Соломон поднял недоуменное лицо: кто это посмел его потревожить?! Непорядок!.. Перед ним возвышался довольно высокий, полный, но при этом крепкий парень лет тридцати или немного моложе, с широким раскрасневшимся лицом, задорными зелеными глазами и белоснежной улыбкой, да такой, что на щеках играли детские ямочки. Он грохнул на стол поднос с витаминным салатом, манной кашей, политой вареньем, и тарелкой, полной дымящихся вареников со все еще растекающимся по ним маслом, а затем грозно обвел взглядом соседей:
– Жуйте, жуйте, троглодиты несчастные, представление окончено!..
Окружающие зашевелились, хмыкнули, но ничего в ответ так и не сказали, уткнувшись обратно в свои блюда. Соломон, нахмурившись, молча разрубил котлету вилкой пополам, рассеянно раздумывая, какую половину оприходовать первой. Кто это еще такой? Местный авторитет, что ли? Или большой начальник? А может, его специально провоцируют… на что-то? Кто их знает, этих посвятов!..
– Новенький? – добродушно расплылся в улыбке толстяк.
Соломон молча кивнул, выбрав наконец правую половину котлеты. Она выглядела почему-то более многообещающей.
– Ясно… – протянул незнакомец. – К Гордееву?
Павел пожал плечами, принявшись усиленно жевать, а парень слегка наклонился к нему и заговорщицки подмигнул:
– Это хорошо.
Павел продолжал жевать, начав демонстративно разглядывать толстяка. Чего ему надо-то?!
– Так, Берман, вы что тут делаете? – неожиданно гаркнул рядом маленький подтянутый усатый мужчина в старомодной военной форме, как и у комиссара. – Вам что-то не ясно?
– Ясно-ясно, Палыч, ну чего ты? – заулыбался Берман. – Свои же…
– Вы это видите, Михаил Анатольевич? – Старичок ткнул пальцем в бейдж Соломона, словно хакер был какой-нибудь неодушевленной скульптурой. – Вы это видите?!
– Вижу, – бодро, по-прежнему улыбаясь, ответил толстяк. – Ну так он к Гордееву направлен. Мне-то, значит, можно с ним общаться, правильно?
– Вы мне зубы, Берман, не заговаривайте! Немедленно отсядьте! "К Гордееву направлен", понимаете ли… Вы-то сами не у Гордеева работаете! – Старичок достал из кармана чекер и направил на Соломона. За соседними столиками злорадно захихикали, и толстяк сверкнул в их сторону глазами. – А знаете ли, Михаил, что он еще даже по приказу не проведен? О каком Гордееве вы мне сейчас докладываете, а?
– Да ладно, Палыч, чего ты…
– Прекратите это, Берман! Немедленно! При исполнении я вам не Палыч, а старший по комплексу общепита, – и старичок ткнул себя в грудь, где виднелся большой блестящий значок.
Смех соседей усилился. Берман стал серьезен:
– Ну, если вы настаиваете, товарищ, я уйду. Да, я уйду, но обещаю вернуться!
– Вернетесь, вернетесь, обязательно. Вот тогда и поговорим, – без тени иронии ответил старичок.
– Ну и куда же мне пересесть? – картинно, со вздохом спросил Михаил, поднимаясь с места и подмигивая Соломону, заинтересовавшемуся ситуацией.
– Да вот хотя бы… хотя бы… вон там я вам сейчас место организую… – Военный отвернулся, указывая куда-то в сторону, и в этот момент Берман что-то быстро сунул под тарелку Павла, легко подхватил свой поднос и направился вслед за "старшим по комплексу общепита".
Соломон, делая вид, что ничего не заметил, доел второе блюдо, а затем, не отодвигая тарелки, принялся за холодный компот, медленно и с удовольствием потягивая его. Что там этот странный Берман подсунул? Кто он такой? Павел незаметно положил рядом с тарелкой руку, покосился на соседей, уже давно забывших о нем, и нащупал пальцами маленький клочок бумаги. Записка! Ну ладно… Он подтянул ее, спрятал в кулак, а потом, улучив момент, положил в карман. Очень странно…
Хакер быстро допил компот и, убрав со стола, вышел из столовой под подозрительным взглядом старшего по комплексу, стоящего в углу и зорко наблюдающего за обстановкой в столовой. Ну и порядочки! Жесть. Отойдя в сторонку, за кадку с худосочной пальмой, он достал записку. Аккуратный женский почерк: "Паша! Я на этаж ниже, с лестницы – вперед, третья дверь слева, каб. 147. Станнум". Станнум! Да! Она здесь, она ждет его! Он со всех ног кинулся к лестнице, сбежал вниз, чуть не сбив какую-то женщину, что-то ему строго заметившую, и попал в холл с тремя пустынными коридорами: направо, налево и соответственно прямо. Ясно! Он отсчитал третью дверь слева (все они были страшные, облезлые, некоторые даже без табличек), негромко постучал и, не дождавшись ответа, зашел внутрь.
Это была небольшая аудитория, похожая на классную комнату. А у кафедры стояла… Станнум! В длинном черном платье, на каблуках, с высокой прической и маленькой сверкающей диадемой. На губах – темная блестящая помада. Вот так дела! Тут намечается бал? Хм… Больше в комнате никого не оказалось. И это было хорошо.
– Дверь закрой, – проворковала девушка. – Там ключ.
Соломон, спохватившись, плотно прикрыл дверь, повернул торчащий ключ и радостно уставился на Станнум.
– С тобой все нормально? – взволнованно спросил он, почему-то не решаясь приблизиться. – Куда вы делись тогда со двора?
– Так и будешь там стоять, дурачок? – наклонила голову девушка. – Спаситель мой… – Не выдержав, она прыснула. – Ты у кого мопед спер, дурик?
Уже не раздумывая, Соломон подскочил к Станнум, она обвила руками его шею, и судьба злосчастного мопеда так и осталась до конца не выясненной…
Утром в понедельник Соломон стоял на том же месте, у выхода станции метро "Звенигородская". Погода снова была солнечной, хотя и прохладной. Но независимо от этого настроение было просто замечательное. Свершилось! Что еще можно было ждать от жизни?! Мечты и вправду сбываются! Он теперь не просто хакер. Он в касте посвященных, он суперсекретен, суперкрут. Предтечи, говорите? Трепещите же, хитрые монстры! Ваши тайны теперь ни для кого не секрет. Он, Соломон, перевернет эту вселенную с ног на голову, показательно выпотрошит и разложит запретные знания по полочкам посвятовского Интернета! Ну есть же у посвятов свой Интернет? В общем, он покажет всяким комиссарам, василинам и берманам, кто тут самый-самый…
Павел смотрел на спешащих мимо людей, полностью погруженных в свои утренние мысли, и самодовольно усмехался. Осознание собственной важности и величия просто распирало его. "Идите же, идите на свою жалкую работенку, простаки! – торжествуя, думал Соломон. – Лопайте гамбургеры, пяльтесь в телики, пещерные люди… Ничего-то вы не знаете, а самое страшное, что никогда и не узнаете! Бедолаги…"
Но главное было то, что он нашел Станнум! Ну как бы немного наоборот… это она его нашла, но тем не менее. Мысленно Соломон возвращался в сто сорок седьмой кабинет, где они потеряли счет времени… Все оказалось так, как и говорил Тунгус: специальным отделом безопасности посвятов, выходцами из далеких параллельных миров, было установлено, что девушка начала контактировать с кандидатом, проходящим тестирование. Само по себе это не было запрещено, по крайней мере, для того режима, в котором работала Камилла. Однако Павел по понятным причинам сам был на этот момент "под колпаком", и те обстоятельства, которые привели его на Невский проспект, а затем в кафе на Садовой, не могли не встревожить оперативников. Ничего не сообщив местному отделу безопасности, "вредные малготы", как их назвала Станнум, появились в тот злополучный день недалеко от их места встречи, вызвали девушку на улицу и устроили ей жуткий разнос. И тут как снег на голову появился он, Павел. Почему началась драка, было не ясно. Соломон, естественно, заявил, что "они первые полезли", но потом… В любом случае в полном здравии они бы свидетеля не оставили.
– Нет, не бойся, не убили бы, – рассмеялась Станнум, видя вытянувшееся лицо Соломона. – Есть такие штуки, называются парализаторы, выключают память на несколько прошедших минут; как правило, этого бывает достаточно.
– Ух ты! – ответил ей тогда Павел. – Типа как в "Люди в черном"? Щелк, вспышка – и все всё забыли?
– Почти, – невесело хмыкнула девушка, – только грубее. Ты еще и теряешь сознание, и башка потом нехило трещит… Наверное, к тебе парализатор и применили, но издалека, не рассчитали – вот ты все потом и вспомнил, поэтому и в отключке недолго пробыл.
Потом Соломон рассказал, как бежал за фургоном, не выдержав, украл мотороллер, настиг их перед заездом под арку и…
– А там опера́ переместили машину, вместе со мной в параллельный мир, – пояснила Станнум. – Наговорили всякого, взяли типа подписку о невыезде и отпустили. А что? Я же не знала, что ты, оказывается, кан-ди-дат! Кстати, а как ты тогда оказался рядом со мной, ну, в первый раз, на боксерском ринге, а? Случайность?
Соломон в общем-то врать умел. Не краснея, он заявил, что это и правда чистая случайность, воля вселенной, и не более того. Мол, так было угодно небесам. Мило улыбнувшись, Станнум если и не поверила, то не стала допытываться, как оно все случилось на самом деле.
Но встречаться им пока было нельзя. Девушка работала вместе с Берманом в аналитическом отделе, а Павла взяли программистом к некоему Гордееву – сидели они в разных местах, и это на первых порах только осложняло дело. Мол, через пару месяцев, после прохождения так называемого адаптационного периода, им, конечно, разрешат встречаться, но пока…
– Даже не пытайся увидеться со мной, – сказала ему Станнум. – Я тебя уже знаю! Не наломай дров, пожалуйста! Не будем рисковать, хорошо? Потерпишь?
– Потерплю, – улыбнулся Соломон. – Но потом… ух!..
– "Ух", еще как будем "ух", – хохотала девушка.
– А чего ты вырядилась словно на выпускной? – спросил чуть позже Соломон.
– Нравится? – Она кокетливо покружила подолом платья. – То-то! Не люблю я, честно говоря, такие фасоны, да обязали, знаешь ли, – с мероприятия я одного, юбилея начальственного. Но, узнав, что ты в Метрострое – есть тут свои люди, сказали – мигом к тебе. Цени, дурачок!
– Еще как ценю! – и Соломон в очередной раз притянул к себе Станнум.
И вот, после тягостных выходных, первый рабочий день. Он снова стоит у выхода из метро, а из него так и прут важность и величие, скрывая истинные неуверенность и волнение. Пять минут девятого, шесть…
– Эй, за мной. – На этот раз сопровождающий был довольно строгого вида, уже начавший седеть господин средних лет в костюме и с большим портфелем – ни дать ни взять бизнесмен. – Не оборачивайся. Идем не спеша.
Они вышли на проспект, а затем сели в новую модель БМВ, весьма недешевую, на задние сиденья. Стекла там были сильно тонированными. Больше никого в машине не оказалось.
– Готов? – спросил мужчина.
Соломон напрягся. "К чему это еще?" – с неприязнью подумал он.
– Прыгнуть, – пояснил мужчина и представился, протягивая руку: – Пахмутов Валерий Яковлевич, твой временный руководитель на период адаптации. Хотя видеться мы, наверное, будем редко.
– Павел Крашенинников, – ответил хакер. – Позывной – Соломон.
– Вот и отлично, Павел-Соломон, – сказал Пахмутов и внимательно посмотрел через лобовое стекло. – Ну вроде рядом никого. Держись! – Он просунул руку под сиденье, чем-то щелкнул, и…
И они оказались совсем в другом месте. Небольшая квадратная комната и полумрак – лишь желтый сноп света проникал из-за приоткрытой двери. Они сидели на мягком диване; справа кулер с водой и вешалка, слева журнальный столик и небольшой телевизор. Из-за двери слышались шум и невнятные разговоры, еле различимо тянуло сигаретным дымом.
– Опять свет выключен, – проворчал Пахмутов, поднимаясь с дивана. – Ну, Павел, мы на месте, идем.
Он включил люстру и повел Соломона в соседнее помещение. Там находилось что-то вроде большой комнаты отдыха, совмещенной с контрольно-пропускным пунктом: несколько стульев, старенькие торговые автоматы, бильярдный стол, книжный шкаф, гардероб, а также стойка, за которой сидел охранник в синей форме и фуражке с уже знакомой Соломону кокардой. У представителя охраны порядка было довольно широкое лицо, темные глаза и большой нос с горбинкой.
– Доброе утро, Валерий Яковлевич, – почтительно склонил он голову перед Пахмутовым.
– Доброе, Джунгар, – кивнул в ответ тот и вытащил из кармана пропуск. – Сегодня без происшествий?
– Сегодня да, – явно с облегчением произнес Джунгар, – бог миловал.
– Молодой человек – со мной, – сказал Пахмутов, – Павел Крашенинников, пока без пропуска – сегодня сделают, я надеюсь. Метку имеет.
Охранник кивнул, поднимая массивную штуковину со стола. От нее отходил толстый экранированный кабель.
– Нормально, – сообщил Джунгар, сначала приложив ее к пропуску Пахмутова, а затем направив, словно пистолет, на Соломона.
"Техника просто зашкаливает! – с иронией размышлял хакер. – Нет, тут что-то не так! Чепуха какая-то. Все-таки Василина от меня что-то скрыла, что-то очень важное. Ну выведу я их на чистую воду!"
Они направились к боковому проходу, прошлепали по мокрому коридору с еще не высохшими лужицами воды (ну кто так моет?) и вышли к лифтовому отделению. Современным "Отисом" тут и не пахло; все было старое, пыльное, грязное… И толстый слой облупленной краски. Павел не выдержал:
– А почему тут все такое старое? А?
Пахмутов, нажав кнопку вызова лифта, развернулся к нему, внимательно посмотрел в глаза и еле заметно усмехнулся:
– Вот будет возможность – и разберешься с этим. Все вопросы – к Предтечам, парень.
Хм… Предтечи-то тут при чем? Прибраться, что ли, нельзя? Холодным термоядом, значит, владеем, а лифт заменить на современную модель – никак? Забавно, забавно.
Против ожидания Соломона, кабинка начала спускаться, а не подниматься. Впрочем, было ведь неизвестно, на каком этаже они находились изначально. Через три или четыре пролета лифт остановился, и перед ним возник очередной коридор, наспех выкрашенный желто-зеленой масляной краской, и, по-видимому, недавно – пахло весьма ощутимо. Двое долговязых парней протягивали под потолком сетевой кабель.
– Здравия желаем, товарищ полковник! – дуэтом приветствовали они Пахмутова.
– Салют, бойцы! – бодро ответил им Валерий Яковлевич. – Запомни, Павел, – повернулся он к хакеру, – не важно, насколько что-то старое или негодное. Главное – как вернуть это все к жизни. Усек?
Соломон кивнул. Они прошли немного дальше и наконец попали в узкую длинную комнату с состыкованными столами и сидящими друг против друга молодыми парнями в форме, напоминающей матросскую; перед каждым находилась целая куча книг и тетрадей, а в самом конце аудитории листала красочный атлас невысокая женщина с коротко стриженными пшеничными волосами и в выцветшем до белесого цвета военном мундире. Она сразу же вскочила, завидев Пахмутова, и кратко кивнула ему, показав некий знак: два пальца правой руки, приложенные к сердцу. Наверное, так здесь отдают честь… Пахмутов повторил ее жест, остальные же с интересом уставились на Соломона.
– Василина Андреевна просила долго тебя не мучить, – сказал ему полковник, – даже на сборы не поедешь – мол, нужен ты ей сильно. А мы идем навстречу пожеланиям хороших людей. Это будет твой учебный класс – ровно на месяц. Меньше уж никак, сам понимаешь, у нас тут с этим строго. Понятно?
Соломон снова кивнул. Настроение у него упало еще больше.
– Ну тогда добро пожаловать на борт, адаптант! – бодро произнес Пахмутов. – Знакомься – твои сотоварищи. Адаптироваться будете вместе. Ирина Павловна, принимайте: Павел Крашенинников, ака Соломон. Его бумаги будут позже.
– Здравствуй, товарищ адаптант! – бодро выкрикнула Ирина Павловна, еще более выпрямляясь.
– Здравствуй, товарищ адаптант! – нестройным хором повторили присутствующие.
Соломон отпер дверь своей квартиры и галантно пропустил Станнум вперед. Девушка с жеманным интересом оглядела темную, наспех прибранную прихожую. Затем демонстративно принюхалась. Павел слегка покраснел и запоздало щелкнул выключателем.
– Настоящее хакерское логово! – высказалась наконец девушка – то ли иронично, то ли на полном серьезе. Он закрыл за собой дверь и смущенно пожал плечами:
– Ремонт вот думаю затеять. Обновиться, так сказать, хочется. Так что на бардак не обращай внимания.
– А-а-а… – с хитрым видом улыбнулась Станнум и, облокотившись о стену, притянула его к себе. – Значит, тогда все в ажуре, правда, милый? – Они поцеловались. – Слушай, я есть хочу. – Она делано вытянула губки, придав своему хорошенькому личику одновременно скорбное и забавное выражение. – Ты же меня накормишь, а, накормишь? Не дашь умереть с голоду?
– Ну конечно накормлю!.. – немного растерялся Соломон. Что сейчас лежало в холодильнике? А вино хоть есть? Ну, водка-то точно была, а вот что поприличнее, для девушки… э-э… Черт! Все навыки ухлестывания растерял за эти месяцы. Безобразие! Совсем опустился!..
Станнум звонко расхохоталась, видя реакцию Павла.
– Ну и умора! – томно произнесла она. – Ладно, расслабься. Я не голодна. Тапочки-то у тебя имеются для дамы? Но только если они без дырок!
Вино у него все-таки в наличии оказалось, из старых запасов. Они сидели в зале на диване, потягивали напиток богов и закусывали его горьким шоколадом. Имелась еще также большая апельсинина (очень даже сладкая), но девушка заявила, что вино такими продуктами не закусывают. Ибо не сочетается.
– Ох, Паша, ты как троглодит какой-то, ну вылитый пещерный человек! – засмеялась она, делая большой глоток. – Но не переживай, я тебя воспитаю, поставлю на ноги! Вычищу и вымою, выучу приличным манерам, а там, глядишь, и в высшее общество попадешь. Что, испугался, котяра?
Соломон замотал головой и прижал ее к себе еще крепче. Он был счастлив. Пусть болтает что хочет. Он принимает ее такой, какая она есть. Другой не надо!
– Тебе нужно сделать не просто ремонт, а перепланировку, – говорила тем временем Станнум, – обои сменить, вот эту люстру страшную тоже – ее еще в советское время купили? И шкафы вон те – ты извини меня, конечно, но… тихий ужас! Не обиделся? Нет? Ну я так и знала. Ты же парень толковый, Метрострой других не признает. Но я люблю мальчиков ухоженных, стильных и уверенных в себе. Ну ты понимаешь меня, правда?
– Правда, – подтвердил Соломон. Они чокнулись и снова выпили. – Я бы с радостью… ремонт в смысле. Да руки как-то не доходили. С таким дизайнером, как ты, – развернусь, дай только время! Почему бы и нет? Тем более я тут немного деньжат поднакопил – это как раз без проблем.
– Ты, главное, учись прилежно, товарищ адаптант! – Станнум легонько щелкнула его по носу. – "Деньжат я поднакопил"… Эх ты, шуток не понимаешь! Хотя, – прищуренным взглядом она обвела комнату, – в каждой шутке есть доля сам понимаешь чего!
– Согласен, – кивнул Соломон. – А ты тоже была адаптантом?
– Конечно. По полной программе, – ответила девушка. – Я была самой обычной вначале. Но многие рождаются в посвятовских семьях, и они сразу варятся во всем этом. Им такое вот, – она обвела комнату рукой, – вообще не понять.
– Да уж, – пробормотал Павел. – Но до чего же здо́рово, на самом деле! Нет, правда! Мне до сих пор не верится! Я даже думаю часто: как же мне повезло, наверное! А ведь ничего этого могло и не случиться! Вот бы был облом! Я бы даже не знал, как мне не повезло, не заинтересуй я Василину!
– А то! – хмыкнула Станнум. – Я тоже была в свое время в шоке, девчонкой еще мелкой совсем, в восьмом классе, что ли. Но ничего, привыкла.