- Вы оказываете честь моему дому, - официально отозвался хозяин, дотронувшись своими ладонями до ее. - Виручия, позволь мне представить тебе Эрла Дюмареста.
- Миледи, - повторил он жест Селкеса и заметил выражение ее глаз при столь неожиданной фамильярности.
Легкий румянец залил щеки девушки, и она опустила руки. Даже этот румянец был излишним. Она понимала это, ненавидела себя за предательскую реакцию и была встревожена потерей самоконтроля. Всего лишь мужское прикосновение, и она покраснела, как глупая девчонка. Она как в тумане слышала, что Селкес что-то говорил, стоя рядом.
- Вы встречались и раньше, - вещал он, - хотя не думаю, что Эрл это помнит. В то время он был занят другими вещами. Вы должны поблагодарить его за то, что он выиграл для вас столько денег.
Значит, это действительно тот человек, на которого Виручия поставила во время боя на арене. Она смотрела на него и удивлялась, почему сразу не узнала. Сыграли роль какие-то отличия в лице, оно было менее напряженным, выражение решительности слегка смягчилось. Да и угол, под которым она его видела, вводил в заблуждение - гость был выше, чем ей тогда показалось, выше ее на целую голову, а она вовсе не была маленькой.
- Миледи. - Дюмарест убрал руки. - Не желаете ли вы, чтобы я сопроводил вас к обеду?
Снова фамильярность. Она поискала взглядом Селкеса, но тот прошел вперед, как бы ожидая, что этот мужчина будет ее сопровождать. Ладно, почему бы и нет? По крайней мере, это будет новый опыт. Она приняла протянутую руку и снова почувствовала, как ускоренно забилось ее сердце. "Биологическая реакция, вызванная близостью самца, - подумала она мрачно. - Детство какое-то?"
- Вы впервые на Дрейдее? - По крайней мере, она могла завязать вежливую беседу.
- Да, миледи.
- Меня зовут Виручия. Здесь мы не пользуемся титулами, только когда обращаемся к Владыке. В этом мире все граждане равны.
- А все остальные, миледи?
- Виручия. Вы имеете в виду неимущих? Они тоже, но есть некоторые привилегии, которых они лишены. Вы часто выступали на арене?
- Сегодня впервые.
- На Дрейдее, конечно, я понимаю. - Ей понравилось, что он воздержался от подробностей. Более посредственный мужчина стал бы надоедать ей и вводить в тоску россказнями о жестокости и крови. Более посредственный мужчина? Почему она столь высоко его оценила?
Селкес выбирал своих гостей очень старательно. Она кивнула старому Небке, ворчливо занимавшему свое место за столом. Затем Уолину и Пеции. Она могла бы пережить отсутствие Шамар, да и к Джебеле не питала большой любви, но обе женщины были весьма влиятельными. Она заметила, что место Дюмаресту отвели рядом с ней.
- За Владыку! - Селкес поднял свой бокал, провозгласив ритуальный тост.
- За Владыку!
Все выпили, и обед начался. Несколько перемен блюд, острых, легких, вкусных, сладких, мясных и рыбных, овощных, приготовленных и заправленных с большим искусством. Разговор за столом вился вокруг видов на урожай, строительства новой гавани, увеличения налогов на игровой бизнес. Небка что-то бормотал, потягивая свое вино.
- Расточительство! Бессмысленная трата средств. Ну да, я слышал все доводы тех, кто поддерживает игры, но продолжаю утверждать, что существуют и другие пути. Вы не можете восстановить жизнестойкость нации, подвергая ее подобным зрелищам. Не правда ли, Виручия?
- Вы знаете, как я отношусь к этому, Небка.
- Так же, как и я. А вы, Уолин?
- У нас что, голосование? - Уолин коснулся салфеткой своего рта. - Я думаю, мы все согласны, что игры стоят слишком дорого. Расходы на выращивание креллов, например, постоянно возрастают. Эти птицы непродуктивны и представляют собой обузу для экономики. Если намерением является укрепление характера, то почему не могут мужчины бороться друг с другом?
- Зачем вообще эти схватки? - Шамар потянулась вперед над столом, так что ее пышная грудь совсем вывалилась из глубокого выреза платья. - Лично я считаю, что наши мужчины и так достаточно мужественны.
- Вам это должно быть хорошо известно, - презрительно бросила Джебеле. - У вас их предостаточно.
- Пожалуйста, леди, - покачал головой Пециа, и только затем вступил в обсуждение: - Мы должны принять за исходную посылку утверждение о том, что мы слабые. Во-первых, верно ли это? Если да, то как это лучше всего исправить? Далее, лично я не считаю, что это утверждение верно. Слабость относительна и во многом зависит от преобладающей социальной культуры. В своем развитии каждая нация проходит пики и спады, и никто из нас не станет спорить, что в данный момент мы переживаем период упадка. Рождаемость снижается, и развитие замедлилось, но такое положение дел долго не протянется. Это, если хотите, передышка. Естественная пауза. Время породит собственные средства излечения без этих диких экспериментов, подобных играм. Они разорительны и приводят к вырождению. Как я довольно часто говорил раньше, и все слышали это, мы должны взяться за эту проблему более решительно.
- Верно, - кисло согласилась Джебеле. - Как вы говорите, мы слышали это часто.
- От повторения правда не перестает быть правдой.
- В чем эта правда? - Уолин с улыбкой откинулся в своем кресле. - Вы говорите одно, Пециа, а Владыка другое. Разница между вами в том, что он действовал, в то время как вы - нет. Я согласен, что игры разорительны, но какую альтернативу мы можем предложить? Работать и строить, скажете вы, но откуда взять энергию, волю? Наша нация спит, и, возможно, Монтарг и другие правы. Только кровь может пробудить нас и восстановить нашу силу.
Виручия покачала головой:
- Нет.
- Как ты можешь быть в этом уверена?
- Я чувствую это. Народ приходит на игры, чтобы смотреть, но не сражаться. Они хотят видеть насилие, но не участвовать в нем. - Она замолчала, вспоминая свои недавние чувства. Разве она просто наблюдала? Или она в какой-то мере была там, внизу, на песке с Дюмарестом?
Она покосилась на соседа, и, как будто догадавшись, Селкес прокашлялся:
- Я думаю, надо пролить новый свет на наш спор. Среди нас находится знаток, человек, имеющий гораздо больший опыт, чем любой из нас. Что вы об этом думаете, Эрл? Вы слышали, о чем мы здесь говорили. Согласны ли вы с утверждением, что кровавая схватка может влить новую энергию в нацию?
Дюмарест посмотрел на Виручию, припоминая полученные им инструкции о необходимости создать между ними общность взглядов. Но ему не нужно было притворяться.
- Нет, я так не думаю.
- Не хотите ли подробнее изложить вашу точку зрения? - Пециа подлил себе вина. - В конце концов, вы заинтересованное лицо. Странно слышать, как человек открыто осуждает способ, которым он зарабатывает себе на жизнь. Не могли бы вы нам немножко объяснить свои взгляды?
- Идите на арену, - веско ответил Дюмарест. - Боритесь за свою жизнь. Послушайте рев толпы и понаблюдайте, как изысканные женщины предлагают себя незнакомцу. Понюхайте запах крови. Какие вам еще нужны подробности? Игры воспитывают варваров.
- Но вы же сражаетесь.
- От нужды, но не по выбору.
- Варваров… - повторила Джебеле. - Но ведь, без сомнения, варварская культура жизнеспособна?
Со своего места во главе стола вмешался Селкес:
- Для настоящих варваров, возможно, но для цивилизованных людей играть в варваров - это вырождение. А цивилизованная культура достигает таких глубин развращенности, которые и не снились настоящим первобытным народам. Вы согласны, Эрл?
- Да, я согласен.
Пециа улыбнулся:
- Ты слышишь это, Уолин? Сколь часто я это говорил? Мы стремимся стать тем, чем мы не являемся. В этом скрывается опасность.
- Однако в схватке должно заключаться что-то таинственное? - Шамар показала свою грудь еще щедрее, улыбнувшись Дюмаресту. - Вы, как никто другой, должны это оценить. Духовный подъем, охвативший зрителей. Душевное очищение посредством удовлетворения тайных потребностей. Пробуждение дремлющей энергии. И это в еще большей степени относится к тем, кто участвует в бою. Разве вы не чувствуете после битвы, что вы родились заново? Огромное освобождение? Новую решимость?
- Нет, миледи. Я просто радуюсь, что все закончилось.
- Вы просто дразните меня, - надулась она. - Я бы хотела, чтобы Монтарг был здесь. Он смог бы объяснить это всем гораздо лучше, чем я.
- Он сражался на арене?
- Нет, но…
- Тогда, миледи, со всем моим уважением, он просто не может быть знатоком.
- А вы? - резко спросила она.
- Он жив, - спокойно ответил Селкес, - какое вам еще нужно доказательство?
Яства были унесены, и на смену им на стол поставили графины с напитками, ликерами и множеством настоек, а также маленькие печенья, усыпанные орехами и семечками. Дюмарест выбрал настойку с запахом цветов и медовым вкусом. Он потягивал напиток, откинувшись назад, прислушиваясь вполуха к невнятному шуму разговора. То и дело до него доносились отдельные слова: Монтарг, Чорзел и его болезнь, взаимодействие с оппозиционными фракциями.
Протянув руку к маленькому печенью, он почувствовал, как его пальцы коснулись чьей-то гладкой руки. Как и лицо, кожу девушки покрывал тонкий черный узор.
- Позвольте мне. - Он протянул Виручии блюдо с печеньем и посмотрел ей прямо в глаза.
- Спасибо. - Она выбирала печенье, не отрывая от него взгляда. Она внимательно изучала его лицо в поисках давно известных ей признаков: скованности, вынужденной вежливости, легкого тумана в глазах, маскирующего отвращение. Ничего подобного. Невероятно, но этот мужчина видел в ней женщину, а не странного урода. Чтобы хоть что-нибудь сказать, она произнесла: - Вы прилетели издалека?
- Да.
- И долго летели?
Слишком долго. Бесчисленные миры и бесконечные пути в космосе. Когда он мог путешествовать высшим классом, волшебство замедленного времени, тормозящего обмен веществ, превращало часы в секунды, а месяцы в дни.
- Да.
- Селкес тоже… - Она взглянула в сторону его места за столом. - Он пропадал годами, когда был молод, и снова улетел, когда я родилась. Я думаю, он скучал. Вы тоже путешествовали от скуки?
Дюмарест напустил на себя беззаботный вид.
- Нет, Виручия. Я ищу кое-что. Планету по имени Земля.
- Земля? - Она нахмурилась. - Может ли мир иметь такое название? Земля - это почва, или грязь, или грунт. Должно быть, это очень странное место.
- Не странное. Эта планета старая, измотанная и разоренная древними войнами, но небо на ней голубое, и с него светит большая серебристая луна. - Он помолчал и добавил: - Я там родился.
Она тут же поняла.
- И вы хотите вернуться домой. Вот почему вы сражались на арене, чтобы заработать денег на дорогу. Ладно, вам больше не придется сражаться. Я очень много заработала, и часть денег принадлежат вам. Когда попадется подходящий космический рейс, мы договоримся, чтобы вас отвезли домой.
Она обладала импульсивной добротой ребенка.
- Все не так просто, Виручия. - Он учился называть ее по имени. - Кажется, никто не знает, где находится Земля. Неизвестны ее пространственные координаты.
- Но вы же прилетели оттуда, как вы мне сказали. Значит, вы должны знать обратную дорогу.
- Я улетел оттуда еще ребенком, я был напуган, в спешке забрался в какой-то чужой космический корабль. Капитан был чрезвычайно добр. Он мог отказать мне, но разрешил отработать свой проезд. Впоследствии он умер, а я продолжал летать.
И двигался все время к Центру Галактики, где солнца расположены так близко друг к другу и встречается очень много миров. Он хорошо изучил миры, где небо сплошь заполнено блестящими обломками и покрыто световой завесой. Годы странствий, которые уносили его все дальше и дальше, до тех мест, где и название-то планеты Земля никому не ведомо.
- Вы заблудились, - догадалась девушка с живым сочувствием. - И не можете найти обратную дорогу. Но ведь наверняка кто-то знает, где находится Земля. Может быть, Селкес? Я спрошу у него.
Ее голос был чистым и резким и перекрывал гул разговора. После ее вопроса последовала тишина, и Дюмарест почувствовал себя неловко. Он посмотрел вниз на свои руки и бокал настойки. Костяшки пальцев побелели, и он слегка расслабил мышцы рук. Было глупо надеяться, но тем не менее надежда никогда не умирает. Может быть, на этот раз кто-нибудь сможет сказать ему то, что он должен знать.
- Земля? - Селкес задумался, его взгляд из-под нависших бровей остро блеснул. - Нет, Виручия, я не знаю, где это находится. Я там никогда не был. Но странно, это имя мне чем-то знакомо. Земля… - пробормотал он. - Земля.
- У нее есть и другое имя, - вставил Дюмарест. - Терра. И она находится в этом секторе Галактики.
По крайней мере, так ему подсказали.
- И вы говорите, что заблудились? - усмехнулся Пециа. - Как такое может случиться? Я думаю, мой друг, что вы охотитесь за легендой.
Селкес поднял голову:
- Легенда! Теперь я вспомнил! Изначальные люди. Они утверждали, что прибыли с Земли. - Он улыбнулся. - Они много чего говорили. Они утверждали, что все люди произошли с одного-единственного мира.
- Смехотворно! - выкрикнул Небка, оторвавшись от своего ликера. - Все это за пределами здравого смысла. Как какая-то маленькая планета могла бы вместить все столь различные расы рода человеческого? Я слышал об этих людях, Селкес. В юности и я путешествовал немного, а салоны межпланетного корабля битком набиты сплетнями и слухами. Это помогает убивать время. Земля такой же миф, как Эльдорадо, Золотое дно, Эдем и дюжина других. Небылицы, ни на чем не основанные.
- Может быть, нет, - задумчиво протянул Селкес. - В каждой легенде есть зерно реальности, немного правды, которая была засыпана шелухой выдумки и погребена под ней. Вполне возможно, что род человеческий произошел из одной точки космического пространства. Конечно, не с одной планеты, но из какой-то компактной области. - Он улыбнулся в ответ на протестующие возгласы. - Давайте я объясню.
Он протянул руку, набрал горсть маленьких печений с блюда и начал ставить их рядом в центре стола и более редко в том месте, где сидел сам.
- Представьте себе, в качестве исходного предположения, что род человеческий возник примерно в таком районе. - Он показал на то место на столе, где печений было мало. - Люди изобрели космические корабли и путешествия в космосе. Да, я понимаю, для нас полеты обычны, но представьте себе время, когда это было в новинку. Люди отправились в путешествия из своих миров, и куда бы они направились? Не друг к другу же. И, безусловно, не в пустынные области Галактики. Они бы направили свои корабли туда, где их ждали несчетные миры, подходящие для колонизации. - Он постучал пальцем по столу в том месте, где лежало много печенья. - К Центру.
- И потому что там планеты располагались близко друг от друга, они продолжали продвигаться все глубже к Центру Галактики, - согласился Пациа. - Звучит убедительно, Селкес.
Джебеле пожала плечами:
- Бездоказательные рассуждения. Забавная теория и не более…
- Но интересно. - Уолин мрачно посмотрел на разложенные на столе печенья. - Разумеется, это не могло произойти сразу, за один прием. Должно быть, выплеснулась целая серия волн, когда в их мире удавалось накопить достаточно энергии. Возможно, эти волны постепенно затихали, пока у оставшихся не осталось средств или воли, чтобы последовать за улетевшими. Но время стирает память. Наверное, воспоминания о родине давно стерлись и остались только легенды. - Он улыбнулся. - У нас тоже есть собственная, помните? О первом Корабле.
- Это не легенда! - резко возразила Виручия.
- Голословное утверждение.
- Как мне известно, да и вам всем тоже, - девушка оглядела сидевших за столом, - Корабль настоящий, он существует, и мы даже приблизительно знаем, где его нужно искать. Это преступление, что на ветер выбрасываются целые состояния, а настоящее дело никому не интересно.
- Успокойся, Виручия. - Шамар с кошачьей улыбкой потянулась за печеньем. Сверкнув зубами, она ловко надкусила его. - Какое значение может иметь старый корабль, даже если предположить, что его найдут? Это часть истории, и, как сказал Уолин, в большей степени легенда, чем что-либо еще. Смесь слухов о мнимом крушении и безудержной надежде. Лично я думаю, что мечты о прошлом - это напрасная трата времени. Вы можете о нем мечтать, для меня же и настоящее достаточно хорошо.
Она многозначительно посмотрела в сторону Дюмареста и откровенно завлекательно улыбнулась.
- Вы слишком много требуете, Виручия, - вздохнул Уолин. - У нас нет доказательств относительно местонахождения Корабля, если допустить, что он вообще существует. По одним слухам, он остался где-то на горах Френдерха, по другим - на большом леднике Косна, по третьим - он упокоился на дне Элгишского моря.
- Оставь в покое Корабль, - вмешалась Шамар. - Мне надоели разговоры о замшелом прошлом, старых костях и все эти глупые легенды. Я вполне довольна настоящим. Каковы ваши планы, Эрл? Будете ли вы снова сражаться или вас интересует другая служба? Если так, то, возможно, я смогу вам помочь найти работу. - Кончиком языка она провела по полной верхней губе. - Очень возможно. В моем доме всегда найдется место для человека ваших способностей.
Виручия быстро произнесла:
- Он уже нанят на работу.
- В самом деле? - Шамар подняла брови. - В качестве кого, дорогая?
Эта сука кусает за больное место! Намек был донельзя прозрачным, и Виручия почувствовала, как у нее краснеют щеки, она уже проклинала себя за свою выдумку и надеялась, что Дюмарест ее не выдаст. И вообще, зачем она это сказала? Разве ей не все равно, затащит ли Шамар бойца в свою постель?
- В качестве моего агента. Я хочу поручить ему оценку стоимости своих южных владений.
- Без сомнения, ты ему будешь хорошо платить. - Улыбка Шамар прямо-таки сочилась ядом. - Ради тебя самой, Виручия, я надеюсь, что он тебя не разочарует.
- Нет, миледи, - сказал Дюмарест без какого-либо выражения. - Обещаю, что этого не произойдет.
Виручия снова села на свое место, ее колени подогнулись от облегчения. Он ее не только не выдал, но и с явным намеком подыграл. По крайней мере, он спас ее от унижения.
В комнату вошел посыльный с письмом для Селкеса. Виручия смотрела, как он читал послание, затем жестом отправил посыльного и поднялся, когда за слугой закрылась дверь.
- Виручия, мы немедленно должны отправиться во дворец, - объявил он суровым тоном. - Чорзел очень болен.