Пуля Квант - Бобл Алексей 7 стр.

Слова заглушил рокот приближающегося вертоле­та. Машина выскочила из-за леса, прошла низко над рощей. Пилот заложил крутой вираж над озером, ве­тер от винта поднял брызги и разогнал осколки тонко­го льда. На пилонах висели контейнеры с противотан­ковыми ракетами, рядом какие-то бочонки - то ли бомбы, то ли пусковые установки неуправляемых сна­рядов. Машина, сделав круг, зависла над площадкой приземления. Сдвинулась боковая дверь, из десантно­го отсека полетели тросы, по ним заскользили черные фигурки…

Когда десант высадился, вертолет отвалил в сторо­ну равнины, развернулся и по широкой дуге обогнул озеро…

- Вот, пожаловали. Наконец-то, - долетел изда­лека знакомый голос.

Дзенькнула молния. А шум от вертолетного двигате­ля начал вновь нарастать.

* * *

Я открыл глаза. Молния дзенькнула опять, и полу­круглый полог небольшой палатки откинулся.

- Просыпайся. - На меня глядел Пригоршня. - Разлегся, фон барон. Как самочувствие?

Я приподнялся на локтях, прислушался к ощущени­ям - в животе урчит, есть хочется, голова кружится. Ногой шевелить не рискнул. Огляделся - рюкзак Пригоршни с ГСК под боком, сквозь парусиновые стен­ки палатки льется зеленоватый свет, значит, уже день.

- Я что, спал? Сталкер ухмыльнулся:

- Типа того. Сначала потерял сознание. Помнишь, как бомбили штурмовики? Потом Лабус разобрался с твоим костюмом - у тебя медблок барахлил. Ты бре­дил, нес чушь какую-то. Когда в чувство тебя привели, температуру сбили, задрых сразу, как провалился. Мы палатку поставили, чтоб заночевать. А теперь вот… - Никита задрал голову. Над нами снова прошел верто­лет. - Теперь недолго осталось. Сейчас заберут тебя, и конец приключениям. - Он как-то невесело улыбнул­ся. - Что с ногой? Болит?

Я слегка напряг мышцы, и тянущая боль прокати­лась по телу.

- Да, но в общем терпимо вроде…

- Ну, порядок, значит. Сейчас вертушка сядет, че­рез час будешь в тепле, накормят, и отдохнешь…

Снаружи донесся голос Курортника:

- Пригоршня!

- А! - крикнул Никита.

- Давай сюда!

- Ладно… - Никита окинул взглядом палатку, снял трехпалую рукавицу, утер нос и подмигнул мне: - По­терпи малость.

Шагнув наружу, он сбросил полог. Прожужжал за­мок молнии, в палатке стало темнее.

Я осторожно лег, положив руки под голову, уставил­ся в купол. Всё, домой. Наконец-то!

И тут что-то насторожило меня, какое-то нехорошее предчувствие колыхнулось внутри, сердце часто заби­лось. Я собрался вновь приподняться на локтях, чтобы сесть, когда за спиной послышался тихий шелест, буд­то там разрезали ножом ткань. Я дернулся, захрипел - мне зажали рот, в шею кольнуло, и тело скрутило судо­рогой. Холодная ладонь налегла на рот сильнее, тяже­лый запах ударил в ноздри. Сознание я не потерял, и взгляд оставался четким, но тело парализовало, теперь я мог разве что моргнуть. Грязная рука набросила мне на шею лямку от рюкзака с ГСК.

Рокот приземляющегося вертолета заглушил шум леса и свист ветра.

Ухватив под плечи, меня вытащили из палатки, отво­локли от нее и бросили. Ветер от винта зависшей где-то недалеко машины трепал лоскутья на боку малень­кой палатки. Рядом скрипнул снег, и на голову мне на­тянули что-то черное. Лямка рюкзака сдавила горло, стало трудно дышать, из глаз потекли слезы. Меня схва­тили за руки - и поволокли куда-то.

Глава 5
ЗАПАДНЯ

Я хотел думать, что все происходит во сне, хотел. Но это было не так, я знал. Не мог шевельнуться, губы слиплись, язык будто разбух, едва помещался во рту…

Меня тащили, как набитый хламом сундук. Тащили до тех пор, пока рокот вертолета не смолк. Я подумал, что машина приземлилась и пилоты заглушили двига­тель, а потом вдруг понял, что окружающее меня про­странство изменилось. Исчез хруст снега. Да и снега самого не было, меня теперь волокли по чему-то напо­минающему землю. Тело парализовано… Одно радует: нога совсем не беспокоит. Но куда тащат? Кто тащит? Может, это зомби?.. Нет, не способны зомби действо­вать так расчетливо, у них от мозгов одна гниль оста­лась. Тогда кто? Кровосос? Он невидимым умеет де­латься, мог к палатке незаметно подобраться… Похо­же, действительно кровосос. Вон как легко тянет, словно ребенка. Хорошо, а укол в шею? Щупальце, че­рез него впрыснул парализующий яд. И теперь тащит добычу к себе в укромное место. Но тогда куда исчез вертолет? Кругом явно многое изменилось, я будто в другой мир попал, хотя сознания не терял, просто в ка­кой-то миг сигналы, доходящие из окружающего про­странства, стали иными. Что же, в конце концов, про­исходит? И куда делись военсталы и Пригоршня? Они наверняка будут меня искать. Заметят исчезновение и пойдут по следам…

И тут же я подумал: но кровосос мне на голову не­проницаемый мешок не накинул бы, не хватит у него на такое ума. Тогда кто все же? Ерунда какая-то про­исходит. И почему я так спокойно на все это реаги­рую? Я должен дергаться, орать, бояться - хотя страх таки есть, но он где-то глубоко внутри шевелится. За­таился страх, ждет момента. У меня сейчас отняли воз­можность двигаться. Осталась только способность ду­мать. Нужно думать - раз не прикончили сразу, зна­чит, так быстро не убьют. Раз тащат куда-то, зачем-то понадобился. Скоро узнаю, терпение. Надо пригото­виться к худшему и верить: военсталы и Пригоршня меня найдут.

Я по-прежнему не чувствовал ничего, понял только, что меня волокут под уклон - стало легче дышать, лям­ка рюкзака уже не так сильно давила на шею. Похоже, с холма спускаемся или в овраг…

Послышалось журчание воды. Хрустнула ветка. Мы ненадолго остановились, и я уловил хриплое дыхание. Раздались глухие шаги, они удалялись. Я попытался ше­вельнуть пальцами - нет, не могу. Дьявол! Ну почему это происходит именно со мной?..

Донесся звук осыпавшейся земли, будто кто-то съе­хал по склону. По голове ударило несколько комьев или мелких камушков. Потом меня снова поволокли, кажет­ся, вверх. Хотелось завыть от бессилия, но я и этой воз­можности был лишен. Хриплое дыхание начало дейст­вовать на нервы, в сознании возникали страшные обра­зы, воображение рисовало картинки из фильмов ужасов.

Из-за сильного внутреннего напряжения я потерял всякую ориентацию в пространстве и времени. Главное, ведь глаза открыты, а вокруг непроглядная темнота, в которой расплываются радужные круги. Иногда каза­лось, что парю в невесомости, а потом вдруг я прова­ливался в забытье, но вскоре выныривал из него, и на голове по-прежнему был непроницаемый мешок, и дви­гаться я не мог…

Наконец остановились. Зашелестели ветки, и кто-то меня спихнул в яму. Свободное падение длилось секун­ду, удара я не почувствовал. Вверху опять прошелесте­ли ветки, и наступила тишина…

Как же неприятно просыпаться от того, что лежишь в неудобной позе и рука, запущенная под подушку, за­текла, не чувствуешь ее совсем, будто в тело вкрутили протез. Постепенно по передавленным сосудам начина­ет циркулировать кровь, конечность наливается дро­жью, в пальцах покалывает, а сон уже схлынул к этому времени, ты можешь дотянуться до будильника и нако­нец вырубить звонок - нужно вставать…

Нет, не сон это был.

Я лежал на боку, беспомощный и парализованный, ничего не видел и не слышал, ощущал лишь холод, как в погребе или сыроватом подвале. Хотелось пить, чем дальше - тем отчаяннее. Может, отходняк от парали­зующего препарата начался? Покалывание в мышцах усилилось, по телу прошла судорога, а потом нога, моя чертова сломанная нога заныла по нарастающей. Пуль­сация крови в колене с каждым ударом сердца застав­ляла крепче стискивать зубы. Я тихо захрипел - боль была невыносимая. Получилось двинуть рукой, пальцы заскребли по земляному полу, сжались в кулак, и я пе­рекатился на спину. Зажмурился. Выдохнул. Глубоко дыша, постарался успокоиться. Сердце гулко бухало в груди, но пульс постепенно выравнивался.

- Да… - прохрипел кто-то сбоку и заперхал, да­вясь кашлем.

Я дернулся, но сразу вновь попытался расслабиться.

- Боль тебя доконает, - прозвучало рядом. - Да­же странно, он почему-то рано начал…

- Кто это "он"? - сумел выдавить я.

- Вивисектор, я называю его Вивисектором.

- Кто здесь? С кем говорю?

- Сними мешок с головы. Днем… - снова приступ кашля, - днем здесь хоть что-то видно. Я привык… Хо­лодно, но и к этому можно привыкнуть.

Пальцы слушались плохо. Я с трудом поднял руку, кое-как подцепил и стащил ткань с головы. Сощурил­ся. Круги перед глазами исчезли, лишь блеклые звез­дочки плыли куда-то вверх и таяли.

Когда глаза привыкли к полумраку, я пошарил рукой по полу - ровный, земляной. Пригляделся к стенам - погреб или бывшая охотничья ловушка… нет, скорее погреб, слишком правильной формы стены, земля плот­ная. К своду тянутся жерди, значит, и потолок по уму сделан, но плохо видно, из чего он. Слабый свет лился сквозь ветки, наваленные вверху. Глубокий погреб, без чужой помощи не выбраться никак.

Сбоку двинулась тень, я скосил глаза и увидел чело­века под стеной. Он подобрался ко мне на четвереньках.

- Дай гляну. Не трясись, больно не сделаю.

Я пока толком не мог разглядеть его, но показа­лось - человек как человек. Глаза уставшие, но не по­тухшие. Наверное, так смотрят каторжники - измож­денные, но не сломленные внутри. Просто не настал еще нужный момент, человек ждет, и когда представит­ся случай - использует его до конца.

Интересно, откуда такие мысли? Как я обо всем этом догадался?

Незнакомец сел, протянул руку, осторожно коснулся моей сломанной ноги.

Во мне крепла уверенность: он не враг, скорее друг. Вот только откуда эта уверенность, ведь вижу его впер­вые… А может, это Зона меня меняет? Я слышал, что у людей, побывавших в ней однажды, могут проявить­ся скрытые способности. В любом случае положение такое: остается лишь верить в то, что этот человек не враг мне.

- Сломана… - прошамкал он разбитыми губами и потрогал ссадину на своей щеке. - Ты с Янтаря.

Пола его куртки откинулась, я заметил на торсе све­жие шрамы. Один крупный, извилистый, откуда-то от правого плеча начинается, пересекает грудь и доходит до пупка, разделяя надвое татуировку в районе диафраг­мы. Кровь на коже запеклась, грубые и крупные стеж­ки швов стягивают свежую рану. Неужели сам на себе зашивал?

- Чего молчишь? - Незнакомец проследил за мо­им взглядом и запахнул куртку. - Я сталкер. - Он вдруг закашлялся. Долго кашлял, никак не мог остано­виться, отполз даже к стене. Когда приступ прошел, произнес: - Кровь камня бы сюда… подлечиться…

- Что? - не понял я.

- Артефакт такой, правда, бинт и спирт еще нуж­ны или самогон. Хотя в такой ситуации и просто кровь камня сойдет.

Нога болела, сильно болела. Морщась, я глядел на сталкера. Он хмыкнул.

- Что, не знаешь, лаборантишка… Да откуда тебе. Как в Зоне оказался?

- С завода направили.

- Болит нога? Значит, не он это тебя. - Стал­кер поднял голову, посмотрел вверх. - Я как-то сра­зу не подумал… Костюмчик на тебе добротный, уче­ные в таких ходят. - Он еще раз взглянул на пото­лок и неожиданно подался вперед: - У тебя же медблок там!

Видно, слишком резко он дернулся - охнул, схва­тился за бока, зашипел.

- Да, - подумал я вслух, - Пригоршня сказал, что Лабус с медблоком разобрался, он барахлил…

- А это что за персонажи? - сипло спросил незна­комец.

- Пригоршня - сталкер-одиночка, а Лабус - во­енный сталкер.

Незнакомец поднялся. Мне удалось опереться на локти и сесть. Я все еще рассматривал его. В отличие от колоритного Пригоршни, у этого обитателя Зоны не было никаких примечательных черт. Роста среднего, как и я, не худой, не толстый - на теле только много шра­мов, но их легко спрятать под одеждой. Раньше я этого человека не видел.

Он присел рядом, разглядывая мое лицо. Видимо, пытался понять: может, встречались где. Покачал голо­вой, протянув руку, почти коснулся моей груди:

- Мне нужен медблок. Я молчал.

- Не сомневайся, я смогу разобраться, раз военстал разобрался. А ты пока мозги напряги да поразмысли, как нам отсюда выбраться. Ну что, дашь?

- Хорошо. Только я сам. - Я собрался расстегнуть клеванту воротника, но сталкер решительно помотал го­ловой:

- Стой. Давай к стене сдвинемся. Сидим прямо под крышкой.

Это оказалась не лучшая идея: нога сразу дала о се­бе знать. Я стиснул зубы, но не смог удержать стон. Ког­да уселся под стеной и сумел восстановить дыхание - боль была невыносимая, меня чуть не стошнило, - сталкер сказал:

- Лаборант, у тебя есть способности, не могу по­нять какие, но точно есть. Зона вскрывает их рано или поздно. Бывает, человек их не замечает, даже когда они проснулись. Но у тебя… - Он потер шею, сдерживая приступ кашля, и продолжил: - У тебя есть что-то. От боли, которую ты сейчас должен чувствовать, другие со­знание теряют - а ты держишься, хотя явно видно, что не такой уж ты силач. Но успокаиваешь ее в себе, как бы гасишь. Я вижу.

Я не моргая смотрел перед собой и пытался привести мысли в порядок. Вспомнил, что когда очнулся на поляне, где впервые увидел военсталов, похожие ощущения были.

- Ты в порядке? - Голос сталкера вернул меня в реальность.

- Нормально, - буркнул я и начал расстегивать воротник.

- Дай я.

Он быстро разомкнул все застежки, снял с меня курт­ку, распустил молнию на моем комбинезоне до пояса.

- Холодно? Терпи, лаборант. Сколько ты в таком состоянии?

- Привык, ничего… Ногу сегодня сломал, но даже не знаю как. В грузовике ехали, по нам минами садить ста­ли. Попали - я сознание потерял. Водитель, молодой совсем, погиб.

Я вновь уставился в стену.

- Бывает… - как-то буднично произнес стал­кер. - Так, сейчас я отсоединю инъекторы.

Он справился быстро, я даже не почувствовал ни­чего.

- Давай теперь руки из рукавов вынимай. Сталкер помог стянуть верхнюю часть комбинезона.

- Отвались от стены.

Когда я слегка подался вперед, он придержал меня.

- Сиди так. Сможешь? Нога?..

- Ничего, терплю.

Он стал возиться с медблоком, ругаясь на крепкую ткань. Вскоре раздался треск материи.

- Поживем еще, лаборант, - осклабился сталкер и показал мне пухлый полупрозрачный мешочек с пя­тью ячейками.

Из ячеек тянулись тонкие проводки разного цвета. Когда сталкер бережно вытащил их из складок моей одежды, на концах блеснули иглы инъекторов.

- Сколько ты уже на этой смеси?

- Сутки. Нет - больше. Я в сознание пришел вче­ра. Ничего не помню. Меня военные сталкеры подоб­рали. И Пригоршня этот, Никита его зовут. Они его до­прашивали…

- Ладно, потом о них, - отмахнулся незнакомец. Он отполз к свету, проводки смотал в жгут, затянул

в узел, прищурившись, стал разглядывать содержимое медблока.

- Ну что там? Что скажешь? - Как-то само собой получилось, что я обращался к нему на "ты", хотя он был явно куда старше меня. Но не та сейчас обстанов­ка, чтобы выкать, совсем не та…

Я просунул руки в рукава и медленно застегнул молнию.

- Не густо, лаборант, но и то хорошо. Так…

Сталкер засуетился, взглянул на крышку, отодвинул­ся к противоположной стене. Сел по-турецки. Локтями оперся на колени и принялся разбираться с проводка­ми, что-то бормоча.

- Кто такой Вивисектор? - спросил я.

Он вздрогнул, вскинул голову. Взгляд будто прова­лился сквозь меня. Сталкер замер, позабыв про мед­блок, и сидел неподвижно с минуту.

- Як Янтарю шел, - прошептал он вдруг. - От Диких территорий. Там после выброса аномальное поле большое образовалось. Одному тяжело в таких местах, но такая у меня специальность… - Он сделал акцент на слове "специальность". - Я изучаю Зону, аномалии, явления, побочные продукты - мне это интересно. - Повертел в руках медблок, расправил проводки. Отло­жив в сторону, продолжил: - Напарник мне давно ну­жен, чтоб страховал, спину прикрывал или со сканером работал… Но пока не попадался подходящий. Я зашел в поле аномалий и тогда почувствовал его. Это не контро­лер, тот бы сразу мне мозги промыл, но после выброса и на Диких территориях… - Сталкер ненадолго заду­мался. - Не место там контролерам. Они любят разва­лины или под землей прячутся. Стараются всегда дер­жаться ближе к норам…

Я припомнил, что Пригоршня тоже говорил: мутан­ты любят в развалинах жить… Значит, по Зоне и в оди­ночку пройдешь, если с головой и маршрут проработан. Это тем, кто здесь давно, понятно, а для меня все в но­винку. Выходит, твари мигрируют не так, как животные в нормальном мире. Переход из пункта А в пункт Б в Зоне ограничен по времени, внутри Периметра можно передвигаться только между выбросами. На маршруте есть возможность пересидеть всплеск аномальной энер­гии, но для этого необходимо точно знать, где находит­ся укрытие и не занято ли оно кем-то из обитателей Зо­ны. Вот и тянутся мутанты к развалинам, заброшенным военным объектам и поселкам, коих на площади в не­сколько тысяч квадратных километров приличное коли­чество… Хм, вот такая картинка получается. Этакий круговорот ограничений. Разница в том, что человек пользуется техникой и расчетами, разумом. А мутанты просто живут здесь, это их дом - дом, нашпигованный смертельными опасностями. Мутации в Зоне стреми­тельны. В природе тысячи лет длится изменение вида, переход от одной среды обитания к другой, а здесь все очень быстро меняется. Зона - не просто опасное ме­сто, Зона - новый вид… новый вид… среды обитания? Физической реальности? Черт, не могу сформулиро­вать, не знаю, ладно…

Я кивнул - то ли сталкеру, то ли самому себе:

- Понятно, почему военных так Зона привлекает. Полигон.

- Это не просто полигон. Смотрел такой старый фильм "Чужие"? Ну, там инопланетные монстры в те­ло человека личинку откладывают, эмбрион вызревает за несколько часов, и вуаля… - Сталкер зло сплюнул.

Я опять кивнул и скривился, вспомнив то кино.

- Монстр, пробив грудную клетку своего носителя, появляется наружу. - Сталкера не волновали мои ощу­щения. - Так там главной целью тех, кто экспедицию отправлял, было что? Монстры эти - совершенное оружие, приручи такого - весь мир у твоих ног. Но чем дело в фильме кончилось? Так и здесь, в Зоне, как в том кино, дело начали, а в ответ получили… - Он закаш­лялся. - Тьфу, кашель этот… все равно курить не бро­шу. У тебя курева нет, конечно? По лицу видно, что не куришь, слишком правильный.

Я покачал головой, и сталкер вздохнул:

- А даже если б и было, спичек все равно нет… - Он потер шею, облизал разбитые губы и вновь загово­рил: - Я не знаю, кто он, Вивисектор этот. Что чело­век - точно. Возможно, бывший военный. Одежда на нем военная, хотя… Сейчас ведь сталкеры попадаются такие, что упакованы лучше военсталов. Главное что? Плати. Хочешь в космос туристом - пожалуйста. А хо­чешь экзотическоесафари на лиманского кровососа или болотную тварь - выйдет дешевле, чем в космос, но адреналина… - Сталкер развел руки в стороны и ос­калился.

Жутковатый взгляд у него был, безумный немного.