- В принципе, конечно, в теории умею, я, как и все, еще в школе учился стрелять, но вот в практике… Зак, я, понимаешь, привык все конфликты улаживать своими мозгами, умом, а не силой. Тебе, конечно, этого не понять…
- Не понять, - подтвердил Зак.
- …но так, поверь, гораздо удобнее. Умом можно найти выход даже там, где грубая сила ни к чему не приведет, - заверил Ав человека, который только благодаря своему мечу не раз спасался сам и спасал своих товарищей в таких ситуациях, где самые умные мозги вынуждены бы были признать свое поражение.
- Ладно, тогда придется, если что, еще и тебя спасать, - заметил для себя Зак.
- А ты что, хорошо умеешь с оружием обращаться? - удивился Ав, - А вроде производишь впечатление умного человека… Никогда бы не подумал, что ты из тех, кто все проблемы только стрелой и привыкли решать.
- Стрелами я не люблю пользоваться. Предпочитаю свой меч, - ответил Зак, чем вызвал усмешку Ава.
- Да, Зак, ты, видимо, еще просто никогда не сталкивался с теми, кто умеет пользоваться чем-либо еще, кроме простой дубины или бандитского ножа. Поверь, твой ножик, он хоть и крупный, а от стрелы тебя не защитит. Не отобьешь же ты ее мечем, - с полной уверенностью Ав сказал очередную совершенно ничем не аргументированную и абсолютно неверную фразу.
Заку на это уже совершенно не хотелось отвечать, а потому он просто встал со своего дивана и пошел.
- Ты куда? - не понял Ав.
- Мне тут душно стало, - честно ответил Зак, - Так что я пройдусь на крышу. Там, как я видел, есть специальная площадка, где арбалетчики сидят, вот там на ветерку и постою, посмотрю, что по сторонам твориться… Тут из окон такой обзор плохой…
- Зак, ты сошел с ума! - бросил ему вслед Ав, однако было уже поздно.
Менский уже подошел к ведущей на крышу лестнице, которую он еще накануне заприметил, и, проигнорировав оклик Ава полез наверх. Там он открыл запертый на защелку люк и поднялся на крышу. Аву, проклинающему все на свете, ничего не оставалось, как последовать за своим новым товарищем, в уже бессмысленной попытке спасти его от верной гибели. Зак ведь не знал, что арбалетчики обязаны уничтожать любого, кто попытается подняться на крышу, сделай он такую попытку как снаружи поезда, так и изнутри… Однако когда Ав осторожно выглянул на крышу через открытый люк, его взгляду предстал не проткнутый десятком стрел Зак, а Зак живой и невредимый, мирно беседующий с начальником арбалетного дозора. Увидев голову Ава, Менский ему радостно помахал рукой, крикнув:
- Ав, лезь сюда. Здесь классно. Не стреляйте в него, он тут как и я, по важному делу…
Ав поднялся на крышу и подошел к Заку. Как ни странно, ни одна стрела в него так и не полетела. А тем временем Зак продолжил начатый без Ава разговор:
- …а он и говорит - мечем стрелу тебе не отбить, представляете? - два собеседника-арбалетчика понимающе покивали головой. - Вот я и подумал: стрелы - это арбалеты, арбалеты - это крыша, крыша - это свежий воздух. Ну а остальное вы уже знаете…
- Что знаете? - не понял Ав, на реплику которого никто так и не прореагировал.
- Но ты, вообще, Зак, рисковый парень, - заметил один из арбалетчиков, - Это хорошо, что в тебя успели выстрелить всего двое, и ты их стрелы отбил, пока тебя не узнал наш начальник и не приказал прекратить огонь. А если бы их было не двое, а десятеро?
- Ну… Десять, это я сомневаюсь, а стрел пять сразу же я бы отбил, - заметил Зак.
- Ладно, не хвастайся, а то еще и проверим… Ладно, это так мы шутим, не будем мы на тебе проверять, ты лучше скажи, как там дело с Корлипом обстоит? Нашел уже что-то?
- Пока еще нет, но мы с Авом работает над этим… Определенные наработки уже есть, но только Корлип не так прост, как кажется, - покачал головой Зак, - А вообще - вы, когда с ним поезд охраняете, поосторожнее. Есть сведения, что его сообщники общаются с ним не только в начальном и конечном пункте, но и прямо по дороге… Вы стережете поезд по бокам, а они ложатся прямо под Железный Путь, когда поезд над ними проходит - забираются внутрь, вершат свое черное дело, и так же и исчезают…
- Но это невозможно! - заверил командир арбалетчиков, - Никто не может на такой скорости…
- Вот именно ваша самоуверенность их и позволяет так нахально действовать. Так что лучше повнимательнее смотрите, да не только по сторонам, вперед и назад, а и прямо под колеса поезда, мой вам совет, а то из-за вас у нас, спецагентов, столько лишней головной боли…
Оставив охрану поезда в раздумьях, провожаемый ошеломленным взглядом Ава, не привыкшего к столь нахальному поведению с теми, кто тебе мог в любой момент в спину два десятка стрел пустить, Зак по поезду сверху дошел до его начала. Там, удобно устроившись на самом локомотиве, в середине которого в колесах крутились десятки, сотни и тысячи сусликов, уселся на месте дозорного, подставил лицо ветру, закрыл глаза и начал наслаждаться жизнью. Подошедшему к нему Аву не оставалось ничего, кроме как заняться тем же самым - сидеть на холодном ветру и мерзнуть. Через пол часа Зак решил, что он уже достаточно освежился, и, вместе с Авом, вернулся назад в вагон Корлипа. Как оказалось, этот вагон в поезде был последним. Там они спустились вниз и проследовали в комнату, в которую, подозрительно рано проснувшись, уже заходил знаменитый эстрадный исполнитель. Так что пришлось Аву продолжать брать свое интервью, внимательно конспектируя все подробности страданий юношеского возраста звезды, и с Заком по душам поговорить ему так и не удалось. Чем Менский не преминул воспользоваться, вернувшись к своему родному дивану и заняв на нем столь восхитительное лежачее положение. Если начало путешествия по Иноземии вызывало в нем исключительно желание поскорее вернуться домой, то теперь он понял - и тут тоже бывает далеко не так плохо. И главное - найти себе подходящее место.
Глава 5. Новые земли
Мы не рабы! Рабы не мы!
Психологический тренинг, повторять 10000 раз в день, авось сами себя и убедите.
Если Ав надеялся, что его метод путешествия будет легким и спокойным, то он глубоко заблуждался. Потому что Корлип твердо решил рассказать знаменитому писателю обо всем, что произошло в его жизни с момента рождения, и при этом внимательно следил, чтоб записи Ава как можно точнее воспроизводили его слова. Так что все то время, пока Зак отдыхал после завтрака, занимаясь обдумыванием глубоких философских материй, Ав писал и писал, до тех пор, пока Корлип не решил пойти освежиться и принять ванну в одной из своих многочисленных душевых. Тут уж Ав попытался набросится на Зака с расспросами, желая выяснить, откуда именно его знал начальник арбалетчиков и о каком таком задании шла между ними речь. Однако вместо этого он сам был вынужден отвечать на вопросы Менского:
- Слушай, Ав, а я тут смотрю в окно - мы вроде как тормозим. Мы что, уже прибыли на место?
- Нет, мы пока не больше чем пол пути преодолели. Просто скоро уже будет граница, а возле нее действует особый режим движения, запрещающий ездить на больших скоростях.
- А чего? - поинтересовался Зак.
- Не знаю, я вроде слышал, что это сделали после того, как кто-то попытался прорваться сквозь кордон на ходу, захватив управление над поездом, но если такое и было действительно - то очень давно. Так что сейчас это не более чем формальность.
- Ладно, тогда, я думаю, можно пойти в ресторан, тем более уже пора и обедать…
- А он не работает, - огорчил Зака Ав.
- Почему?
- Потому что, как ты заметил, мы уже возле границы. И сейчас все обязаны сидеть по своим местам и ждать пограничников, которые будут у всех проверять документы. Кстати, мы уже, похоже, приехали… Зак, подготовь свои документы, они хоть билеты и не смотрят, да и виза между Окраиной и Великославией не нужна, но все равно формальности надо соблюдать…
- Да? - заметил Зак, и только хотел было сообщить Аву, что никаких документов у него и в помине нет, как тут вид за окном отвлек его внимание.
Если до этого, с самого Выйыка, поезд ехал по сельской местности, и вид из окна дословно повторял то, на что Зак уже и так насмотрелся по дороге от гор до столицы, то теперь все резко изменилось. Посреди чистого поля стоял пограничный пункт - непреступная крепость, по обе стороны от которой до самого горизонта вел хилый деревянный забор с многочисленными заплатами от проделанных местными жителями дырок. Гордо возвышаясь на пару десятков метров, вздымая в небеса свои башни и шпили, погранпункт одним своим видом не позволял усомниться - граница на замке, и любой, кто захочет ее нарушить, будет самым суровым образом наказан. Примерно такое же выражение было и на лицах многочисленных местных стражников, которых условно можно было поделить на две категории - темно-зеленых и светло-зеленых. Первые стояли строем по эту сторону крепости, и охраняли Окраину от Великославии, вторые - по ту, и занимались совершенно противоположным. Сам процесс охраны, как понял Зак, состоял в том, чтоб остановить любого, кто попытался бы тут пройти или проехать, после чего найти причину, по которой ему делать этого нельзя и получить вознаграждение за то, чтоб эта причина сама собой разрешилась. По крайней мере именно так представился наблюдательному Заку процесс осмотра многочисленных сусликомобилей, проезжающих по параллельной Железному Пути дороге в обе стороны. И тут он, надо заметить, был не так уж и далек от истины.
А тем временем кто-то из пограничников заметил, что ожидаемый ими поезд уже прибыл, и в сторону вагонов отправилась добрая половина стражей кордона. Тут они равномерно рассосались по всему поезду, и не прошло и минуты, как в комнату, в которой находились Зак, Ав и уже закончивший принимать ванну Корлип зашел пограничник.
- Ваши паспорта, - протянул он руку.
Знаменитый артист и Ав молча протянули ему какие-то бумажки, которые, после не особо внимательного изучения, были им возвращены. После чего пограничник ожидающе посмотрел в сторону Зака, однако правителя Мена это совершенно не волновало. Так как паспорта у него не было, то и предъявлять он ничего не собирался.
- Прошу ваши документы, - наконец не выдержал затянувшегося молчания пограничник.
- У меня их нет, - честно ответил Зак, не отрываясь от окна.
Подобный поворот для темно-зеленого оказался несколько необычным, как и для Ава с Корлипом. Никто из них троих даже не мог подумать, что человек действительно может всю свою жизнь прожить без документов, и не понимать, что наличие паспорта столь же обязательно для каждого, как и, например, собственной головы. Или даже важнее, потому что без головы человек человеком остается, а вот лишившись паспорта - уже нет. Наконец темно-зеленый сообразил, что что-то он все же должен делать, а потому максимально грозным голосом приказал:
- Пройдемте со мной!
- Не хочу, - спокойно ответил ему Зак.
- Я… - темно-зеленый задумался, - Позову подкрепление! - наконец нашелся он.
- Зовите, - все так же спокойно ответил Зак.
- Но… я… - пограничник уже совсем растерялся и был готов капитулировать, признав, что лучше на всякий случай с такой личностью не связываться, особенно если она едет в вагоне Корлипа без всяких возражений со стороны всемирно известного певца, но тут все испортил Ав. Решив, что Зак нуждается в помощи с его стороны, он попытался было предложить пограничнику финансовое вознаграждение непонятно за что, однако это привело прямо к противоположному эффекту. Вместо того, чтоб успокоиться, в темно-зеленом едва ли не впервые за всю его жизнь проснулись честность и храбрость, так что он, отказавшись от денег, покинул вагон.
- Ну и зачем ты это сделал, Ав? - спросил Зак, - Я тебя просил?
- Но ведь…
- Но ведь теперь он сюда приведет кучу народа. И если ты не хочешь, чтоб у нас и у Корлипа были неприятности, не вмешивайся, будь добр. Спасибо, - закончил Менский, и в это время в комнату ввалились добрых полтора десятка хорошо вооруженных пограничников, введя Корлипа в ступор, загнав Ава в краску, заставив Зака наконец повернуться от окна.
- Прошу ваш… - начал было тот темно-зеленый, у которого звезда на фуражке была самого большого размера, однако закончить ему Зак, естественно, не дал, сам перейдя в наступление.
- Нет, это я вас прошу! Пройдем, - предложил Зак, и начальнику отряда ничего не оставалось, как непонимающе последовать за ним.
О чем конкретно говорили в течении десяти минут - для Ава, Корлипа и остальных так и осталось загадкой. Однако, выйдя назад, главный темно-зеленый приказал своим подчиненным немедленно извиниться перед Заком, после чего, покидая помещение, пообещал, что никто их больше тревожить не будет. И действительно, светло-зеленые, осматривающие поезд после своих темных коллег, уже получили необходимые рекомендации, и в вагон Корлипа никто из них не заглядывал. Ав в который раз попытался выяснить у Зака, что же тот все таки сказал, но вместо этого Менский сам начал читать ему лекцию, совершенно не заботясь о том, как ее содержание сходится с тем образом, которым они представились Корлипу.
- Слушай, Ав, я тебе вот что скажу - если я что-то делаю, то мне мешать не надо. А любые действия, которые ты предпримешь без указания с моей стороны, автоматически считаются помехой. Это первое. Второе. Никогда, запомни, никогда не пытайся вручать кому-то взятки, особенно в моем присутствии. Заплатить за услуги - это можно, а вот платить кому-то, чтоб он ради этого нарушил закон - это я тебе запрещаю делать ни при каких условиях, если ты, конечно, хочешь отправиться дальше со мной. Ну и третье… Так как вагон-ресторан пока еще наверняка закрыт, может тут у Корлипа найдется, чем можно перекусить? Кстати, заметь - я уже запомнил, как его зовут! Ух ты!
Корлип, подсознание которого откинуло все, что не вязалось с привычной для него реальностью, понял только одно - его гости не имеют больше никаких конфликтов с властями и желают узнать, где находится запас его личного продовольствия. Так как это не являлось особой тайной, то он указал Заку в сторону холодильного шкафа в углу, после чего Менский не замедлил проинспектировать его содержимое. К сожалению, как он и подозревал, основным там был большой запас всего спиртосодержащего, но и того, что по-местному называлось "закуска", было предостаточно. И хоть тончайшим бутербродам с красной рыбой и тонюсеньким кусочком сырокопченой колбасы и не наешься, если их съесть не один, а много, голод вполне можно утолить. Что Зак и сделал, совершенно не заботясь о том, чтоб хозяину было потом чем закусывать. Поезд тем временем тронулся дальше.
Вообще, как, наверно, все уже успели заметить, у Зака в последнее время было достаточно плохое настроение, которое он и вымещал на всех, на ком только мог это сделать. И многие из тех, кто подвергся его нападкам, этого явно не заслужили - однако оценивая поступки Менского не следует забывать, какие обстоятельства сопутствовали всему происходящему. Человек, который уже четыре года сидел почти безвылазно в Мене, в своем дворце, скучал о приключениях, при этом совершенно забыв, что последние - не просто легкая прогулка, а и достаточно регулярные трудности. И если как во время похода в Гаст, так и во время похода в Страну Этов его сопровождали верные друзья, хорошие и добрые люди, а помешать пытались враги, злые и нехорошие, то тут, в Иноземии, все было совершенно не так. Тут ему пытались помешать все, при этом врагами становились не такие уж и плохие люди, по долгу службы вынужденные противостоять непонятному пришельцу без документов, а в спутники попадались одни авантюристы да карманники. Заку было тяжело психологически привыкнуть к тому, что он сам может совершать отнюдь не благородные поступки, нарушать законы отнюдь не таких уж и враждебных тиранических стран. Причем тут ему не мог помочь ни один психолог - проблема была слишком глубока, и только одна вещь в мире могла помочь Заку опять стать оптимистом. Этой вещью чисто случайно оказался седьмой из съеденных им десяти бутербродов с самыми разными продуктами, и только прожевав и проглотив этот чудодейственный бутерброд Менский понял - Ав и Корлип, не такие уж и плохие люди. Да и вообще все прекрасно. И надо жить, и радоваться тому, что ты живешь. А поняв столь простую истину и вернувшись к состоянию, в котором его привыкли видеть все окружающие, Зак тут же решил извиниться. За все сразу.
- Ав, прости меня, - попросил он, пережевывая восьмой бутерброд, - Корлип, ты уж извини, что на твою голову столько всего из-за меня свалилось, - глотая девятый, - Ав, Корлип, давайте дружить? - надкусывая одиннадцатый.
- Корлип, ты случайно в своих бутербродах никаких белых порошков не держишь? - полушепотом поинтересовался Ав.
- Нет, их я держу в своей спальне, в тумбочке, - таким же полушепотом ответит тот.
- Ладно, - не поверил ему Ав, но все же ответил Заку, - Зак, твои извинения приняты.
- Вот и прекрасно, - от всей души обрадовался Менский, - А теперь пошли на крышу, посмотрим, что такое из себя представляет эта Великославия… Корлип, не хочешь с нами? Я за тебя замолвлю словечко - тебя не тронет никто, а? Ну, не хочешь - как хочешь, а мы пошли. Пошли, а?
- Пошли, - согласился Ав, так и не понявший причину резкой смены настроения Зака.