– Ясно. Пошли к нам, там и приступишь к своей работе.
Лейтенант был без шинели. В свитере да шапке, поэтому заметив, что он начал синеть и дрожать на ветру, градусов пятнадцать с утра было, я повел его в дом, зайдя сперва к соседям, чтобы закрыть двери и не выстудить хату.
Уже у родителей успокоив всех, кто был внизу, с вешалки дал лейтенанту полушубок и отправил на улицу, пусть сторожит. Хотя стрельба вроде стихала. Уже минуту ни одного выстрела, но зато в том месте слышался многоголосый шум, рев моторов и, взвыв стихла сирена. Дети в подвале бегали, играли в догонялки, взрослые степенно беседовали, а я сидел на ступеньках лестницы и отслеживал ситуацию. Не выдержав понялся наверх и выглянув, спросил у лейтенанта, что занял позицию наблюдения в том же месте где, и я их увидел:
– Ну что там?
– Вроде все в порядке. Взяли голубчиков. Начальства понаехало… Машины скорой помощи вижу, милиции и две красных пожарных, тушат угли, что остались от какой-то постройки, – обстоятельно ответил охранник, продолжая наблюдать за ситуацией. – О, к нам машина едет. Вроде наша 'Победа'… Точно, наши, из дальнего наблюдения.
Через минуту машина остановилась у ворот нашего дома, и вышедшие люди начали перекрикиваться с лейтенантом. Тревога в их голосе пропала, когда лейтенант подтвердил что со мной все в порядке. Потом он доложил ранении напарника и о том, что его отправили в ближайшую больницу добровольные помощники.
Убедившись, что у нас все в порядке, и оставив дополнительно еще двух охранников, машина укатила обратно.
На ближайшие два часа нас оставили в покое. Вынувшийся дядька Богдан с полчаса посидел у нас, доложил лейтенанту, что напарник его в порядке, предан с руки на руки врачам, пополдничал и, прихватив своих, утопал домой.
Стрельба давно стихла и охрана подтвердила, что все боевики задержаны, поэтому жизнь в доме вернулась в нормальное русло. Бабушка с мамой суетились на кухне, отец убравший ружье на место и дед, в подвале дегустировали домашние вино с батькиных виноградников. Там же на всякий случай находились и дети. То есть дочки с сёстрами.
Сходить к соседям за мед-портфелем мне не дали, один из охранников сбегал и принес его.
Так мы и сидели в неизвестности, общаясь и ожидая новостей.
– Бать, время за семьей Толика ехать. Поезд прибывает через сорок минут. Пойду, поговорю с охраной и съезжу на вокзал.
Сперва охрана воспротивилась моему отъезду, пришлось нажать с напором в голосе, что все равно поеду. Те связались с начальством и получили разрешение. Один охранник остался во дворе у родителей, двое поехали за мной на своей машине. Так что доехал я до вокзала в сопровождении охраны и вполне благополучно. Также они сопровождали меня по перрону.
Наконец нужный поезд подошел к перрону, и я направился встречать брата, его жену и сынишку-грудничка. Первым из дверей вагона появился брат в своей курсантской форме, с распахнутой шинелью поверх, следом жена, Аня. Поздоровавшись с братом, потом с невесткой я посоветовал поторопится. Ветер, ребенка можно продуть.
– Это что за типы? – засек сопровождение брат, мельком посмотрев на охрану.
– Да была у нас тут история. Садитесь, вещи в багажник… Ага, сейчас в машине расскажу.
Братишка устроился рядом, а его жена на заднем сиденье с ребенком. Пока ехали я рассказал сильно урезанную историю со стрельбой на нашей улице и то что преступники обезврежены.
– Но что там происходит, я и сам не знаю. Это раньше козырнул удостоверениям и прошёл к начальству. Сейчас даже к оцеплению не подпускают.
– Это там? – спросил брат, указав рукой.
– Ага, вон видишь, где пожарные суетятся? – спросил я, поворачивая на нашу улицу, на перекрёстке у магазина. – Вот там все и происходило.
Родители и дед с бабкой встретили Толика с семьей так же хорошо, как и меня, и тоже закатили небольшое гуляние. Правда, родственников звать опасались. Те кто знал сами приехали удивлённые суетой на нашей улице. Как бы то ни было погуляли хорошо и я отправился в свою спальню (вторую занял Толик с женой).
Следующим утром охрана вежливо просила меня не покидать территорию участка родителей, так что я до сих пор не знал что происходит, так и прошел в неизвестности этот день. Звонить я тоже и не думал, так с родственниками пообщался и все. Наконец, двадцать восьмого декабря, когда лениво бегал по двору с лопатой, собирая выпавший снег в одну кучу, делая по возможности снежную горку, дверь в воротах открылась, и во двор вошел полковник Рощин собственной персоной.
Двор был пуст, Толик с женой оставив сына на попечении уехал на отцовской 'Волге' по друзьям, так что я был один.
Прикинув в руке лопату, я изучающе осмотрел на полковника.
– Не советую, – ответил он на мой взгляд. – Я не делал из тебя мишень. Честно.
Для нас самих было неожиданностью, что тебя тут уже ждут… Может пройдем в дом?
– Может, – вздохнул я и воткнул лопату в небольшой сугроб. Все что удалось собрать. – Пойдемте, хотелось бы узнать, что тут происходило и ПОЧЕМУ это происходило?
Мы отбив снег с ботинок на крыльце прошли в сени, потом в прихожую, где разделись, повесив верхнюю одежду на вешалку, и по лестнице спустились в полуподвал.
– А большой тут у вас дом, – удивился полковник, оглядываясь и приглаживая короткий ежик волос.
– Ну дык, сколько выбирали что купить. Взяли самый лучший.
– Ну да конечно.
Мы вошли в мою комнату, и я запер дверь, чтобы девчата, которые уже с любопытством следили за нами с лестничной площадки, не могли подсмотреть и теоретически подслушать.
– Я весь во внимание, – сел я за небольшой столик и жестом пригласил полковника присесть.
– Кхм, – прочистил горло Рощин и сел за стол. Поставив под ноги портфель с которым он казалось никогда не расставался и, сложив руки перед собой сцепив пальцы в замок, полковник посмотрел на меня и сказал. – Даже не знаю с чего начать.
– А вы сначала начините, чтобы понятно было, – подсказал я.
– М-да. Не могу я тебе всего рассказать, у тебя доступа к этой информации нет, – задумчиво протянул полковник. – А мне проблем на службе за выбалтывание секретной информации не нужно. Поэтому пройдусь поверхностно.
– Давайте хоть что-то, – согласился я.
Да в принципе я и не надеялся что мне все выслужат, более того не уверен что меня вообще правду расскажут. Знаю, сам из этой системы. Но часть правды и то хлеб, по крупицам можно собрать полную картину. Думать я еще не разучился.
– Честно скажу, пришлось покопаться в твоем прошлом, чтобы найти ту ниточку, потянув за которую все и раскрылась. Да и твои предположения на бумаге хорошо помогли. Британская версия подтвердилась.
– Ага, значит, мстили за провал во Франции.
– И за него тоже, – кивнул полковник. – Я читал твое личное дело, не то что ты свистнул из архива и, прочитав, вернул обратно, а настоящее. Так вот хочу напомнить тебе о том случае, когда ты гонял оуновцев и случайно вскрыл штаб-квартиру, перепутав корпуса домов.
– Было такое, – согласился я.
– Эта были британские шпионы, частично они сдали своих агентов при допросах, да и мы устроили радиоигру, когда они согласились сотрудничество. Правда, через два месяца те оборвали связь, видимо догадавшись о дезинформации. Вот и во Франции ты им напакостил они и подняли все связи.
– Американцы помогли? – заинтересовался я.
– Нет, свой агент.
– Тобольский?
– Стругов, – спокойно ответил полковник. – Он смог получить доступ с помощью своего недалекого начальника к французскому делу двухлетней давности, выяснил, кто участвовал в них и докопался до твоего дела. До того самого, что ты читал. А в нем было указано об операциях на Западной Украине и о захвате штаб-квартире.
Полковник заинтересовался и, потянув за эту ниточку, раскрыл тебя. Информация ушла к британцам и ими был отдан приказ на твою ликвидацию. Какой-то у них там легендарный агент погиб при этом. Честь и гордость требовало мщения.
– А как? Стругов к моменту минирования полсуток как был мертв.
– Машина полковника, пробив ограждение, улетела в канал. Тело так и не нашли.
– О как? Эвакуировали подставившегося агента?
– Мы тоже так думаем, поэтому его ищут. Давай я продолжу рассказ. Значит, приказ был отдан завербованным подкупленным и законспирированным агентам, именно в такой терминологии, и их людям из остатков бандеровцев. На тебя охотились две команды.
– Так вот почему такая несогласованность действий? – понял я.
– Да. Гранаты под машину заложил бандитский подрывник с галитчины. Именно поэтому они так и лопухнулись. Не знали они как потом выяснилось об твоем отлете.
Только адрес. А другие ликвидаторы ждали тебя здесь, имея нужную информацию.
Причем ладно бы кто попроще, офицеры контрразведчики оказались. Из местных. Ты когда подсуетился со своим соседом, сыграл нашим на руку. Охрана издалека наблюдала за тобой, завербованные контрразведчики за ними, а группа профессиональной охраны уже наблюдала за разведкой.
– Не штабисты это были, силовики, сто процентов, – задумчиво протянул я.
– Да. Капитан и два старших лейтенанта. На чем их завербовали уже выяснили, но тебе это знать ни к чему… Одним словом, из-за случайности начался бой у вас на улице.
– Причина?
– Один из военных хотел по огородам пройти в тыл вашего дома. Сейчас-то понятно, что он должен был подстраховать основную группу, но тогда твой сосед подумал, что началась акция, и выстрелил в него из своего именного оружия. Нагана кажется.
И надо сказать попал, но не убил, а ранил лейтенанта. Тот открыл огонь из автомата, ну а там как снежный ком покатилось. Одним словом лейтенанта раненого добили быстро, но тот успел кинуть гранату, отчего погиб один и был ранен второй сотрудник охраны.
– Остальные?
– Через мгновения после начал боя двух других пытались задержать, но они успели закинуть в машину охраны что подъехала в плотную, гранату и, добив из автомата и пистолета всех кто уцелел, попытались уйти, но тут вмешались парни что привлек твой сосед. Они то и загнали контрразведчиков в сарай, оттуда те и отбивались до последнего. Хорошо, что гранат у них было всего две, плохо, что стандартный боекомплект к автоматам, это и дало им продержатся столько времени. А брать надо было живыми.
– Взяли?
– Только одного, того самого что ты живчиком называл. Он и был старшим, капитан.
Сволочи, с табельным оружием на дело шли. Потери с обоих сторон большие. Из девяти человек твоей охраны, кстати, местные решили на тебе молодую группу потренировать, ветераны ушли на пенсию, молодежи много. Так вот, из девяти человек – четверо погибли, двое тяжело ранены и только трое целехонькие. Это те, что в машине были. Тот раненый, которого ты перевязывал, выжил, но все еще в тяжёлом состоянии. У парней, что неофициально привлек твой сосед кроме пробитого колеса и простреленного лобового стекла машины потерь нет. У противника, оба лейтенанта погибли, капитан ранен, но показание может давать и уже дает. По его словам после твоей ликвидации их должны были вывезти в нейтральную страну, обеспечить документами и деньгами. Как видишь – не получилось.
– Почему они раньше не расстреляли меня. Из автоматов не трудно изрешетить машину и отбиться от охраны. Проблем не вижу.
– Они хоть и предатели, но остатки совести еще не растеряли. Когда ты ехал от аэропорта, в машине были дети. Они перенесли акцию. Когда ездил на рынок, слишком тебя опекала охрана, да и в центре города все происходило. Попытались ликвидировать тебя на рынке. Но ты сам пропал и больше не было возможности, вот они и хотели провести акцию той ночью и начали готовить позиции, стараясь не встревожить охрану. А те лапти ничего не замечали, молодежь, что еще скажешь?
– А может их специально поставили, чтобы облегчить работу ликвидаторам? – поинтересовался я.
– Уже отработали эту версию. Нет, там дежурный офицер, что принял приказ из Москвы, направил их. Просто начальник все подтвердил. С их стороны действия логичны.
– Ясно. А с Москвой что? Что с этими гоблинами?
– С кем? – не понял полковник.
– Одним словом моральные уроды. С ними что?
– Да поймали. Сразу на следующий день после вашего отлета. Трое их было. Старший и двое подручных, старший и был сапером.
– Как сумели? Москва город немаленький.
– Да проще не куда. Они были на машине, стояли на улице и с интересом наблюдали, как Митрич снимал закладку. Номера украинские, следователь заинтересовался и записал. Когда прошла информация что тут могут быть замешаны западенцы он о ней и вспомнил. Послали ориентировки по всем постам ГАИ на выезде и задержали.
Отпечатки с теми, что остались на машине полностью совпали, да и их разговорить удалось.
– М-да. Работать умеете.
– Это еще что. Один из бандитов снайпером оказался. Да еще во всесоюзном розыске.
По горячим следам стали колоть его на убийство Тобольского, не сразу, но сознался. Уже и чистосердечное написал, указал, куда винтовку бросил, там водолазы работают, сейчас следствие заканчивается и собирается материал для отправки его в суд.
– Сто процентная вышка снайперу… Это все конечно хорошо, за три дня вы сделали просто титаническую работу и заслужили награды и почести. Но что насчет меня? Вы вырвали пару зубов, но челюсти еще могут кусать. Противник знает про меня и моих родственников. Я не могу сменить имя и всю свою жизнь, все равно при нужде вычислят. Да и для меня это не приемлемо.
– Ты прав, наемников мы выбили, но у британцев наверняка еще есть козыри. Одного дипломата британского посольства мы объявили персоной нон грата и вчера выслали из страны. Была сделана фото документированная съемка с встречей с одним из захваченных бандеровцев, что согласился с нами работать.
– Получается я все еще под прицелом. Мне это не нравится, – нахмурился я. – Ладно я обнаружил гранаты, а если бы нет и сел в машину с дочками?
– Ты прав, главную проблему мы не убрали и, к сожалению должен признать вряд ли сможем. Мы не знаем сколько агентов противника осталось в нашем управлению и не узнают ли британцы о том что к ним отправлены люди, задолго до того как мы это сделаем.
– Я так понимаю, у вас есть ко мне предложение? – криво усмехнулся я.
– В некоторой степени так и есть. Мы не будем отдавать приказы на разработку операций по ликвидацию резидентов. А просто продолжим проводить расследования.
Нам политического скандала не нужно. Это не я сказал, – Рощин поднял палец вверх и добавил. – Сам.
– Я понял. Дело спасения утопающего в руках самого утопающего… Мне нужна информация.
Рощин поднял с пола портфель и открыл его. Через минуту передо мной лежал листок с краткими биографиями трех человек.
– Эта вся информация об британских агентов. Одного как ты знаешь выслали, он там указан первым. Один работает в торговле, у нас с официальным визитом. Улетает обратно через месяц. Работает на разведку. Сожалению информацию у нас по нему есть, но доказательств… Это он курировал и направил на ликвидацию контрразведчиков, как сообщил капитан. Про третьего ничего не скажу, но то что он работает на британцев это точно. Работает у нас по зерну. Инспектирует и ставит подпись на документах судов, что отправляются с продовольствием в Англию.
– Хорошо подготовились, – задумчиво протянул я, пробежавшись по информации на листе. – Генерал меня просчитал?
– Вы с ним уже сколько лет знакомы. Как он сказал, ты подобного не оставишь.
Лучше взять это дело в свои руки, а не дать тебе заниматься самодеятельностью.
Зачем нам самим этим заниматься, когда есть хорошо мотивированный желающий, что не состоит у нас на службе? Британцы никак не подумают, что именно ты вышел на охоту… Как работать будешь?
– Это мое дело.
– Я оставлю тебе телефон, если потребуется перейти через границу, свяжись, помогу.
Подумав, я решил не раскрывать свои каналы и кивнул, принимая предложение.
– Это все?
– Из того что мне разрешено тебе сообщить и… предложить, все. Была только просьба начать работу с середины января. Мы успеем подготовится к неожиданностям.
– Без проблем, я и сам не собирался торопится. Отдохну тут пока.
– Тогда всего хорошего, – встав, сказал полковник. Пожав ему руку проводил его до выхода помог одеться и, убедившись, что машина с Рощином отъехала от дома, задумчиво посмотрел на охранников, что продолжали работать и изрядно нервировать родственников, я направился обратно. Ага, сейчас прям, разбежался ждать. Как говорится, резидента надо колоть пока он горячий.
Уходить я решил незаметно для охраны ночью. Записку оставлю отцу, он передаст старшему. В ней попрошу вести себя как обычно, как будто я в доме. Тот запросит у начальства, те обратятся к Рощину, ведь это он курирует меня, тот подтвердит.
Вечером перед ужином, когда Толик с Аней вернулись из гостей, мама попросила меня сходить за пропавшими мужиками. Отец с дедом были у дядьки Богдана, отдыхали душой от последних дней, знаменитой на всю улицу наливкой дядьки Богдана. Сходив за ними, напомнил что ужин и мама зовут.
Во время ужина я сидел между Толиком и Лидой и нарезал мясо, подкладывая его к сестре. Дочки сидели за отдельным столом для малышей, сестры этот стол уже переросли и очень гордились, что доросли до взрослого, но вот в таких случаях им надо было помогать.
Разговор за столом шел обычный, мама вернувшаяся к столу (она подкладывала второго мелким) и о чем-то спросив отца, остановила взгляд на Толике и спросила у меня:
– Игорь. Посмотри на брата. Младше тебя и уже женат. Когда ты осчастливишь нас свадьбой? Родственники волнуются, станешь бирюком.
– Игорю это не грозит, если вспомнить где он учится, – засмеялся брат. – Это не как я с одними мужиками вокруг.
– С однокурсницами я принципиально не встречаюсь, – отмахнулся я от шуточек брата на эту тему. – Хотя, честно говоря было тяжело. Сдуру приехал в первый учебный день на машине, так сразу видный жених. Да еще в одежде от дяди Яши.
Стильный, да на машине. Вот наши медицинские красотки и устроили на меня охоту.
Оно мне надо было?
– А как ты от них отбивался? – с мечтательной улыбкой спросил брат, и тут же получил легкую затрещину от жены, чтобы не думал о других бабах.
– Сделал вид что зубрила и не интересуюсь девушками. Со временем сами отстали, да и я привык постоянно учится. Нравится оно мне.
– Но все равно нехорошо, что у тебя нет девушки, – огорчённо сказала мама, явно строя на счет меня какие-то планы.
– Почему нет? – удивился я. – У меня они всегда есть. Просто недолго и не из института. Дольше всех продержалась последняя, полгода уже. Пока рвать наши отношения не собираюсь, нравится она мне как человек и собеседник хороший. Да и харизма присутствует.
– Кто такая? – заинтересовалась мама.
Задумавшись говорить ли о своей девушке родственникам, получил незаметный тычок от брата в бок, очнулся и нехотя ответил:
– Артистка.
– Подожди, – встрепенулся отец. – Когда мы у тебя были недавно, ты нас еще в ресторан пригласил. Там к тебе такая девушка красивая подходила. Не она ли?
– Она, – улыбнулся я. – Быстро вы ее вычислили.