Техножрец стоял перед трапом и наблюдал за выходом нескольких высоких и массивных созданий. Каждое из них было облачено в прочную броню, покрытую грубыми мазками алой краски. Механические сооружения высотой почти пять метров даже не пытались имитировать движения людей. Две первые машины, уже спустившиеся по трапу, были неуклюжими на вид "Крестоносцами", и их снабженные лезвиями конечности неловко раскачивались при каждом движении плечевого яруса. Вдоль каждого из лезвий тянулись мощные кабели, соединяющие оружие с силовым генератором, расположенным в корпусе машины.
- Сангвин, - произнес первый робот лязгающим металлическим голосом, - готов.
- Ализарин, - вторил ему другой, - готов.
Следующая машина, ступившая на трап, была по меньшей мере вдвое шире предыдущих, и рядом с долговязыми "Крестоносцами" казалась грузной, верхние конечности ее были отлиты в форме осадных молотов. От нее еще сильнее пахло промасленным металлом и смазкой. Из-за покатой массивной брони этот робот казался сутулым и двигался с еще меньшей грацией, чем остальные.
- Вермиллион, - протянул он, с лязгом останавливаясь рядом с "Крестоносцами", - готов.
Глаза-линзы Кси-Ню-73 повернулись в сторону последней машины, выкатившейся из грузового отсека. Этот робот, казалось, был компромиссным вариантом своих собратьев, фигурой и походкой сильно смахивал на человека, точно так же был закрыт броней, а вместо рук имел мощные орудия. Третья пушка поднималась над его плечом, а ленты со снарядами спускались вдоль спины, и бронзовые оболочки звенели при каждом шаге. Даготал знал каждого из подопечных Кси-Ню и уже двенадцать лет сражался плечом к плечу с ними. Эта последняя машина принадлежала к классу "Завоеватель" и была главной ударной силой в группе. Плечо робота покрывал штандарт легиона, а на броне были выгравированы колхидские руны.
Несколько Несущих Слово приветствовали последнего механического воина салютом. Он никак на это не отреагировал.
- Инкарнадин, - абсолютно безучастным голосом объявил "Завоеватель", - готов.
Кси-Ню-73 повернулся к Несущим Слово и мгновенно перенастроил свои линзы.
- Приветствую, сержант. Девятая манипула Карфагенской когорты ожидает твоих приказов.
Аргел Тал приземлился и сразу пустился бегом, не дожидаясь, пока стихнут двигатели ранца. Оба меча остались в ножнах, а искусно украшенный болтер в его руках непрерывно дергался, извергая снаряды. Вместе с несколькими воинами своего отделения он укрылся на нижнем уровне стеклянной башни и вел огонь через витражные окна. Неизвестно, что было изображено на цветных стеклах: Несущие Слово разнесли витражи, чтобы обеспечить линию огня.
Стоящий снаружи Обсидиан возвышался над всеми Астартес и щедро поливал дорогу потоками электричества, вырывавшегося из безликого черепа. Аргел Тал перезарядил болтер и, вставляя в магазин свежую обойму, мельком глянул в осколок у своего ботинка - в стекле отразилась фигура в золоченой броне.
Отделение Даготала оказывало сопротивление, скрываясь под ногами огромной машины, петляя и уворачиваясь, чтобы не попасть под струи смертельного огня. Болтерные снаряды, летевшие с той стороны, где укрылись люди Торгала, впивались в механические соединения робота, но все эти усилия лишь раздражали противника.
- Кси-Ню-73, - передал по воксу Аргел Тал, - мы на позиции. Поторопись.
- Принято, Седьмой капитан.
Они вышли из переулка за спиной искусственного существа. Сангвин и Ализарин, пошатываясь, словно нищие попрошайки, выскочили вперед, представляя удивительный контраст по сравнению с текучей грацией вражеской машины. Оба "Крестоносца" открыли огонь из наплечных лазерных орудий, и на поверхности Обсидиана появились свежие шрамы - потеки расплавленного стекла на черном фоне. Затем пришли в действие и их руки-лезвия: механические приводы направили размашистые выпады на опоры конструкции.
Обсидиан быстро отреагировал на новую угрозу и развернулся лицом к боевым машинам Механикум. Он тотчас оказался под шквальным огнем: тяжелые наплечные болтеры мощными разрывными снарядами выбивали осколки из лица и корпуса машины. Инкарнадин, величественный по сравнению с собратьями, отслеживал каждое движение вражеской машины. Он ни на секунду не прекращал стрельбы, и ни один снаряд не проходил мимо цели. Роботам Механикум быстро удалось лишить равновесия огромную конструкцию, и следующий залп Обсидиана пропал зря, устремившись в небо.
"Катафракт" Вермиллион, массивный, словно дредноут Астартес, обладал еще более мощными двигателями. Приземистая и неуклюжая на вид машина быстро приблизилась к противнику, пока Обсидиан пытался выровняться на оставшихся четырех конечностях. Осадные молоты взметнулись вверх и с оглушительным звоном обрушились на стеклянное сооружение чужаков. Из четырех ног осталось три, и конструкция рухнула наземь.
- Прикончим его, - скомандовал по воксу Аргел Тал.
Его прыжковый ранец снова ожил, и двигатели отозвались мощным ревом.
- Как прикажешь, - услышал он ответ своих товарищей.
Мечи стремительно и плавно покинули ножны, короткий рывок ускорителей мгновенно поднял Аргел Тала вверх. Обсидиан, даже поверженный, не собирался уступать. Несущие Слово, подлетевшие к его спине, предпочитали не опускаться на могучую конструкцию, а держались в воздухе. Мечи стучали и скрежетали по корпусу машины, но только силовые клинки Аргел Тала наносили противнику хоть сколько-нибудь заметный урон, разбрызгивая во все стороны осколки темного стекла.
Обсидиан, уже на пороге гибели, все еще полз, протягивая хватательную конечность к ближайшему противнику. Инкарнадин отступил назад, прицелился из автопушки в вытянутую руку и одним залпом отделил пальцы от кисти. Кси-Ню, стоя позади имперской боевой машины, с неослабевающим вниманием наблюдал за боем и время от времени подкручивал диски приборов на своем нагруднике. Зачем он это делал, никто из Несущих Слово так и не смог узнать, несмотря на десятилетие, проведенное в общих сражениях.
Когда Обсидиан наконец окончательно затих, Аргел Тал и Даготал подошли к техножрецу. Поверженная конструкция приобрела сходство с подтаявшей ледяной статуей, так сильно был поврежден ее корпус тысячами болтов, ударами мечей и лучами лазеров. Под ногами обоих Астартес хрустели осколки темного стекла, усыпавшие всю улицу.
- Приветствую, капитан, - произнес Кси-Ню-73. - Девятая манипула Карфагенской когорты ждет твоих приказов.
Кирена, положив руку на предплечье Аргел Тала, прервала повествование:
- Вы и сами использовали разумные машины?
Он ожидал этого вопроса.
- Легио Кибернетика - это драгоценная грань Механикум. Боевые машины Легио Титаникус выручают Великий Крестовый Поход в самых тяжелых ситуациях, но и Кибернетика для благородных легионов Астартес играет не менее важную роль. Их разумные машины представляют собой робототехнические оболочки, в которых живет дух машин. Техножрецы Кибернетики создают органо-синтетические разумы из биологических компонентов.
Кирена потянулась за стаканом с водой, стоящим на прикроватном столике. Ее пальцы скользнули по металлической поверхности, потом наткнулись на стакан и только тогда обхватили его. Она мелкими глотками прихлебывала воду и, казалось, не имела никакого желания говорить.
- Ты не видишь разницы, - произнес Аргел Тал не вопросительным, а утвердительным тоном.
Она опустила стакан и обратила на него незрячий взор.
- А она есть?
- Только не задавай этого вопроса Кси-Ню-73, если вам вдруг доведется встретиться. Он будет так оскорблен, что, того и гляди, убьет тебя, а я так рассержусь, что в ответ убью его. Достаточно сказать, что разница в сознании. Органический разум, даже если он синтетический, все равно связан с превосходством человеческой расы. В искусственном разуме этого нет. Многие цивилизации усваивают эту истину только в тот момент, когда подчиненные им машины начинают бунтовать, как наверняка взбунтовались бы Обсидианы против людей Сорок семь - шестнадцать.
- Ты всегда говоришь, что мы превосходим всех остальных. Я имею в виду людей.
- Так написано в Слове.
- Но Слово со временем меняется. Ксафен говорит, что оно меняется даже сейчас. Неужели люди действительно совершенны?
- Мы покоряем Галактику, верно? Разве это не свидетельствует о нашей чистоте и предназначении?
- Другие расы покоряли ее до нас. - Она сделала еще глоток нагревшейся воды. - Возможно, мы совершим ошибку, и тогда покорять Галактику будет кто-то другой. - Потом она улыбнулась и убрала с лица упавшую прядь волос. - Ты так уверен во всем, что делаешь. Я тебе завидую.
- Разве ты не была уверена в своем жизненном пути, живя в Монархии?
Она склонила голову, и в ее позе Аргел Тал заметил некоторую напряженность - пальцы босых ног были слегка подогнуты, руки легонько перебирали ткань серого одеяния.
- Я не хочу об этом говорить, - произнесла она. - Мне просто стало интересно, как ты можешь жить, не испытывая ни сомнений, ни сожалений.
Астартес не сразу нашелся, что ответить.
- Это не уверенность. Это… долг. Я живу согласно Слову. То, что записано, должно свершиться, иначе вся наша жизнь окажется напрасной.
- Для меня это равносильно великой жертве. Судьба превратила тебя в оружие. - Улыбка Кирены выражала нечто среднее между восхищением и печалью. - Что-то подобное в своих предрассветных молитвах говорили проповедники идеального города. "Идите единственно верным путем, ибо все остальные ведут к гибели".
- Это цитата из Слова, - сказал Аргел Тал. - Часть мудрости примарха, оставленная нам, чтобы направлять ваш народ.
Она подняла руку, словно отмахиваясь от его склонности к деталям.
- Знаю, знаю. Ты расскажешь мне конец истории? Я хочу больше узнать о городе. А примарх тоже сражался рядом с вами?
Капитан набрал полную грудь воздуха. Мысли девушки стремительно перескакивают с одной темы на другую.
- Нет. Но мы увидели его на рассвете. А до этого встретились с Аквилоном.
- Расскажи, как это произошло. - Она легла, положив голову на скрещенные руки. Неизвестно зачем, но она все время держала глаза открытыми. - Я не сплю. Продолжай, пожалуйста. Кто такой Аквилон?
- Его титул "Оккули Император", - ответил Аргел Тал. - "Очи Императора". Мы встретились перед закатом, когда горел уже почти весь город.
Глава 8
КАК ДОМА
ЗОЛОТЫЕ, НЕ СЕРЫЕ
В СЕРДЦЕ ПАВШЕГО ГОРОДА
На руины города опустился сумрак. Аргел Тал в изрядно потрепанных доспехах стоял и смотрел, как янтарный диск опускается за горизонт. Этот великолепный закат навел его на размышления о Колхиде, о доме, о мире, которого он не видел уже почти семь десятилетий. В его памяти, почти эйдетической, собрались картины закатов двадцати девяти миров. Сегодняшний был тридцатым, и он был почти так же прекрасен, как первый.
Небо, возвещая о скором наступлении ночи, из голубого становилось фиолетовым.
- Капеллан! - крикнул он. - Ко мне.
Ксафен оставил производивших перегруппировку Несущих Слово и прошел в другой конец улицы, где стоял капитан.
- Брат, - приветствовал он Аргел Тала. Капеллан снял шлем и наблюдал заход солнца невооруженным взглядом. - В чем дело?
Аргел Тал кивнул на темнеющие небеса:
- Напоминает мне о доме.
Негромкое гудение сочленений доспехов подсказало ему, что Ксафен пошевелился. Возможно, пожал плечами.
- А где Торгал и его штурмовое отделение?
- Ведут разведку в окрестностях шпилей, - сказал капитан. - Я буду рад, когда мы приведем этот мир к Согласию, Ксафен. Несмотря на то что нам всем необходимо было увидеть сражение, это бесполезная война.
- Как скажешь, брат. Так что ты хотел?
Аргел Тал по-прежнему не смотрел ему в глаза.
- Ответов, - сказал он. - До того, как мы вернемся на орбиту. Примарх не показывается уже целый месяц, а воины-жрецы молчат после своих собраний. Что происходит на встречах тех, кто носит черное?
Ксафен, уже отворачиваясь, сердито фыркнул:
- Сейчас не время. Нам надо еще привести этот мир к Согласию.
- Не уходи, капеллан.
Их взгляды скрестились - раскосые линзы капитана и прищуренные глаза капеллана.
- Что случилось? - спросил Ксафен. - Почему ты так рассеян?
Его голос, сохраняя твердость, зазвучал умиротворяюще. Аргел Тал хорошо знал этот тон. Так Ксафен разговаривал с воинами, которые поверяли ему свои сомнения. По непонятной причине такая манера говорить сильно раздражала Аргел Тала.
Капитан кончиком меча показал в конец улицы, где два отделения помогали своим раненым. Большую часть дороги занимали труп еще одного Обсидиана и байки Даготала, проходившие ремонт под присмотром Кси-Ню-73.
- Мы все слепы, - сказал капитан. - Все, кроме тебя. Мы сражаемся, получив приказ, и уничтожаем еретическую цивилизацию. И Аврелиан прав - это освобождение от прошлого и очищение крови. Пережив незабываемый провал, легиону необходимо было добиться победы. Но после гибели идеального города, после месяца молчания мы по-прежнему слепы.
- Что же ты хочешь от меня услышать?
Ксафен снова подошел к капитану, и его закованная в перчатку рука поднялась, но в то же время по лицу пробежала тень сомнений. Капеллан опустил руку, сознавая, что прикосновение к плечу послужит не напоминанием о братстве, а поводом к еще более сильному раздражению.
- Я хочу, чтобы ты ответил на вопросы и просветил своих братьев, как предписывает твой долг.
Ксафен резко выдохнул, и вместе с воздухом его покинули остатки терпения.
- Тайна собраний тех, кто носит черное, священна и нерушима. Никто из нас не вправе говорить о том, что там происходит. Тебе это прекрасно известно, и все же ты продолжаешь задавать вопросы. А как же традиции, брат?
Аргел Тал опустил меч.
- Какие традиции? - усмехнулся он. - А как относиться к тому, что легион преклонил колени в прахе, а примарх ничего не говорит нам уже целый месяц? Всем нам необходимы ответы, Ксафен. Мне необходимы ответы.
- Как прикажешь, капитан. Но все, что я могу сказать, я уже говорил раньше. Мы изучаем Слово и ищем новые пути. Легион заблудился, и мы ищем ответы, чтобы снова его направлять. Можно ли нас за это осуждать? Должны ли мы и дальше плутать во тьме, лишившись света Императора?
Аргел Тал ощутил, как едкая слюна покалывает язык.
- А тем временем легион, слепой во всех отношениях, ждет и ведет войну. Нашли ли капелланы ответы, которые они искали?
- Да, брат. Мы верим, что нашли.
- И когда вы планируете поделиться этой истиной с нами?
Ксафен обеими руками поднял свой крозиус и повернулся лицом к собравшимся воинам.
- А как ты думаешь, зачем мы сюда пришли? Только ли затем, чтобы покончить с несчастными святотатцами? Чтобы стереть со страниц истории эту ничтожную империю одинокого мира?
- Если ты находишь, что я недостаточно проницателен, - стиснув зубы, произнес капитан, - тогда просвети меня.
- Спокойно, брат мой. Лоргар прекрасно понимает символизм и чистоту цели. Мы шли по ложному пути, и он закончился в городе, обращенном в пепел. В другом разрушенном городе мы сделаем первые шаги по пути истинному. Он укажет нам дорогу, и мы проведем Ритуал Памяти как положено, искренне и с достоинством. И Император не будет держать нас за ошейник и оскорблять, словно провинившихся псов.
Аргел Тал ждал чего-то в этом роде. Не надо было быть пророком, чтобы предсказать, что скажет примарх после приведения мира к Согласию, но то обстоятельство, что этот момент станет первым шагом в новой одиссее, тревожило его и в то же время внушало любопытство.
- Мне жаль, что братство капелланов так долго держало нас в неведении, но благодарю, что ты наконец со мной поговорил.
- До возвращения примарха мне почти не о чем рассказывать. По правде говоря, это никакой не секрет. - Ксафен улыбнулся, и улыбка добавила тепла чертам его обветренного лица. - Я полагаю, по легиону уже и сейчас распространяются слухи. Аврелиан встретится с нами в центре города, как только мы уничтожим все остатки нечестивой жизни этого мира. И когда легион опустится на колени в пепле, это будет означать, что город погиб в пламени очищения.
Вокс с треском ожил:
- Сэр? Сэр?
- Это Аргел Тал. Говори, Торгал.
- Капитан, прошу меня простить за очередной неприятный сюрприз, но ты себе представить не можешь, что я вижу.
Аргел Тал выдохнул колхидское ругательство, не предназначенное для канала связи. Необходимость употребления таких слов в этом мире начала его утомлять.
Пятеро воинов убивали молча, их мечи вращались со скоростью и силой турбинных лопаток, рассекая конечности и тела, словно клочья тумана. Легион наконец проник вглубь города, и здесь силы Империума столкнулись с сопротивлением людей. Армия искусственных существ, вероятнее всего, была уже разбита и сократилась до разрозненных малочисленных групп. Настал черед милиции и гражданского ополчения выйти на улицы с фактически бесполезным оружием и принять смерть, предпочитая ее капитуляции.
Малокалиберные заряды отлетали от золоченой брони воинов, прорубавших себе дорогу в толпе, заполнившей улицу. Противостоявшие им отряды милиции вели огонь из винтовок, которые стреляли пулями не крупнее самого мелкого калибра болтера. Связь цивилизации с человечеством доимперской эпохи не подлежала никаким сомнениям, но эти люди сбились с пути и тем обрекли себя на гибель.
Несмотря на неэффективное оружие, они упорно защищались в укрытиях или держали боевой строй, пока их не уничтожали. Их миру пришел конец, и последний из городов уже был объят пламенем. Бежать было некуда, да они и не пытались. Солдаты в серой, как здания города, униформе просто умирали. Щитки из обычного стекла не выдерживали даже ударов копий, и воины опрокидывали одну фалангу милиции за другой.
Командира Кустодес, возглавляющего атаку, было невозможно не узнать по коническому шлему, украшенному красным плюмажем в виде конского хвоста. Огромный двуручный меч в его руках описывал стремительные полукружья, поднимался и падал, рубил и колол. Люди шарахались от него, некоторые успевали закричать, но все, кто попадался ему на пути, неизменно разваливались на части. Он убивал, убивал и убивал, не упуская ни единого шанса нанести смертельный удар и ни на секунду не останавливаясь. Дорога под его ногами покраснела, давая начало реке, питаемой кровью.
- Аквилон, - сказал Аргел Тал, глядя сверху на поле боя. Произнося это имя, он покачал головой, и в его голосе прозвучало искреннее восхищение. - Никогда раньше не видел, как сражаются Кустодес.
На краю крыши, нависавшей над улицей, притаилось несколько Несущих Слово: Аргел Тал, Торгал и его штурмовое отделение. Золотые воины с непревзойденной ловкостью продвигались вперед, и танец их клинков превосходил все, на что были способны смертные.
- Никогда не видел ничего подобного, - признался Торгал. - Может, мы к ним присоединимся?
Снизу над полем боя раздался клич "За Императора!" - клич, который после Монархии ни разу не срывался с губ Несущих Слово. Странно, но теперь Аргел Талу он казался совершенно чуждым.
- Нет, - ответил капитан. - Пока нет.
Торгал, рассеянно поглаживая пальцем триггер активации цепного меча, понаблюдал за боем еще несколько секунд.
- В их манере сражаться что-то не так, - заметил он. - Какая-то странность, которой я никак не могу уловить.