В кабинете находилось два офицера. Капитан и лейтенант. Не успел я доложить о своем прибытии, как капитан сходу предложил мне пройти процедуру, которую все называли "промывка мозгов". Подобная практика проверки благонадежности считалась общепринятой в армии и полиции, а также, в ряде гражданских учреждений, но я отклонил предложение, мотивируя тем, что продолжаю находиться на учете у медиков. Особист не стал настаивать, но при этом дал понять, что как только о моем героическом прошлом окончательно забудут, он займется мною лично. С подобным напутствием я был отпущен восвояси. Странный вызов дал пищу моим старым страхам, поэтому я не пошел к Шер, а отправился в расположение комендантского взвода, чтобы там спокойно обдумать этот малопонятный вызов. Если бы его спровоцировали доносы моих сослуживцев, то разговор шел бы по обычному сценарию. Сначала требовали бы объяснений по тем или иным моим высказываниям, затем попробовали склонить меня к стукачеству, а в конце подписать бумагу о хранении и неразглашении разговора. А если не для этого, тогда из-за чего меня вызвали? Значит, по другому поводу. Но какому? Мысли заметались. Страх, который у меня стал давно ручным, злобно зарычал и начал рваться с поводка.
Небольшая аллея была единственным местом на военной базе, в которой отсутствовала функциональность и полная подчиненность четкому ритму воинской службы. Полоска земли, с четырьмя лавочками, с обеих сторон окруженная плотными рядами мохнатых разлапистых елей. Я не представлял, как могли военные строители допустить подобный просчет, но как бы ни было, аллея существовала. В будние дни здесь сидели жены офицеров с маленькими детьми, игравшими среди елок, по вечерам собирались солдаты покурить и обменятся новостями. И только по выходным аллея обычно пустовала, когда весь личный состав веселился в военном городке, расположенном при базе.
Мой приход сюда, в аллею, являлся прямым продолжением моего вызова в особый отдел. Через час после него я отправился на склад с накладными, как вдруг неожиданно почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Осторожно осмотревшись по сторонам, но так ничего подозрительного не заметил. К вечеру я сумел убедить себя в том, что это было проявлением приступа "шпиономании". Всю первую половину следующего дня я занимался канцелярской работой, сортировал и подшивал бумаги, но не успел закончить с этим делом, как мне сообщили, что я включен в комиссию по проверке склада. Работы оказалось много, закончили мы только с наступлением вечера. До встречи с Шер еще было время, поэтому я решил забежать в общежитие, чтобы переодеться, но успел пройти и полдороги до КПП, как опять почувствовал на себе чужой взгляд. Если вчера я еще сомневался, то теперь был уверен, что за мною следят. Напряжение последних двух дней вызвало мгновенный взрыв ярости, потеряв над собой контроль. С этим надо кончать раз и навсегда! Поддавшись импульсу - порыву, я свернул в сторону аллеи. Сумрак только начал опускаться на землю, но в тупиковой части аллеи, закрытой высокими стенами ангаров и не менее высокими елями, уже клубилась темнота. Идея заманить своего преследователя в глухое место, чтобы разобраться с ним, теперь показалась мне верхом глупости. Заколебавшись, я остановился.
"Псих! Почему я решил, что он пойдет за мной?! А если их несколько! Ты об этом подумал?!".
Только я развернулся, как послышался приближающийся перестук армейских ботинок. Их трудно с чем-то спутать. Инстинкт заставил меня метнуться к елкам. Спрятаться! Укрыться! Не успел я оказаться в густой тени развесистых лап, как почувствовал за спиной чье-то присутствие. Вспышка - и я падаю в темноту.
Очнулся от льющегося мне в рот виски. Закашлявшись, открыл глаза. Передо мной на корточках сидел, незнакомый мне, сержант. Рядом с ним стоял еще один человек в форме рядового, в руке он держал бутылку. Понять происходящее было несложно. Меня нашли! Но не убили! Значит, я им зачем-то нужен! Эти мысли вселяли в меня, хоть совсем маленькую, но все же надежду, что я выйду из этой передряги живой. Я замер в ожидании расспросов, как вдруг неожиданно из густой тени елей прозвучал голос третьего, невидимого мне, наемника.
- Долго за тобой, сволочь, побегать пришлось. Долго. Но всему приходит конец. Расскажешь все сам?
- В чем дело? Что вы от меня хотите?!
- Вопросы задаю здесь я. Время пошло.
- Кто вы? Я хочу знать…
- Упрямый, значит. Что ж, не ты первый, не ты последний. Посмотри на шприц - инъектор в руке сержанта. Эта штука разговорит тебя через минуту, а еще через тридцать - сорок минут, взболтает твои мозги, как коктейль, после чего ты станешь полным, повторяю, полным идиотом. Для справки: этот препарат предназначен для спецдопроса врага в полевых условиях.
Я с ужасом смотрел на отсвечивающую желтым цветом, при блеске зажегшихся фонарей, ампулу с толстым наконечником - инжектором на конце. Слухи о подобных препаратах доходили до меня. Человек - растение. Дебил. Меня натурально затрясло.
- Стойте! Я ничего… - я попытался встать, но сержант вместе с рядовым, навалившись, прижали меня к земле. Пальцы убийцы в солдатской форме сомкнулись на моем горле. Я начал задыхаться. В глазах потемнело.
ГЛАВА 14
Перед глазами стояло звездное небо. Воздух пах хвоей и… жизнью.
- … есть у меня нюх, Жано? Я тебе говорил, что сержант не похож на простое "мясо". Так иногда презрительно называли пехоту. "Мясо на убой".
- Ты прав, Макс. Вот что значит психолог с дипломом. Знаешь, мне тоже стало интересно. Посмотрим, что дальше будет?
- Не вопрос.
Этот странный разговор шел в двух шагах от меня. Его вели два человека, непонятно откуда появившиеся, но, тем не менее, спасшие мне жизнь. Я вскочил. По идее, мне нужно было бежать со всех ног, но чувство риска, как и адреналин, к которым я уже успел привыкнуть, удержали меня на месте. К тому же у меня появился шанс выяснить все до конца. Да и эти двое мужчин, неожиданно ставшие на мою сторону, сильно заинтересовали меня. От них веяло не столько уверенностью в своих силах, сколько опасностью, которая обычно исходит от диких зверей, стоит им только обнажить клыки. Похоже, не я один это чувствовал. Наемники также чувствовали опасность, исходящую от этих двоих, но не понимали ее. И только в следующую секунду я понял, что их смущало. Двое моих спасителей были одеты в униформу вольнонаемных служащих. Подобная форма предполагала самые мирные профессии в армии, от уборщика до бармена, а тут такое раскованное поведение. А чего стоил их неспешный, ленивый диалог.
"Может, обкурились? Но не… - в следующее мгновение мысль была оборвана начавшейся схваткой.
Начало положило быстрое, неуловимое глазом, движение руки сержанта. Я успел заметить не само движение, а только его конечный результат: тусклый отсвет фонаря на стволе офицерского блистера. В то же самое мгновение рука Жано метнулась вперед с такой скоростью, что я увидел лишь смазанное движение. Сержант качнулся, из предплечья его правой руки торчал нож. Пальцы не удержав оружие, уронили его на траву.
- И что с вами теперь делать, а? - голос мужчины, по имени Жано, был настолько спокоен, что никак не мог подходить к человеку, только что ставшему победителем в смертельной дуэли. Это несоответствие и дало мне понять, в чем заключалась странность этих людей. Они играли в опасность, как мальчишки. Это было невероятно, но так оно и было.
- Прикончить этих ублюдков и дело с концом, - предложил другой мужчина, по имени Макс. И опять же, в этом, казалось бы, несерьезном заявлении, было нечто такое, что заставляло верить его словам. Наверно, дело заключалось в холодном равнодушии, с которым они были произнесены. Неожиданно вперед шагнул третий наемник, до этого момента стоявший в густой тени, позади своих подручных. Только он шагнул на свет, как я его сразу узнал, несмотря на гражданскую одежду.
- Вы не можете меня убить. Я…
Как только я понял кто это, меня прямо затрясло от злости. Сейчас ты гад у меня попляшешь! Не дав тому договорить, резко встрял в разговор: - Он у них главный. Лейтенант из СБ базы.
- Это меняет дело, - серьезно сказал Макс.
В его тоне проскочил сарказм или мне показалось? Особист вскинул подбородок. Плечи распрямились.
- Этих двоих мы убьем сразу, - продолжил Макс, - а вот тебя лейтенант… ждет веселая беседа. Со мной.
Это было сказано самым дурашливым тоном, но веяло от этих слов такой холодной жестокостью, что только полный идиот мог принять эти слова за шутку. Лейтенант явно им не был. Об этом сказало его резко побледневшее лицо и подрагивающие губы.
"Похоже, - глядя с удивлением на лейтенанта, подумал я, - он их хорошо знает, раз сразу поверил. И до смерти их боится".
Я смотрел на бледного, трясущегося лейтенанта и упивался его страхом. Но даже этого мне было мало, я хотел большего. Мне нужно было, чтобы он ощутил то, что только что пережил я.
- У сержанта есть ампула для специальных допросов… врага в полевых условиях. Можно на нем испытать, - заявил я, голосом провокатора, не отрывая глаз от лица особиста.
Тот кинул на меня затравленный взгляд, но не сказал ни слова. Вместо него раздался голос Макса: - Так и знал, что когда-нибудь встречу родственную душу.
Наемник, в форме рядового, до этого времени стоявший неподвижно, почему-то решил, что у него появился шанс. Развернувшись, он кинулся бежать, но успел сделать только пару шагов, как в тусклом свете фонарей, блеснула слабая молния. Беглец с разбега рухнул на землю, зарывшись головой в низко висящие густые лапы ели. Некоторое время его ноги еще подергивались, потом вытянувшись, застыли. Вслед ему, с коротким стоном, осел на траву, раненый сержант. Я проследил за ним мстительным взглядом: - Что, гад? И каково тебе теперь?".
Из всей троицы, на ногах, остался стоять один особист. Переведя взгляд на своих спасителей, я почувствовал исходящее от них почти детское удовольствие от происходящего. Следующим на очереди должен был стать лейтенант. Я замер в предвкушении дальнейшего развития событий.
- Ай - ай - ай! - театрально покачал головой Макс. - Я пошутил, а храбрый особист уже обделался. Знал ведь урод, что сделать, лишь бы его не трогали. Он играл на публику. А публикой тут был я. Благодарной публикой.
- И почему вы его не трогаете?
- Да потому что не могу пытать обосраных людей. Воспитание не позволяет. В подобных случаях, я их просто пристреливаю.
Я вежливо рассмеялся, хотя делать мне этого, честно говоря, не хотелось. Аура, хватающего за горло страха, исходившая от этих людей, наконец, добралась до меня. Неожиданно подал голос Жано, до этого молчавший: - Макс. Зачисти.
Это был голос офицера, отдающего приказ на поле боя. Макс, ни слова не говоря, направился к сержанту. Быстро и ловко обыскал его. Подхватил с земли блистер, сунул за пояс. Потом резким движением вырвал нож из раны и тут же полоснул им по горлу сержанта. Все это было проделано быстро, ловко, не без некоторого изящества. После чего направился к трупу. Вытащив у того из-под лопатки нож, тщательно вытер оба лезвия о форму убитого, после чего присоединился к Жано. Возбуждение, радость возвращения к жизни, вместе с благодарностью к людям, спасшим меня, все это, до этой минуты, сильно искажало события, придавая происходящему героическую окраску, но теперь, когда возбуждение схлынуло, я смотрел на трупы и не мог поверить своим глазам. Двое вольнонаемных убивают двух военных на территории военной базы. Да еще трясущийся лейтенант из особого отдела. От подобного расклада у меня просто голова пошла кругом, да тут еще Жано, наконец, обративший на меня внимание. Теперь я понял, почему трясся лейтенант. Взгляд этого человека был такой же острый, как и его ножи.
- Ну, что герой? Похоже, твои подвиги не всем нравятся, - тут он бросил косой взгляд на фигуру лейтенанта. - Так в чем дело, лейтенант?
Тот некоторое время молчал, потом стал выдавливать из себя слово за словом: - Я выполнял приказ. Начальства. А этих двоих мне придали. Как исполнителей. Больше ничего не знаю.
- Но я же…?!
Мое возмущение было прервано следующим вопросом Жано: - В чем смысл приказа?
- Взять на испуг. Заставить заговорить. Есть подозрение, что он скрытый мятежник. Зафиксировать все на кристалле.
Голос лейтенанта был глухой и пустой, лишенный всяких эмоций, словно говорил не человек, а человекообразный робот.
- Ну, что скажешь, Макс?
- Этот парень в ореоле "народного героя". Его так просто не возьмешь и не потолкуешь, а доносов на него, наверно, уже с вагон накатали. Реагировать надо? Надо. Вот они и пошли на подобный эксперимент. Вроде логично, но тем не менее, все равно странно. С душком это дело.
- Точно. С душком. А ты иди, лейтенант. И постарайся обойти нас подальше. Воняешь больно гадостно.
Лейтенант еще несколько секунд постоял, потом медленно развернулся на негнущихся ногах, и мелким семенящим шагом, пошел прямо сквозь строй елок. Мы, все трое, проводили его взглядом. Потом я повернул голову к Жано.
- Вы спасли мне жизнь. Просто не знаю, как мне вас…
- Интересный тип, - неожиданно выдал свое заключение Макс, перебив меня.
- Ты уверен?
- Дэвид, ты действительно пулеметчик? - вместо ответа последовал неожиданный вопрос Макса
- Да. Базовый курс учебного подразделения.
По их лицам скользнула явная тень презрения. У Макса она выразилась легкой ухмылкой. Жано покачал головой. Отчего-то я почувствовал сожаление, что они так низко оценили мои способности.
- Дэвид, идем с нами.
Приказ - приглашение Жано, я не только не подумал отклонить, но даже не задумался над тем, а надо ли мне идти с ними. Просто взял и пошел. Так мы шли некоторое время, пока Макс не сказал мне: - Сержант, пристраивайся рядом. Не люблю иметь кого-либо за спиной. Это меня нервирует. А когда меня нервируют, мне хочется убить того, кто меня нервирует. Тогда я начинаю раздумывать над способом убийства человека, который меня нервирует. А способов много. Это тоже меня начинает нервировать. Тогда я становлюсь совсем - совсем нервным и…
Так он балагурил всю дорогу, пока мы не оказались на территории военного городка, и не сели за столик в первом, попавшемся нам по дороге, баре. Нам принесли бутылку рома, и стаканы толстого стекла. Чокнувшись, сделали по глотку. Тут меня словно прорвало. Неожиданно для себя, я рассказал совершенно незнакомым мне людям о себе все, вплоть до нападения в аллее, опустив только историю с серыми трупами. Слишком долго хранил я тайны и загадки в себе, видно пришло время выпустить их на белый свет. Макс и Жано молча слушали меня, медленно потягивая тягучий ром. Окончив рассказ, я почувствовал облегчение, словно внутри меня отпустило туго натянутую пружину. Одним махом опрокинул в рот свой ром. Алкоголь неожиданно ударил теплой волной сначала по желудку, потом, так же быстро добрался до головы. Стало тепло и уютно. Я снова ощутил себя человеком. В ушах зазвучала легкая музыка, почувствовал запах жареных ребрышек, доносившийся из кухни бара, шум голосов и звон стаканов. Все это было вокруг меня и раньше, но сейчас это я ощутил по-другому, словно меня долгое время не было, а теперь неожиданно снова оказался дома. Странное, ни на что не похожее ощущение ошеломило меня, пока я понял, что это своеобразная реакция на недавнее покушение на меня. Да и выговорился к тому же. Облегчил душу. "К добру ли только? - мелькнула мысль.
- Ты слышал о "псах войны", парень?
Я чуть стакан не выронил из рук, когда понял смысл этого вопроса. Все вдруг встало на свои места. Конечно, я слышал о них. Да и кто не слышал о специальном подразделении, чисто номинально входящем в состав армии и подчиняющемся напрямую Главному разведывательному управлению. Об их громких успехах знали все, но мало кто видел лица бойцов специального подразделения. Они оставались за кадром, когда шли победные репортажи об их подвигах. Они были самым загадочным элитным подразделением. "Псы войны". Девиз - "Настигать и карать". "Псы" наводили порядок там, где отступали государственные и армейские спецслужбы, но основной их работой была Зона. Полоса освоенной земли, находившаяся на самой границе цивилизации. Здесь селились те, кто желал жить вне общества или не мог в нем жить. Уголовники и сектанты, охотники и наркодельцы, фермеры и отшельники. Многие из них стали постоянной головной болью властей. И тогда родилась идея создать мобильное подразделение, сумевшее если не уничтожить, то хотя бы противостоять бандам головорезов, сдерживая их в пределах Зоны. Уничтожить главу самозваного правительства, окруженного фанатиками - телохранителями, убрать главарей партизан, обосновавшихся в джунглях и терроризирующих поселения фермеров или отловить самопровозглашенного бога воинствующих сектантов, захватившего власть в глухом районе. Все эти сумасшедшие фанатики и самозваные правители, годами уходившие от армейских подразделений и специальных служб и были целью "псов войны".
- Слышал, - свой голос я услышал словно издалека.
- Да, мы такие. Перед нами все разбегается, а после нас - все рыдает, - Макс хотел продолжить свои шуточки, но, наткнувшись на взгляд Жано, заговорил вполне серьезно. - Судя по тому, что ты рассказал, ты нам подходишь. Решай. Не раздумывая, я сказал: - Да. Согласен.
Жано и Макс поднялись. Я начал подниматься вслед за ними, но Макс остановил меня движением руки: - Не напрягайся, парень. Отдыхай. В понедельник увидимся.
Оставив меня сидеть за столиком, "псы" перебрались к стойке. Пытаясь понять, что мне готовит очередной крутой поворот в моей жизни, я время от времени бросал короткие взгляды на этих необычных людей, с кем меня неожиданно свела судьба. В очередной раз я бросил взгляд в их сторону, и как, оказалось, сделал это весьма своевременно. То, что произошло на моих глазах, приоткрыло сущность "псов" в их непонятном стремлении ходить по лезвию бритвы.
- Перестань дымить у меня под носом, парень, - голос Жано был ленив и спокоен.
Здоровенный сержант, из морской пехоты, нависший над стойкой тяжелой глыбой, толкнув губами сигару в угол рта, изобразив на пьяном лице нечто вроде кривой ухмылки: - Ты чего урод тут пасть разеваешь?
Пьяная компания из трех морпехов, дружков сержанта, только начала открывать рты для хохота, как вольнонаемный, молниеносно развернувшись, оказался лицом к лицу с их приятелем. Молниеносный взмах руки. И не успела половинка обрубленной сигары высечь сноп искорок о стойку, как в сантиметре от глаза оторопелого сержанта застыло блестящее жало метательного ножа. Тот инстинктивно дернулся назад, но рука Жано стальной хваткой держала бугая за ворот форменной куртки. Все замерли, не дыша. И тут в тишине раздался голос Жано: - Так как, воткнуть тебе нож в глаз?
Угрозы в его голосе не было, зато в нем звучала сталь, вызывая в вас твердую уверенность, в то, что он говорит - обязательно сделает. Вдобавок от "пса" исходила почти физически ощущаемая сила и свирепость хищного зверя, жаждущего крови. И все признали эту силу.
- Не. Надо, - хрипя, выдавливал из себя сержант, слово за словом. - Я. Все. Понял.
Нож исчез также быстро и незаметно, как и появился. Сержант медленными, деревянными движениями, сначала выпрямился, потом отступил на шаг, не сводя глаз с Жано. Пот тек градом по его побагровевшему лицу. Он все еще не мог поверить в то, что с ним произошло. Один из его приятелей, видя шоковое состояние, сделал шаг, взял сержанта за рукав и поволок в дальний от нас угол зала. Двое других морских пехотинцев, потянулись за ними следом.