- Через полтора года золотая нить выведет копателей к вратам. И полагаю смерть двухсот человек должна тебя волновать больше, чем гибель двоих заигравшихся смертных.
- Это ты сейчас о моем сыне и своем ученике, или он нас с тобой?
- Не знаю, - подмигнул ему маг. - Может о всех сразу?
Самбер рассмеялся только им понятной шутке и добавил себе в бокал настойки.
- Значит мне остался год, а тебе полтора? - как бы невзначай поинтересовался он.
- Получается так.
- Что ж, - кивнул Майкл. - Значит у нас еще есть достаточно времени что бы осушить все мои запасы. А если поднапрячь лекарей то и до твоих доберемся.
На этих словах старик встал и поднял бокал.
- Тогда - За сияние бесконечной империи! - произнес он древний, забытый тост.
- За сияние! - Император так же встал и они чокнулись.
Что ж, на этом нам стоит покинуть этот кабинет, и отправится на восток. В конце концов караван уже далеко, а догонять торговцев, это, я вам скажу, развлечение исключительно для грабителей.
Тим
- Да не жалей его! - кричали где-то слева.
- В корпус пробивай, в корпус! - доносилось справа.
- Руки выше, руки! - это уже вообще с какой-то неизвестной стороны.
Увернувшись от прямого в голову, я чуть присел и выстрелил правой рукой в печень противника. Тот же, будто не заметив моего выпада, попытался перехватить руку, благо я вовремя одернул её и сделал два шага назад. Вообще, если честно я уже жалею что позволил втянуть себя в эту забаву охранников каравана, хотя какой там караван. Так, небольшая торговая компания - четыре повозки, семнадцать человек торговцев, да дюжина охраны. И вот, изнывая от скуки, эти самые охранники решили сходится раз на раз, ставки - по две серебрухи с брата. Зрители тоже не с хуторка, так что устроили тотализатор. И сегодня утром, Лохматый, который чуть ли не сезонный оклад спустил на ставках, попросил у меня помощи в этом серьезном вопросе. А помощь заключалась в следующем - выйти в круг и накостылять парню, на которого все обычно и ставят. И если вы помните, у меня у самого с деньгами туго, так что я даже и думал то недолго. Буквально сразу согласился. А зря, возможный золотой прибыли уже обернулся для меня помятыми ребрами, синяком расплывающемся на левой скуле, и рассеченной бровью. А все эти дрянные правила - ногами не бить, в эти же ноги не бросаться, побеждает тот кто стоит, или тот кто сможет десять секунд удержать противника на земле. Боксеры, блин, темных богинь им на любовное ложе.
Хлесткий хук вывел меня из прострации и я снова закружил вокруг этого Тоби. А с виду обычный мужик, разве что жилистый, но удар такой, что если мне еще один в голову прилетит, чувствую до Алиата я буду добираться исключительно зигзагами. Тоби сделал полушаг и уже направил очередной "пушечный выстрел", прямо мне в глаз. Увы и ах, резко присев, я успел провести три быстрых, но не сильных удара ему в корпус, после чего снова отпрыгнул назад и в который раз закружил против часовой стрелки.
- Да завали ты этого кролика! - донеслось с крыши дилижанса.
Ну да, я уже минут пять только и делаю, что бегаю по кругу и обрабатываю противника быстрыми очередями. Самому тоже достается, но, чувствую, в партере меня ожидает разве что нокаут. А этому "Рокки", кстати, все ни по чем, что бью, что не бью, он даже не запыхался. Вот опять вперед попер. Чуть пригнувшись страж провел серию ударов, обрушившихся на мой блок, как таран на крепостные вороты. Руки отозвались тупой болью, но я стерпел. Тут же, не меняя позиции, Тоби резко выбросил левую руку вперед, но не доводя десяти сантиметров, вернул её в оборону, а следом уже устремился апперкот правой. Будучи прикрытым ложным выпадом, он вероятнее всего нашел бы свою цель, если бы я вовремя не зазевался. О да, моя растерянность спасла мою головушку. Ведь по идее я должен был сделан шаг влево и увернуться, но я не уследил и уже собирался пропустить левый в голову, но его не последовало. А апперкот рассек пустоту.
Не теряя момента я перенес вес с левой на правую, напряг плечо и с предвкушением направил всю энергию тела в правую руку. Та как плеть надзирателя устремилась в подбородок Тоби, а за пару мгновений до столкновения я сжал кулак и максимально напряг руку. Глупо конечно, а ну как сломаю - не челюсть врагу, а пальцы себе. Но я надеялся что Тоби не я, и ворон не считает. И был прав, тот успел увернуться, но удар был слишком быстр и я все же успел задеть его. Голова чуть качнулась, а я уже отпрыгнул назад. Пару секунд страж дезориентирован. Может мне хватит. Сделав маленькую перебежку, я очутился с противоположной сторону. Вновь перенеся вес с левой на правую, я выполнил классическую тройку. Сначала два кривых по корпусу, а потом попытался прямым левым дотянуться до скулы. Не получилось, Тоби очнулся и впервые на моей памяти сделал шаг назад.
- Ломай его! - надрывался все тот же голос, видимо много поставил.
Тоби кивнул и размазался тенью. Тут же из легких пропал весь кислород, в меня как будто опять врезалась машина. Мы упали и покатились по земле. Я отчаянно старался не дать взять себя на болевой, а страж принял оптимальную позицию. Зажал мне руку, и пытался ей же придушить. Здесь бы я и встретил свой конец, если бы не уроки Добряка. Ох, сколько раз мы с ним так же валялись на песке, и сколько раз я ощущал как рвутся связки от разнообразных болевых. Так что, можно сказать, я оказался в своей стихии. Ударив Тоби головой по носу (грязно конечно, но никто не говорил что так нельзя), я воспользовался секундным замешательством и ужом извернулся. Тут же рука противника оказалась на сгибе моей. Резко встав, я с некоей долей удовлетворения ощутил, как напряглись связки стража, а затем поляну огласил протяжный скрип трущихся зубов. Тоби резко встал вместо со мной, и теперь пытался высвободить руку из болевого. Но чем больше были его усилия, тем сильнее я давил. Одновременно с этим я кружил по поляне, водя его за собой как бычка. Это сбивало его сознание с толку, а оно и так было затуманено болью. Наконец я поймал нужный момент и, войдя в ритм, потянул руку вниз. Используя тело соперника как опору, я резко вскинул ноги, переплетая их на шее противника. Мы упали. Теперь же я не только выламывал ему руку, но и одновременно с этим душил.
- Десять! - раздался крик. - Девять! Восемь! Семь! Шесть! Пять! Четыре! Три! Две! Одна!
Я тут же разомкнул тиски и перекатился подальше. Рывком поднявшись на ноги, я помог подняться Тоби.
- Грязно дерешься, - прохрипел он. Я приготовился к мордобою без правил. - Но демонски здорово.
Улыбнувшись, я кивнул:
- Ты тоже меня от души помял.
Пожав руки, мы разошлись. За спиной слышались разочарованные вздохи и звон пересыпаемых монет. И всю эту картину, полную упаднических настроений, разбивали редкие радостные крики тех, кто все же рискнул поставить на телохранителя. Среди них был и Лохматый. Вообще странный малый, как и его брат близнец - Щербатый. Имен я их не знал, но прозвища говорят сами за себя. Первый, из известных лишь ему принципов, не стригся и не признавал гребней, от того ходил как пес после сушки. И, по словам Оргонга, нашего командира, в этом я мог составить ему здоровую конкуренцию, несмотря на то, что мои волосы были в разы короче его, Лохматого, гривы. Что же до щербатого, того так прозвали из-за отсутствия двух верхних передних зубов. Для кого-то эта кличка показалась бы обидной, но только не для Щербатого. Он вообще был какой-то тормознутый, тупил просто жуть, но зато свистеть умел и из арбалета на диво метко стрелял. Брат же его вообще даже камнем в стену Сантоса бы не попал, зато фехтует сносно. Оргонг же, или Орго, мастер на все руки. Он и топором и секирой и бастардом умеет, метательные кинжалы ему сами в ладонь ложатся, а стрела непременно в яблочко попадет. Аж завидки берут. Сам-то я кроме кинжалов да сабель ничем не владею. Лук натянуть, натяну, но скорее себе в ногу попаду чем в цель. С арабелтом порезвее, но с ним разве что зомби не сладит, так что это не в пример. Что же до другой стали, так то не про меня. Если в руки секиру возьму, то в строю мне лучше не стоять, потому как строя не будет, одни лишь трупы, и вероятнее всего - трупы своих. Топором я лишь дрова горазд рубить, а бастард в моей руке больше похож на гулящую девку. Куда ему надо, туда он и "идет". До сих пор не понимаю, как на войне выжил с такими навыками. Видать - Пило и Ко подсобили в вопросе выживания. Другое дело, если в моих руках окажутся сабли или кинжалы. Без ложной скромности заявляю, здесь мне равных нет. Ну, во всяком случае, таких я еще не встречал. Разве что Добряк мог бы поспорить с этим утверждением, но он уже давно в очереди на перерождение.
Наконец за спиной послышались шаркающие шаги, а вскоре показался и сам разумный. Им оказался Лохматый, весело подбрасывающий в воздухе два золотых. Уже и обменять успел, ну жучара. Я протянул руку и изогнул бровь. Телохранитель вздохнул, но монету отдал. Я её тут же попробовал на зуб, а то знаю я этих торговцев. Но вроде обошлось - мягкая.
- Ох и здраво ты его отделал, - соловьем заливался Лохматый. - И в голову его, и в печень. А с ногами-то, с ногами-то, я моргнул, ты раз и наверх, моргнул и ты хоп, уже и к земле его давишь.
Я глубокомысленно кивал на протяжении всего пути до дилижанса. Так я называю эту крытую повозку-карету, уж больно похожа на западного собрата. Хоть сейчас шляпу на голову, револьверы на пояс, и вперед - гоняйся за беглыми преступниками и семейными бандами.
На подходе нас встретил Орго, и судя по его тяжелому, металлическому взгляду голубых глаз, он был явно недоволен. И спустя мгновение на нас обрушилась отборная брань за то что мы такие нехорошие оставили вельможу без части охраны.
- Орго, дружище, - тише, - взмолился Лохматый. - Да чего этому вельме столько народу? Ты оглянись, тишь да гладь.
Командир запнулся на полуслове и даже покраснел. После чего по поляне, на которой остановился наш "караван" пронесся стук, схожий с тем, когда бьют кочан капусты. А подзатыльники у него знатные. Лохматый тут же схватился за ушибленное место и сплюнул.
- А ну живо на вахту! - рявкнул Орго и парень поплелся к своей лошади. Вскочив на седло он убрал монету за пояс и, цокнув языком, подогнал животинку к дилижансу.
Щербатый подмигнул брательнику и вернулся к своему занятию - пялиться на ладных служанок.
- Капитан! - обратил на меня свой взор Орго.
- Да лэр! - крикнул я и вытянулся по струнке.
Наука Пило плотно въелась в подкорку - чем громче крикнул, тем меньше проблем от начальства.
- Приведи себя в порядок и сходи воды набери, - вздохнул тот и ушел куда-то по своим, командирским делам.
Ну, делать нечего, приказ есть приказ. Пожав плечами, я подошел к своему коню, который сейчас мирно пасся на траве. До вахты мне еще далеко - к вечеру только, так что сейчас животинка была не навьючена, а мешки с поклажей лежали под сенью раскидистого, неизвестного дерева. Вот с виду дуб, а почему-то на тополь похож. Вот значит и будет - тубом. Как вы уже поняли, я не избавился от привычки придумывать названия всему новому, что встречаю на Ангадоре.
Туб стоял на отшибе от нашей стоянки, но за вещи я не волновался, воровать никто здесь не станет. А если станет, то лучше ему сразу удавиться. О таком лихаче сразу слух пойдет и больше его ни в один караван не возьмут, а это считай - медленная голодная смерть и нищета. Так что Закон Каравана все соблюдали четко. Подойдя к вещам, я развязал один из мешков и достал оттуда деревянную баночку, обмотанную кожей. Отвинтив крышку набрал на пальцы желтую вязкую жижу, слава всем богам, что без запаха и обильно намазал ею синяки и ушибы. Будучи - занят весьма непростым занятием, я не заметил как рядом со мной оказался еще один человек.
- Помочь? - спросил некто с явным восточным акцентом.
Я вздрогнул от неожиданности. Подняв голову, я приметил одну из служанок вельма. Невысокая ладная девушка со смуглой кожей, черными глазами и такими же волосами.
- Такая страшная? - мило улыбнулась она, заправляя за ушко выбившуюся прядь.
- Чего? - а вы не удивляйтесь что я туплю, меня Тоби отлично приложил.
- Я такая страшная? - улыбнулась Сатия, так её звали. - Просто как к тебе не подойду, ты всегда вздрагиваешь.
Я искренне улыбнулся и поднялся на ноги. Не дело сидеть, если девушка стоит. Хотя Сатия была, вероятнее всего, против, ведь теперь ей приходилось буквально задирать голову.
- Если бы ты подходила, а не подкрадывалась, я быть может и не вздрагивал.
- Ну так что, помочь? - все продолжала она улыбаться.
- Да я уж и сам справился, - пожал я плечами и, схватив рубашку, поднял здоровый бурдюк. - И что-то мне подсказывает, что воду носить ты откажешься.
- А ты бы предложил? - с долей ехидства отозвалась девушка.
- Нет конечно, - усмехнулся я и отправился к реке.
На ходу я обернулся и помахал Сатии рукой, та ответила тем же и, развернувшись, легко покачивая бедрами отправилась к дилижансу. Поудобнее перехватив бурдюк я поплелся через пролесок к реке. Мысли все так же занимала Сатия. Это началось практически с самого начала нашего путешествия. При любой возможности она спешит "помочь", и помощь обычно сводится к простым разговором ни о чем. И, каюсь, я ими откровенно наслаждался. Так приятно, спустя многие года просто болтать с симпатичной девушкой, но видимо ей было этого мало… И чем я ей только приглянулся? Парни крутили пальцем у виска, и недоумевали чего я не "двигаюсь дальше". Даже Орго позволил себе парочку сальных шуточек на эту тему. Я же под таким ракурсом на Сатию даже и не смотрел, внутри поднималось четкое ощущение того, что это будет неправильно. И когда только Питерский студент успел стать таким "правильным моралистом", иногда аж тошно от самого себя становится, но ничего с этим не поделаешь.
А девушка действительно хорошая, добрая такая, и смех у неё красивый, будет банально, но чем-то на журчание ручейка похож. Да и вообще вельме со служанками повезло. Вторая, Лисанда, тоже недурна собой, но слишком уж ответственно подходит к своим обязанностям и с нами, телохранителями, почти не общается. А если и ведет беседу, то исключительно деловую, а еще потом и на Сатию шикает, что та со мной заигрывает. Хотя это и заигрыванием не назовешь, просто болтаем и иногда, когда есть время, бесцельно бродим по лагерю, наслаждаясь обществом друг друга. И, все же, я не понимаю чем ей может приглянуться такой неказистый паренек, да еще и бывший наемник. А про нас молва одна - лихой, или беглый. Ко мне даже собственный отряд с напрягом относится, но я их не виню, да и не пересекаемся мы, насколько это возможно. Теплые отношения у нас не возникли, и теперь исключительно нейтрально-деловые. Но я не напрягаюсь, думаю что дойду с ними до Закатного моря, а там наймусь матросом (благо Добряк обучил) и отправлюсь к архипелагу пяти островов. До Алиата я топтать не собираюсь. Все же пересекать пустыню это как-то затруднительно, да и цель моего путешествия, скорее всего, находится в другом полушарии. Хотя этих бесед и прогулок с Сатией мне будет не хватать, я уж и забыл насколько это приятно.
Зацепившись за сук, я ругнулся, сплюнул, и, поправив бурдюк, побрел дальше. Мазь уже подсохла и застыла коркой, но смывать нельзя, надо еще с часик подержать. Что же до вельможи, или на профессиональном сленге - вельмы, то мы о нем ровным счетом ничего не знаем, даже пола. Но это скорее относится к остальным караванщикам. Я же уже давно вычислил, что мы охраняем девушку. Все же навыки Добряка и личный опыт… ну ладно, не буду красоваться. Просто как-то ночью мне приспичило до ветру, ну и я отправился ведомый одним лишь неизвестным чувством. В итоге наткнулся на полянку где в деревянной бадье стояла нагая леди, одна из служанок, стоя на маленькой скамеечке, поливала ей голову водой, другая растирала тело. Ну а я, а я повел себя как обычный мужичок с хуторка. Застыл на месте и рот разинул.
Ночи здесь светлые, так что я мог не напрягаясь изучить все волнистые изгибы стройного тела, все переливы смуглой кожи, а жгуче-черные волосы казались еще темнее. В какой-то момент одна из девушек обернулась и в ней я узнал Лисанду. Мне тогда пришлось проявить все мастерство Тени, чтобы остаться незамеченным. Нырнув в кусты, я укрылся тенями, да так и просидел до конца омовения. Служанки завернули девушку в какие-то то ли простони, то ли полотенца, захватили бадью, пустое ведерко с водой и удалились. Лишь мельком мне удалось ухватить лицо нашей подопечной. Тонкие, но изящные губы, плавные линии скул, точеный носик и большие, зеленые глаза. Не так красива как Лейла, но боюсь не один мужчина пал под её чарами. Кстати до ветру я так и не сходил. Вернулся в лагерь и лег спать, вот только ехидный Морфей ни как не желал оставлять меня в покое, всю ночь мучил образами да всякими другими, непечатными вещами.
Наконец пролесок закончился и я вышел к реке. Здесь она спокойна и величественна, но уже через километр до вас донесется шум, а еще спустя десять минут ходьбы вы наткнетесь на водопад. И дальше, по ущелью, побежит уже не спокойная и величественная река, а бурный, резвый поток, пороги будут сменяться маленьким перепадами, водовороты, всплесками волн, бьющих о камень. Да и от самого обрыва до реки метров дцать. Так что все сейчас собирают воду в любые емкости, так как пополнить запасы мы сможем еще нескоро.
С приказом Орго я справился всего за полчаса. Для тех, кому кажется, что набрать воды в бурдюк это просто, что ж, не снимайте свои розовые очки и дальше. Для тех же, кто готов трезво взглянуть на реальность, скажу вам честно - каторжная работа. То бурдюк из рук выскальзывает, то скопившийся воздух воду не пускает, то еще какая беда. В общем, полчаса это еще немного, обычно народ только за час управляется. У меня же, за пять лет жизни в лесу, накопился своеобразный опыт и появились характерные умения. И знал я один секрет. Нужно взять камень и чуть придавить горлышко, тогда все будет проще.
Положив бурдюк на берег, я растянулся на песке и закрыл глаза. Солнце грело запарившуюся кожу, сушило мазь и отгоняло назойливую мошкару. Приятный ветер остужал и сберегал от излишнего внимания оранжевого диска. И сам того не замечая я погрузился в сладостную дрему. В конце концов, ничего не произойдет если я пол часика поваляюсь на солнце. Но дрема все глубже и глубже затягивала меня в царство снов, и вскоре я поддался этому зову.
Проснулся резко, разом сбрасывая оковы сна и буквально разрывая видения, погрузился в реальность. Левое предплечье нещадно жгло, а с юга тянулся едкий запах паленого. На небе уже сияли звезды, видимо спал я куда как больше чем час или два. Ощущение неправильности происходящего только усилилось, а жжение на руке стало поистине ужасным. И только тут меня осенило. Татуировка телохранителя! Поднеся к лицу руку, я увидел как густым черным цветом налилось изображение щита и рунной вязи под ним. Сердце пропустило удар. Голову тут же наполнили худшие предположения. Схватив бурдюк и набросив рубашку, я помчался через пролесок.