С того времени у нас с сестрой было единственное желание - стать настоящими драконами и взмыть в небо под самые тучи. Но мы были "ублюдки дракона" - и не могли оборотиться в этого прекрасного и страшного зверя с янтарными глазами и крыльями величиной с паруса океанского корабля. От отца я узнал, что мы сможем стать магами и жить очень долго, лет по двести, но путь в небо для нас закрыт. Небо снилось нам во сне и гигантские крылья вместо рук - это в вас говорит память предков, говорил отец. Слабое утешенье…
Аристократы из‑за перевала избегали отца, и никто не совался в долину Холлилох. К нам приезжали лишь те, кого хотел видеть отец, а такое случалось очень редко.
Слуги в замке были потомственными слугами и жили в деревеньке под скалой у озера Холли. Мать Люси - матушка Дрю - камеристка нашей матери, но после смерти мамы отец отправил всех ее слуг по домам - он не хотел, чтобы их лица напоминали ему о ней каждодневно и ежечасно.
Мать Люси жила в чистеньком белом домике под черепичной крышей, копалась летом в огороде и угощала нас вкуснейшими пирогами. Правда, увидев нас с сестрой, она всегда пускала слезу и вспоминала маму - мы терпели - уж очень пироги были вкусными. Отец не запрещал нам спускаться в деревню, да и вся долина была открыта для нас.
Конечно, этим больше пользовался я и снабжал замок и своих приятелей свежей дичью. Начиная с пятнадцати лет, охота была моим любимым занятием, а еще чтение. Отец нередко выгонял меня из библиотеки, когда находил меня там под утро с книгой и в охотничьем костюме, перепачканном кровью зверей и глиной с гор.
За столом в главном зале между нами посадили молодого герцога Генриха - что нам обоим не понравилось, ведь с самого детства, едва научившись держать в руке ложку и вилку, мы с сестрой сидели только рядом.
Но пришлось терпеть, ждать вечер и слушать дурацкие или подхалимские тосты гостей.
Вина пили много. Оно быстро ударило в голову, гости стали вести себя развязно. Хорошо что гости у нас в замке редки - эти застолья только напрасная трата времени и средств.
Потом заиграла музыка - музыкантов привезли в свите герцога, и Генрих пригласил мою сестру. Их танец, конечно, привлек всеобщее внимание. Молодой герцог был ловок и элегантен, но сестра - ее движения, жесты поневоле заставили всех замолчать. Я тоже вышел в центр зала, пригласив одну из молоденьких фрейлин свиты герцога - худенькую длинноносую брюнетку - баронесса Как-ее-там - ее родовое имя не отложилось в моей голове. Я ревновал сестру к этому хлыщу - Генриху - он обнимал ее за талию, а у меня закипала кровь - он трогал то, что принадлежало мне… Она была моей и только моей. Сестра через плечо герцога улыбалась мне, и злоба испарялась, но стоило ей отвернуться, я опять закипал. Бедная брюнетка в моих руках трепетала, ощущая мою злость, но ее страх еще более распалял мою злобу. Конец танца принес избавление - бросив брюнетку на полушаге, я устремился к сестре.
- Генрих, позвольте украсть вашу партнершу?
- Милорд, вы в своем доме и вольны делать все что заблагорассудится!
Его усмешка мне не понравилась. Взяв сестру под руку, я отвел ее к окну, но не успел открыть рта…
- Ты ведешь себя как мальчишка!
- Ты кокетничала с ним!
- Разве я должна глядеть на гостя букой?
- Ты слишком любезно на него смотрела!
- Ну, знаешь, ты - невыносим!
- Прости меня… - я пошел на попятную - спорить с женщиной - себе дороже - учил меня дворецкий Пэррис. И он был, черт возьми, прав на все сто!
Но сестра уже надулась. Пожалуй, вечер испорчен и испорчен мной… и я лишусь на сегодня радости наших маленьких постельных шалостей.
- Когда ушел отец?
Я оглянулся - место отца во главе стола пустовало, не было за столом ни герцога ни мага.
Глава 3
ОГОНЬ
Сью была встревожена.
- Поспеши и найди отца - у меня словно камень лег на сердце… А я останусь с гостями - невежливо оставлять их одних…
- Только не улыбайся больше Генриху, обещаешь?
- Конечно, дурачок...
Отец и гости могли незаметно уйти только через заднюю дверь. Не обращая внимания на любопытные взгляды придворных герцога, я поспешил к этой двери.
Коридор за дверью был пуст - я добежал до конца, спустился по лестнице - вышел во двор замка. Желтый свет окон падал на булыжную мостовую двора ровными квадратами. Был тот час, когда солнце уже зашло, но темнота еще не пришла, и небо было ровного синего цвета. Ворота замка заперты, и на стене видны силуэты стражников.
- Милорд?
От ниши стены выдвинулся стражник Шварц - рослый детина, родом из горского племени, всегда немногословный и независимый как лорд.
- Шварц, ты видел отца или герцога?
- Никто не выходил из этой двери, милорд.
Бормоча проклятия, я вернулся в дом. Из зала доносились звуки музыки. Я оглядел знакомые с детства стены - значит, где-то здесь спрятан отцом потайной ход? Положив ладони на камни стены, я медленно стал входить в транс, делая один вдох на два удара сердца.
Но музыка меня отвлекала, и я никак не мог сосредоточиться. Это было жутко и неожиданно - ауру отца и сестры я никак не мог ощутить.
Поднявшись по лестнице, я пошел по коридору, вспугнув две парочки, что страстно целовались по стенным нишам.
В зале играла музыка, и танцевали, но Сью уже я не увидел. Она исчезла! Не было в зале и Генриха. Черт возьми, мне весь вечер искать членов своей семьи?! Лет с шести я всегда ощущал присутствие отца и сестры и легко находил их в любом месте на замковой горе - но теперь словно повязка опустилась на глаза! Я их не ощущал!
Я пересек зал быстрым шагом и вышел через парадную двухстворчатую дверь.
К счастью здесь мне здесь попался Стив - он нес в зал блюдо с тортом и в момент встречи со мной облизывал палец с толстым слоем крема.
- Кушаем тортик! - я попытался сказать это зловеще и страшно, но дал петуха. Горло перехватило…
Бедный малый едва не уронил блюдо, но увидев меня, перевел дух, ведь поганец ни черта меня не боялся. Он скорчил обиженную мину.
- Так можно лишиться здоровья, милорд!
- Ворюга - тебе вскоре твое здоровье не понадобится!
- Что вы, милорд, мне еще надо жениться и наделать деток…
- Заткнись, пустомеля! Ты видел Сью?
- Миледи с молодым герцогом минуту назад прошли в сторону сада…
Я опять побежал, переход, лестница - пахнуло запахами стряпни из кухни, направо и наконец внутренний двор с нашим садом. Это конечно громко сказано - пятнадцать яблонь и слив не совсем сад, но и не пустырь или мощеная булыжником площадь. Основное здание замка подковой охватывало этот наш сад, а потом круто вверх уходила скала.
Тускло светил масляный фонарь и было очень тихо. Здесь всегда тихо.
Матушка Люси рассказала, что сад был посажен нашей мамой, а отец его бережно хранил все эти годы.
Мелкий камень скрипел под туфлями. Было что‑то жутковатое сегодня в этой тишине. Рука легла на рукоять кинжала. Ну чего можно бояться в собственном доме? Грудь вдруг сдавило словно тисками, я с трудом перевел дыханье - что со мной?
Голова была ясной, но грудь давило как на высокогорье…
Нечем дышать… нечем… Щебенка дорожки ударила по коленям… Руки рвали камзол у горла… затрещал кружевной воротник… Дышать… дышать…
Борьба с удушьем внезапно завершилась облегчением - воздух взрезал сжавшееся горло, я вздохнул и закашлял - слюна забила горло, слезы выступили на глазах… Что со мной? Я отравлен?
С трудом, кашляя, приподнялся, встал на ноги… Что‑то исчезло из этого мира, словно часть моего сердца омертвела и превратилась в кусок камня. Что‑то исчезло…
На заплетающихся ногах я побрел к павильону беседки, заросшему диким виноградом… Двое людей возились на полу беседки - мужчина и женщина. Женщина кашляла или ее рвало, мужчина пытался ей помочь, или нет - он задирал ее пышную юбку…
- Генрих? - прохрипел я…
Мужчина быстро обернулся. Я не ошибся…
Молодой герцог поднялся с пола - зазвенела сталь - его кинжал был быстр, но в этот момент я пошатнулся на ватных ногах, и сталь попала в каменный столб беседки.
Следующий выпад его кинжала я перехватил, левой рукой сжал его запястье и правой наотмашь полоснул кинжалом по лицу.
Он тонко закричал и, бросив кинжал, обеими руками схватился за лицо. Пинок в живот отправил мерзавца в угол на каменные плитки…
Бросившись к сестре - она кашляла и давилась слюной, как и я несколькими минутами ранее, недолго думая разрезал шнуровку ее платья и освободил стянутую тканью грудь.
- Сью! Дыши! Дыши!
Слава великому Эрхарду - она задышала.
- Что-то произошло - я не ощущаю ауру отца и твою ауру тоже!
- Ты не нашел отца?
- Нет, их никто не видел!
- Это все проклятый колдун…
- Ты думаешь - он возвел между нами барьеры?
- А как иначе объяснить?
- Этот урод, Генрих, пытался меня зарезать!
- А меня изнасиловать!
- Я выпущу ему кишки!
- Не стоит, он вроде получил свое - воет как!
- Я ему нарисовал красивый шрам на лице… Жаль, что на волколаках все заживает быстро…
- Поделом, скотине…
Генрих, стоя на коленях, подвывал на полу, все еще держась за лицо. Я поднялся и от души врезал пару раз ногой в живот. Он захрипел и задергался в конвульсиях. Я поднял Сью на ноги и она, метко прицелившись - пнула нашего гостя между ног.
- Надо найти отца, Грегори!
Подобрав с пола кинжал Генриха, я подал его сестре.
- Только на этот раз пойдем вдвоем, я тебя одну не оставлю!
Хруст щебня, шатающаяся черная на фоне света фонаря фигура приближалась к нам.
- Милорд… миледи…
Человек упал к нашим ногам. Это - Стив. Между его пальцев, зажавших живот, струйками сочилась черная кровь…
- Бегите… Спасайтесь… Люди герцога режут всех наших…
С хрустом лопнули стекла в двух окнах - клуб пламени - ярко-оранжевый и ослепительный в ночи, взметнулся из оконных проемов выше крыши.
Глава 4
ЛОРД ГРЕГОРИ
Опустившись на колени, я приподнял Стива за плечи, на его губах уже пузырилась кровавая пена… Он не жилец - мелькнула мысль, и детей ему не наделать уже никогда.
- Что случилось?
- Стража во дворе и у ворот погибла… телохранители герцога режут всех… Они кричат, что дракон мертв… Они ищут вас…
- Сью, перевяжи его - я бегу в замок!
Сестра, рвавшая полосу из нижней юбки, оставила это занятие и опустилась передо мной на колени…
- Не ходи туда, Грег - если отец мертв - они убьют тебя, а потом меня!
- Чепуха - дракона может убить только дракон - ты разве забыла?! Отец не мог умереть!
- Не ходи, Грег, нам надо бежать! Им нужны наши головы - они для этого явились!
- Ты веришь Стиву?
- Посмотри - он уже мертв!
Бедный парень уже испустил дух.
Я обнял сестру, она дрожала.
- Забирайся на скалу - шепнул я - А я должен взглянуть своими глазами на все происходящее…
- Не ходи, Грег, без тебя мне не жить… - она вцепилась в меня обеими руками.
- Я быстро вернусь - не теряй времени - там ты будешь в безопасности!
Я оттолкнул Сью…
- Грег!
Но я уже бежал со всех ног.
Ворвавшись в дверь - я резко остановился и выставил вперед руку с кинжалом - по лестнице навстречу мне спускались люди герцога с факелами и мечами-бастардами на изготовку.
- Режь драконьего ублюдка! - Заорали они, радостно оскалившись, как свора бешеных псов.
- Попробуйте поймать - вы, ублюдки вонючих шлюх!
Я побежал в сторону кухни. Вернуться в сад означало смерть - там мне от них не уйти, и у Сью не будет времени забраться на скалу, а у меня и подавно…
Кухня встретила меня трупом мамаши Сюзон. Бедную женщину зарезали как свинью, почти отпилив голову. Я перепрыгнул через ее тело, распростертое на полу, и лужу черной крови. С мявом от меня шарахнулся белый комок кошки…
За мной грохотали сапоги головорезов. Пробегая мимо плиты, я схватил за ручку кастрюлю с кипящим супом и швырнул за спину. Грохот железа и вопли обваренных подонков неслись мне в спину. Но я уже, перепрыгивая через несколько ступенек, скатился вниз к кладовым. Потом еще вниз по каменной лестнице к винным погребам.
Шестая бочка в правом ряду, поворот крана и я уже внутри тайного хода, тихо прикрыл за собой дверцу в виде дна бочонка и быстро, насколько возможно, на четвереньках пополз в темноту.
Через несколько минут ход вывел меня прямо в подвал под старым донжоном. Сухой пыльный подвал лет десять назад стал нашим местом для игр - здесь мы с Сью учились в темноте находить друг друга по ауре. Дети дракона не боялись темноты.
Я поднялся наощупь по ступеням, нашел у двери знакомый камень, правда, он оказался ниже, чем я помнил - видимо, я здорово подрос…
Открылся беззвучно дверной проем, и я оказался на площадке каменной лестницы. Поднялся до ближайшей бойницы. Отсюда был виден двор замка.
Наш дом горел, треск и рев пламени, головешки сыпятся на мостовую двора и на неподвижные тела.
Темные фигуры убийц, блестя сталью мечей и доспехов, пятятся к распахнутым воротам, подальше от жара. Я никуда не успел - все кончено… Если все это случилось, подонки живы а наши люди лежат мертвыми и не слышен рев дракона - значит дракона больше нет… Отец никогда не бросил бы нас …свой дом… своих людей…
Я сел на ступени. Стиснул кулаки, слезы душили горло, я задыхался.
Нет, ничего не кончено, если отца больше нет - я лорд Холлилоха, и они за все заплатят своими паршивыми шкурами! Я отмщу… я страшно отомщу… Я, лорд Грегори…
Надо найти оружие серьезнее кинжала и пробраться в пещеру, где должна была укрыться Сью, а завтра найти способ пробраться в долину.
Внизу раздался грохот выбитой двери, лязг железа, быстрые шаги и грубые голоса - захватчики ворвались в старый донжон - они, видимо, ищут наших людей или чем поживиться. Надо вернуться в подвал…
Но я опять не успел…
Навстречу по ступенькам пыхтел солдат в кожаном камзоле с гербом герцога, в левой руке он нес факел, в правой - меч–бастард. Он смотрел под ноги на ступеньки и это его погубило.
Я ударил его кинжалом выше стального нагрудника - в шею справа.
Он увидел меня, и я посмотрел в его светлые глаза жителя равнин. Он был чуть старше меня, губастый парень с едва заметной рыжей щетиной. Он попытался крикнуть, но сталь в горле помешала это сделать. Я схватился за гарду его меча и пнул в грудь… Он опрокинулся навзничь и исчез за поворотом винтовой лестницы, прихватив с собой и мой кинжал. Меч остался у меня - такой вот быстрый размен!
Через мгновение его голова в стальном шлеме гулко ударилась о ступени где‑то внизу, и заорали его товарищи, идущие следом:
- Там кто‑то есть!
- Он зарезал Мэтью!
- Сержант - нужно копье!
- Вперед псы, чего струсили! - заорал внизу хриплый бас, видимо сержант.
Я лихорадочно нащупал камень, открывающий вход в подвал, и спустя мгновения уже отделен от солдат стеной тайного хода. Глухо и неразборчиво бубнили голоса. Еле слышный топот - они бежали наверх - решили, что я убежал именно туда - иного же пути нет.
С мечом в руке я прокрался назад к потайному лазу и опять на четвереньках поспешил назад в винный погреб. Трофейный меч мне мешал ползти, задевая за стены тесного лаза, но с ним я чувствовал себя увереннее.
До кухни я добрался, никого не встретив, до нее огонь еще не дошел. Но в дверях и в коридоре уже бушевало пламя и было полно дыма - единственный выход в сад был перекрыт - я оказался в мышеловке… Оставаться здесь и ждать когда потолок загорится и рухнет на голову? Через узкие окна–бойницы не пролезть. Вернуться тайным ходом в донжон - а если солдаты нашли вход в подвал?
От пронзительного мяуканья я чуть не подпрыгнул на месте. Кошка мамаши Сюзон терлась о мою ногу. Бедняжка Поли была испугана до смерти. Я взял ее на руки - она мгновенно засунула голову через порванный камзол мне под мышку и затихла - бедняжка решила, что нашла убежище от окружающего ужаса…
Я обернулся - на кухне можно было дышать, потому что дым из коридора вытягивался в трубу большого очага.
Быстро подхватил парадный передник поварихи, намочил его в чану и обмотал мокрой тряпкой голову. Поливал камзол из того же чана водой, пока не промок, потом натянул на руки толстые рукавицы, которыми повариха брала горячие сковороды и кастрюли.
Напялил на голову мелкую кастрюлю, засунул меч за пояс и двинулся в огонь.
Кошка за пазухой взвыла и вцепилась когтями в грудь…
Гул огня, невыносимый жар охватил меня со всех сторон. Зажмурив глаза и не дыша, я промчался по коридору - он просто стал трубой, по которой пламя рвалось в сад. По саду я бежал, сбрасывая с себя тлеющий камзол, мгновенно накалившуюся кастрюлю и вытряхивая из‑за пазухи осатаневшую кошку.
Но кошка выбираться из убежища не пожелала, а продолжала драть меня когтями. Я не мог этого выдержать и заорал как грешник, терзаемый бесами в аду… Гул пожара заглушил мои вопли.
Я смог остановиться только в глубине сада, где наконец нащупал загривок кошки и выдернул буквально из своего тела. В этот момент я готов был убить это пушистое исчадье ада! Но просто швырнул в сторону ближайшей яблони. Кошка мгновенно вскарабкалась по стволу и исчезла в листве.
Три ближайшие к дому яблони горели, но, надеюсь, на остальные пламя не перейдет.
Я повернулся лицом к скале, сбросил туфли и нащупал первый знакомый выступ.
Я поднимался по скале знакомым путем - там футами двадцатью выше, за кустом вереска, чудом зацепившегося за слоистый рыжий камень, находилась узкая расщелина, ведущая в уютную пещеру - наше тайное убежище в период детских игр. Отсюда из сада ее совсем не заметно. Грудь нестерпимо саднило от кошачьих "ласк", рубашка сразу прилипла - видимо, здорово кровоточило.
Шаг, еще шаг, перехват, меч опять мне мешал, цепляясь за скалу и не давая близко к ней прижаться. После огня холод камня был даже приятен.
Дважды у меня срывалась нога с узких выступов, дрожь в коленях нарастала, заломило от напряжения плечи… Давненько я здесь не бывал.
Как смогла сюда забраться сестра, причем в длинном платье?
Наконец моя голова уперлась в куст вереска, я потянулся и нащупал край расщелины.
О, великий Эрхард! Казалось, я лезу по скале более часа…
В пещеру забрался на четвереньках - сегодня это моя любимая поза.
- Сью… - прохрипело мое горло…
- Грегори! - ее руки обняли меня и помогли сделать несколько шагов вглубь пещеры.
Она здесь, живая и невредимая… Любимая Сью…