Валентайн взбирался на гору. Горячая густая кровь Стэффорда стекала у него по спине. Сейчас не было ничего важнее, чем дотащить сержанта до вершины. Валентайн забыл о грогах, об остальных Волках, которые бежали рядом и, как могли, прикрывали его. Страшное напряжение в ногах, жжение в груди, отдающее медным привкусом, - это было с ним и сейчас, все остальное тонуло в шуме и суете беглой стрельбы. Он чувствовал, как слабеет Стэффорд. Господи, пусть это будет только сон.
- Бегите… наверх, - прохрипел Валентайн. Волки уже были бы на горе, если б не прикрывали их со Стэффордом.
Один из них передернул затвор.
- После вас, сэр, - сказал он и, опустившись на колено, выстрелил вниз по склону.
Валентайн услышал нечеловеческий стон. Он собрал все силы и волю, чтобы продолжать подъем.
- Падайте, лейтенант! - крикнул ему сержант Петри откуда-то сверху.
Валентайн рухнул на колени, высвободив одну руку из-под своей ноши.
Со стороны бруствера раздался залп, за ним последовал второй, дав возможность бегущим Волкам перезарядить винтовки.
- Берегитесь, сэр! - крикнул ему Петри. Маленькая красная точка - запал фанаты - мелькнула над головой.
Секундная передышка сотворила чудо: Валентайн сумел подняться на ноги, все еще со Стэффордом на плечах, и бегом добраться до бруствера. Волки продолжали стрельбу из-за укреплений.
- Арьергард давно должен был уйти с горы, Петри, - упрекнул Валентайн своего спасителя. - Но я чертовски рад тебя видеть.
- Взаимно, сэр. Запалить фитиль?
- Будь любезен.
Второй фургон уже был готов отправиться вслед за первым вниз под гору. Только этот был набит сухой древесиной, боеприпасами, порохом, гранатами и управлялся четырьмя пугалами с улыбками до ушей, которых смастерили еще раньше на горе. Петри кивнул двум Волкам, и они убрали камни, подпиравшие колеса фургона. И когда тот покатился с горы, Петри поджег волочащиеся за фургоном, как длинные черные макаронины, запальные шнуры. Пламя шестью языками, шипя, побежало к зарядам.
Фургон набирал скорость.
- Полюбуемся фейерверком. Гэвин, Ричардс, помогите сержанту Стэффорду. Уложите его на носилки. У нас еще есть раненный в руку. Где Холбрук?
- Он не справился, - сказал один из добровольцев. - Упал на тропе.
Валентайн заставил себя выбросить Холбрука, новобранца с задатками хорошего офицера, из головы.
- Ладно, займемся остальными.
Волки бросились на землю, когда у подножия горы раздались взрывы. Малая артиллерия и гранаты удачно дополняли друг друга в этой смертоносной симфонии.
Смоки, полагаясь на свое чутье, разведала путь к отступлению через глубокое ущелье с южной стороны Литл-Тимбер. Валентайн и его изможденные бойцы так быстро, как только могли, пробрались вдоль гребня горы к посту на точке начала отступления, где их поджидал один из Волков.
- Лейтенант Валентайн, - произнес он с облегчением, не в силах сдержать слезы. - Я здесь, чтобы дождаться вас и проводить к остальной колонне. Эта Кошка знает свое дело, сэр. Мы видели двух мертвых грогов там, в ущелье. А потом чуть дальше - еще двух. Она сделала это без единого выстрела.
Спустя несколько минут Волки, четверо из которых несли на носилках Стэффорда, пристроились в хвост отступающей колонны. Кошка замешкалась, поджидая их.
- Итак, у нас еще девять человек, - сказала она, сверкая глазами в темноте. Смоки вздрагивала и оборачивалась на малейший звук, как будто под ее веснушчатой кожей не было ничего, кроме голых нервных окончаний. Лицо она вымазала черным гримом, а куртку вывернула наизнанку, черной подкладкой наружу. - Рада, что вы справились, лейтенант. Это было круто.
- Спасибо вам за то, что нашли для нас лазейку. Спасибо от всей бригады Фокстрот. - Валентайн слегка поклонился. - Если Волки могут что-то для вас сделать…
- Ладно. Я бы взяла карабин, такой, как видела у вас, и дробовик. Револьвер тоже не помешал бы.
- Конечно. Завтра утром все это получите.
- Нет, сэр, сейчас, если не возражаете. Я собираюсь вернуться на гору.
Валентайн резко остановился, идущие следом Волки налетели на него, остальные ругнулись, увидев, что их строй нарушен.
- Как это? - спросил он, отступив в сторону и сделав Волкам знак, чтобы они продолжали движение.
- Послушайте, лейтенант, кто-то должен поддерживать бивачный костер. Время от времени стрелять в сторону грогов. Создавать, так сказать, эффект присутствия. Чтобы одурачить их. На расстоянии, разумеется.
- Мы уже приспособили для этого нескольких раненых грогов, - вмешался Харт.
Она улыбнулась, потом снова повернулась к Валентайну:
- Кроме того, думаю, что Жнецы, о которых мы говорили, собираются этой ночью напасть на ваш лагерь. Хочу еще раз на них взглянуть.
- Вы сошли с ума, - вырвалось у потрясенного Валентайна.
- М-м… Я не собираюсь их убивать. Только посмотрю и послушаю. Я ловкая - им в меня свое жало не засунуть. И если я буду там, вам - сто процентов - удастся смыться. А уж если я ухожу, то ухожу громко. Попробую заманить грогов в Форт-Смит.
- Что ж, вам решать. Забирайте с собой что хотите и мою благодарность в придачу.
Она взяла у изумленных Волков облюбованное оружие. Передвигалась Кошка легко, производя шума не более, чем дуновение ветерка.
- Спасибо, может, еще встретимся, лейтенант, - сказала она, повесив свой новый карабин на одно плечо, а дробовик - на другое.
- Надеюсь. Дайте знать, если что-нибудь обнаружите. Со мной можно связаться через Университет Мискатоник. Я заглядываю туда при первой возможности.
- К этим вампирам? Они всегда требуют, чтобы я принесла им внутренние органы Жнецов. Причем свежие. Как будто я разгуливаю с запасом формальдегида.
- У меня там друзья.
Он пожал женщине руку.
- Вы не похожи на ученого червя, Валентайн. Ну, до лучших дней.
- До лучших дней, - кивнул он.
На рассвете они похоронили Стаффорда.
Бригада Фокстрот оставила его покоиться на поросшем лесом холме, лицом к руинам маленького придорожного городка из Старого Мира. Едва они преодолели первый перевал, разделявший их и грогов, как со стороны Литл-Тимбер раздался одиночный выстрел. Отойдя на пару миль от горы, Валентайн, как обычно, почувствовал возникавшее у него после боя нервное возбуждение. Ему приходилось крепко сжимать руки в карманах, чтобы унять дрожь. Из-за пережитых волнений и усталости весть о смерти Стэффорда едва затронула его сознание. Он почти ожидал этого. Зато испытал шок, когда ему сказали, что Поулос, красавец-новобрачный из его взвода, скончался от ран, нанесенных мортирами грогов. Уже раненый, Поулос отказался воспользоваться лошадью и продолжал путь пешком.
Волки сделали привал, чтобы отдохнуть, поесть и похоронить убитых. Копать было трудно: из-за дождя земля стала мокрой и тяжелой, как свинец. Жалкая кучка людей столпилась у свеженасыпанных холмиков, прощаясь с погибшими товарищами.
Отличные ребята и так себе, ветераны и новобранцы - в общей сложности бригада Фокстрот потеряла двадцать два Волка. И это не считая лейтенанта Калтаджироне и его небольшой взвод. С учетом раненых потери составили семьдесят процентов. Просто катастрофа. И это случилось под командованием Валентайна.
3
Город Форт-Смит на берегу реки Арканзас
Март. На столбе, отмечающем въезд в город, - нанесенная по трафарету надпись: "Ад на границе". Она осталась со времен, когда Форт-Смит был пунктом на самом краю территории индейцев, где заключенные, доставленные из резерваций, в сырых камерах дожидались своей очереди предстать перед досточтимым судьей Паркером по прозвищу Гарант США по повешению.
В зданиях вокруг колокольни Рейнолдса (колокол все еще служит для подачи сигнала тревоги, последний раз им пользовались осенью 66-го во время воздушного налета гарпий) все еще содержатся заключенные. Это беглецы из Гулага, дезертиры, пленные Квислинги, нарушители порядка с западной части Свободной Территории. Их привозят сюда для допросов, а затем либо отправляют вниз по реке, на Свободную Территорию, либо они предстают перед военным трибуналом.
Форт-Смит находится в юрисдикции гвардии - регулярных частей обороны Свободной Территории. Здесь сходятся четыре идущие с востока дороги и торговый путь по реке Арканзас. Тут имеются все гражданские службы, необходимые для армии, включая госпиталь и школы. Это очень важный населенный пункт. Разве только посты к югу от Сент-Луиса, на самой границе Свободной Территории, кажутся более оживленными. И месяца не проходит, чтобы из Форт- Смита не отправлялся один, а то и два гвардейских пехотных полка со всем необходимым сопровождением, чтобы отразить реальную или предполагаемую угрозу со стороны КЗ. Помимо этого, здесь постоянно курсируют менее многочисленные отряды, реагирующие на самые разные сигналы: начиная с появления Жнецов и заканчивая сообщениями о конокрадах и поджигателях сеновалов.
Местное кладбище заполнено гвардейцами, прибывшими в похоронных фургонах.
Служба в Форт-Смите не лишена развлечений. В Бест-Центре выступают бродячие артисты - музыкальные группы и театральные компании, которых ехидные солдаты неизменно награждают титулом "худший гастролер". Женщины из заведения "Мисс Лаура", самого фешенебельного борделя в Форт-Смите, оказывают разнообразные горизонтальные услуги. Но там, в отличие от бесплатного Бест-Центра, за несколько часов удовольствия приходится выложить недельное жалованье. Местная пивная - "Шишка Смита" - имеет неплохую репутацию по всей Свободной Территории и примет любого, кто не прочь выпить и закусить под аккомпанемент артиллерийской канонады.
Приходящие из Курианской Зоны Охотники держатся нескольких приграничных домов и баров, рассчитанных как раз на них. Не принадлежа ни к гражданским лицам, ни к регулярным войскам, находясь в городе, они формально подчиняются военному командованию Форт-Смита. Но что-то в облике Охотников, даже если они в штатском, тревожит мирных жителей и настораживает гвардейцев. Может быть, их пристальные взгляды, или едва уловимые жесты, или же какая-то кастовая обособленность, заставляющая их держаться особняком. Но как только появляется хотя бы малейший слух о приближении Жнеца, "Ад на границе" радуется присутствию Охотников.
Лежавшая в полевой сумке Валентайна увольнительная, гласившая: "Отпуск оставшегося в живых заканчивается 9 мая 2067 года", была равнозначна эпитафии бригаде Фокстрот.
Это означало, что командование Второго Волчьего полка признавало бригаду несуществующей боевой единицей, а уцелевшие после Литл-Тимбер бойцы получат назначения в другие подразделения. Если же будет решено восстановить бригаду, то Валентайн очень скоро получит распоряжение на сей счет. Как самого старшего среди не пострадавших офицеров его вполне могут назначить командиром. Если так случится, он попробует собрать ветеранов-сержантов, применив к злополучной, дважды уничтоженной за три года бригаде Фокстрот пословицу "Бог любит троицу".
Получив выходное пособие, Валентайн решил провести отпуск в Форт-Смите. Здесь ему будет легче получать приказы и почту. Он сможет ходить в библиотеку, а если удастся раздобыть лодку, удочку и леску, то и порыбачить несколько дней на реке или на одном из пригородных озер. Он искал тишины и уединения, чтобы улеглись воспоминания о Литл-Тимбер.
Валентайн подумывал, не поехать ли в Вининг. Молли в письме приглашала навестить их. Но она сейчас наверняка была занята помолвкой или свадебными хлопотами - он видел в весеннем выпуске "Служебного бюллетеня" сообщение о продвижении по службе ее ухажера. Молли совсем ни к чему, чтобы Валентайн болтался поблизости, как тот скелет на пиру. Ее кавалер даже мог бы счесть это за оскорбление.
Та часть Валентайна, которая стремилась скрыться, звала его сбежать в анклав Хэла Штайнера, в низовье Арканзаса. Фрет писал, что необычное сообщество людей и грогов, которым руководил Штайнер, расширилось с тех пор, как Дэвид впервые побывал там несколько лет назад. Но независимые владения Штайнера не входили в систему коммуникаций Южного округа, и, чтобы быть в курсе последних приказов, Валентайну пришлось бы постоянно наведываться на ближайший военный пост.
В общем, он остановил свой выбор на Форт-Смите. Кроме того, Валентайн планировал еще один доклад. И на сей раз он сделает его лично.
В Форт-Смите он первым делом отправился в связной штаб, расположенный на территории старого университета. Там он доложил о своем прибытии дежурному офицеру и позвонил в ставку командования Второго Волчьего полка. После чего получил со счета часть своего жалованья и стал вольным Волком.
У дежурного офицера связи он поинтересовался насчет временного жилища, и сержант с таким энтузиазмом расписывал еду и постель в частном пансионе, что Валентайн сдался на уговоры. Он снял копию карты и вышел в город.
Синие стальные тучи собирались на горизонте, и Валентайн решил осмотреть город, когда погода наладится. Повсюду расхаживали гвардейцы в угольно-серой форме. Те из них, кто был на службе, носили еще и камуфляжные плащи, винтовки на плече и каски, подвешенные на ремне, на специальном крючке. По мере того как Валентайн углублялся в центр города, ему встречалось все больше солдат в увольнении - мелькали выправленные наружу белые воротнички рубашек, подтяжки, сдвинутые на затылок фуражки, открывающие коротко подстриженные головы. Гвардейцы обоего пола толпились возле пивных и рынков, возбужденно смеялись и болтали. Валентайн, в своем грязном кожаном одеянии, с засаленным конским хвостом и скудными пожитками в рюкзаке, чувствовал себя деревенщиной среди городских щеголей.
Постоянные боевые действия не пощадили Форт-Смит. Каждый второй участок представлял собой, если можно так выразиться, "сад камней" - кое-как подправленные уступы разрушенной каменной кладки, поросшие дикими цветами и кустарником. Несколько старых зданий еще сохранились в той части города, которая обозначалась на карте как "роща". И один из таких домов был отмечен как пансион "У Донны". Валентайн слышал это название от одного из Волков Фокстрота. Сориентировавшись по церкви Непорочного зачатия, он отыскал нужный адрес.
Это был белый двухэтажный дом, со старинным металлическим ограждением вдоль всей крыши. На заднем дворе - курятник, за ним небольшой садик. Перед фасадом был разбит цветник, в котором располагались две деревянные скамьи и шезлонг. Эту садовую мебель заняли домашние животные: дремлющие кошки и пес, приподнявший ухо при приближении Валентайна. Пахло свежеиспеченными пирогами.
На стук в дверь по лестнице с шумом сбежал мальчуган без рубашки. Он приладил слишком тяжелый для его тонкой талии слесарный пояс с помощью ремешков на плечах.
- Лейтенант Валентайн, Второй полк, бригада Фокстрот, - произнес мальчишка, глядя на нашивки Валентайна и его именную табличку. - А мундир такого покроя, как в бригаде Зулу. Что за история?
- Для такого ветерана, как ты. - просто Дэвид, - улыбнулся Валентайн. - Как насчет комнаты?
- Мам! - крикнул мальчуган через плечо, прежде чем снова взбежал по лестнице. - Тут пришел один вроде папы.
Волосы и передник Донны Вальбрук были испачканы в муке. Валентайн уловил запах клубники. Подойдя к двери, она вытерла руки полотенцем. Она, казалось, гораздо больше, чем мальчишка, заинтересовалась появлением Валентайна.
- Брайан совсем не умеет себя вести, - извинилась хозяйка. На ее усталом, но все еще красивом лице играла приятная, хотя немного заученная улыбка. - Он мастерит шкаф, с головой в это ушел. Могу я предложить вам комнату?
- До второй недели мая, если вас не затруднит.
- Для того, кто носит оленью кожу, всегда пожалуйста. Проходите в гостиную, а вещи оставьте возле лестницы.
В гостиной, под висевшим на стене в рамке приказом, объявляющим благодарность Хэнку Вальбруку, был устроен настоящий мемориал. Валентайн взглянул на фотографию: Волк в старом форменном берете Вооруженных сил США, небрежно сдвинутом набок. Ремень Вальбрука и его паранг лежали в специальном ящике, возле камина висело несколько винтовок (Валентайн отметил, что все они пахли оружейным маслом, видно было, что за ними как следует ухаживали). Женщина налила из кувшина воды и протянула Валентайну стакан.
- Ваш муж? - спросил он, заранее зная ответ.
- Да. Сержант Первого полка. Воевал под командованием капитана Холлиса, но, как я понимаю, он уже в отставке.
Валентайн никогда о нем не слышал.
- Моего мужа убили в феврале пятьдесят пятого.
- Простите.
Она заметила, что Валентайн поднял глаза к небу, вычисляя в уме.
- Брайан не от Хэнка, хотя думает, что это так. Я все ему объясню, когда он подрастет и сможет понять. Сейчас у нас живут еще два Волка, в отпуске после госпиталя, - добавила она, улыбнувшись. - Вам наверняка захочется с ними встретиться.
- Разумеется, миссис Вальбрук.
- Первое правило этого дома: называйте меня Донна.
Она сообщила ему и другие правила. Они были простыми, по-военному четкими и касались посетителей, времени обеда, хранения оружия и пользования бойлером. Поторговавшись (Валентайну пришлось несколько погасить ее разгоревшийся аппетит), они сошлись на двенадцати долларах Южного округа в день за комнату и двухразовое питание. При том, что Валентайн будет сам стирать и заправлять постель. Ланч - за отдельную плату или бесплатно, если не поленится прогуляться до гвардейской столовой.
- Есть еще вопросы? Я живу здесь вот уже пятнадцать лет. И знаю в этом городе все.
Валентайн задумался, как ему сформулировать свою просьбу. Хозяйка, конечно, официально не имела отношения к командованию Южного округа, однако…
- Смелее, молодой человек. Меня ничем не удивишь. - Она прикрыла рукой глубокий вырез на груди. - Какой-нибудь секрет, который лучше не указывать в анкете? Выкладывайте, я не закричу и не упаду в обморок.
В ее глазах мелькнул неподдельный интерес.
- Где-то здесь должен находиться штаб контрразведки. Я видел их бюллетени, и те из них, что относятся к Западному сектору, помечены Форт-Смитом. Но ни в путеводителе, ни на карте штаб не обозначен. - Он протянул ей карту. - Не подскажете, где он может быть?
Хозяйка, казалось, была разочарована.
- Ну, это не секрет. У них просто не хватает людей, чтобы обслуживать информационную стойку для каждого Тома, Дика или Джейн, которые, проплывая по реке на лодке, заметили странные, на их взгляд, следы.
- Мне необходимо передать рапорт, причем лично. - (Он уже пытался однажды доложить по общепринятым каналам, но из этого ничего хорошего не вышло.) - Это больше чем просто следы.
- Они расположены в здании старого музея - три этажа, красный кирпич, закругленные окна под крышей. На первом этаже все еще расположен музей с единственным сотрудником. Школьники и новобранцы иногда слушают там лекции. Остальное занимает контрразведка. Проход через музей напрямик.
- Благодарю.
- И кстати, там же, за углом, чудесная прачечная. Ваша кожаная форма станет как новенькая. Они удалят все пятна крови. Вместе с, так сказать… хм… естественными мужскими запахами.