Лупандин, стоявший за стулом, рванул Якира за шиворот и резко, без замаха, ударил его по почкам. Тот было вскинулся, но Касатка, не давая опомниться, заломил ему правую руку вверх за голову и снова ударил, теперь по нервному узлу в подмышку. Командующий Украинским военным округом захрипел, повалился на пол и засучил от боли ногами. С другими поступили не лучше. Их избивали, стараясь причинить максимум боли, но не наносить видимых повреждений. Через несколько минут все пятеро корчились на полу. Избитых подняли и, как мешки с картошкой, бросили на место. Выглядели товарищи командиры не лучшим образом. Когда они немного пришли в себя, я спокойно и тихо сказал:
- Отвечать только на вопросы. Коротко и по существу. Своих не задавать. Понятно или повторить процедуру?
В ответ было молчание и настороженные взгляды.
- Очень хорошо, что мы начали понимать друг друга.
Я положил перед ними на стол папку с планом оперативного развертывания РККА в Украинском, Московском, Ленинградском и Белорусском округах на случай войны.
- Почему ЭТО находилось в архиве с особо важными документами в генштабе Рейхсвера? Почему здесь стоят визы начальника немецкого генштаба и министра обороны, что они ознакомлены с этим документом? Почему особо охраняемый секрет страны, к которому вы имеете прямое отношение и отвечаете за его сохранность, оказался в чужом генштабе?
Никто не проронил ни слова.
- Молчим? Ну, тогда вы не оставляете мне выбора…
Я указал на Тухачевского.
- Этого первого.
Тот рванулся с кресла, но его повалили, заломили назад руки и сковали с лодыжками ног наручниками. Стас резко отдернул голову замнаркома назад за волосы, подержал несколько секунд, а потом сделал укол в надувшуюся шейную артерию. Несколько секунд замнаркома пытался вырваться, но потом обмяк и завалился на бок.
- Все, готов, - проверив его пульс, сказал Стас. - Это хорошее средство, на порядок лучше пентонал натрия. Практически безвредное. Можете снимать с него наручники и задавать вопросы. Он в полном сознании, осознает все, что с ним происходит, но врать не сможет. Гарантирую. У нас есть пять часов, потом он начнет сопротивляться.
С Тухачевского сняли наручники и посадили на стул. Я повернулся к Берзину, все еще стоявшему возле окна:
- Ваша очередь, Ян Карлович. Вы у нас специалист по постановке правильных вопросов.
Через минуту Тухачевский заговорил. Мы его снимали и записывали на пленку. Он говорил и не мог остановиться. Берзин не зря ел свой хлеб в разведке. Своими вопросами Старик выпотрошил замнаркома как хорошая хозяйка курицу. Когда закончил с замнаркома, принялся за других, приведенных уже в нужное состояние. После допроса дал каждому ручку с бумагой и приказал письменно изложить все рассказанное.
Заговор в самом деле был. К этому времени заговорщики существенно продвинулись в своей подготовке к перевороту и находились в состоянии сбора сил. В общем, план переворота заключался в следующем: предполагалось убедить Сталина собрать высшую конференцию по военным проблемам, касающуюся Украины, Московского, Ленинградского, Белорусского военных округов. Тухачевский, Егоров и командующие округами должны были явиться на конференцию со своими помощниками. В определенный час, по сигналу, два отборных армейских полка при поддержке танков перекрывают главные улицы, ведущие к Кремлю, чтобы заблокировать вероятное продвижение войск ОГПУ. В тот же самый момент заговорщики арестовывают Сталина. Они были убеждены, что переворот мог быть проведен в Кремле без беспорядков в Москве. Фактически в руках Тухачевского был весь Московский гарнизон. Сам переворот предполагалось провести 30 апреля 1934 года. Выбор дня переворота был обусловлен тем, что проведение подготовки к первомайскому военному параду позволяло ввести военные части в Москву, не вызвав подозрений.
Передача плана оперативного развертывания РККА в генштаб Рейхсвера являлась определенного рода гарантией серьезности намерений заговорщиков. В ответ руководство вооруженных сил Германии обещало всяческое содействие в признании нового правительства своей страной.
К концу пятого часа наши гости начали высказывать признаки сопротивления, но дело было уже сделано. Тухачевский отшатнулся от стола, на котором только что написал признание, и рванулся было выхватить исписанные листы у Берзина, но был остановлен Олегом, который без церемоний, тычком в солнечное сплетение, отправил его обратно на стул. Тяжело дыша, замнаркома прохрипел:
- Ну, ты и сука, Ян Карлович.
Берзин усмехнулся и почти ласково ответил:
- А ты дурак и хреновый конспиратор, Миша. Ты даже не удосужился создать собственную службу безопасности, в которой тебе объяснили бы азы нашей работы. Интересно, на что ты рассчитывал? Что ты будешь играть в заговорщика, шепчась на приемах в немецком посольстве с их помощником военного атташе, публично посылать своего наркома обороны, и на тебя никто не обратит внимания?
- И ты дурак, Иона Эммануилович, - Берзин повернулся к Якиру, который пришел в себя немного раньше, сидел молча, только бросал на нас недобрые взгляды, - потому что высмеиваешь Усача в постели своей любовницы. Нашел, балбес, чем в постели заниматься. Видишь, я и это про тебя знаю, хотя у меня фронт работ другой. А что о тебе знает твой начальник особого отдела, догадываешься?
- И вы совсем не Сократы. - Старик ткнул пальцем в оставшихся троих. - Вы встречаетесь вместе чаще, чем вам положено по службе, вот как сегодня. И даже не скрываете свои встречи. А из этого делаются вполне определенные выводы людьми Менжинского.
Старик несколько секунд помолчал, потом хищно проговорил:
- Хотите, я вас удивлю, соколы ощипанные?
Он открыл портфель, который я ему передал, достал папки и швырнул их прямо под ноги сидящей на стульях пятерке:
- Нате, читайте. Только не обмочитесь от страха. Заговорщики, мля…
* * *
Председателю ОГПУ СССР при СНК СССР
тов. Менжинскому В. Р.
Докладная записка N 111/34 (выписка).
Экз. единств. Сов. секретно
Тема: "Седой"
Дата: 29.05.33 г.
…От лица, заслуживающего доверие, стало известно, что:
участились случаи посещения "Седым" объекта "Тупик". Посещения коррелируются со звонками на правительственный телефонный номер "Седого" невыясненного абонента. Службе прослушивания не удается ни идентифицировать номер исходящего звонка, ни прослушать сами разговоры.
По заключению технической службы, в разговорах с "Седым" абонентом используется неизвестная нам технология криптирования человеческой речи, а также оборудование по отсечению прослушивания. Аналитическим отделом выявлена вероятность в 73 процента присутствия указанного оборудования на территории объекта "Тупик"…
…В свете вышеизложенного, с целью негласного осмотра объекта и получения дополнительной информации по "Седому", прошу вашего разрешения на акцию в отношении "Тупика".
Начальник Секретно-политического отдела
ОГПУ СССР при СНК СССР
Молчанов Г. А.
Резолюция.
Акцию разрешаю, с задействованием легенды "Вор".
Менжинский В. Р.
* * *
С недавнего времени крыса облюбовала этот тупичок напротив больших железных ворот. Тут было тепло днем, потому что сюда заглядывало солнце, и было так приятно полежать под его лучами на куче отбросов. Крыса и сейчас лежала на них, провожая взглядом отъехавший от ворот автомобиль. Но внезапно она подняла голову, поводила носом в воздухе, как будто принюхиваясь к чему-то, потом попятилась назад и исчезла среди куч мусора.
Глава 6
Через три часа, когда гости закончили знакомиться с нашей дезой, вид у них был, надо сказать, совсем не бравый. Им и так сегодня досталось, а тут они совсем заскучали. Правда, не все. Тухачевский и Якир все же держались хорошо. А вот трое других окончательно скисли. Но тут кому хочешь плохо станет, когда он узнает, что он давно и плотно сидит "под шляпой" Службы безопасности, и что Усачу остался только один шаг до выяснения истины. Подозрения, следуя логике дезинформации, были настолько сильны, что Сталин дал команду с вероятными заговорщиками не церемониться и принял решение сам сделать первый ход. Из документов, составленных "программистами", следовало, что превентивные аресты будут проводиться в последний день XVII съезда РКП(б), 10 февраля 1934 года. Основная идея поведения Сталина в отношении путчистов заключалась в том, что до ареста он будет демонстрировать заговорщикам все более и более возрастающее доверие. Для этого на съезде все руководство вероятного заговора предлагалось ввести в кандидаты и члены ЦК ВКП(б). В папках, которые Берзин швырнул заговорщикам, было все. И стенограммы разговоров Сталина с Менжинским и Молчановым - начальником Секретно-политического отдела, и распечатанные перехваты телефонных разговоров Менжинского с руководителями особых отделов округов в отношении подозреваемых. Прилагались копии документов о добровольном сотрудничестве секретарей и помощников путчистов с Секретно-политическим отделом ОГПУ, копии их доносов в Контору. Отдельным вложением шли фотоотчеты о встречах на конспиративных квартирах с указанием времени и даты. И даже записи таких разговоров. Заговорщикам был продемонстрирован хорошо сделанный макет магнитофона на проволоке, размером со шкаф, который подготовили "программисты".
Я внимательно наблюдал, как ведут себя наши гости. Знакомиться с документами все закончили почти одновременно. Но вот реакция на прочитанное и прослушанное у всех была разная. Трое из них: Корк, Егоров и Уборевич - выглядели подавленными. Однако Якир с Тухачевским среагировали иначе. Они оба сейчас напоминали загнанных в угол крыс. И это было плохо. По прогнозам "психологов", все пятеро должны были сломаться. Но если поведение троих подтверждало сделанные выводы, то эта двойка явно выходила за рамки схемы. По-видимому, с ними придется импровизировать. Мои подозрения не замедлили подтвердиться. Замнарком, до этого в который раз рассматривавший фотографии встреч своего помощника с начальником особого отдела наркомата, решительно их отложил. Потом задумчиво посмотрел на Старика, бросил в мою сторону тяжелый взгляд, по-видимому, что-то для себя решая, поиграл желваками и, указав на меня подбородком, произнес:
- Я так понял, это тот твой пес, который все вынюхал, Ян Карлович?
"Каков, а? - подумал я. - На лету все схватывает".
Между тем Тухачевский продолжил:
- Нам надо предметно поговорить, Ян. Без чужих ушей. Они пусть уйдут, - он кивнул головой в сторону моих людей, - а этот может остаться. Если он руководил поиском документов, то может пригодиться.
Я оторопел от такого нахальства. Интересный экземпляр попался. Он что, не понимает, в какой ситуации находится, или так уверен в себе?
Берзин, по-видимому, тоже сообразивший, что вся схема беседы, которую мы готовили, летит к чертям, в ответ на такую наглость нехорошо улыбнулся.
- Никто никуда уходить не будет, Миша. Ты или начинай говорить то, что хотел, или тебя сейчас снова заставят "петь". И учти, я цацкаться с тобой не собираюсь. У меня для этого нет ни времени, ни желания.
Вероятно, до замнаркома что-то дошло, поэтому он уже более миролюбиво произнес:
- Прежде чем начать говорить, я бы хотел для себя уяснить, каким образом он, - Тухачевский снова кивнул в мою сторону, - на ЭТО все вышел?
"Вот же сволочь, - подумал я. - Почти в точку попал. Не, каков паршивец, деза на "ятЬ" сделана, а он интуитивно что-то чувствует. Может, в документах нестыковка какая-то? Да нет, не похоже. Фарид со своими людьми несколько раз все на логичность прогоняли. Ну, хорош, ничего не скажешь. Порода. Ишь, как глазами-то зыркает, выход ищет, волчара. Такого только на цепи держать. Иначе схарчит. Этот действительно переворот может сделать, Пиночет хренов. По трупам к власти пойдет. Если его Берзин сейчас на место не поставит, придется вмешиваться".
Старик холодно ответил:
- Он по моей команде вышел. Искал одно, а нашел совсем другое. Я, Михаил Николаевич, в отличие от тебя, о будущем думаю. Поэтому своим соратникам хотя и доверяю, но постоянно их держу на контроле. Чтобы мое доверие к ним на фактах основывалось. А возможности моей службы, они ведь универсальные, Миша. Ты что думаешь, что между вербовкой и сбором информации за границей и у нас, в Союзе, есть большая разница? Мне здесь даже легче работать. Можешь на слово поверить. Но ты вообще-то не в том положении, чтобы имел право такие вопросы задавать. Лучше о себе думай.
Я внутренне облегченно вздохнул. Старик взял правильный тон и темп в беседе.
Однако замнаркома продолжал гнуть свою линию:
- А зачем ты нам, Ян Карлович, все ЭТО показал и рассказал? Я так понимаю, что будь ты на стороне Усатого, то сейчас бы мы все, - он небрежно махнул рукой в сторону остальных четверых, - были в другом месте и разговаривали совершенно в другой обстановке.
Ян Карлович в ответ дружелюбно улыбнулся и проговорил:
- А ты не совсем безнадежен, Миша. Из тебя еще может выйти толк. Если думать начнешь постоянно, а не периодически. Вот скажи мне, Михаил Николаевич, я отношусь к высшему командному составу армии?
- Ну…
Берзин вдруг резко поднялся со своего места, шагнул к вальяжно сидевшему на стуле Тухачевскому и рванул его на себя за грудки. Придвинул к нему свое исказившееся лицо и яростно бросил:
- Что ну, что ну, сука!? Ты что, вообще мозги потерял? Вопросы он тут мне задает!
Потом толкнул замнаркома назад на стул и упер тому палец в лоб:
- Ответь мне, идиот, что сделает Усач с высшим командным составом страны, после того как он тебя и твоих подельников подвесит у Менжинского в подвалах на дыбу? И вы запоете, перебивая друг друга, выторговывая себе лишние секунды жизни, рассказывая все как на последней исповеди? Сколько человек пойдут под нож из-за того, что вы будете готовы подписать любую бумагу? И вы ее подпишете, в том числе и на меня, который еще несколько месяцев назад вообще не знал, что вы решили Усача грохнуть. Вы все подпишете только потому, что, пока будете писать и говорить, вы будете ЖИТЬ. Ты думал об этом? Или у тебя все мысли направлены на то, как ты на белом коне парады принимать будешь ПОТОМ, по-наполеоновски? А до скучной реальности у тебя руки не доходят?
Я мысленно поздравил Старика. Он прекрасно импровизировал. И даже было похоже, что это не столько импровизация, сколько слова человека, реально понимающего, что могло бы произойти, начни Сталин действительно копать под военных.
Берзин вернулся в свое кресло и вдруг очень спокойно проговорил:
- Он теперь все руководство наркомата вырежет под корень. Оставит Ворошилова, своего другана, на хозяйстве, а всех остальных - в расход. Он нам не доверяет, Михаил, после ваших чудачеств. Никому в наркомате. И мне в том числе. И получается, товарищ замнаркома, что вы нам, всему высшему командному составу страны, да и не только высшему, очень большую свинью подложили.
Было видно, что Тухачевского все же проняло. Он уже вежливо и осторожно спросил:
- Ты что-то хочешь предложить, Ян Карлович?
Я мысленно медленно выдохнул. Старик выправил ситуацию, и беседа начала перетекать в заранее заготовленное русло. Хотя расслабляться было рано. Уж очень непредсказуем оказался замнаркома, да и Якир до сих пор мрачно молчал.
Берзин в ответ нехорошо улыбнулся Тухачевскому:
- Я? Это вы все, Михаил Николаевич, должны мне что-то такое особенное предложить, чтобы я раздумал обо всех ваших художествах докладывать Усачу. Но пока не вижу у вас никакого желания вылезать из дерьма, в которое вы влезли. Я все больше и больше склоняюсь к мнению, что вот эти ваши собственноручно написанные признания о ваших планах и о сотрудничестве с рейхсвером мне надо немедленно отдавать Сталину, чтобы я мог себя обезопасить. Он ведь сейчас только подозревает. А это будут уже факты, говорящие о том, что его подозрения правильные. Может, тогда я жив останусь. Мне вот только одно интересно, Михаил. Усач, когда увидит вот эту красную папку с резолюциями фон Бломберга и фон Фрича, лично вас всех после допроса удавит рояльной струной или все-таки поручит это дело костоломам Менжинского?
Тухачевский в ответ несколько минут помолчал, глядя куда-то вбок, потом тихо, но напряженно сказал:
- Хорошо. Пойдешь с нами, Ян? С перспективой, что система безопасности в новом правительстве будет за тобой? Вся. Внешняя и внутренняя. От милиции и контрразведки внутри страны до военной и политической разведки за рубежом. Если согласен, то с этого момента ты входишь в руководство ОРГАНИЗАЦИИ и начинаешь отвечать за безопасность заговора. Более того, ты получаешь в свое распоряжение весь план переворота и вносишь в него свои коррективы. Без твоей резолюции, как человека, отвечающего за безопасность, с этого момента ничего не будет делаться, до внесения поправок, на которых ты будешь настаивать.
Произнеся эти слова, Тухачевский выпрямился на своем стуле и выжидательно уставился на Берзина. Я мысленно зааплодировал замнаркома. Вот же Наполеон Камышинского уезда. Лежит, можно сказать, под топором, башка на гильотине, а он должности раздает. Однако интересные партнеры вырисовываются. С такими надо ходить и оглядываться. Если что, то приласкают с летальным исходом и не поморщатся. Впрочем, грех было жаловаться. Именно получение такого предложения от путчистов и было целью нашего плана.
"Старик" на предложение Тухачевского долго не отвечал. Он сидел с закрытыми глазами в кресле, и казалось, был где-то далеко в своих мыслях. Молчали и наши гости. В комнате повисло вполне ощутимое напряжение. Наконец, Берзин, потерев переносицу, открыл глаза и пристально посмотрел на Тухачевского:
- Это официальное предложение?
В ответ замнаркома решительно произнес:
- Да, это официальное предложение. Я считаю, что без твоего управления, без твоих людей, - тут он взглянул на меня, - нам действительно крышка. Ты это сегодня доказал. И что работать умеешь, тоже доказал.
Старик повернулся к остальным четверым:
- И вы тоже так думаете и подтверждаете эти слова?
Трое, несколько повременив с ответом, несколько раз переглянувшись с Тухачевским, тоже выразили свое согласие. Только Якир сам, ни на кого не глядя, кивнул снисходительно. Так обычно кивают, когда делают большое одолжение…
Берзин в ответ им всем обаятельно улыбнулся:
- Ну что же, товарищи командиры. Вы приняли разумное решение. А то я уж чуть было не взял грех на душу. Но поскольку вы пришли к согласию и все решилось, я готов с вами начинать работать. Однако, чтобы у нас не возникало никакого недопонимания, все бумаги и записи с вашими признаниями я отдавать вам не буду. На всякий случай. И лежать они будут не у меня, а в швейцарском банке. Если со мной что-то произойдет, то вот Андрей Егорович, - Берзин показал на меня, - постарается передать их вы-сами-понимаете-кому. И будьте уверены, он их обязательно передаст. Правда, Андрей Егорович?
В ответ я согласно и весело закивал головой.