- Он летает не так уж часто, - ответил тот. - Здесь живет моя семья - точнее сказать, родители. С восточной стороны дом дяди, но сейчас там бабушка с дедушкой. С западной стороны поместья - дом дяди по материнской линии.
- Это правда, что в комфортных зонах живут в основном женщины и дети? - спросил Тайни, с интересом рассматривая редкие крыши громадных особняков, утопающих в зелени.
Евгений Климов кивнул и добавил:
- Еще пенсионеры. Все, кто работают, вынуждены гробить свое здоровье в хайтек-мегаполисах, черт бы их побрал, изредка выбираясь в RRZ на отдых.
Макс заметил:
- Тех, кто может выбраться в RRZ, тоже не слишком много.
- К сожалению, - вздохнул Евгений Климов.
Поверенный посмотрел вниз, на проносящиеся мимо белые острова и яркое лазурное море. Его лицо стало мечтательно-грустным, будто он вспомнил что-то такое, о чем уже давно забыл, и вообще стал считать это сном или фантазией.
- Мой отец говорил, - тихо произнес он, - что до войны здесь все было совсем не так. Здесь были маленькие отели, пляжи, множество маленьких кабачков на берегу, где можно было съесть свежей, только что выловленной рыбы, сбрызнутой оливковым маслом и пожаренной на углях, запить ее стаканчиком холодного белого вина, и это стоило сущую мелочь. Вечерами на набережных играла музыка, пары бродили вдоль моря, танцевали, целовались. Здесь был рай, куда хотя бы раз в жизни мог попасть каждый человек.
Чарли Спаркл опустил голову, будто услышал в этих словах упрек. Евгений Климов заметил это и мгновенно вернулся к своему обычному ровному доброжелательному тону и располагающей улыбке.
- Потом хайтек-коалиция заново перекроила мир и решила, что в этих местах будут жить только самые достойные, - закончил он.
Дневник доктора Павлова
29 июля 2054 года, 06:45:34
Тюремный комплекс Джа-Джа Блэк
О. Исландия
Северный блок,
секция интенсивной терапии
Мой резервуар с "жидким воздухом" с величайшей осторожностью погрузили в реанимационный электромобиль.
Доктор Жилинский отключил меня от всего оборудования, сказав:
- Транспортировка займет минут двадцать-тридцать. Уровень кислорода в жидкой смеси будет в норме. Но на всякий случай в реанимобиле имеется запасной баллон. Так что не волнуйтесь. Кислородного голодания мы ни в коем случае не допустим. Вас приказано привести в форму как можно скорее, так что мы стараемся.
Я не мог задать ему ни одного вопроса из тех, что меня мучили.
Мой срок истек? Уже прошло пятьдесят лет? Кто приказал "привести меня в форму как можно скорее"? И зачем?
Память возвращалась ко мне стремительно. Иногда даже становилось больно глазам от напряжения внутри черепной коробки. Огромные пласты информации всплывали один за другим. Я знаю все о человеческом мозге, поведении, инстинктах, влиянии ДНК-фактора, балансе нейрогормонов, воспитательном детерминировании, феномене "внутреннего зеркала" и прочих вещах, которые позволяют прогнозировать поступки человека в мельчайших подробностях. Я исследую креативные способности подростков. Я личностный аналитик величайшего гения в истории - Роберта Аткинса. Я…
Внезапно все мое тело свела судорога. Аткинс!
Мне надо видеть его немедленно! Я должен встретиться с ним, потому что не успел сказать ему одну очень важную вещь! Я должен был сделать это до того, как меня заморозили! Я надеялся, что мне позволят с ним попрощаться, но меня отправили в Джа-Джа Блэк на день раньше, а Роберт так и не прилетел на последнюю встречу… Может быть, он узнал правду и не захотел меня видеть.
Я кричал и умолял перенести процедуру, но Буллиган мне отказал. В такой малости! Я просил у него всего один день! Я должен был увидеть Роберта! Я должен был сказать ему, что не стоит расставаться с Хеленой… Не надо бояться чувства, что возникло в его сердце вопреки генетике. Его собственные гормоны - фенилэтиламин, тестостерон, адреналин и допамин - вот ключ к тому, чтобы мой церотерозин начал действовать так, как должен. Чтобы стать нормальным навсегда, Роберт должен научиться любить, заботиться, чувствовать привязанность… Привязанность! Окситоцин закрепит действие нейроактиватора. Роберт перестанет чувствовать себя чужим на этом свете. Монстр в его голове уснет…
У меня зашумело в ушах. Сердце забилось с такой силой, что я почувствовал тесноту в грудной клетке.
Собственная жизнь проносилась перед глазами с бешеной скоростью. Теперь я точно знал, почему оказался в тюрьме. Я помню, за что. Но ни о чем не жалею. Я спас Роберта. Интересно, какой он сейчас? Может, меня разморозили потому, что ему снова требуется моя помощь? Может, он и Хелена до сих пор вместе? Я бы хотел увидеть их детей. Если они не унаследовали странной болезни Роберта - это было бы настоящим чудом. Чудом, которое я, наверное, не смогу объяснить, но объяснение меня сейчас не интересует. Я хочу увидеть их. Просто увидеть…
Подробности моей работы, научной деятельности, лекций, планов и стремлений не вызывали отклика в душе. Память фиксировалась на каких-то мелочах, ничего не значащих подробностях. К примеру, желтый цветок на моем окне. В моем кабинете был цветочный горшок с каким-то растением. Я поливал его, когда вспоминал об этом. В тот самый день, когда я ввел Роберту модулятор частот нейронных соединений - церотерозин, это растение вдруг зацвело. Оно все покрылось огромными ярко-желтыми цветами. Роберт заметил это и сказал: "Это не просто так. Я говорил тебе о законе квантовых случайностей? Ничего не бывает просто так. То, что мы называем случайностями, - все звенья одного великого замысла, который, как мне кажется, я могу понять. Ты, наверное, решишь, что у меня опять приближается приступ, - он улыбнулся, - но это не так. Это не похоже на мои приступы. Это что-то другое. Я чувствую что-то, присутствие чего-то большего, чем мое сознание, чего-то исходного, первопричины. Понимаешь? Эта штука у меня в голове - не одна. Она… Она следует чьей-то воле. Я пока не понял, как именно осуществляется связь…" Я был недоволен. Я не любил, когда Роберт говорил о своем мозге как об отдельном существе, которое его якобы поработило и мучает. Подобные рассуждения ясно давали мне понять, что до полного здоровья Аткинсу еще очень далеко и радоваться успехам рановато.
Я вдруг почувствовал боль. Будто внутри лопнула струна, в глазах защипало. Неожиданно навалилось чувство потери.
- Роберт… - пробормотал я.
Нет! Нет, это мне только кажется. С ним все в порядке. Я же вылечил его. Я нашел лекарство. Я вылечил Роберта. Он, наверное, уже закончил создавать свою науку - квантонику. Он расскажет мне о ней. Уверен, он нашел способ доказать свой закон квантовых случайностей и теорию всеобщей относительности тоже.
Реанимобиль остановился. Я очнулся от своих воспоминаний и увидел, что нахожусь в просторном помещении. Большую его часть занимал прямоугольный бассейн с "жидким воздухом", он был открытым. Вдоль одной из стен были выставлены столики на колесах с медицинским оборудованием. У другой стены - кровать и ширма. За ней санузел. Я знаю. Кажется, я уже бывал здесь.
Медбратья начали аккуратно перемещать мой резервуар на специальный подъемник, который должен был погрузить меня в бассейн. Доктор Жилинский начал объяснять, что будет происходить.
- Алексей Романович, сейчас мы погрузим вас в бассейн с жидким воздухом. Концентрация кислорода там чуть меньше, но свойства жидкости те же, что и в вашем резервуаре. Мы откроем крышку, и вы осторожно покинете свой контейнер, но не будете всплывать на поверхность. На дне бассейна, возле того места, куда подъемник опустит вас, лежат специальные грузы для рук и ног. Наденьте их, чтобы не всплыть на поверхность раньше времени. Три часа вы должны двигаться не останавливаясь - плавать, ходить по дну бассейна. Делайте что угодно, но не покидайте "жидкий воздух" и не стойте на месте. Три часа постоянного, размеренного движения. Вроде пешей прогулки по горам. После этого, по моей команде, вы снимете грузы и ляжете на подъемник, но будете держаться за специальный поручень, чтобы не всплыть. Мы опустим в бассейн трубки легочного экстрактора. Это аппарат, который быстро очистит ваши легкие от "жидкого воздуха". Вы почувствуете сильное удушье, вам захочется немедленно вынырнуть, подъемник быстро извлечет вас из бассейна на край. Вот здесь, видите? Учтите, первый глоток воздуха будет очень болезненным. Вам покажется, что это не воздух, а битое стекло. Будет очень сильная резь в легких, носоглотке и трахее, темнота в глазах, головокружение. Самый лучший способ побыстрее насытить легкие кислородом из атмосферного воздуха - это как можно громче закричать. Орите что будет сил до тех пор, пока не восстановится нормальное дыхание. Договорились?
Я кивнул.
* * *
24 августа 2054 года, 15:23:11
RRZ "Эллада"
Поместье Спарклов
- Я должен договориться с исполнительным секретарем кондоминиума о просмотре домов. Надо отключить охранные системы, получить гостевой ДНК-доступ, сведения о техническом состоянии… Хорошо бы найти инженера по безопасности, который на месте осмотрит основные агрегаты… - Евгений Климов разговаривал в большей степени сам с собой, но заодно информировал и Макса о предстоящих планах.
- Мне достаточно Рободома, - упрямо заявил Громов.
- Я вас слышу, - безупречно вежливо и доброжелательно ответил поверенный и добавил непреклонным тоном, - разумеется, сначала мы посмотрим Рободом, а потом все остальное. Предварительные согласования займут некоторое время…
- Мы побудем у меня, - перебил его Чарли Спаркл. - Доставьте нас ко мне домой, а потом заберете оттуда. Идет? Вы ведь у нас бывали? Помните, где это?
- Отличная мысль, - улыбнулся Евгений Климов. - Разумеется, помню. Ваше поместье на острове Крит.
- Точно, - Чарли вздохнул и посмотрел на друзей. - Я так волнуюсь. Честно говоря, даже предположить не мог, что когда-нибудь буду показывать вам свой дом!
Тайни шмыгнул носом и отправил в рот последнюю зефирину.
Макс подумал, что тоже никак не предполагал полететь в самую закрытую из всех RRZ, в гости к Чарли. Он впервые подумал о том, что никогда не воспринимал Чарли как настоящего друга. Скорее просто проводил с ним время, потому что Чарли был не против, он сам сел рядом с Громовым на самом первом уроке в Накатоми - к смеху сказать, это была эргономика. Громов был абсолютно убежден, что после окончания школы каждый будет жить своей жизнью. Спаркл унаследует корпорацию, а Макс начнет искать, кому нужен начинающий софт-инженер, который подает надежды и согласен первое время работать почти бесплатно. К тому же Громов никак не мог забыть слова Дэз о том, что на втором году обучения, когда Макс уже заканчивал работу над "Моцартом" в первый раз, между ним и Чарли вспыхнула ссора. Обрывочные воспоминания о том, что Спаркл почти не разговаривал с ним и вел себя очень отчужденно, не давали Максу почувствовать дружеской теплоты по отношению к Чарли. Возможно, они просто оказались заложниками ситуации. Но Макс не мог забыть надменного, холодного выражения лица Спаркла, когда "видел" того в среде Эдена в последний раз.
Почему Чарли вернулся? Интуитивно Громов не верил в его искренность. Ему постоянно казалось, что за этим странным проявлением дружеских чувств стоит что-то другое. Чарли как будто чего-то ждет, как будто хочет что-то спросить, но в последний момент - не решается.
Насчет Тайни вообще все сложно и запутанно. Вроде как Макс испытывал к нему какую-то теплоту в связи с тем, что они пережили на Кубке Эдена. Но ведь это был не Тайлер Бэнкс! Лучшим другом Громова все это время был Хьюго Хрейдмар в облике Тайни! Настоящий Тайни - молчаливый паренек, который все время ест. Вроде бы он неплохой геймер, раз прошел "Вторжение", вроде бы интересуется бионикой… Но в его глазах нет холодного, ироничного огонька, который репликация Тайни неведомым образом получила от Хьюго Хрейдмара.
Громов шумно вздохнул, будто содержание кислорода в кабине квадролета разом уменьшилось вдвое, и расстегнул жесткий воротничок своей рубашки.
"Ничего настоящего вокруг! Ни-че-го!" - подумалось вдруг. Эта мысль пришла сама, ниоткуда.
Макс вспомнил кусок из интервью Аткинса, которое тот давал медиакомпании "Стелс".
"В нашем восприятии между виртуальной реальностью и фактической не стало никакой разницы. Мы настолько погружены в себя, что другие люди - не более чем функции в нашей собственной проекции мира. Мы раздражаемся на них, когда они ведут себя не так, как нам хотелось бы, точно так же как раздражаемся на сбои в программах".
- Поместье Спарклов занимает примерно треть острова Крит, - с улыбкой сказал Евгений Климов, показывая вниз. - Для озеленения своей резиденции ваш дедушка, Чарли, морем доставил из лотек-пространства сто двадцать миллионов тонн плодородной земли. Орошение территорий потребовало строительства опреснительной установки, способной удовлетворить потребности небольшого города. Кроме того, он построил насосную станцию, которая гонит вглубь острова морскую воду. Миллионы кубических метров.
- Я знаю, - Чарли смутился.
- Зачем вам столько морской воды? - удивился Тайни.
Вместо покрасневшего Спаркла ответил Евгений Климов, мягким, уверенным голосом экскурсовода:
- Часть ее, добытая далеко от берега, с большой глубины, идет для наполнения громадных проточных плавательных бассейнов на территории резиденции. Всего их было десять. Одиннадцатый бассейн находился в личном SPA-комплексе резиденции. Воду для него подогревают и насыщают кислородом. Кроме того, там постоянно дежурят врачи, составляюшие для каждого члена семьи курсы необходимых процедур - целебных ванн, грязевых обертываний, масляных массажей, ароматерапии, массажа, иглоукалывания…
Чарли закашлялся и пробормотал:
- Моя мать проводит там большую часть дня…
- Семья Спарклов, состоящая из двадцати человек включая дедушек, бабушек и кузенов с обеих сторон - отца и матери, занимает территорию, по размерам равную целому кварталу хайтек-мегаполиса, где проживает около двадцати тысяч человек, - со странной радостной улыбкой и блеском в глазах продолжил Евгений Климов.
- Странно, - пробурчал Тайни, - мне всю жизнь говорили, что места для жизни на земле катастрофически не хватает, что планета перенаселена… А оказывается, в RRZ живет так мало людей… Двадцать человек? Всего? На треть острова?
- Если быть точным - сто пятьдесят с обслуживающим персоналом, - поднял вверх палец поверенный. - Только садовников в поместье Спарклов официально числится двадцать человек. Прислуга живет в двух довоенных отелях на берегу, в самой неудобной с точки зрения морских прогулок и купаний части острова. Каждый день слуги семьи Спарклов пешком преодолевают расстояние от пяти до десяти километров, чтобы добраться до хозяйских домов или тех установок, за которыми они обязаны следить. Так? - ласково спросил Евгений Климов у Чарли.
Тот покраснел еще больше, бросив отчаянный взгляд на Громова. Макс пристально уставился на Евгения Климова. Зачем тот говорит Чарли все это?!
Спаркл справился со своим волнением и произнес тихим, очень злым голосом:
- Не я выдумал правила, по которым живет хайтек-пространство.
В ответ поверенный рассмеялся:
- Ну что вы, Спаркл! Я всего лишь простой гражданин хайтек-пространства, который уже несколько лет покупает и продает здесь дома. Поэтому все о них знает. К примеру, в ваш дом водопроводная вода для приготовления пищи и мытья поступает из артезианских скважин.
Чарли отвернулся и замолчал. В кабине повисло напряженное молчание. Только Евгений Климов был весел. Даже, пожалуй, чересчур.
Квадролет приземлился на лужайке перед домом.
Дверь открылась, пассажиры стали спускаться. Магнитные винты по инерции еще вращались, но не создавали шума. Только легкий гул и ветер.
- Палаццо в старом итальянском стиле, - сказал Климов Громову, показывая на огромный дом, стоявший на холме.
Дом был двухэтажным, выстроенным в форме полукруга. Его фасад украшали ажурные колонны. К входу вела лестница из белого мрамора. Она казалась невесомой, струящейся.
На ступенях стояла женщина в легком шелковом платье и солнцезащитных очках. Рукой она придерживала соломенную шляпу с большими полями, украшенную цветами и лентами.
- Мама! - Чарли помахал ей рукой.
Она не ответила.
Макс огляделся по сторонам. Кругом все зеленело и цвело. Пели птицы. Над головой сверкало ослепительно голубое небо и яркое солнце. Даже виртуальная среда Эдена не была столь прекрасной. Контраст с хайтек-мегаполисами был такой, словно они прилетели на другую планету.
- Что здесь было раньше? - спросил он Чарли.
- То же, что и сейчас, - ответил тот. - Я изучал историю этого места и пришел к выводу, что каждый новый завоеватель, от античности и до наших дней, кем бы он ни был - вождем дорийских племен или владельцем хайтек-корпорации, мечтал тут поселиться. Здесь всегда живут те, кто покорил мир. Это место сберегли от огня всех мировых войн, потому что каждый, кто видел себя новым хозяином жизни, втайне мечтал взять его себе. Вот и весь секрет.
- Почему же в медиа ничего не рассказывают о жизни в зонах комфортного проживания? - недоуменно спросил Макс. - Все знают, что они есть, но почти никто и никогда их не видел. Только в сериалах телетеатра, но там и близко не показывают такой роскоши, - он показал рукой на дворец, утопающий в зелени лавра, апельсиновых и лимонных деревьев.
- Наверное, чтобы не раздражать те девяносто девять процентов населения хайтек-пространства, которым никогда в жизни сюда не попасть, - криво усмехнулся Чарли, бросив косой взгляд на Евгения Климова. - Я как-то слышал на одном из приемов, как Председатель Торговой Федерации сказал, что вся недвижимость в зонах комфортного проживания принадлежит одному проценту хайтек-граждан, которые успели к послевоенной дележке земли. Всем остальным надеяться уже не на что. Разве что арендовать землю за бешеные деньги у владельцев.
- Эй, герой! Неужели это Макс Громов собственной персоной?! - раздался сбоку бодрый голос.
Макс повернул голову и увидел отца Чарли - Фрэнка Спаркла, председателя совета директоров корпорации "Спарклз Кемикал". Его седые, сверкающие бриллиантовым блеском волосы были тщательно уложены. Мягкая хлопковая рубашка, белая с едва заметным мелким рисунком, и бежевые брюки делали его похожим на героев старых фильмов, снятых век назад.