Мы с Ромисом разошлись в разные стороны, чтобы не мешать друг другу. Нас вполне устраивал расклад, предложенный Леокартом. Сам он, выхватив богато изукрашенную шпагу и под стать ей дагу, осторожно стал сближаться с моим другом, в то время как ко мне двинулись, обнажив только шпаги, двое его дружков. Я вызвал легкий транс – состояние, в котором был близок к переходу в "холод" и мог совершить этот переход немедленно. Наставники предостерегали от недооценки противника и учили всегда сражаться против любого так, будто перед тобой воин более искусный, чем ты. То есть выкладываться полностью. Однако через пять лет я должен буду продемонстрировать старшинам и новые приемы боя, чтобы получить усы на мордашку моей киски, поэтому сознательно пренебрег золотым правилом. Хотелось увидеть, на что способны эти парни. Вдруг да смогут меня чему-нибудь научить.
Противники не оправдали моих надежд. Через две минуты мне были известны их наиболее отработанные атакующие и защитные комплексы. Неотработанные – тоже. К сожалению, ничего интересного перенять было нельзя. Я перестал сдерживаться и на контрударе пронзил шпагой горло одного из парней. Как и обещал, умника, любителя пошутить над чужой внешностью, оставил напоследок. После гибели партнера на лице у него появилось загнанное выражение, и на лбу крупными каплями выступил пот. От усталости, наверное. Пренебрежительных ухмылок шакалы лишились гораздо раньше, когда и третья их совместная парная атака провалилась. Я увидел в глазах противника, что он наконец понял неизбежность собственной гибели, и только тогда длинным выпадом, как и его дружку, нанес укол в горло, пробив его насквозь вместе с шейными позвонками. Выпустив из руки шпагу, умник захрипел, рухнул на колени и, постояв немного в такой позе, опрокинулся навзничь. Я протер лезвие шпаги своим платком и бросил его на труп. Платка мне было не жалко. Его для меня не вышивала и не дарила любимая девушка на прощание, а на трофеи от двух бывших дворян, как я уже примерно прикинул от нечего делать, можно будет купить повозку таких платков. Не потому, что добыча велика, просто платки стоят дешево.
Ромис с Леокартом все еще продолжали свои танцы. Каждый уже имел по царапине – мой друг на боку, а его обидчик на лице. Раны кровоточили, но не сильно. Крупные сосуды не были задеты. Ромис был явно лучше. В один из моментов, когда оба противника отскочили друг от друга для краткой передышки, я глазами спросил Ромиса, надо ли мне вмешаться. Оценив, что я спокойно стою, а мои враги лежат, он одобрительно улыбнулся, но подал знак оставаться на месте.
На площадь ворвался отряд всадников. Они раздвинули толпу, скакавший первым вельможа с баронской цепью поверх богатого камзола быстро спрыгнул, открыл калитку и встал в проеме. Не входя в круг, он мрачно наблюдал за схваткой Ромиса с Леокартом, бросив всего один равнодушный взгляд на остывающие тела его дружков.
К этому моменту преимущество моего друга стало очевидно. Он теснил своего противника, который едва успевал защищаться, даже не думая нападать. Следующая атака Ромиса увенчалась успехом. Проведя два ложных укола и отбив своей дагой шпагу Леокарта, он молниеносно атаковал и вонзил клинок в плечо врага. В следующее мгновение кончик шпаги уперся в горло забияки. Тот выронил оружие, левой рукой зажал рану на плече и, тяжело дыша, затравленно посмотрел на Ромиса.
Друг не спешил доводить дело до конца. Так они и стояли несколько секунд. Мрачный барон словно очнулся и крикнул:
– Сэр! Прошу тебя! Оставь ему жизнь!
– Сдаешься? – спросил Ромис, казалось, не обратив внимания на просьбу барона.
Леокарт сглотнул и прохрипел:
– Да.
Ромис посмотрел на арбитра, но тот отрицательно помотал головой:
– Если побежденный в силах, он должен заявить о сдаче как положено.
Друг слегка надавил, и из-под кончика его шпаги на горле Леокарта появилась капля крови.
– Я сдаюсь на милость победителя,– поспешно сказал тот положенные слова.
– Я оставляю тебе жизнь,– ответил Ромис ритуальной фразой, вложил шпагу в ножны и заявил свое условие: – Положенные мне по праву победителя трофеи хочу получить здесь и сейчас.
Леокарт побледнел от унижения, отцепил от пояса кошель и бросил на землю, освободил пальцы от перстней и снял кулон с крупным изумрудом на прочной золотой цепочке. Если перстни он даже немного равнодушно бросил на землю, то с кулоном явно не хотел расставаться. Его руки дрожали, когда он аккуратно и благоговейно положил его поверх кошелька. Настала очередь оружия. Леокарт начал расстегивать пояс, когда снова вмешался барон и предложил Ромису:
– Сэр, я, барон Тафка, хочу предложить тебе за все имущество этого,– он кивнул в сторону сына,– недостойного мальчишки... семьдесят "драконов".
Я не торговец, но, по моим прикидкам, если продавать, можно выручить "ящерок" сорок за все про все. Значит, оружие – вероятно, фамильное – и кулон имеют для барона особую ценность, раз он предлагает заплатить почти вдвое больше.
Ромис согласился, и барон тут же отсчитал ему всю сумму. Кроме того, в кошельке, доставшемся победителю, также оказалось четырнадцать "ящерок", три "воробья" и около семнадцати "косточек".
Мой улов был пожиже, всего пять "ящерок". Около двух в сумме было в кошельках дружков Леокарта, и еще три мне предложил барахольщик, тут как тут нарисовавшийся возле нас, стоило только закончиться схватке. Сначала-то он предлагал одну "ящерку", но после небольшого торга я убедил его, в том числе и с помощью моей фирменной улыбки, что смогу продать все за пять, но, так и быть, отдам столь уважаемому человеку за четыре. В результате сошлись на трех. Похороны павших – за счет торговца.
Довольный сделкой, я увидел, как барон с сыном шепотом о чем-то яростно спорят. Войдя снова в транс и навострив уши, я стал молчаливым и незаметным участником разговора.
– …покарать голытьбу! Отец, ты не можешь оставить все как есть! Пострадает наша честь,– бледный, как моль, но горячий, как кипяток, распинался Леокарт.
– Честь наша уже пострадала, когда ты собрался драться с этим Ромисом не один на один, а вместе с дружками,– столь же яростно шипел на него барон.– Ты не понимаешь своей тупой башкой, что вне зависимости от исхода поединка каждый ничтожный смерд тыкал бы в нас пальцем: "Они боятся выйти один на один против нищего дворянчика и зовут на помощь не меньше двух друзей"?! Не понимаешь?!
– Но они и не должны были вмешиваться!
– А кто об этом знает? А?! Ты понимаешь, что я едва успел?! Стражник прибежал весь в мыле предупредить, что мой сын выходит в круг против барса...
– Кого? – ахнул Леокарт.– Этот дворянчик – барс?!
– Нет, не он, дружок его.
– Эта образ...– Барон заткнул сыну рот и зашипел целым клубком гадюк:
– Тиш-ше! Если он услышит и вызовет тебя на поединок, я ничего не смогу сделать.
– Отец! Да пусть он хоть помесь тигра со львом! Ты же здесь владыка. Одно твое слово, и...
– Да,– мрачно и устало сказал барон,– одно мое слово, и набегут королевские дознаватели, всех подряд посадят под обруч правды и докопаются до истины. Ты в лучшем случае лишишься дворянства и станешь беднее последнего нищего, а мне так легко не отделаться.
– Но почему так? Подумаешь, барс!
– Их клан очень сплочен и всегда лоялен королю. Все случаи гибели своих они тщательно расследуют, и горе тому, кто убил не в бою или защищаясь. А король их всегда поддерживает. Вот если бы этот барс на кого-нибудь ни с того ни с сего напал... Но эти воины как раз славятся в числе прочего своей выдержкой. Видишь теперь, что просто так и владетельный господин не может убить неугодного? – Барон снова вскипел: – Сколько раз я тебе говорил заняться делами вместе со мной?! Вместо того чтобы учиться управлять, ты шляешься по бабам и затеваешь дуэли... Ты понимаешь, что наше фамильное оружие, которое я тебе так опрометчиво вручил, не дожидаясь твоего совершеннолетия, могло достаться какому-нибудь торгашу? А кулон твоей покойной матери? "Носи, сынок, и помни обо мне",– говорила она тебе. А сынок готов его первому встречному...
Леокарту помогли сесть в седло, и кавалькада шагом покинула площадь. Ко мне подошел сияющий, как новенький "воробей", Ромис, положил руку на мое плечо и предложил:
– Ну что? В кабак и по девочкам?
Глава 4
В кабак так в кабак. Против этого я ничего не имел, но вот "по девочкам"... Стыдно признаться, но опыт в этом отношении у меня был чисто теоретический. Мастер-целитель в свое время рассказывал нам и про эту сторону жизни людей. Каждый из нас прочитал книгу восточных мудрецов с подробными иллюстрациями и имел представление об эрогенных зонах. То есть что, как и куда, я знал, но на практике применить знания так и не довелось. Это меня немного беспокоило.
Ромис между тем не забыл о своих сестрах и первым делом предложил зайти в банк. Ему не терпелось порадовать родителей очень приличной суммой, которой, по его словам, должно хватить на приданое одной сестре точно, а при удаче так и сразу двум. В знакомом помещении нас встретили приветливо и живо обслужили. Заплатив "ящерку" за услуги, Ромис перевел на имя своего отца пятьдесят "драконов". Пятнадцать положил на свое имя, а восемь оставил на расходы. Поскольку транжирить он не привык, то этих денег за глаза должно хватить до самой столицы.
Закончив дела в банке, мы наконец-то отправились к дядюшке Сэмнию, где Ромис решил снять номер дня на три и отпраздновать победу на дуэли. Быстренько заселившись неподалеку от меня, он предложил умыться и отметить здесь же, в обеденном зале гостиницы.
– Пойдем, дружище. Сегодня я угощаю!
Мы спустились вниз, и Ромис с видом богача, собравшегося основательно покутить, занял тот же столик, что и вчера. Вся гостиница уже знала о его победе и даже примерную сумму денег, доставшуюся ему в качестве трофея. Разносчица появилась моментально и затараторила, перечисляя блюда, которые можно получить прямо сейчас, а также те, что готовятся под заказ. Мы выбрали жареные колбаски, гуся, пиво, лепешки и зелень.
В первую очередь принесли большой жбан пенного напитка и две кружки. Ромис разлил пиво по кружкам и предложил тост:
– За тебя, дружище! Если бы не ты, хоронили бы сейчас не этих шакалов, дружков Леокарта, а меня! Я восхищаюсь тобой! Уложить двоих не слабых фехтовальщиков – это нечто! А почему ты мне сказал, что оружием владеешь средне?
– Потому что это так и есть. До уровня мастера мне еще тренироваться и тренироваться.
– Что ж за мастера у вас там, если ты считаешься средним бойцом?
– О! Мастера у нас...– не скрывая зависти, ответил я,– могут такое, что тебе и не снилось! – И с грустью добавил: – И мне пока только снится.
– Так... таких бойцов надо бы в гвардию короля, не меньше! – воскликнул приятель.
– Там и служим обычно,– пожал я плечами.
– Постой-постой... я, кажется, что-то такое слышал про чудо-бойцов, которые служат в гвардии короля и его вельмож...– старательно копая пласты своей памяти, задумчиво сказал Ромис.
Некоторое время мы пили пиво в тишине, потом лицо Ромиса просветлело, он оживился и радостно воскликнул:
– Вспомнил! Отец мне как-то рассказывал, что в одной из заварушек ему довелось сражаться вместе с... леопардами... или гепардами... Нет. С барсами! Ох, говорит, они и дрались. Говорит, рядом с ними чувствовал себя мальчишкой, впервые взявшим в руки учебную шпагу. Говорит, все они, как на подбор, рослые, светловолосые и голубоглазые...– Ромис осекся, посмотрел на меня и смущенно закончил: – Прости, но ты совсем на них не похож.
Я угрюмо кивнул:
– Не похож.– Подняв к плечу левую ладонь, я сделал видимым знак моего клана: – А так похож?
Ромис восхищенно потряс головой и сказал:
– Похож! Еще как похож! С ума сойти и в лужу рухнуть! Я познакомился с настоящим барсом! Скажи кому – не поверят. А почему ты вместо того, чтобы во дворце короля романы с фрейлинами крутить, в Вармоке киснешь? – Он огляделся по сторонам и шепотом спросил: – Или ты на тайном задании?
– Нет. Не на задании.
Под гуся и колбаски я поведал Ромису свою нехитрую историю, начав с драки в трактире и подытожив эпизодом нашего с ним знакомства.
Наш обед закончился, и наступил тот тревожный момент, когда Ромис хлопнул ладонью по столу:
– Все. Пора по девочкам. Двум уставшим воинам необходимо сбросить напряжение.
Легкое волнение и неуверенность в себе с новой силой навалились на меня. Заметив мое состояние, друг забеспокоился и стал допытываться, в чем дело. Пришлось, преодолев смущение, признаться в том, что это у меня будет впервые.
– Грозный барс боится девушек?! – улыбнулся Ромис.– Не переживай. Я все устрою в лучшем виде. Пошли. Я знаю одно приличное заведение, где тебе точно помогут.
– Ты что, все деньги на девочек потратил?
– Нет. Здесь я не бывал, но вот в других городах... Раньше. Отец иногда давал деньги на профессионалок. Говорит, у деревенских девок толком ничему не научишься. Так что я тоже через это прошел...– Он легонько хлопнул меня по плечу.– Не тушуйся. В первый раз все нервничают. Одна из моих наставниц говорила: "Большинство мужчин такие нежные создания... Не будешь деликатной – об удовольствии не мечтай".
Про нежное создание мне не понравилось, но спорить я не стал и молча последовал за другом. Пока мы шли, Ромис уточнил, есть ли у меня деньги, поскольку он меня ведет в очень дорогое заведение, в котором ночь любви стоит около двух "ящерок", но иначе нельзя, первый опыт обязательно нужно получить в соответствующей обстановке. Я ему не рассказывал о продаже котенка кугара, да и вообще об истории с Вернией особо не распространялся, так, мол, наткнулся в лесу, нанялся в проводники, привел в город и получил расчет. Однако сказал, что деньги у меня есть и он может не беспокоиться на этот счет.
В аккуратном двухэтажном домике, окруженном небольшим ухоженным садом, нас приветливо встретила элегантно одетая женщина лет пятидесяти. В целом обстановка ничем не напоминала душный и мерзкий приют порока, как его описывали некоторые философы-моралисты. В правом углу уютной гостиной стоял легкий ажурный столик с роскошным букетом цветов в хрустальной вазе. По стенам помещения были расставлены низкие мягкие диванчики, а центр занимал огромный янчарский ковер. Все это освещали три страшно дорогих магических светильника, плавающие прямо в воздухе на разной высоте и неторопливо перемещающиеся по всему пространству комнаты. Все три, каждый в своем ритме, плавно меняли свой цвет, создавая волшебную игру теней и полутонов.
Ромис о чем-то пошептался с женщиной, та кивнула и пригласила меня пройти за ней. При расставании Ромис предложил не искать друг друга, а встретиться после завершения дел в гостинице у дядюшки Сэмния.
Хозяйка провела меня в комнатку на втором этаже и показала, где что находится. В самой комнате наиболее интересным предметом мебели была огромная мягкая кровать, заправленная чистым бельем, и невообразимое количество зеркал по стенам и даже на потолке. В этом помещении были еще две двери. Одна вела в туалет, другая – в ванную комнату. Огромная лохань уже была наполнена прозрачной водой, а с внешней стороны в борт лохани был вмонтирован амулет для подогрева воды. Женщина показала мне, как его активировать и дезактивировать, когда вода достаточно нагреется. Для вызова прислуги, чтобы поменять воду или заказать обед, в нескольких местах свисали витые шнуры – дернешь за веревочку, кто-нибудь да появится.
Хозяйка вышла, предложив немного осмотреться и подождать. Не прошло и пяти минут, как дверь приоткрылась и в комнату проскользнула девушка. На вид ей было лет двадцать пять. Немного ниже меня ростом, чуть полноватая, смуглая и черноволосая. Ее чуть раскосые карие глаза глянули на меня доброжелательно и с живым интересом. Она была одета в полупрозрачные шаровары и свободную блузу из той же ткани. В этом одеянии она не выглядела обнаженной. Скорее слегка прикрытой. В сочетании с тонким ароматом сладковатых восточных духов это создавало образ наложницы из гарема янчарского эмира.
Описывать подробности моих практических занятий под чутким и деликатным руководством Лейли, так звали девушку, я не буду. При желании каждый может найти это заведение в Вармоке и испытать все сам. Одно могу сказать – восторг и блаженство. Теория теорией, но, как обычно, на практике все обстоит несколько иначе. Первым делом девушка спросила у меня:
– Господин желает научиться получать удовольствие только сам или также научиться доставлять наслаждение своей партнерше?
– Я не насильник и меня интересует второй вариант,– ответил я ей.
Через пару часов наших практических занятий, когда партнерша пару раз мягко поправила меня, сказав, что здесь нужен не массаж, а ласка, я использовал знания и навыки, переданные мастером-целителем и, войдя в легкий транс, попытался как можно глубже познать свою партнершу. В эмоциональном плане, разумеется. Не исключая, впрочем, и иного смысла данного понятия. С этого момента прогресс в понимании плотской любви пошел у меня кавалерийским галопом. С каждым часом я все лучше и лучше понимал Лейли. Что ей нравится, а что нет. Где и когда надо поцеловать, где погладить, а где и слегка шлепнуть ладонью. В общем, я чувствовал, что она хочет, старался дать ей это, видел, что она искренне наслаждается, хотя могла бы и сыграть, и сам от этого возбуждался все больше и больше.
Наш урок продолжался весь остаток дня и почти всю ночь с перерывами на ужин и ванну. Уже под утро Лейли запросила пощады:
– Господин, прости меня, но умоляю остановиться. Я уже и так от любого твоего прикосновения на стенку лезу от вожделения. Это ненормально. Могу ли я дать господину один совет? – Получив мое согласие, девушка продолжила: – Если тебе встретится неопытная девушка, она, возможно, не поймет, что пора остановиться, и это может для нее плохо кончиться. Постарайся, пожалуйста, не доводить ее до такого.
– Спасибо, Лейли, я постараюсь,– серьезно ответил я, поцеловал девушке руку и стал одеваться.
Я мог бы поспать и здесь, вот только лишнее платить не хотелось. За три "воробья" в час лучше уж в оплаченной гостинице отдохнуть.
Усталый и с блаженной улыбкой на губах, я, вероятно, выглядел местным дурачком, нашедшим блестящий камушек. Однако мой вид ни у кого из обслуги этого дома не вызвал удивления. Привыкли, похоже. Заплатив за "науку" почти пять "ящерок", я быстро дошел до гостиницы, поднялся в свой номер и, быстро раздевшись, рухнул в постель отсыпаться.
Проснулся я далеко за полдень полным сил и в самом лучезарном настроении. Часика полтора поразминался на заднем дворе, потом умылся, привел себя в порядок и пошел обедать. За нашим столом сидел Ромис, потягивая пиво. Перед ним лежала развернутая карта местности, которую он вдумчиво изучал, судя по всему, уже не первый час.
– Привет. Нашел чего интересного на этой размалеванной бумажке? – спросил я его, усаживаясь за стол.
Ромис посмотрел на мое довольное лицо, весело хмыкнул, поздравил с первым боем в любовной битве и ответил на мой вопрос о карте:
– Думаю, куда двигаться дальше. Здесь фактически тупик – в Вармок ведет только одна дорога, и если торговцы по ней едут, то целенаправленно в этот город. Охрана у них, как правило, постоянная, и людей со стороны они берут крайне редко.