Одним из них был граф Камберленд, другим - Ричард де Бисби, епископ Бата и Уэльса. На груди епископа покоился массивный золотой крест, а на его пальце красовалось кольцо с крупным аметистом.
- Мне надо сесть, - слабым голосом проговорил маг.
Каролинуса подвели к столу и усадили на мягкий стул. Вздохнув с облегчением, маг сказал:
- Саймон, верни священника.
Рыцарь даже не шевельнулся. Казалось, он окаменел от величайшего изумления.
- Саймон, черт бы тебя побрал, - заорал Камберленд, - ты что, оглох? Тащи обратно священника!
Рыцарь вздрогнул и, еле ворочая языком, чуть слышно проговорил:
- Слушаюсь, милорд. Прошу прощения, но я не могу понять, каким образом...
- Мне наплевать на твое скудоумие, Саймон, - прорычал Камберленд. - А вот если ты заставишь меня ждать...
- Герберт! - что было мочи заорал рыцарь, преодолев свое оцепенение. К рыцарю подбежал солдат. - Возьми с собой двух человек и беги в башню. Приволоки сюда священника. Не церемонься с ним, если он начнет упираться.
Ричард де Бисби многозначительно кашлянул. Рыцарь испуганно посмотрел на епископа и, поймав его неодобрительный взгляд, быстро проговорил:
- Подожди, Герберт. Я хотел сказать: не переусердствуй. Священник - лицо особое. Прояви обходительность. Да только приведи его сюда обязательно. И быстро! Милорд ждет его.
Солдаты бросились выполнять приказание.
Джим повеселел. Появление Каролинуса вселило в него надежду.
Маг не оставит его в беде. Можно было рассчитывать и на помощь епископа - Ричард де Бисби относился к Джиму с симпатией.
Джим познакомился с ним на Рождестве у графа Сомерсетского.
Епископ был храбрым и решительным человеком. Он не боялся ни людей, ни зверей, ни сверхъестественных существ, к которым по своему пониманию причислял дьяволов, демонов и всех прочих богопротивных созданий. Своей воинственностью он напоминал епископа Одо, который во времена Вильгельма Завоевателя ходил впереди войска с булавой в руке, а завершив свои деяния в Англии, отправился в рядах крестоносцев в Святую Землю, где и окончил свой земной путь. Однако те времена, когда отцы церкви вели за собой паству, давно миновали. Де Бисби осталось воевать с дьяволами и демонами, чем он и занимался, не щадя сил. Защищая прихожан от сил зла, епископ не раз приходил к ним на выручку и в мирских делах. Джим был благодарен ему за помощь.
Именно Ричард де Бисби склонил короля решить в пользу Джима дело об опеке над Робертом. А уломать короля было непросто. В неустанной заботе о своих подданных более всего он ценил собственное спокойствие. Вероятно, епископ взял короля измором, и тот счел за лучшее уступить, быть может припомнив заслуги Джима. О Рыцаре-Драконе менестрели слагали песни...
На этом Джим прервал свои размышления - в зал ввели священника.
Глава 33
Священник шел в окружении четырех солдат, низко опустив голову и бормоча что-то себе под нос. У помоста он в нерешительности остановился, его подтолкнули, он занес на помост ногу, его подтолкнули снова, и, зацепив другой ногой за край возвышения, священник упал во весь рост, ткнувшись головой в сутану епископа. Приподняв голову, священник ошалело уставился на золотой крест, опустил глаза и вытаращился на кольцо с аметистом. С остекленевшим, помутившимся взглядом, неотвратимо прикованным к кольцу, он стал на четвереньки, затем изловчился, поднялся на колено и потянулся к руке епископа.
Ричард де Бисби машинально протянул ему руку. Священник благоговейно поцеловал кольцо и поднялся на ноги.
- Милорд епископ... - прошептал он.
- Кто ты? - рявкнул де Бисби. - Откуда взялся? Кто твой епископ?
По телу священника прошла медленная судорога.
- Епископ Лондона, милорд, - пробормотал он, опустив глаза.
- Чтобы отправлять службу в моей епархии, ты должен был заручиться письмом своего епископа. Где оно?
- Видишь ли, милорд... - промямлил священник.
- У тебя нет письма? - Епископ придал своему голосу предельную строгость.
- Нет, милорд.
- Выходит, ты явился сюда, поправ канон церкви? - пробасил епископ, блеснув глазами на согнувшегося священника. - Возвращайся в Лондон! А я налагаю на тебя епитимью. Иди обратно пешком. Если у тебя есть конь, веди его на поводу. Если у тебя завалялись деньги, не трать их. Добывай себе пропитание сам. Не стучись ни в чей дом. Ночуй под открытым небом. Ты понял меня?
- Да, милорд, - простонал священник.
- Тогда чего ты ждешь? - В голосе епископа прозвучали не вполне христианские нотки угрозы и нетерпения.
Священник встал на одно колено, поднялся и медленно побрел к двери во двор.
Джим провожал глазами священника, когда громкий возглас заставил подпрыгнуть его на стуле.
- Ты! - возглас принадлежал Каролинусу. Он смотрел на Секоха. - Откуда ты взялся? Из клиффсайдских пещер?
- Да, маг, - пробормотал дракон, кивнув головой. - Я не тороплюсь...
- В клиффсайдские пещеры! - перебил его Каролинус.
Секох исчез, словно его и не было.
- А что касается вас... - Маг перевел взгляд на слуг и солдат Джима. Закончить фразу он не успел: толпа, тревожно гудя, устремилась к выходу.
- И вас... - Каролинус нашел новое продолжение своей мысли, повернувшись в другую сторону и обведя испепеляющим взглядом королевских солдат. На тех было жалко смотреть: они сбились в кучу и, не смея дохнуть, глядели на мага мутными, остановившимися глазами, словно ожидая, что тот отправит их прямиком в ад.
- ...То вам больше здесь делать нечего, - заключил Каролинус и подал магическую команду:
- Убирайтесь во двор вместе с рыцарем!
Сэр Саймон и его солдаты исчезли.
Зал, только что битком набитый людьми, теперь казался пустым.
Внезапно на помосте появилась Кинетете.
- Что ты здесь делаешь, Каролинус? - спросила она сердито. - Твое место в постели.
- Не твое дело, - еле слышно ответил маг. На его бледном лице не осталось никаких следов возбуждения, оно сменилось выражением тихой меланхолии.
- Как это не мое дело? - возмутилась Кинетете. - А ну-ка вспомни: на Совете магов ты ни с кем не считался, наплел с три короба, заверил всех, что справишься со всеми делами сам, а на поверку чуть не отправился на тот свет. А теперь вздумал фордыбачиться. Такое поведение непростительно даже магу ранга А.
Каролинус устало махнул рукой, застонал и закрыл глаза...
Внезапно Джим очутился в комнате, похожей на пустое яйцо. Окон в помещении не было, а вся обстановка состояла из мягкого кресла с подушечкой для головы. В кресле дремал Каролинус. Рядом с ним стояла Кинетете. Она смущенно посмотрела на мага и мягко произнесла:
- Извини, Каролинус, что я отчитала тебя на людях.
Маг открыл глаза.
- Кин, - прошептал он, - дай мне силы.
- Все, что тебе требуется, это постель, - ответила Кинетете. - Если я помогу тебе, ты потом станешь корить себя за минутную слабость, а меня будешь ругать.
Маг молчал. Кинетете испытующе посмотрела на него и, нахмурившись, проворчала:
- Ладно, я придам тебе силы.
Каролинус ожил прямо на глазах. Его щеки порозовели, глаза ярко вспыхнули. Казалось, он помолодел на несколько лет.
- Спасибо, Кин, - сказал Каролинус. - Я хотел ненадолго приободриться. Мне надо поговорить с Джимом. Для этого всей силы, что ты вдохнула в меня, мне не понадобится. Остаток возьмешь обратно.
- О чем ты хочешь поговорить со мной, Каролинус? - спросил Джим.
- О том, что дальше тебе придется действовать на свой страх и риск. Я устал, мне надо прийти в себя, а ты полон сил. Я знаю, ты потратил всю свою магическую энергию. Можешь пользоваться моей. Расчетное Управление поставлено об этом в известность. Пользуйся моим счетом как своим собственным, но только помни: моя энергия несравнимо мощнее той, которой ты привык оперировать. Твоя задача - пресечь коварные замыслы Камберленда. Если ты не помешаешь ему, он натворит кучу бед.
- Я думал, раз ты появился у меня с Камберлендом, ты сумел обуздать его, - сказал Джим.
- Отчасти, Джеймс, лишь отчасти. Граф пообещал не препятствовать твоему освобождению. Однако не думаю, что он отказался от своих черных замыслов. Ты должен остановить Камберленда.
- Каким образом? - растерянно спросил Джим.
- Это твое дело!
- Может быть, мне превратить его в жука? - улыбнулся Джим. - Последовать твоему примеру?
- Я никогда никого не превращал в жука! - возмутился маг.
- Разве ты не стращаешь всякого, кто чуть тебе не понравился, что превратишь его в насекомое? - возразил Джим. - Потом, я помню, как однажды ты превратил в жука Рррнлфа, морского дьявола.
- Бог с тобой, Джеймс! С какой стати мне глумиться над морским дьяволом? Я просто-напросто заставил поверить Рррнлфа и всех болтавшихся возле меня зевак, что превратил его в насекомое. Ничего больше.
- Как тебе удалось сделать это? - спросил Джим.
- Я сказал, а ты слышал, - ответил маг.
- Джеймс Монтгомери Эккерт, - подала голос Кинетете, - не задавай Каролинусу лишних вопросов. Думай сам!
Джим метнул на нее удивленный взгляд. Он готов был поклясться, что никому здесь, в четырнадцатом веке, не называл своего второго имени.
- Откуда тебе известно, Кинетете... - спросил было Джим, но вовремя спохватился и смущенно проговорил:
- Извини, я опять не подумал.
- Научись разумно спрашивать, Джеймс, и внимательно слушать, - изрек Каролинус. - Шевели мозгами. Они скоро тебе пригодятся. Перед тобою непростая задача: остановить Камберленда. Кстати, Кинетете, нам с Джеймсом пора возвращаться в зал. Ты перенесешь нас туда?
- Перенесу. Только сначала заберу остаток силы, которой наделила тебя. Приходи в себя сам, естественным путем, за счет сил, скрытых в твоем собственном организме. А в зал я вернусь вместе с вами. Не беспокойся, меня никто не увидит.
- Одну минуту, Кинетете, - вмешался Джим. - У меня есть вопрос. По-моему, он не окажется неуместным. Скажи, Каролинус, как тебе удалось узнать, что в замке орудует сэр Саймон со своими солдатами.
- Ты забыл, Джеймс, что я маг ранга ААА+. Королевские солдаты во главе с сэром Саймоном подошли к замку ночью. Отряду открыл ворота священник, который прикинулся тем духовным лицом, за которым ты посылал, собираясь избавиться от таинственных стуков. Сэр Саймон обхитрил тебя и твоих людей, но ему не по силам обмануть мага ранга ААА+.
- А тебе, еле живому, надо было обязательно вылезти из постели, - холодно сказала Кинетете. - Решил, что Джеймса больше выручить некому. Ладно. Возвращаемся в Большой зал.
В зале все было по-прежнему. Никто не сдвинулся с места, не переменил позы. Анджела все еще разминала запястье. Джим улыбнулся жене. Энджи улыбнулась мужу.
Джим воспрял духом. Ненадолго. Поручение Каролинуса не давало ему покоя. Как остановить Камберленда? Джим застыл в глубоком раздумье. Самые разнообразные мысли одна за другой проносились в его мозгу и исчезали, прежде чем он успевал воспользоваться хотя бы одной из них. Джим замотал головой, постарался сосредоточиться - время не ждет! Вскоре он почувствовал, что ум его проясняется. Конечно, прежде всего не мешает понять, что из себя представляет его противник. А это яснее ясного. В двадцатом веке таких людей, как Камберленд, называли "политиками". Политики существовали во все времена, но если в двадцатом веке они боролись за голоса избирателей, за свой авторитет в глазах общества, то в средневековье - за собственное благополучие, за привилегии, за место у подножия трона, а то и за сам трон. Политикам средневековья приходилось несладко. У каждого было полно опасных соперников. Как сокрушить их, повергнуть в прах - вот над чем неустанно размышлял всякий политик. Для достижения такой важной цели хороши были любые средства: клевета, обвинение в государственной измене, расправа из-за угла. Королевский двор кишел политиками и их клевретами. Пожалуй, лишь один Джон Чендос не попадал в их число. Его можно было смело назвать государственным деятелем. Он заботился о благоденствии всей страны и заслужил репутацию честного человека. А разве политики не дорожат своей репутацией? Еще как! Дорожит ею и Камберленд.
А его репутация не из числа безупречных. Раскрыть игру Камберленда, прижать его к стене, разоблачить - вот путь, которым можно решить задачу! Разоблачение погубит репутацию графа. Надо действовать! Только как? Магией не воспользуешься.
Великая наука, как ее называл Каролинус, служит делу защиты, а не агрессии. Маг не превращал Рррнлфа в жука. Ба! Зато он сумел одурачить морского дьявола. Почему не повторить опыт мага?
Джим повернулся лицом к Камберленду. Граф держал в руке кубок.
- Надеюсь, милорд, - сказал Джим, - вино пришлось тебе по вкусу.
Камберленд пробурчал в ответ что-то невразумительное.
Джим сделал новую попытку завязать разговор:
- Благодарю тебя, милорд, что ты освободил меня и других пленников.
Камберленд опасливо посмотрел на Каролинуса и, уверившись, что маг спит в своем кресле, перевел взгляд на Джима.
- Я и пальцем не шевельнул, чтобы освободить тебя. А своей свободе ты рано радуешься. Найдется и на тебя управа, сэр Рыцарь-Дракон, или как там тебя зовут, будь ты проклят.
- Я - барон сэр Джеймс Эккерт, - сказал Джим. - Меня и моих друзей арестовали явно по недоразумению. Может быть, нам стоит поговорить?
- С тобой поговорят в другом месте, и с пристрастием, - разъяренно ответил граф.
- Сэр Джеймс, - подал голос епископ, - сдается мне, что у милорда слабое зрение, раз он не замечает за столом князя церкви. - Епископ вперился в Камберленда и возгласил:
- Стыдись, милорд, ты изрыгаешь проклятия и угрожаешь своему ближнему.
Камберленд гневно сверкнул глазами, затем внезапно принял смиренный вид и поднялся на ноги.
- Прошу прощения, милорд епископ, - проговорил он. - У меня слишком много забот. Голова забита государственными делами, за своей речью я слежу не всегда. Может быть, ты благословишь меня?
- Конечно, сын мой.
Камберленд подошел к епископу и опустился перед ним на одно колено. Епископ протянул ему руку. Граф поцеловал кольцо и попытался встать. Не тут-то было! Епископ перехватил руку графа и, не давая Камберленду подняться на ноги, задрал голову к потолку.
- О, Всевышний, - вострубил он на весь зал, - даруй благословение этому грешнику, как бы ни были тяжки грехи его. Гласом моим взываю к Тебе, путеводи этого грешника к правде Твоей, научи его, как очистить душу свою, и напомни ему о судьбе рыцаря, что в бессильной злобе простер руку и призвал дьявола расправиться с невинным врагом своим, и как рыцарь тот после злодейства своего был поражен молнией. Господи, направь этого грешника на истину Твою и вызови в памяти его, что рыцарь тот даже в гробу успокоения не нашел и что рука его, дьявола призывавшая, торчком стояла и так напружилась, что всем рыцарям королевства не удалось умиротворить ее.
Епископ отпустил руку графа. Камберленд встал, лицо его было бледным.
- Я не общался с дьяволом, - проговорил он одеревеневшим языком. - Признаюсь, я имел дело со стуканцами, но они вовсе не дьяволы. Стуканцы живут под землей, они не опаснее троллей.
- Зачем ты упоминаешь о богомерзких созданиях? - сурово спросил епископ. - Если мое благословение наставило тебя на путь истины и ты вспомнил о грехах своих, ступай к своему духовнику и исповедуйся, а мне с тобой говорить не о чем.
- Зато ты можешь поговорить со мной, милорд, - сказал Джим.
- С тобой? - взревел Камберленд. - На кой черт мне с тобой разговаривать?
- Даже всесильному лорду иногда бывает полезно поговорить с простым рыцарем и бароном, - ответил Джим. - Может быть, ты выслушаешь меня?
Камберленд бросил косой взгляд на епископа, содрогнулся и произнес:
- Я слушаю тебя, говори.
- Ты привык жить, милорд, под безоблачным небом, изо дня в день ты согреваешься благодатными солнечными лучами, но может наступить время, когда на солнце набегут тучи и ты очутишься во мраке и холоде.
- Какой мрак? Какой холод? Какие тучи? Что ты говоришь, разорви тебя дьявол? - прорычал граф.
Джим поднял руку, призывая к вниманию. Он понял, что был не прав. Следовало ожидать, что граф не поймет его. И не потому, что не был умен. В средневековье люди изъяснялись между собой простыми и доходчивыми словами, не используя в речи иносказательных выражений.
- Я имел в виду, милорд, - сказал Джим, опуская руку, - что если о тебе пойдут неблаговидные слухи, твоему благоденствию может прийти конец.
- Какие слухи, черт побери?
- Слухи о твоей причастности к колдовству.
- Ах это... - Граф небрежно махнул рукой. - Ходит слух о том, что колдовством занимается леди Агата. Чушь! Я уже говорил об этом.
- Не забывай, милорд: леди Агата была представлена ко двору тобой. Мне сдается, ты приблизил ее к себе преднамеренно: ты и сам занимаешься колдовством.
Губы графа, которые при его последних словах стали складываться в беспечную улыбку, неожиданно онемели, а затем и вовсе сомкнулись. Камберленд вперил взгляд в Джима.
Глава 34
Камберленд долго молчал, потом фыркнул.
- Ты глупец! То, что ты нагородил, досужие выдумки. Слухи могут повредить незнатному человеку, но не мне, брату короля.
- Слухи могут повредить даже королю, если их подхватит толпа, - возразил Джим. - Стоит пойти недоброй молве, и за твоей спиной станут шептаться или распевать непристойные песенки, а твое появление в людном месте - встречать гробовым молчанием, косыми взглядами, а то и камнем или куском грязи.
- Выходит, слухи - те самые тучи, о которых ты говорил мне, - мрачно сказал Камберленд. - Я не боюсь пересудов. Ничего похожего на ту мерзость, которой ты устрашал меня, со мной не случится.
- Ни в чем нельзя быть уверенным. Несчастье может коснуться всякого. Если о тебе пойдут неблаговидные слухи, твоя репутация будет погублена.
- А кто собирается распускать эти слухи? Ты?
- Досадно слышать, что милорд плохо думает обо мне, - кротко произнес Джим.
- Ты не ответил на мой вопрос, - прорычал Камберленд.
- Маг даже более низкого ранга, чем я, способен предвидеть будущее. Я лишь предупредил тебя о грозящей опасности.
- А на кой черт ты предупредил меня?
- Я надеюсь, что ты ответишь мне любезностью на любезность. Скажи, у кого находятся ордера на арест, о которых упоминал сэр Саймон. Я хочу уничтожить их с помощью магии, чтобы не тревожиться о своем будущем.
Граф ухмыльнулся.
- Боюсь, сэр Рыцарь-Дракон, этих ордеров тебе не видать, как своих ушей. А что касается твоего будущего, то им займутся судьи, как только ты со своими сообщниками предстанешь перед судом в Лондоне.
- Не могу согласиться с тобой, милорд, - возразил Джим. - Эти ордера следует уничтожить. Кроме того, ты обязан дать слово, что перестанешь преследовать меня и моих друзей.
- Ордера выписаны не для того, чтобы над ними потешались государственные преступники, - проговорил Камберленд. - А что до моего слова...
Зал внезапно погрузился в полную темноту. Воспользовавшись магической энергией Каролинуса, Джим решил припугнуть Камберленда.