Предложение отнюдь не было для него неожиданным. Наоборот, бывший архивариус ожидал его с тех пор, как год назад начало резко ухудшаться здоровье первосвященника, и тот стал странно поглядывать на своего помощника. С каждым днем - все внимательнее, и вскоре заставил передать почти все текущие дела Чистых молодежи, а самого Матфея начал знакомить с тайными пружинами власти, политикой и раскладом сил в Церкви и мире. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить, зачем все это нужно. Его готовили к принятию высшей власти в этом мире - разве что Империя не подчинялась Церкви, но и в Наде вынуждены прислушиваться к ней. Сам архиепископ власти не слишком хотел, но она - великолепный инструмент в руках человека, стремящегося достичь непонятных большинству целей. Поэтому Матфей не собирался от нее отказываться, понимая, что и как должен сделать. И долг его не был долгом перед человеком, это был долг перед Всевышним. Он обязан остановить Зверя! Именно для этого Господь и вытащил его из безвестности.
Даже сейчас, спустя несколько лет, Матфей иногда, засидевшись допоздна за работой, вскидывался в ужасе. Ему вдруг казалось, что все случившееся - сон. И сейчас он очнется никому не нужным архивным служкой, обреченным до конца дней своих возиться с забытыми всеми пыльными бумагами. Ведь таких взлетов история еще не знала. За каких-то три года от простого монаха до первосвященника? Ему раньше и в диких кошмарах не могло привидеться такое. Это казалось невозможным, чудовищным, но, несмотря ни на что, произошло. И Матфей уже понимал, что первосвященником ему быть, а любой, не согласный с этим, быстро окажется в пыточных камерах Чистых, которых архиепископ потихоньку начинал побаиваться и сам. Впрочем, обуздать аппетиты молодых волчат будет не слишком сложно, большинство из них еще в плену глупых иллюзий.
Вера… Из этого цветка может вырасти и добрый плод, и самый омерзительный сорняк. К сожалению, чаще всего вырастает именно сорняк. Матфею предстояло очень осторожно выпалывать эти сорняки, причем, выпалывать так, чтобы никто не догадался, что этим занимается сам первосвященник. Так что данная должность для него синекурой не окажется. Слишком многое нужно сделать в самой Церкви, не считая того, что основной задачей остался поиск слуг Зверя. Только когда этот Зверь будет остановлен, можно будет подумать о том, о чем тайком шептался еще послушником со своим другом Марком. Недавно отец Марк Самсоний стал личным секретарем архиепископа. Он вспомнил, как встретил старого друга, и едва сумел сдержать улыбку.
С полгода назад Матфей инспектировал один из северных, самых нищих монастырей, куда ссылали неблагонадежных. Но именно те, кого раньше считали неблагонадежными, теперь были необходимы для дела. Вот и пришлось самому проверять все места, куда отправляли на голодную и холодную смерть способных думать самостоятельно. В этом монастыре он тоже первым делом двинулся в самые дальние и заброшенные архивы, вызвав переполох у монастырского начальства, подготовившего роскошный стол к визиту архиепископа, пугающего их до икоты.
Войдя в библиотеку, Матфей обратил внимание на метнувшегося в сторону монашка в драной рясе. Чем-то тот показался знакомым. Он махнул рукой, и стража тут же притащила несчастного пред грозные начальственные очи. Матфей присмотрелся и радостно улыбнулся, узнав старого друга, которого не видел лет двадцать. По его приказу их оставили наедине, и брат Марк, уже считавший себя мертвым, вдруг с изумлением узнал Матфея, с которым в юности не раз обсуждал вещи, считавшиеся ересью по умолчанию. Бунтарь Матфей - всемогущий глава Чистых?! Это показалось Марку невозможным, но было так. И его старый друг не изменился, он так же, как и раньше, пытался найти истину.
Матфей предложил ссыльному еретику стать своим личным секретарем и вместе делать большое дело. Через неделю брат Марк был рукоположен и стал отцом Марком, главой личной канцелярии архиепископа, перед ним начали заискивать епископы и архиепископы, пытаясь всучить взятки, о которых Марк со смехом рассказывал старому другу. А тот велел принимать и строить из себя продажного. Это было неприятно, но дело, которому они служили, затмевало собой все. Марк вытащил из тюрем и ссылок всех, кто мыслил нетрадиционно, и впрягся в работу, не давая себе ни минуты роздыха. Матфей, наконец, нашел себе такого секретаря, который и был ему нужен.
Архиепископ тряхнул головой, избавляясь от воспоминаний, прищурился и снова посмотрел на Итана - тот положил на стол перед собой официального вида бумагу. Скорее всего, это именно то, о чем он подумал. Да, если Матфей действительно должен стать первосвященником, ничем иным эта бумага оказаться не может.
- Тебе, твое преосвященство, - продолжил тем временем брат Итан, - придется взять за глотку всех остальных архиепископов. Как это сделать, ты знаешь лучше меня.
- Постараюсь.
- Да, вот бумага о назначении тебя архиепископом Фалинградским, - криво усмехнулся инквизитор. - Нелегко было ее добыть, но добыли, тем не менее.
Действительно, кандидатуру на эту должность должны были утвердить большинством голосов остальные архиепископы Святого Синода, приказа первосвященника, как в других случаях, недостаточно. Архиепископ Фалинградский издавна считался неофициальным "наследником престола".
- Видел бы ты это голосование, прелесть просто, - мечтательно прищурился Итан. - Белые от ужаса господа архиепископы за столом затравленно смотрят друг на друга, каждому положил руку на плечо кто-нибудь из Ищущих. То один, то другой воздух портит от ужаса. Ох, и вонь там стояла!..
Матфей представил это и не смог удержаться от улыбки.
- Но ты все-таки подумай о способе давления на архиепископов, ведь во время выборов первосвященника голосование анонимно, - продолжил Итан. - Мы не имеем права допустить ошибки.
- Думаю, справлюсь. У каждого из этих подонков рыльце в пушку. Но будет непросто.
Два волка понимающе ухмыльнулись друг другу. Затем инквизитор резко стал серьезным и очень внимательно посмотрел другу прямо в глаза. В этом взгляде читался какой-то вопрос, и Матфей насторожился. Итан в чем-то изменился, и изменился сильно, перед ним явно встала какая-то серьезная моральная проблема.
- Знаешь, дружище, - сказал тот через некоторое время. - Сейчас я скажу тебе кое-что, что по всем канонам считается ересью. Большинство тут же натравило бы на меня твоих костоломов…
- Ну, я все-таки чем-то отличаюсь от большинства.
- Я это знаю, поэтому и рискую говорить с тобой о таких вещах. Хотя перед тем расскажу, как я пришел к этим странным мыслям. Ты ведь знаешь, что нам очень мешают работать люди из Конторы? Имперской службы безопасности.
- Знаю, - скривился Матфей. - Хорошо работают, сволочи… Жаль, не на нас. С этим можно что-то сделать?
- Можно, - усмехнулся Итан. - И сделано. Уже в течение двух недель они не только не мешают, но и изо всех сил помогают. Передают новую информацию и согласовывают с нами любые действия по поискам Стиора.
- Как ты сумел этого добиться?! - расширились зеленые глаза архиепископа.
- С год назад я, будучи в полном отчаянии, передал через известного мне резидента Конторы личное письмо для Вихря, написанное на дзенн-анн. В нем объяснял с чем именно мы сейчас боремся и просил хоть в этом не мешать, пытался доказать, что помешать Ушедшему - и в их интересах. Глупо, конечно, но…
- И?..
- Полтора месяца назад, в Кване, на меня вышел не кто иной как начальник департамента внешней разведки Конторы.
- Навр Стобер?! - изумился Матфей.
- Он самый, - кивнул инквизитор. - Позволил себя арестовать, рассказывая легенду о нашем маге, мы не могли не заинтересоваться. Его прислал Вихрь, не доверив контакта никому рангом ниже. Шеф Конторы проверил наши данные и понял, что я прав. Кроме того, накопал еще многое, нам неизвестное. Возвращения Ушедшего ему хочется не больше нашего. Чтобы остановить это, он готов забыть о разногласиях и сотрудничать. Правда, только в этом деле.
- Ты думаешь, он искренен? - глаза архиепископа походили на два буравчика.
- Думаю, да. Империи тоже есть что терять, им совсем не нужна кровавая баня, которую устроит Ушедший по возвращении. А он ее устроит обязательно, это Вихрь выяснил со стопроцентной уверенностью. У них сохранились древние архивы дзенн, из которых лично Вихрь не вылезал полгода. Он еще многое там накопал и кое-чем поделился.
- Чем именно?
- Удалось точно установить, что попавшийся в свое время в руки брата Вячеслава маг был именно вторым хранителем. Помнишь рассказ его святейшества?
- Да, - кивнул Матфей. - Но возникает вопрос - куда же подевались хранимые им… как их там называют… матрицы? Ведь хранитель мертв более тридцати лет. А вы перерыли там все.
- Судя по записям дзенн, если остался в живых хоть один хранитель, то его заклинание Открытия Врат освобождает не только его четверку матриц, а вообще все двенадцать. А это значит, что матрицы второго хранителя были открыты и их нашел случайный человек.
- Вот пакость! - в сердцах стукнул по столу Матфей. - Хуже и не придумаешь. Теперь эта дрянь пойдет свободно бродить по миру…
- Увы. И сделать с этим мы пока ничего не можем, разве что ориентировать всех Ищущих на черные полоски на запястьях людей. Но я не верю, что эта мера может что-то нам дать, великие матрицы хорошо умеют избегать ненужного им потока внимания. Но хоть что-то предпринять необходимо.
- В Конторе что-нибудь знают о Стиоре?
- Нет, им известно то же, что и нам - он исчез вместе с галерой у восточного побережья Арбадона. Где именно - выяснить не удалось даже Конторе с их магами. Но продолжать поиски нужно. Не мог он нигде не наследить. Мы проверяем даже самый дурацкий слух о колдовстве. Маги Конторы тоже отслеживают малейшее изменение магического поля. Никаких утешительных известий пока нет.
- И идей никаких нет?
- Есть одна, достаточно безумная. Но она не относится к поиску мага. Это идея Навра Стобера.
- Что же он такого предложил?
- Попытаться искать не хранителей, а Трех, - усмехнулся Итан, почесывая подбородок. - Сейчас им по три-четыре года, и это просто дети. Но обладающие выдающимися магическими способностями, возможно, латентными. Навр предложил приложить совместные усилия для поиска хоть одного. А потом, если удастся найти, воспитать ребенка в любви и ласке, не допустить, чтобы он стал озлобленным и обиженным на весь мир, а в особенности - на нас. И естественно, исподволь внушить наши идеалы. Вполне возможно, что тогда Ушедшему после Объединения не захочется мстить. Это в случае, если не сумеем предотвратить Возвращение.
- Достаточно безумно, чтобы сработать… - задумчиво протянул Матфей, взгляд его был устремлен в пустоту. - Хотя, а почему бы не устранить их, если найдем? Это ведь всяко проще.
Инквизитор коротко объяснил, почему.
- Ясно… - вздохнул Матфей. - Но тогда возникает вопрос: как отыскать этих детей?
- Проверять чуть ли не поголовно. По крайней мере, у нас, в Фалноре. Судя по территориальному распределению силы, открытому Вихрем, один из них должен жить на нашей территории.
- Но как проверяющим угадать, что это именно тот ребенок?
- В том-то и дело, - вздохнул Итан. - Проверку должны проводить прирожденные маги, кроме них никто не способен обнаружить латентные способности к магии Тьмы.
- А где нам взять этих прирожденных магов?
- Контора обязуется предоставить, - усмехнулся инквизитор. - Но ни одному магу не стоит знать, что он связан с нами, пусть думает, что работает на своих и обманывает Инквизицию, находясь на запретной для себя территории.
Матфей по-детски расхохотался, откинувшись в кресле, Итан тоже не сдержал улыбки. Ну да, это только наивный имперский маг может думать, что способен скрыться от Чистых и Очищающих в Фалноре. Но тут он вспомнил, что в свое время Стиор арн Над сумел сделать это, и улыбка сошла на нет.
- Впрочем, - добавил он через некоторое время, - к этой операции необходимо подготовиться всерьез. И, возможно, произвести проверку не сейчас, а через несколько лет, когда дети, родившиеся в тот год, пойдут в школу. Но хочу тебя разочаровать, друг мой - я в успех этой операции не слишком верю. Проверить несколько миллионов детей почти невозможно. Ведь прирожденных магов не больше десятка даже в Империи.
- Да, они не справятся… - скривился архиепископ. - Но попытаться стоит, вдруг повезет.
- Возможно, и стоит.
- Кстати, - поднял на Итана глаза Матфей, - а Вихрь полностью разобрался с дзеннскими архивами? А то у меня есть несколько талантливых молодых людей, хорошо владеющих высшим дзенн-анн.
- Я поинтересуюсь, - позволил себе улыбнуться инквизитор. - Хотя и не уверен в успехе. Зачем им делиться лишней информацией? Хотя, если мы окажем Вихрю услугу, о которой он просил, то очень даже может быть…
- Какую услугу? - насторожился Матфей.
- Он просит не убивать драконов, а отлавливать и доставлять к границам Империи. Это личная услуга для него.
- На кой ляд ему эти звери? - изумился архиепископ. - Они же ни на что не пригодны…
- А Вихрь - сам дракон… - ехиднейшим образом ухмыльнулся Итан, наслаждаясь изменениями в лице друга и вспоминая собственную реакцию при этом известии.
Посмотреть было на что. Глаза Матфея стали абсолютно круглыми, рот приоткрылся, он уставился куда-то в пустоту, пытаясь примириться с невероятным известием. Только через несколько минут он смог прошептать:
- Это невозможно.
- Почему?
- Но драконы… Они же просто животные, говорящие животные…
- Ты, кажется, забыл, друг мой, что драконы - одна из трех древних рас Танра. Вместе с дзенн и эльфами они жили здесь много тысяч лет до прихода людей, создали высочайшую цивилизацию и обладали большой мудростью. Да, сейчас они деградировали, но по нашей вине. И ты это прекрасно знаешь. Вот об этом-то я и хотел с тобой поговорить. Не конкретно о драконах, а о нашем отношении к другим расам. Тот же Навр Стобер сказал, что Церковь погубит ее нетерпимость. А также недооценка сил и ума этих других.
Матфей внимательно смотрел на друга и думал. Провидение столкнуло его с Итаном лбами так, что они оказались свитыми в один прочный канат. Похоже, этот выглядящий правоверным фанатиком инквизитор кое о чем задумывается и испытывает немалые сомнения в целесообразности происходящего в Церкви. Странно, архиепископ был уверен, что Итан не поймет того, что он запланировал. Впрочем, у него самого оказалась масса предрассудков. Думал, что не имеет таковых, а оказалось… М-да… Придется пересматривать свое отношение к другим разумным расам Танра. И если они с Итаном единомышленники не только в поиске слуг Ушедшего, но и в том, что Церковь должна измениться, то… многое из задуманного может оказаться значительно проще.
- Мне кажется, - продолжал тем временем Итан, - что Церкви давно пора менять свою политику. Ты без меня знаешь, что ересью объявляется все, хоть немного выходящее за придуманные еще в древности каноны. Но времена-то меняются, а мы остаемся прежними. И если не сумеем измениться - мы обречены.
- Я с тобой полностью согласен, - кивнул Матфей, отслеживая признаки лжи на лице инквизитора, но тот слишком хорошо умел скрывать свои чувства. - Меняться необходимо. Нужно только четко определить границы изменений. И начинать подбирать подходящих людей, способных эти изменения произвести. Сам понимаешь, чем запахнет, если о наших планах узнает кто-нибудь из фанатиков.
- Разъяснений не требуется. Мне неясно другое - почему в древности многие народы объявили исчадиями ада? Предки не понимали, что весь народ не может быть плохим, что плохими бывают только отдельные личности? Взять хоть тех же драконов. Или сатиров, почему-то считающихся безопасными.
- Ну, последние вообще ни к чему не годны, разве только как отрицательный пример. Им бы только пить и дебоширить.
- Да-а-а?.. - насмешливо скривил губы инквизитор. - Навр Стобер - сатир. Нельзя, похоже, ни один народ огульно охаивать.
- Этот проклятый проныра, доставивший нам столько неприятностей - сатир?! - ошарашено откинулся на спинку кресла Матфей, но быстро взял себя в руки. - Что ж, возможно, ты и прав. Нам действительно пора пересматривать отношение ко многому. Если даже я…
- Вот именно, друг мой, вот именно… Да, согласен - большинство сатиров ни на что не пригодно. С этим, впрочем, согласен и сам Навр. Но он рассказал мне, как у них поставлено воспитание в школах, и я, скажу тебе откровенно, изумился. Они ухитрились добиться того, что большинство молодых сатиров отказалось от разгульного образа жизни. Не стоит ли нам позаимствовать этот метод воспитания?
- Нет, - покачал головой архиепископ. - У нас же все по-другому. Кое-что можно позаимствовать, но далеко не все. Придется разрабатывать свой метод, Первое, что надо бы сделать - это не объявлять думающую и сомневающуюся молодежь еретиками, а наоборот: выявив, направлять в специальные школы, где их будут обучать думать еще лучше. Но в нужном нам ключе. Церкви давно необходимы таланты, которых сейчас гонят и жгут вместо того, чтобы использовать.
- Я вижу, в основных вопросах наши с тобой мысли совпадают, - усмехнулся Итан. - И рад этому. Может, даже хорошо, что разразился кризис, позволивший людям нашего толка выйти из подполья.
- Вопрос только в том, что если данный кризис не будет разрешен, то все изменения помогут нам, как дохлому сатиру припарки.
- Об этом можно даже не говорить, - взгляд инквизитора стал тяжелым. - Но мы сделаем все, что в человеческих силах. И даже больше, чем рассчитывали. Хотя бы потому, что остановить Ушедшего хотим не только мы, но и империя. Сейчас не до старых раздоров.
- Согласен, - резко кивнул Матфей, - и даю тебе полный карт-бланш.
- Спасибо. Я рад, что мне не придется оглядываться через плечо, ожидая подвоха, как сейчас.
Архиепископ снова кивнул, затем открыл ящик стола и достал оттуда несколько листов бумаги, исписанных его мелким убористым почерком. Быстро просмотрел и протянул Итану.
- Почитай на досуге, - хмуро буркнул он себе под нос. - Там кое-какие мысли о том, что мы сегодня обсуждали. Хочу узнать твое мнение.
- Хорошо, прочту.
Два единомышленника некоторое время смотрели друг другу в глаза, все еще не решаясь доверять до конца. Итану бер Саану уже утром предстояло отправляться в Кадаир, где были обнаружены следы применения черной магии. Там, в городе Фаг-Бадан, встречи с ним дожидались главный муфтий султаната, резидент Инквизиции и резидент Конторы.