…и снова Конан-Варвар отправляется в странствия, снова он принимает бой и снова выходит победителем.
"Северо-Запад Пресс", "АСТ", 2005, том 105 "Конан и львы Стигии"
Ник Орли. Маги Зингары (повесть/рассказ), стр. 372-430
Ник Орли
Маги Зингары
Конан, варвар из Киммерии, вывалился из влажной духоты таверны на свежий воздух, неуверенными шагами пересек двор и с немалым облегчением прислонился к воротному столбу. Зингарский городок Палентия, куда занесло на этот раз неугомонного киммерийца, располагался на реке Алимана, чуть выше по течению от слияния ее с полноводным Хоротом.
Смеркалось. Прожаренный солнцем город не успевал остывать за ночь, и вечер не приносил прохлады. Варвар был пьян - не так, чтобы упасть бесчувственной колодой, но и оставаться на ногах стоило ему немалых усилии. Он был сыт, пожалуй, даже слишком, менее крепкий желудок вряд ли выдержал бы такое, но киммериец в своих походах слишком часто голодал или питался сухим куском хлеба, чтобы без сопротивления уступить в борьбе с тошнотой.
- Проклятая жара, - проворчал Конан, стирая с мокрого лица пот широкой ладонью.
- Принести тебе воды? - живо поинтересовался отиравшийся во дворе таверны босой подросток в широких шароварах, пестрой головной повязке и старом изодранном халате.
- Не надо, - отказался киммериец.
- Тогда не уделишь ли ты мне пару медяшек просто так? - не растерялся его юный собеседник. - Сегодняшнего сбора мне хватит либо на ужин, либо на оплату ночлега. А это далеко не тот выбор, который доставляет человеку большое удовольствие.
- Возьми, - Конан порылся в висящем на поясе кошельке, выбрал среди нескольких серебряных монет медную мелочь и протянул побирушке.
- Тысяча благодарностей, благородный господин!
- Ты это о ком? - Киммериец с преувеличенным вниманием заозирался по сторонам.
- Э, те господа, которые сами почитают себя благородными, - усмехнулся подросток, - они не жалеют золота на побрякушки, но редко подают медь беднякам. Твой дар куда щедрее, ведь дан от малого. Я же вижу, что твой кошелек не распух от денег, варвар.
- Меня зовут Конан. Конан из Киммерии, - он сделал усилие над собой и сконцентрировал свой взгляд на собеседнике. Тоненькая фигура скрыта халатом, лицо - то ли миловидное мальчишеское, то ли девичье с несколько неправильными и резкими чертами.
- Как тебя зовут, девочка?
- Вивейн. А у тебя верный глаз, Конан из Киммерии.
- Что есть, то есть. А чего нет, того нету…
- Ладно, Конан, пока!
Вивейн пошла прочь, а Конан повернулся навстречу легкому дуновению ветерка и шагнул за ворота, стараясь не упустить благословенную прохладу.
- Конан, берегись! - звонкий голосок резанул воздух.
Киммериец качнулся в сторону, поворачиваясь навстречу неизвестной опасности, деревянная дубинка подкравшегося сзади грабителя промелькнула мимо его головы, ударила по плечу и соскользнула вниз.
Могучий кулак Конана, направленный в лицо нападавшего, мог уложить и быка. Если бы попал в цель… Грабитель быстро присел, ловким движением сорвал с пояса киммерийца кошелек и кинулся в сторону. Конан ринулся за ним, наткнулся на подножку и с проклятиями обрушился на землю. Когда он поднялся на ноги, грабитель уже скрылся в переулке.
- Ну как, ты цел? - Вивейн вернулась к киммерийцу, который решил не устраивать в темноте гонку с препятствиями.
- Да, ты вовремя меня окликнула. Ты знаешь, кто это был?
- Нет. Внешность у него была вполне себе неприметная, не то что у тебя.
Слуга из таверны подошел к ним:
- Пора уже закрывать ворота, заходите во двор.
Конан с Вивьер пошли к дому.
- А не боишься, - спросил варвар, - что этот грабитель захочет потом тебе отмстить? Он тебя не трогал, а ты ему помешала.
- Я же вижу, что ты здесь живешь уже несколько дней, а нападал на тебя какой-то залетный грабитель. Если бы он был местный, то мог бы мстить. Да и промолчи я - ты мог бы принять меня за наводчицу. А это не так.
- Хорошо, - пробурчал Конан.
Они вошли в таверну, киммериец подсел к столу и очистил место для девушки:
- Садись, угощайся.
Вивейн не заставила себя долго уговаривать и накинулась на остатки обильной трапезы. Собутыльники варвара к этому времени уже разбрелись из-за стола - кто спать, кто искать приключений на свою шею. Конан посидел за столом, допил остатки вина из своей кружки и оглядел помещение, где прислуга уже прибирала столы.
- Можешь переночевать сегодня в моей комнате, - сказал он Вивейн.
Та медленно отложила недоеденный кусок:
- Ты считаешь, что я из тех девушек, которые спят с первым встречным?
- Что? А ты считаешь, что я способен домогаться малолетней девочки?
- Ты это нарочно меня дразнишь?
- Нет. Если бы мне сейчас была нужна женщина, я бы ее нашел. Но я хочу спать, а ты можешь принимать мое приглашение, а можешь договариваться с хозяином о ночлеге сама. Мне это уже все равно.
Конан неторопливо поднялся из-за стола и, пошатываясь, отправился к своей комнате. Вивейн быстро собрала куски со стола в тряпичную сумку и последовала за ним.
На следующее утро Конан проснулся поздно, Вивейн в комнате уже не было. Киммериец перебрал свои вещи и, вздохнув, отправился к хозяину таверны.
- Максус, - сказал он ему, - вчера я немного перебрал лишнего…
- Ты хочешь опохмелиться, киммериец?
- Нет, я не о том. У меня вчера сорвали кошелек…
- У тебя? - изумился хозяин. - И ты не вырвал свой кошелек у этого смельчака вместе с его руками?
- Не успел.
- Напрасно, ей-ей, напрасно! Но чего же ты от меня хочешь? Чтобы я поймал этого ловкача? Извини, но это не по моей части, приятель.
- Дай мне сказать хотя бы одно слово! - рявкнул раздраженный варвар.
- Говори, конечно.
Конан подозрительно посмотрел на Максуса. Тот выжидающе молчал с выражением искренней заинтересованности на хитрой физиономии.
- Я оказался без денег, хотя рассчитывал прожить тут еще несколько дней, пока необходимость искать заработок не станет для меня насущной необходимостью. Ты позволишь мне пожить у тебя, пока я не раздобуду денег? Максус посерьезнел:
- Не пойми меня неправильно, Конан, я не сомневаюсь, что ты честно расплатишься со мной, но мало ли что может случиться с человеком? Я дам тебе неделю, но за это ты заплатишь мне вдвое. Если у тебя все будет хорошо, то эта лихва тебя не разорит, так ведь?
- Хорошо, Максус. Меня это устраивает. Но скажи, ты можешь мне посоветовать, где искать заработок в вашем городе?
- На самом деле это тяжелый вопрос, - ответил хозяин таверны. - Не так уж много сейчас работы.
- Брось, Максус! Неужели такой человек, как я, не найдет заработка? Или в Палентии не осталось богатых людей, которым нужен телохранитель? Или заезжие купцы не набирают охрану для торговых караванов? Или в вашем войске не найдется места для такого воина, как я?
- Не знаю, не знаю… Ты боец, каких мало, кто бы спорил. Таких, можно сказать, и вовсе нет. Но понимаешь, для богатого человека важнее верность и преданность телохранителя, а не способность к великим подвигам. Купцы сейчас редко берут наемников, довольствуются охраной из солдат. А в войске сейчас больше ценится послушание и готовность исполнять приказ командира, чем воинское мастерство и сила бойца. Ты же не станешь выполнять дурацких приказов, так ведь?
- А что, без дурацких приказов войско сейчас никак не обходится?
- Никак, - покачал головой Максус. - Чтобы воин без промедления исполнял приказ командира, он должен научиться повиновению без размышления.
- Хотелось бы посмотреть на таких воинов, - презрительно проворчал Конан.
- А сходи, посмотри.
- Ладно.
Есть Конану не хотелось, он выпил ковш воды, чтобы унять жажду после вчерашнего, и пошел прогуляться по городу. Те несколько дней, которое он провел в Палентии, прошли в сплошном загуле, и сейчас он впервые внимательно глядел по сторонам, запоминая расположение улиц и лавок торговцев, мастерских и казарм, прикидывал возможные места для кражи и пути для бегства.
Жизнь в Палентии кипела. Работали мастерские, ехали по улицам телеги с грузом, а таверны и пекарни обдавали прохожих вкусными запахами. Но Копан отметил про себя обилие городской стражи и немалое количество людей праздношатающихся, в чем-то неуловимо похожих на него самого - ищущих легкий и быстрый заработок.
Киммериец повернул к реке. На речной пристани среди множества лодок возвышались два больших корабля, один стоял под погрузкой товаров, второй готовился к отплытию. Рабирийские горы, отделявшие Зингару от Аргоса, делали реку основным путем для перевозки товаров из восточных провинций Зингары. За торговой пристанью виднелись горы бревен, предназначавшихся для корабельщиков Аргоса.
Конан повернул назад и вскоре остановился у открытых ворот казармы. Широкий двор оглашали резкие команды и ругань сержантов, гоняющих новобранцев.
Зрелище это сначала немало позабавило варвара, но потом ему стал понятен смысл происходящего. Солдата приучали мгновенно выполнять приказ и отрабатывали выполнение всего лишь нескольких боевых приемов - колющий и рубящий удар, защита и атака в сомкнутом строю. Ни один из этих солдат не мог бы рассчитывать на победу в единоборстве с настоящими воинами, но в сплоченном строю они могли одолеть самого сильного противника. Пока бьешь одного, получишь удар от другого. Даже если прорубиться через защиту и вломиться в их строй, тебя тут же ударят с двух сторон сразу. В таком войске действительно не имели большого значения сила и ловкость киммерийца - сила строя заключается в его сплоченности.
Конан повернулся было, чтобы идти дальше, и наткнулся на Вивейн.
- Привет, Конан, - легко произнесла она. - Как тебе это понравилось? Не хочешь поступить на военную службу?
- Ты за мной следишь, что ли? - удивился киммериец.
- Да нет; случайно тебя увидела. Хочешь рыбешку?
Она протянула ему вяленую рыбу. Варвар принял угощение, и они пошли вместе вдоль по улице.
- Что это у тебя в рукаве? - спросил Конан.
- Ничего.
- А ну-ка! - Киммериец ухватил девушку за руку и извлек у нее из рукава небольшой стилет. Короткая рукоятка для женской руки и игольной остроты четырехгранный клинок длиной в ладонь.
- Отдай! - Вивейн со слезами на глазах вцепилась в руку варвара..
Он отдал ей стилет, и она быстро спрятала его.
- Зачем тебе эта игрушка? Это ведь не нож, им ни хлеба порезать, ни деревяшку обстругать, ни кожу раскроить. Стилет - только для убийства. В сердце, в горло, в бок, в спину. Не пугать, а сразу наносить смертельный удар. Или ты этим тоже промышляешь?
- Я похожа на убийцу?
- Нет. Но это еще ничего не значит. Вивейн насупилась, сдерживая слезы:
- Тебе хорошо говорить… Ты мужчина, ты сильный. А что я буду делать, если ко мне пристанут в укромном месте? Честь есть не только у сильных, киммериец!
- У тебя есть родные в этом городе? - спросил Конан.
- Нет. Наша семья жила в маленькой долине среди Рабирийских гор, а в этом году наше селение накрыло лавиной. Мама моя умерла три года назад, мы с отцом пошли искать прибежища в городе. В одиночку идти через горы тяжело и опасно, мы пристали к торговому каравану, а когда на торговцев напали разбойники, мой отец посчитал постыдным уклониться от боя. Он погиб в схватке, торговцы и их наемники смогли отбить нападение и довезли меня до Палентии. Спасибо, что не продали в рабство. Оказалось, что в городе трудно найти работу, даже за кусок хлеба и ночлег. Иногда удается немного подработать или стянуть что-нибудь. Подают тоже не так плохо. Десятнику стражи заплатишь, чтобы не трогали, и живи спокойно. Ладно, больше ничего пока не требует, как с других…
- А для чего в Палентии столько солдат развели? К войне готовятся?
- Рассказывают, что раньше город частенько грабили то пираты, приплывавшие по реке, то разбойничьи шайки из Пуантена, да и в Аргосе иногда вспоминают что когда-то давно Палентия была под их владычеством. Вот король Зингары и повелел укрепить город и усилить военный гарнизон. А в последнее время Палентия стала весьма многолюдной, торговля идет вовсю, строительство, ремесла, но на всех работы не хватает, кто ищет удачи в дальних походах, кто разбоем занимается, вот власти и набирают людей в стражу и в войско.
- Но войны сейчас не ждут? В округе все спокойно?
- Войны нет, не ждут. А вот по ночам в Палентии с недавних пор стало неспокойно. Стража ходит теперь усиленными дозорами, а простые горожане предпочитают ночевать в крепких стенах.
- Что же случилось?
- Мертвые встают из могил и ходят по городу, - с пугающими интонациями произнесла Вивейн.
- И что же они? - серьезно спросил Конан. - Кровь пьют у спящих? В дома ломятся? В окошки к малолетним девицам залезть пытаются?
- Да ну тебя, Конан! - рассердилась Вивейн. - Ты бы не испугался, встретив перед ночью живого мертвеца?
- Да я и днем бы его не испугался.
- Тебе шуточки, а кое-кто из горожан точно не пережил этих встреч! Находили их потом с гримасами ужаса на мертвых лицах!
- Откуда же узнали, что было причиной этих смертей?
- Так стражники однажды ночью встретили живого мертвеца! Потому и стали ходить теперь по шесть человек в ночном дозоре.
- А что же стало с теми, которые первыми натолкнулись на блуждающую нежить?
- О, они его изрубили в куски. Убить-то мертвого они не могли, а чтобы он не мог идти, отрубили ему руки и ноги.
- Разумно, - согласился Конан. - А потом похоронили заново, в разных местах?
- Нет. Маг забрал останки в башню.
- Вот! - оживился киммериец. - Наконец-то я слышу главное слово - маг! Почему я так и думал, что без этого здесь никак нельзя было обойтись? Что за маг?
- Вообще-то, возле нашего города живут два великих мага. - Ариантус и Ормунд.
- Замечательно! - еще больше развеселился Конан. - Обычно одного великого мага бывает вполне достаточно, чтобы окружающие досыта нахлебались его колдовства, до блевотины. А тут их целых два. Я еще удивляюсь, что у вас по улицам разные духи тьмы и демоны ночи стадами не ходят.
- Ты не веришь? - рассердилась Вивейн.
- Почему? Верю. Только вместо того, чтобы стражу удваивать, надо было ответа у магов потребовать. Кстати, тех героев, изрубивших ожившего мертвеца, хотя бы наградили?
- Ага, - рассмеялась Вивейн. - Им выставили бочонок вина, и они упились до изумления.
- Так все же, магов не пытались привлечь к ответу?
- Не знаю.
- Ну, ладно, ты не знаешь. Тебе маги отчета не давали, но горожапе-то должны что-нибудь знать? Или их это не волнует?
Вивейн задумалась:
- Говорили, что Ормунд не стал заниматься этим делом, - припомнила она. - У него разрешение самого короля жить при Палентии, и он, говорят, действительно когда-то помогал городу в защите от чужих магов. А вот Ариантус, насколько я слышала, поселился в наших местах недавно, он договаривался с городской управой, чтобы ему позволили построить свою башню, выстроил он ее по другую сторону от башни Ормунда, и как раз в той же стороне расположено городское кладбище. И изрубленного мертвеца забирал он. Ты думаешь, что мертвецов оживляет именно Ариантус?
- А кто же еще? Сами мертвецы из могил не
- Конан, а ты что, собираешься с ним сразиться?
- Посмотрим.
* * *
Великий маг Ариантус сидел за широким столом в своей башне и сосредоточенно работал. Маг был невысокого роста, худощав и чисто выбрит. Ясные черные глаза его показывали характер твердый и энергичный.
Перед ним лежали раскрытыми две книги, он читал текст, написанный на давно исчезнувшем языке, периодически сверял перевод со второй книгой, и делал острым стилосом еле заметные пометки на громоздком свинцовом барабане с множеством граней, установленном рядом со столом в какой-то сложной конструкции, где к несущим рамкам обильно крепились разнообразные магические амулеты.
Этот ярус башни имел глухие каменные стены без окон, чтобы посторонний шум не помешал работе, а освещалось помещение пятью комками мелких голубоватых кристаллов размером с кулак, которые давали мертвенно-белый свет ярче двух десятков свечей. Работа продвигалась успешно, и Ариантус был доволен. Закончив обрабатывать очередной фрагмент текста, он захлопнул книги, аккуратно убрал их на край стола и взял с полки кружку с травяным отваром. Чтобы не так донимала жара, он устроил в своей башне жестяной короб, в котором свободно висели пропитанные водой фитили. Испаряющаяся вода уносила тепло, а колодец для большего удобства был вырыт в подвале башни.
Прихлебывая прохладный напяток, маг некоторое время отдыхал от своего занятия, потом поднялся с места, взял один из своих светильников и поднялся на верхний ярус башни. Здесь были окна, предусмотрительно полуприкрытые ставнями так, чтобы какой-нибудь безрассудный смельчак не смог беспрепятственно проникнуть в жилище великого мага. Не то чтобы в башню Ариантуса были желающие попасть по своей воле, но излишняя предусмотрительность еще никого не погубила, в отличие от трижды обоснованной самоуверенности.
Маг посмотрел в ночное небо и прислушался к звукам, доносящимся снаружи. Город медленно утихал. Засыпали торговцы и мастеровые, солдаты и рыбаки, портовые грузчики и домохозяйки. Тишину ночи нарушали, правда, патрули ночной стражи и отправляющиеся на преступный промысел разбойные люди, но от этого уже было никуда не деться. Главное, что город засыпал, и можно было заниматься тонкой магией без помех. Ариантус поправил настройку некоторых своих талисманов по звездам и собирался уже было пойти вниз, но вдруг почувствовал рядом с собой присутствие кого-то постороннего и резко обернулся назад:
- Кто здесь? - грозно спросил он.
- А ты ожидал увидеть здесь кого-то кроме меня? - негромко прошелестел в ночной тишине чей-то голос.
В дальнем углу башни возникла призрачная фигура, которая постепенно принимала все более отчетливые очертания высокого бородатого старика. Ариантус шагнул в сторону, бросил быстрый взгляд на один из своих приборов, переставил несколько рун в новую позицию и снова проверил настройку.
- Что тебе на этот раз от меня надо, Ормунд? - спросил он делано небрежным тоном, продолжая понемногу изменять положение рун;
- Ты знаешь, - пожал плечами его собеседник.
- Тебе не нравятся мои опыты, - спокойно произнес Ариантус, - но я уже говорил, что как-нибудь постараюсь с этим примириться. Или у тебя появились новые доводы?