Алешка с ужасом взирал на меня. Потом развернулся и бросился к дому. Я невозмутимо повернулся к Альене, которая стояла за моим плечом.
– Как думаешь, я его сильно напугал?
– Думаю, да, – хмуро бросила она.
– Отлично. Пусть пугается. А вот и наш друг.
Я проследил, как Ксефон бросился следом за Алешей. Просто великолепно. То, что в таком состоянии Лешка поделится с ним своей бедой, я не сомневался. Ксефон, может, и дурак, но все же черт. И вытянуть у человека то, что его интересует, сможет. Я покосился на мешочек с деньгами.
– Слушай, ты не проголодалась? Я ужасно хочу жрать. Пошли в кафе.
Альена отшатнулась.
– Я не прикоснусь к этим деньгам, что ты получил обманным путем!!!
– Так что, мне вернуть их? – удивился я. – Они обокрали других, я обокрал их. Все честно.
– Нечестно!
Я пожал плечами.
– Как хочешь. Разве я заставляю?
Я невозмутимо перебрался на другую сторону улицы и вошел в довольно приличное кафе. Альене ничего не оставалось, как пристроится за столиком рядом со мной. К нам подошел официант и с сомнением оглядел обоих.
– Вам что, молодые люди? – довольно недружелюбно поинтересовался он. Я молча достал из кармана пачку только что выигранных сторублевок.
– Меню, пожалуйста.
При виде денег официант мгновенно изменился и расцвел.
– Конечно. Вот, пожалуйста.
Я пробежал глазами список и надиктовал блюда. Официант протянул меню Альене. Та надулась и отвернулась.
– Она на диете, – сообщил я. – Худеет, понимаете ли.
Официант с сомнением посмотрел на довольно стройную девочку, сидящую перед ним, и пожал плечами. Мол, у богатых свои причуды. Вскоре принесли заказ. Я разложил все перед собой, заметив, как Альена сглотнула. Видно, кушать ей тоже хотелось. Я пододвинул к себе тушеную картошку с грибами и попробовал.
– А ты знаешь, – сообщил я, – очень недурственно. Сочно. У-у-у! Блеск.
Искоса наблюдая за все мрачнеющей Альеной, я довольно аппетитно поедал свой обед, комментируя каждое блюдо.
– А ты знаешь, пирожки вообще отпад. Зря ты отказалась.
Это уже было последней каплей. Альена вскочила с места и запустила в меня салфеткой со стола.
– Ты!!! Ты!!! – задохнулась она от возмущения. – Ты невоспитанный, грубый, нахальный!!! Эгоист!!! Вот!!!
Всхлипывая, она выскочила из кафе. Я невозмутимо обвел взглядом зал, где немногочисленные посетители смотрели на меня. Потом пожал плечами.
– Ох, уж эти женщины.
Кто-то хихикнул. Я же уткнулся в свой обед. Настроение почему-то испортилось. И ведь она сама от обеда отказалась! Разве не так? И что теперь возмущаться? И что я такого сказал?
Уже без особого аппетита доев обед, я расплатился и вышел. Альену я нашел в сквере, недалеко от того кафе, где я только что был. Она сидела на траве под деревом, уткнув лицо в колени. Я молча подошел к ней и присел рядом. Она меня не заметила. Или сделала вид, что не заметила. Я пододвинулся к ней поближе и пихнул локтем.
– Слушай, ну что ты разозлилась? Я ведь не хотел ничего плохого. Просто подзадоривал тебя, чтобы ты согласилась поесть. Нельзя же быть такой принципиальной.
– Болван!!! – буркнула Альена, не поднимая головы.
– Ладно, пусть болван. Ну, стукни меня. Только давай не будем сейчас ссориться? Альена, мне ведь нужна твоя помощь, чтобы помочь этим людям. Ну, давай помиримся?
Альена подняла заплаканное лицо и посмотрела на меня.
– Бесчувственный нахал!!! Только о себе и думаешь!
Я смиренно склонил голову.
– Можешь треснуть меня за это. Но мне что теперь, провалиться сквозь землю? И вообще, в конце концов, я же черт! Я и не обязан быть не эгоистом и не хамом. А вот ты должна быть всепрощающей и доброй. Ну что тебе стоит простить меня? Ты ведь добрая, – изображая кота, я замурлыкал и потерся щекой о ее руку. Альена расхохоталась и отпихнула меня.
– Отвали, подлиза. Твое счастье, что я добрая.
– Ну просто ангел, – заметил я с улыбкой. Альена тоже улыбнулась. Потом достала зеркальце и посмотрелась в него.
– Ох! Я выгляжу кошмарно! – Она достала платок из кармана и стала вытирать лицо.
Женщины! Я возвел глаза к небу. Пусть ей всего сто двадцать лет, но… ладно, будем терпеливы и снисходительны. Как будущий мужчина, я должен прощать им эти слабости… но порой эти слабости так достают!!!
Дождавшись, когда Альена приведет себя в порядок, я встал и подал ей руку.
– Не понимаю, зачем все это. По-моему, ты в любом виде отлично выглядишь. Одним словом, ангел.
– Ты хочешь сказать, что я выгляжу хорошо только потому, что я ангел?! – с угрозой поинтересовалась Альена. Я счел за лучшее промолчать. Сейчас я что не так сказал?!!! Я думал, этот комплимент ей понравится. Хотел сделать приятное.
– Ты нашла нужного человека? – я поспешно перевел разговор на другое. – О котором мы вчера вечером говорили. Типа, кто может послужить примером для мальчика.
– Да. – Альена тут же приняла деловой вид. – Художник. Почти всю ночь разыскивала его в архивах. Все-таки, блокнот – не самая лучшая поисковая система. Короче, я выдала нужные нам характеристики и попросила блокнот отыскать подходящего человека. Его зовут Григорий Иванович Рогожев. Как я уже сказала, художник. Рисует картины и продает на улице. Написано было, что у него талант.
– А он нам точно подходит?
– Я сама проверяла, пока ты там в карты мухлевал! – даже обиделась Альена. – Он почти святой. Ходит в церковь.
– Это не аргумент, – вмешался я. На "мухлевал в карты" я благоразумно не стал заострять внимание.
– Не аргумент, – согласилась Альена. – Но верит он искренне. Если кто и сможет наставить на путь истинный нашего оболтуса, так это он.
Я поморщился.
– Альена, мне не нужен кто-то, кто наставит оболтуса на путь истинный. Я хочу, чтобы сам оболтус наставил себя на этот путь. Иначе все напрасно. Только он сам может помочь себе. Иначе все обман. Сейчас на него повлияет этот святой, а через десять лет совсем не святой. Я же хочу, чтобы мальчишка сам научился думать и решать. И отвечать за свои поступки. И лучше всего сделать это так, чтобы он видел, к чему ведут его поступки. Реально.
Альена вздохнула.
– И что ты предлагаешь?
– Пока отправиться к твоему художнику. Ты не возражаешь, если я его проверю?
Девчонка насупилась.
– Ты не веришь мне? Между прочим, подобные люди – это моя епархия.
– Будет твоя, когда ты станешь совершеннолетней и тебе стукнет сто восемьдесят лет. А сейчас ты всего лишь ученица средней школы, причем далеко не самая лучшая.
– Тебе обязательно надо напоминать мне об этом?!
– Прости. Тем не менее, ты всего лишь девчонка. По человеческим меркам тебе двенадцать лет сейчас.
– Как и тебе! – отпарировала Альена.
– Не забывай об опыте! Я все же живу на этом свете не двенадцать лет, а сто двадцать! Так что опыта у меня побольше, чем у иного взрослого из людей.
– Как и у меня, – опять отпарировала Альена.
Я вздохнул. Хм, а девчонка действительно учится.
– Тогда ты понимаешь, что мы должны подстраховывать друг друга? Ты проверяешь меня, я тебя. Тогда меньше вероятность ошибки. Ты согласна?
Альена задумалась. Потом подозрительно уставилась на меня.
– Я вот чувствую, что где-то ты опять меня надуваешь. Только вот никак не могу понять где.
– У нас, между прочим, презумпция невиновности. Если ты не видишь, что я где-то тебя обманываю, значит, я тебя не обманываю. – Я честными глазами посмотрел на нее.
– Обманываешь, – уверенно вздохнула она. – Но ты прав. Раз не вижу, то остается верить в обратное. Иначе это уже паранойя. Поехали проверять. Только как тогда быть с нашим подопечным?
Я улыбнулся.
– О, не волнуйся. О нем позаботится один наш друг. Ксефон побежал за ним. Тебе потом останется только выяснить, о чем они говорили. Думаю, это будет нетрудно. Кстати, приготовься, скоро твой выход. Ты, как ангел мщения, должна будешь ринуться к мальчику, чтобы защитить его от злобного и коварного похитителя душ, вашего покорного слуги, – я изысканно поклонился Альене. Та улыбнулась.
– Тебе из всего надо балаган сделать.
– Ну, зачем же так, – я скромно потупил взгляд, спрятал руки за спину и смущенно пошаркал ножкой. Ну прямо, пай мальчик, которого похвалили. – Ну не надо.
Альена уже хохотала. Потом ухватила меня за руку и потащила за собой.
– Пошли проверять нашего художника. Только сначала я поем. Со вчерашнего дня ничего во рту не было.
– Я плачу, – я поспешно поднял руку. – Не из выигранных денег. Из своих. Это честно?
Не слушая возражений Альены, я потащил ее в сторону ближайшего кафе. Правда, не в то, в котором был недавно. Выставлять себя на посмешище вовсе не входило в мои планы. Альена несмело сопротивлялась, но я ее возражений не слушал. Знаю я обычаи рая. Наверняка отправили девчонку практически без средств. Вернее, не ее отправили, а сама она отправились. В раю к деньгам относились не то, что презрительно… о них вообще старались не упоминать. И, соответственно, не знали им цену. Взрослые и опытные еще брали деньги, когда отправлялись на Землю – понимали, что к чему. А вот девчонка, отправившаяся в свое первое путешествие… Что-то сильно сомневаюсь, что ее кто-нибудь просветил. Поэтому я благородно взял расходы на себя. Вот такой я благородный. Даже самому благородно стало…
Глава 5
На тесной скучной улице с частными домами в богом забытом уголке города, где для жителей и трамвай был развлечением, неожиданно остановился шикарный мерседес последней модели. Впрочем, жители этого района вряд ли знали, что мерседес именно последней модели. Скорее всего, они даже не знали, что эта машина вообще мерседес. Поэтому чуть ли не вся улица сбежалась посмотреть на роскошную машину. Повыскакивали даже дети, которые галдящей толпой окружили сие чудное средство передвижения. Тут распахнулась передняя дверь, и из нее вышел мордоворот в темных очках. Настороженно окинув взглядом окруживших машину людей, он молча подошел к правой задней двери и открыл ее. Из салона выбрался… мальчишка. На вид ему было лет двенадцать. Правда, одет он был в белоснежный костюм, а не в потертые брюки и футболку, как все нормальные пацаны его возраста. Несколько надменно оглядел собравшихся, поморщился. Потом осмотрелся вокруг.
– Где? – поинтересовался он у мордоворота. Тот молча указал на один из домов.
На всякий случай я еще раз окинул толпу надменным взглядом и покосился на Альену, которая невидимая для всех, стояла чуть позади меня. Она этот маскарад не одобряла. И в данный момент даже не думала это неодобрение скрывать. Ну и ладно. А я должен быть уверен в том человеке, которого нашла Альена. Я посмотрел на мерседес. Чтобы поддерживать иллюзию приходилось слегка напрягаться. Главное было не увлечься, иначе морок рассеется. Будет странно, если вдруг шикарная машина возьмет и растает в воздухе. Иллюзию же мордоворота поддерживала Альена, благородно сняв часть проблемы с меня.
Мордоворот, поддерживая имидж, пинком распахнул калитку одного из домов и пропустил меня. Я вошел во двор, отрезая, таким образом, от себя любопытных. Потом послал часть своей энергии в иллюзию машины. Теперь она просуществует около часа и без моего прямого участия. Главное – уложиться в этот час.
Я оглядел двор. Поленица под крышей. Сарай. За домом просматривался огород. Везде аккуратно прибрано. Чуть в стороне виднелся какое-то застекленное строение. Сначала я его принял за теплицу. Потом сообразил, что это мастерская художника. И в данный момент там кто-то находился. Мельком бросив взгляд на довольно старый деревянный дом, я направился прямо туда. Распахнул дверь и вошел.
– Кто ты такой и что здесь делаешь? – не слишком дружелюбно поинтересовался довольно плотный мужчина с коротко постриженной бородой и заляпанным краской спортивным костюмом. В данный момент он стоял у… блин, как это у художников называется? Короче, у треноги, на которой был прилеплен холст. В общем, художник за работой.
– Покупатель, – небрежно бросил я, оглядываясь. – Ну и бардак! – поморщился я, осматриваясь. Небрежным движением руки смахнул со стула наброски и уселся. Художник Григорий Иванович Рогожев нахмурился, шагнул было ко мне, но наткнулся взглядом на мордоворота и замер. В глазах у него отчетливо полыхнул гнев. Однако он сдержался.
– Покупатель?!
– Да, – кивнул я. – Тебя рекомендовали моему отцу. Видишь ли, мой отец решил сделать мне подарок. А я захотел художника. Как у королей, представляешь? У нас в лицее все друзья обзавидуются. Ни у кого личного художника нет, а у меня есть.
– Чего?! – опешил художник. Мое обращение на "ты" явно его покоробило.
– Ну что тут непонятного? Я хочу нанять тебя. Только, – я кивнул на холсты, где была изображена природа, – с этим вот придется закончить. Не люблю всякую там травку, речки. Мура это все. Я хочу, чтобы ты рисовал тачки.
– Тачки? – сдержанно переспросил Григорий Иванович.
– Ну, машины, – пояснил я, поморщившись от его непонятливости. – Отец обещал мне машину на день рождения. Вот я и хочу, чтобы ты меня в ней рисовал.
– А больше ничего не хочешь?
– Ну-у, – я задумался. – Там видно будет. Пока не знаю. Кстати, башлять тебе две штуки баксов в месяц. – Я кивнул мордовороту. Тот молча достал из кармана пачку зеленых и выложил перед художником. Тот покосился на нее. Потом на меня. Я встал. – Завтра я пришлю за вами машину. А пока собери нужные вещички.
Григорий Иванович молча взял пачку и запихнул мне ее за пазуху. К нему с угрозой шагнул мордоворот, но тот уже отошел. Я покосился на свой помятый пиджак. Потом достал пачку денег и холодно посмотрел на художника.
– И что это значит?! – с угрозой спросил я.
– А то и значит! Не согласен я. Ищите себе другого придворного художника.
– Да ты понимаешь…
– Вы!!! Вы понимаете! Я, между прочим, старше тебя, мальчишка.
– Ты, – надменно буркнул я, – понимаешь от каких денег отказываешься?! Да любой на твоем месте ухватился бы за это предложение! Уж не с твоей получкой в сотню баксов в месяц в вашем издательстве…
– Пошел вон!
– Дядя не понимает, – издевательски пропел я. – Гена, объясни дяде.
Мордоворот шагнул вперед и пинком выбил стекло. Ясно, что проделал это, управляя телохранителем, я. Альена такого никогда не сотворила бы. Именно поэтому я и перехватил управление им, когда вошел внутрь. Художник схватил лопату и отважно бросился на моего мордоворота.
– А ну вон отсюда!!! – крикнул он.
Тут совершенно неожиданно распахнулась дверь во двор, и внутрь вбежало еще четверо мужчин. Все они были вооружены кто ломом, кто топором, а кто и увесистой кувалдой. И их лица отнюдь не выражали радости от нашего вида.
– Эй, мужики, – поспешно вмешался я. – Вы чего? Неприятностей хотите?! Вы знаете, кто мой отец?!
– Не знаем и знать не хотим! – заметил один из них. – Вам русским языком было велено убираться. Зачем тут все рушить?
Я, оценив силы, сплюнул.
– Ладно, пошли, Гена. – Потом обернулся к художнику. – А ты еще пожалеешь об этом. Мой отец не привык слов на ветер бросать.
– Иди, барчук, – усмехнулся художник. – Гуляй.
– Еще и обзывается, – буркнул я. Гена услужливо распахнул передо мной дверь машины, и я плюхнулся на сиденье. Рядом пристроилась Альена.
– Ну, и зачем надо было там все бить? – поинтересовалась она.
– Проверял его решимость отказаться. Перед деньгами он сдержался, а перед угрозой? И потом, ему на помощь пришли соседи. Плохого человека защищать бы не бросились.
– О чем я тебе и говорила. Между прочим, он действительно мало получает, чтобы привести мастерскую в порядок.
– "Каждый получит по делам своим", – заметил я, поднимая палец. – Если он человек хороший, то в накладе не останется. Уж я об этом позабочусь.
– Какие мы благородные, – издевательски пропела Альена. – А я думала, что черти только проказничать мастера. И, кстати, если уж цитируешь, то правильно так: "воздастся каждому по делам его".
– Проказничают бесы, – буркнул я, игнорируя замечание. Тоже, мне, знаток святого писания. И сам знаю, как правильно. Но по моему звучит солидней. В отместку я направил мерседес на газон и развеял его. Альена, не ожидавшая подобного, естественно плюхнулась пятой точкой прямо на землю. Она ойкнула и подскочила в воздух, свирепо уставившись на меня.
– Ты!!! Ты!!!
– Ты повторяешься, – невозмутимо отозвался я. – Кстати, ты сзади испачкалась.
Альена прожгла меня сердитым взглядом, развернулась и зашагала по улице. Я догнал ее и пристроился рядом. Минут десять мы так и шагали. Потом вдруг Альена остановилась и повернулась ко мне.
– И как?
– Что как? – удивился я.
– Извиняться будешь?!
– За что? – Я сделал невинные глаза и посмотрел на нее. Альена разглядывала меня секунд пять. Потом отвернулась.
– Ты невыносим, Эзергиль!
– Знаю. Мне мой брат говорит то же самое. Кстати, какие наши дальнейшие планы?
Альена снова обернулась.
– Я думала, что планы строишь ты!
– О, рад, что ты заметила. Тогда вперед. Мне надо встретиться с Алексеем. У меня появилась одна идея. А сегодня ночью твой выход.
– Опять не спать, – вздохнула Альена.
– Привыкай, – подбодрил я ее. – В конце концов, ты же ангел.
– Рада, что ты это заметил, – едко отозвалась она.
До дома Алеши мы доехали за два часа. Все-таки почти с другого конца города добирались. Уже привычным образом пройдя сквозь двери, мы с Альеной обосновались в детской комнате. Алеши там не было. Не было и его отца. Я глянул на часы.
– Что ж, будем ждать. Наверное, его еще Ксефон развлекает.
Альена уселась на диван и посмотрела на меня.
– Ты так уверен в себе, что веришь, будто тебе удастся обмануть этого Ксефона.
Я расхохотался.
– Обмануть Ксефона?! Ой, не могу! Ксефона может обмануть кто угодно и когда угодно. Он полагается на силу. – Последнюю фразу я высказал с таким презрением, что Альена удивленно посмотрела на меня.
– Ты так не доверяешь силе?
– Я уже высказывался по этому поводу. Могу повторить еще раз: "Тот день, когда я прибегну к силе будет самым…
– …несчастным днем в твоей жизни". Я помню. Но почему ты так к этому относишься?
– Потому что силой обладает любой дурак с мощными мускулами. А вот мозги… Это другое. Для меня победить только с помощью своих мозгов – это… это как…
Раздавшийся щелчок двери помешал мне высказать мое образное сравнение. Я только успел вскочить с места и оттащить Альену в угол, накрыв нас с ней мороком.
– Там может быть Ксефон. Молчи.
– А он нас не учует?
– Кто? Ксефон? Даже не смешно. Он учится совершенно плохо. А по наваждению он всегда в двойках плавал.
В комнату действительно вошел Ксефон вместе с Алешей. Ксефон подозрительно огляделся. Потом начал сканировать вокруг. Ух, ты! Оказывается, он чему-то все-таки научился. Вот влипли! Сейчас он точно обнаружит нас.
– Я все равно тебе не верю! – воскликнул Алеша.