Людоеды почти взяли мотоциклетку в кольцо, когда водитель, вывернув руль, направил ее в сторону. В спину ему вонзились дротики. Мотоциклетка вильнула, наскочила колесом на бугор. Водитель свалился на окаменевший ил. Рулевая вилка завихляла; Морз попытался удержаться на сиденье, но машину крутануло, и он вылетел из коляски, уронив один револьвер. Упал, кувыркаясь, размахивая руками, прокатился по илу, вскочил – и еле успел отпрыгнуть из-под ног потерявшего седока ящера.
Откинув полу куртки, Морз начал стрелять. Повозка быстро удалялась от него вместе с остальными машинами каравана. Туран приник к прутьям в задней части клетки.
Морза окружили. Выстрелами он выбил из седел нескольких кочевников, потом на него набросили сеть, но бандит умудрился вспороть ее ножом и выскользнуть. На четвереньках проскочив между ног ящеров, он рванулся прочь в тот момент, когда Кромвель, Макота и другие бандиты дали залп. Еще несколько кочевников упали. Это позволило Морзу оторваться от преследователей.
"Панч", опередив на два корпуса ближайшую машину, возглавил караван. Следом катили повозка Турана и два мотофургона – с цистерной и с телегами, на которых в клетках выли мутанты. Позади тарахтел мотоцикл Лехи, пробитое переднее колесо его вихляло – того и гляди отлетит.
Неровный строй наездников догонял Морза. Он закричал, размахивая ножом и револьвером.
– …меня! – донеслось сквозь грохот и рев. – Возьмите…
Мотоцикл затормозил. Леха нажал на клаксон, махнул Морзу, нервно газуя на месте, то и дело оглядываясь. Страх придал беглецу сил – он понесся, как молодой сайгак.
И споткнулся.
Морз сумел не упасть, но Леха не выдержал – ударил ногой по переключателю скоростей и выкрутил до отказа газ. Взревел двигатель, мотоцикл рванулся вперед, обдав Морза фонтаном грязи. Взмахнув руками, бандит полетел в ил. Поднялся на колени – на лице его было отчаяние. Он повернулся. Кочевники мчались, размахивая копьями, один раскручивал над головой ловчую сеть. Морз посмотрел на удаляющиеся машины. На кочевников. Никто не целился в него духовыми трубками – и он понимал, что это значит. Они не хотят есть отравленное мясо…
Морз посмотрел в небо, сжал револьвер обеими руками, сунул ствол в рот и выстрелил.
Крючок что-то крикнул – Туран не разобрал. Морз упал в ил. Один кочевник соскочил с маниса возле мертвого тела, остальные бросились дальше.
Наездники догоняли повозку. Щелкнул выстрел – и пуля разворотила грудь рослого кочевника. Он выпал из седла, нога застряла в стремени, манис потащил хозяина за собой.
Из раскрытых лючков на бортах "Панча" торчали стволы, сверкали вспышки выстрелов. Макота, сидя на крыше "Панча", целился в толпу людоедов. В зубах его была трубка. Атаман плавно выжал спусковой крючок, ружье дернулось, окутав Макоту облачком пороховых газов, которое тут же унес ветер.
Мотофургон с повозками на прицепе почти обогнал телегу, Туран хорошо видел Кромвеля, стоящего на клетке, и пятнистого мутанта внутри. Сразу два кочевника прыгнули на их повозку. Один тут же слетел обратно, когда Кромвель выстрелил ему в грудь, а второй вцепился в ногу охотника и рванул так, что тот свалился на телегу. Кочевник занес над ним дубинку, и тогда заросшие густой шерстью ручищи ухватили его сзади. Мутант, щерясь, притянул воющего от ужаса кочевника к клетке, вдавил в прутья спиной и затылком, обхватил покрепче за голову, рванул – и сломал шею. Труп повис в руках пятнистого, который победно взревел.
Крючок, намотав вожжи на кулак, треснул шестом маниса по хребту, и повозка круто повернула, объезжая широкую расселину. Наведя обрез на патлатого детину с украшенной татуировками рожей, бандит выстрелил. Стволы выплюнули сноп огня – кочевника сбросило со спины ящера. Крючок опять повернул маниса, и Туран вскочил, держась за прутья.
Прямо впереди поблескивала в лучах солнца гладь Соленого озера. Над нею стояли дома на сваях, соединенные понтонами и мостками, которые вели к Кораблю.
Кочевники заголосили – яростный клич заглушил звуки выстрелов и шум двигателей. Они упускали добычу.
"Панч" сшиб бампером нескольких наездников, проехав по телам, накренился на повороте. Макота покатился по крыше, бросил ружье и вцепился в крышку люка, но не выпустил из зубов трубку. Грузовик вырвался далеко вперед, берег был уже совсем близко, хотя до Корабля надо было еще доехать. Под его бортом поблескивали на солнце две узкие металлические полоски – аппарели, которые под крутым углом вели с мостков к дыре в ржавом боку Корабля.
Едва не опрокинувшись, "Панч" развернулся бортом к преследователям и встал у въезда на мостки. Из всех лючков в борту разом грохнули выстрелы. Взлетели облачка дыма, и пули проредили строй кочевников, окружавших другие машины. Макота лежал, вцепившись в крышку люка. Поля соломенной шляпы пронзили два дротика, третий торчал из тульи.
На линию огня вынесло мотофургон с топливной цистерной. За ним вылетел другой, с телегами, где стояли клетки мутантов, на прицепе.
Выстрелы из "Панча" прекратились – бандиты опасались, что подожгут цистерну с топливом. Под прикрытием самохода и цистерны кочевники ринулись вперед, нагоняя последнюю мотоциклетку, мотоцикл с пробитым колесом и повозку Турана.
Больше десятка людоедов почти одновременно выстрелили из духовых трубок по грузовику. Дротики застучали по борту, некоторые угодили внутрь – оттуда донеслись вопли.
Макота решил, что сохранить свои машины – хорошо, но сохранить свою жизнь – еще лучше. Он отполз назад, сбросил ноги в люк, повис на краю и спрыгнул, вопя:
– Ходу, ходу!
Механик Захар, сидящий за рулем грузовика, не глушил двигатель – "Панч" сразу поехал, грузно разворачиваясь. Под колесами застонали доски, мосток просел, но выдержал вес тяжелой машины. Следом катили мотофургоны.
Повозка с Тураном подлетела к мосткам. Надвинулась черно-рыжая громада Корабля, заслонила полнеба. Свайные домики казались на его фоне игрушечными.
Берег озера никто не охранял. Люди, высыпавшие из домиков впереди, спокойно наблюдали за погоней. Никто из местных не был вооружен, Туран не заметил ни одного ствола, направленного на незваных гостей. Он вспомнил: проводник говорил, что кочевники в этих места бывают нечасто. Возможно, между ними и корабельщиками договор: не вмешиваться в дела друг друга.
И сейчас разгоряченные погоней людоеды рисковали нарушить это соглашение.
Манис уже не шипел – хрипел, бока его тяжело вздымались. Крючок продолжал погонять ящера шестом.
"Панч" первым преодолел мостки, передние колеса коснулись аппарелей, ведущих на ржавую плиту, которая крепилась к борту под огромной дырой в корпусе Корабля. Грузовик газанул, плюнув гарью из выхлопной трубы, пополз вверх. За ним устремились мотофургоны.
Когда подгоняемый Крючком манис с разбитой в кровь башкой, преодолев лабиринт мостков, свернул к аппарели, ехавшая следом мотоциклетка вильнула и упала вместе с людьми в озеро.
Выскочившие на берег людоеды заулюлюкали и метнули несколько копий.
Взревев двигателем, "Панч", прокатился еще немного вверх и встал. Атаман с пистолетами вылез на крышу, выстрелил – ящер, который первым выскочил на мостки, рухнул вместе с наездником. Грузовик продолжил подъем.
Где-то вверху загрохотало, и кочевники, вторгшиеся на чужую территорию, начали падать. Остальные развернули ящеров, погнали их назад – пулемет сразу смолк.
На плиту выходили местные жители, с любопытством разглядывали грузовик. Кочевники скакали прочь. Снизу донесся крик – Малик, бандит из упавшей в озеро мотоциклетки, звал на помощь. Он взвалил раненого напарника на плечо и по грудь в воде брел к ближайшему мостку.
С Корабля спустили лодки; на носу каждой стоял человек с гарпуном и внимательно смотрел в воду.
На поверхности появился плавник, мелькнула скользкая спина, за ней хвост.
Булькнув, туша маниса, качавшаяся рядом с бредущим к мостку Маликом, исчезла. Бандит кинул взгляд через плечо, почуяв неладное, и вдруг закричал. Крик оборвался: Малик рывком ушел под воду вместе с ношей.
Мотофургон с цистерной был уже на плите, возле "Панча", а второй, тянувший повозки, еще поднимался. Телега Крючка ехала за ним.
Малик вынырнул; занеся нож, повернулся в одну сторону, в другую. Он часто икал, с плеча, разорванного клыками, текла кровь. Растерзанное тело водителя мотоциклетки всплыло рядом – и тут же с хлюпаньем погрузилось. Мелькнул плавник. Малик попятился. Лодки местных быстро приближались к нему.
На воде показалась оторванная голова водителя. Малик схватил ее за волосы и отшвырнул. Плавник возник опять – совсем близко. Гарпунщики в лодках изготовились к броску. Один, высокий и плечистый, с гиканьем метнул свое оружие, привязанное толстой лесой к крюку на носу лодки.
Вода вскипела. Леса натянулась струной, гарпунщик едва не упал в воду. Накинув лесу на крюк, он присел и вцепился в борта лодки. Суденышко потащило по озеру, закружило. Плечистый схватил новый гарпун, который ему протянул рулевой с кормы.
Грянул выстрел, второй, третий. Макота пытался спасти Малика и клал пулю за пулей вокруг него. Остальные бандиты не стреляли, опасаясь попасть в товарища.
– Катраны сторожат Корабль, – пробормотал Крючок. Его телега все еще тащилась по аппарелям за медленно поднимавшимся фургоном. Железо громко скрипело под колесами.
К аппарелям подплыли еще три лодки. Охотники загарпунили земноводную акулу, один умудрился всадить наконечник ей точно в глаз. Мертвый катран всплыл кверху брюхом, и Туран увидел вместо нижних плавников короткие когтистые лапы.
– Малик, придурок! Чё стал?! Вылазь! – заорал атаман.
Бандит словно очнулся. С перекошенным лицом он выбрался на мостки, кашляя и плюясь соленой водой, побежал к аппарелям.
Второй мотофургон, волоча за собой накренившиеся телеги, почти преодолел подъем, когда левая аппарель громко затрещала. Истошно завопил высунувшийся из окна самохода Дерюжка, газанул – фургон дернулся, вместе с первой из прицепленных телег вкатился на плиту, и тогда аппарель проломилась. Повозка Крючка упала в воду, клетка слетела с нее, Турана с головой накрыла мутная волна.
Он вынырнул, фыркая, держась за прутья крыши. И увидел рядом клетку пятнистого, упавшую вместе с другой телегой, – мутант, кряхтя и вращая глазами, выбирался сквозь пролом в прутьях. Сбоку забулькало, возникла голова Крючка. Он встал на дне – вода достигала груди – и заспешил к мостку, в который упиралась еще целая аппарель.
Мутант вылез до пояса, когда сверху донесся крик Макоты:
– Убегает! Держите его! Кромвель! Мутанты на тебе – поймай скотину, а то самого на Арену продам!
Пятнистый с победным рыком выбрался из клетки. По боку, расцарапанному краями сломавшихся прутьев, текла кровь.
Левая рука Турана повисла плетью: при падении он сильно ударился плечом. Держась за прут правой, пленник крикнул:
– Эй! Помоги мне! Выпусти!
По аппарели застучали подошвы. Пятнистый повернулся, уставился на Турана темными глазками.
– Выпусти! – Туран потряс прутья.
Мутант шагнул к нему. Клетка медленно кренилась, погружаясь углом в рыхлое дно озера. Пятнистый схватился за нее и потянул на себя. За его спиной с аппарели в воду один за другим спрыгнули Бочка, Дерюжка, Леха, Стопор и Кромвель с сетью.
– Крючок, назад! – приказал атаман.
Выбравшийся из воды лопоухий сплюнул и повернул обратно, чтобы помочь им.
Заросшая коричневой шерстью полузвериная морда была прямо перед Тураном. Он сказал:
– Сломай замок. Вот этот, сбоку. Он не такой, как на твоей клетке, легкий, видишь? Ты его сломаешь.
И пятнистый понял. Вцепился в клетку обеими лапами, дернул и с хрустом оторвал дужку замка.
Бандиты были прямо за ним. Кромвель раскручивал сеть, Бочка занес гнутую железную трубу. Пятнистый с рыком обернулся к ним, расставил лапы и пошел в атаку.
Вдохнув поглубже, Туран нырнул.
Глава 13
– Как он сбег?! – в ярости выкрикнул Макота. – Как?!!
Мокрый с ног до головы Крючок кивнул на верхнюю часть клетки, почти целиком ушедшей под воду.
– Упала.
– Я вижу, что не взлетела! Почему она упала? И как он сбег оттуда?!!
– Да ведь ехали быстро, – пожал плечами лопоухий. – Машины тяжелые. Железяка треснула, я при чем? Она под самоходом треснула, не подо мной.
Они стояли на краю плиты, к которой вели аппарели. Сквозь дыру открывался вид на тусклый железный мир внутри Корабля – огромные залы, огни ламп и факелов в сумерках, гулкое эхо, бесконечные лестницы. На мостках местные разделывали тесаками тушу выловленного катрана, вокруг сновали бандиты, вытаскивали из воды повозку и клетки. Несколько гарпунщиков, подняв оружие, дежурили в лодках у обвалившейся переправы.
– Поговори у меня! – Макота сунул под нос Крючку кулак. – Самоход – то не твое дело. Твое дело – телега, а она в озере! И шакаленок сбег! И мутант мой!!!
Не помня себя от гнева, атаман врезал Крючку по челюсти. Удар был силен – лопоухий упал. Сел, упершись ладонью в железо. По челюсти побежала струйка крови, Крючок потер подбородок. Глаза его сверкнули ненавистью. Макота этого не видел – сбежав по аппарели, он прыгнул в воду. Фыркая, присел, нащупал в мутной воде нижнюю часть клетки и с хриплым выдохом приподнял. Поставив клетку вертикально, попятился, разглядывая.
– А! – Задрав голову, он ткнул пальцем в сломанный замок. – Хто его сломал? Хто?! Да ты… ты што, сам шакаленка выпустил?!!
Макота по привычке потянулся к пистолету на ремне, забыв, что намокшее оружие не выстрелит.
– Пятнистый сломал, – глухо ответил сверху Крючок. – Мутант.
– Зачем бы он стал его ломать?! Ты чего врешь, сволочь ты поганая…
– Не вру. Пятнистый шакаленка выпустил, после всех расшвырял да рванул отсюда.
По целой аппарели сбежал запыхавшийся Дерюжка.
– Шакаленок там! – крикнул он.
– Где?!! – заорал атаман. Позабыв о своих подозрениях, он ухватил Дерюжку за ногу и, едва не стащив в воду, полез на мостки. – Где тварь?!! Сюда его!
– Не, уже далеко он. – Молодой бандит помог хозяину выбраться. – К берегу под мостками пробирается.
– За ним! Крючок, Бочка, берите машину, стволы – и за шакаленком! – распорядился Макота. – Кромвель – с ними! Сеть не забудь! Догоните, пока его катраны не сожрали! – Он окинул взглядом своих людей, машины, железные настилы, ведущие в огромную гулкую утробу Корабля. – Мне б с вами… Не могу, тута надо глядеть. Сами езжайте и шакаленка целым доставьте!
* * *
Вскоре под колесами мотофургона задрожал настил. Машина смогла съехать с плиты, когда местные притащили новую аппарель и установили ее рядом с той, что осталась целой. За рулем сидел Крючок, рядом – Бочка с ружьем и погнутой трубой, к которой еще со времен атаки на омеговский танкер он прикипел всем сердцем. На подножке стоял Кромвель с револьвером в руке, к плечу была пристегнута сетка. Крючок сосредоточенно смотрел перед собой. Он даже не жевал.
– Вон дичь! – воскликнул Кромвель.
На краю Соленого озера мелькнула фигура – беглец, покинув мостки, бросился к тропинке между слоистыми холмами, за которыми торчала темная вершина скалы.
– Ага! – заорал Бочка, возбужденно облизываясь. – Туда, Крючок!
– Куда? – хмуро спросил лопоухий.
– Вон же, вон! – Здоровяк ухватил его за плечо. – Ослеп от своей наркоты? Вон бежит!
Фургон повернул на квадратную площадку, с нее – на узкий мосток, приподнятый выше других на сваях.
– А мы того… людоедам на обед не попадемся? – засомневался вдруг Бочка.
– Нет, – ответил Кромвель, прищурившись. Он весь напрягся, нервно комкая длинными пальцами сетку. Монокль поблескивал на солнце. – Кочевники отступили на юг, мы едем на север…
– Погода плохая, – перебил Крючок. – Скоро буря.
Все уставились на небо за холмами – оно стало бледно-желтым.
– Э, какой цвет у него… – протянул Бочка. – Это чего так?
Кромвель пояснил:
– Иловая буря скоро. Во время нее все внутри Корабля прячутся, а кочевники закапываются.
– Как закапываются? А дышать чем?
– Назад надо, – решил Крючок, поворачивая руль.
– Ты чё?! – взвился Бочка. – Никакого "назад"! Едем за шакаленком! Он пехом топает, далеко не уйдет. До бури успеем его споймать и назад воротиться. Тем паче у нас вон, – он покосился на Кромвеля, – какой охотник бывалый.
Далеко впереди хромавший по тропинке беглец исчез между холмами.
* * *
Небо на горизонте стало темно-желтым. Миновав холмы, Туран обернулся. С мостков съезжал знакомый мотофургон, там сидели трое или четверо бандитов.
Впереди высилась скала, из расселины у основания били шипящие струи пара. Нога болела все сильнее, он хромал, рука висела плетью, с каждым шагом боль простреливала ее от плеча до запястья.
Вершину скалы скрывала густая пелена, в струях пара над расселиной угадывались очертания какойто конструкции. Подойдя ближе, Туран увидел покосившийся сарай, рядом – торчащие из ила трубы. Зачем тут все это поставили? Услышав сквозь шипение пара рокот, он кинул взгляд через плечо – самоход показался на склоне холма.
Место явно давно брошено, никто здесь не живет. Прикрыв лицо, беглец поспешил дальше. Нога подогнулась, и он упал, вскрикнув от резкой боли в колене. Покатился к краю расселины, прижав раненую руку к боку, но успел вцепиться в основание трубы. Клубы теплого пара окутали его. Какое-то время Туран лежал на спине, зажмурившись, потом перевернулся на бок. Плечо распухло, сквозь дыру в рубахе виднелся фиолетовый синяк.
Поднимаясь, Туран неловко оперся на раненую ног – и едва не свалился опять. Самоход почти спустился со склона. Стоящий на подножке Кромвель крутил веревку с каким-то клубком на конце. Сеть, понял Туран, у него сеть, какой ловят сайгаков.
А Кромвель – лучший охотник в банде.
Рокот мотофургона нарастал, бандиты приближались. Ведя здоровой рукой по стене сарая, Туран добрался до лестницы и полез на крышу. Наверху осмотрелся. У дальнего края стояла лебедка на козлах, с нее свешивался трос с ржавым крюком.
Двигатель мотофургона рокотал все громче, и Туран побрел к лебедке, подволакивая ногу. Добравшись до нее, схватился за трос, раскачав, подтянул к себе тяжелый крюк и положил его на край крыши.
Машина показалась в белесых клубах. Крючок сидел за рулем, Кромвель по-прежнему стоял на подножке, из окна с его стороны высунулся Бочка. Самоход ехал не слишком быстро, пробуксовывая. Из-под колес летела грязь.
Туран навалился на лебедку. Она не поддалась, но потом что-то заскрежетало в основании, и катушка провернулась, высвободив часть троса. Он выпрямился, занес над головой крюк. Мотофургон ехал прямо под ним. Кромвель вскинул голову и уставился на беглеца.
Туран что было сил швырнул крюк.
Перед глазами все поплыло от боли в плече. Крюк ударил в лобовое стекло мотофургона.
Кромвель успел спрыгнуть, но не устоял на ногах и едва не угодил под колеса. Бочка, распахнув дверцу, вскинул обрез.
Крючок рванул руль, фургон качнулся, поворачивая, и въехал в стену сарая. Бочка вывалился из кабины, выстрелив в падении.
Строение содрогнулось, и Туран сорвался с крыши. Екнуло в груди, все вокруг потемнело, а когда он пришел в себя, лежа на корке ила, рядом на коленях стоял Бочка с гнутой трубой в руках. Туран лежал на животе вдоль стены, головой к пролому в сарае. Оттуда торчала задняя часть фургона, двигатель его натужно гудел.