности до метра.
Вызывать на помощь десант тяжелой пехоты для усиления, основываясь лишь на одной интуиции, было, мягко говоря, несерьезно.
Оставалось одно - разведка боем. Высота 306,4 находилась на таком расстоянии от базы, что в случае боестолкновения с повстанцами артиллеристы не смогли бы поддержать четвертый взвод огнем из орудий. Если колонисты решили устроить серьезную заваруху и сейчас сосредоточивают силы для широкомасштабной операции, то взвод на трех "Рапторах" рано или поздно столкнется с ними в районе высоты. Вокруг нее сплошные болота. Относительно небольшие участки земли представляли собой запутанный сухопутный театр военных действий.
Высота 306,4 господствовала над подходами к базе. Жаль, что далековато для артиллерийского огня. Ничего не поделать. Повстанцы тоже умели считать. Они давно выучили назубок все тактико-технические характеристики боевой техники Содружества. Война всех быстро учит, а потом принимает экзамен в бою.
Небольшие партизанские отряды и разрозненные группы периодически собирались вместе, объединяясь в крупную группировку. Молниеносно проводилась тщательно спланированная операция. Покончив с врагом, партизаны снова распадались на мелкие группы и бесследно растворялись в зеленом море джунглей. Таким способом несколько опорных пунктов были полностью стерты с лица планеты. Экспедиционный корпус Содружества нес безвозвратные потери. Технику уничтожали. Личный состав истребляли до последнего солдата.
Такая тактика приносила непокорным колонистам свои плоды. И главное было не прозевать момент сосредоточения сил партизан…
- Мы будем в отрыве от главных сил, - попытался прояснить обстановку командир взвода. - Как быстро можно вызвать поддержку авиации… в случае чего?
- В случае чего, - эхом отозвались наушники. В голосе командира базы прорезались саркастические нотки. - Интересно, присваивают звания досрочно за тупые вопросы? - Не дожидаясь, что скажет лейтенант, начальник ответил сам: - Если присваивают, ты должен быть уже как минимум майором. Постоянно быть на связи. Обо всем подозрительном немедленно докладывать оперативному дежурному по базе. Выдвигайтесь! - поторопил подполковник.
- Есть! Всем начать движение. Вперед! - продублировал команду взводный по внутренней связи.
Из ровного ряда томившихся в технопарке железных громадин, дернув стальными носами, начали выползать "Рапторы". Монолитность строя нарушилась. С лязгом захлопнулся неплотно прикрытый боковой люк. Колонна из трех машин с десантом легкой пехоты в стальных чревах двигалась пятнистой лентой, бряцая траками гусениц.
Выехав за территорию базы, механики-водители включили наддув воздушных подушек. "Рапторы" без помех перемахнули через широкий язык болота. Естественная преграда топи опоясывала полукольцом защитный периметр.
Ощутив под гусеницами твердую почву, машины судорожно дергались остроносыми корпусами. Черные юбки воздушных подушек опадали волнами вдоль бортов. Механики переключались на обычный режим хода. Езда на воздушной подушке - дорогое удовольствие, быстро ведущее к перерасходу топлива. Впереди их ждал многокилометровый марш. Горючку стоило расходовать экономнее. Неизвестно, что ждет впереди. В джунглях еще ни разу не встречалась заправочная станция, на которой можно пополнить запасы топлива. А на память водители пока не жаловались.
Порыкивая двигателями, машины направлялись в сторону высоты 306,4. До сегодняшнего дня о ее существовании никто, кроме начальства и охотников-аборигенов, не знал.
Оставляя за кормой сизый дым выхлопных газов, "коробочки", выкрашенные в пятнисто-зеленые камуфляжные цвета, упрямо наматывали на траки километры бездорожья. Аляповатая палитра защитной раскраски делала машину малозаметной, почти невидимой в джунглях. При неработающем двигателе "Раптор" практически сливался с окружающим ландшафтом.
…Чутье не подвело матерого битого волка. Подполковник, командир базы, оказался прав на все сто процентов. Интуиция - неосознанный опыт старого вояки - подсказала ему самый правильный вариант.
События стремительно развивались.
На несколько мгновений стало оглушающе тихо, словно все вокруг замерло или притаилось.
Доклад командира взвода легкой пехоты по рации о занятии высоты совпал с нападением. Повстанцы атаковали под прикрытием леса.
"Рапторы" опередили колонистов на несколько минут. Много это или мало? Время в бою течет по своим законам, плохо соотносящимся с теорией относительности Эйнштейна. Секунды растягиваются в вечность, часы превращаются в мгновения.