Он снова обратился к бумагам на своем столе, просматривая их с выработанной скоростью, собирая тысячи единиц информации, в то время как в его мозгу по ходу чтения они складывались в единое целое. Урожай в провинции Тиен не оправдал ожиданий, приливная волна разрушила деревню на побережье, в далеком южном городке были обнаружены провалы. В городе был убит человек, по всей видимости, на него напали без всякой причины, на его теле было обнаружено много ножевых ран. Открылись два новых магазина, торгующие защитной одеждой. В Совет поступило предложение о строительстве более просторной арены. Снова возрос отсев среди студентов высших учебных заведений. Полиция требует увеличения транспортных средств и повышения зарплаты.
Раздался гудок коммутатора, и он нажал на кнопку. Это был прислужник с отчетом.
- Хозяин, Эрл Дюмарест прибыл на Дрейдею пять дней тому назад. У него оставался небольшой кредит, и он оплатил жилье и высокобелковую диету. По-видимому не найдя подходящей работы, он согласился сразиться на арене. В настоящее время он проживает в доме высокородной гражданки Виручии.
- За ним следует установить наблюдение. Позаботься об этом.
- Хорошо, хозяин.
Молодое лицо, уже носящее выражение решительности, исчезло, когда Сарет выключил связь. Другой, почти близнец первого, встретил взгляд кибера, когда тот вошел в свои внутренние покои.
- Максимальная изоляция, - приказал Сарет. Даже приказ в его устах прозвучал мягко и тихо, но необходимости повышать голос не было. - Не беспокоить ни под каким видом.
После того как прислужник вышел и встал за закрытой дверью, Сарет дотронулся до массивного браслета на своем левом запястье. Незримые силы устремились из скрытого механизма и установили поле, непроницаемое ни для каких шпионских устройств.
Лежа навзничь на узкой кровати, он закрыл глаза и сосредоточился на формуле Саматхази. Его сердцебиение замедлилось, дыхание стало неглубоким, температура упала, как будто он спал. Постепенно его покинули все чувства - открой он глаза, и оказался бы слепым. Он отдыхал, отделенный от внешнего мира и лишенный всех его стимулов, только осознание своей личности, спрятанное где-то внутри его черепа, не дремало. Только тогда вживленные гомохоновские элементы вступали в действие.
Сарет вступил в иной мир.
В этом пространстве яркие радуги сменяли друг друга, создавая удивительный калейдоскоп меняющихся цветов, прозрачных, как хрусталь, расщепляющихся и образующих новые завораживающие конфигурации. Ему казалось, что он движется в лабиринте блестящих лучей, стрел и дуг, бесконечно простирающихся во все стороны. Плоскости переместились, и ему приоткрылись неразгаданные истины, все тайны Вселенной, с трепетом ожидающие открытия. Цвета были живыми, вызывающими нервную дрожь от понимания и проникновения в тайну. Он был вместе с ними, один из них, он разделял целостную структуру Вселенной и делал свой вклад в нее, чувствовал свое эго равномерно распространяющимся и поглощенным другими.
И где-то ближе к центру этого мерцающего светового конгломерата пульсировало сердце и жил мозг Кибклана. Похороненный глубоко под километрами скальной породы, главный мозг посылал мощнейшие заряды энергии, которые охватывали миры. Мозг ощутил мысленное присутствие кибера и впитал в себя его знания подобно тому, как мгла поглощает луч света. Ничто не может быть медленнее словесного сообщения; поэтому использовалась только мысленная связь в форме мгновенной речи, органическая передача, по сравнению с которой скорость связи по сверхрадио могла показаться просто напрасной потерей времени.
- Дюмарест! На Дрейдее!
Подтверждение.
- Невероятно, что предыдущие прогнозы оказались столь неточными. Имеется ли возможность сомнения!
Отрицание.
- Возможность ошибки все-таки существует. Пока не придет решение, не оставляйте его своим вниманием. Значение этого человека не может быть переоценено. Следует принять все предосторожности. Держите нас в курсе дела.
Согласие.
- Ускорьте исполнение планов относительно нового Владыки. Время, отведенное на их осуществление, сокращено на четверть.
Вопрос.
- Ни при каких обстоятельствах. Вы понесете личную ответственность.
Связь окончена.
Далее последовал экстаз мысленного опьянения, очень близкий к чувственному наслаждению, какое только может испытать кибер.
Всегда после связи, в то время, пока вживленные гомохоновские элементы возвращают телу чувствительность и позволяют ему снова объединиться с мозгом, наступает этот период высшего откровения. Сарет медленно перемещался в нескончаемом переходном состоянии, во время которого он улавливал чужие воспоминания и забытые ситуации, до него доходили вспышки внушающих суеверный страх мыслей, ощущал странное окружение - обрывки чужих мыслей, следы мощного интеллекта, уловленные и переданные ему центральным мозгом, огромным кибернетическим комплексом, в котором заключалась вся сила Кибклана.
Когда-нибудь он станет частью его.
К киберу полностью вернулось сознание, он открыл глаза и посмотрел на яркие полосы света на потолке своей комнаты; чередование тени и света показалось ему многозначительным, оно рисовало ему картину будущего. Его тело состарится и умрет, но мозг будет сохранен, он будет присоединен к центральному мозгу и будет жить там и находиться в сознании до конца времен. Он станет частью высшего существа, комплекса, составленного из огромного числа живых мозгов, которые участвуют в работе целостной структуры, точно так же, как он только что.
Это будет его награда. Награда каждого кибера, который остается послушным и не терпит неудач.
* * *
Она была молодой, и гибкой, и полной страсти. Она пришла к нему, горя от нетерпения и отбросив всю сдержанность. В темноте черный рисунок на ее теле был невидим; но то, что он видел при дневном свете, только украшало ее.
- Любимый! - Она прильнула к нему под струями, стекавшими по их телам, он вместе с ней принимал душ, они теперь делали все вместе. - Эрл, ты такой замечательный, замечательный мужчина!
Она прижалась к нему, а он гладил ее волосы. Ее палец нащупал шрам на его боку.
- У тебя тоже отметина. У нас с тобой много общего.
- Это тебя беспокоит? - Дюмарест улыбнулся сверху обращенному к нему лицу, с удовольствием глядя, как она зажмуривает глаза, когда в них попадает вода.
- То, что ты покрыт шрамами? Вовсе нет. - Она опустила лицо, и ее голос стал глухим, когда она уткнулась ему в грудь. - Эрл, это ведь не просто голод? Я имею в виду, что ты остался со мной только потому, что я женщина.
- Нет.
- Я тебе верю, - улыбнулась она. - Я хочу тебе верить. Но больше всего я хочу правды. Ты не должен бояться сказать мне. Я бы хотела знать, а не догадываться; знаешь, мужчины часто поступают так, не правда ли? Я хочу сказать, что они часто заводят случайные связи. А ты?
- Да, но на этот раз это не то.
- Ты знал, что я хотела это услышать. - Она завернула воду, и они ощутили поток горячего ароматного воздуха, осушившего их кожу. - Ты милый и добрый, Эрл, и невероятно чуткий. Я полагаю, ты думаешь, что я говорю глупости и веду себя как дурочка. Ладно, может быть, и так, но это впервые, я никогда раньше так себя не чувствовала.
"Счастливая, - подумала она. - Именно это понимается под счастьем". Почувствовать себя романтичной, и нежной, и по-настоящему живой. Любящая и любимая женщина. Если он действительно любит. Если только он не использует ее. Виручия решительно покачала головой. Такие мысли разъедают душу и сейчас неуместны.
Она протянула руки и обвила его шею, крепко прижалась к нему и поцеловала в губы. Если это безумие, то слава ему. Жужжание телефона, казалось, донеслось откуда-то издалека.
- Тьфу! - Ей не хотелось подходить, но тон звонка был настойчивым. - Лучше ответить, может быть, что-нибудь важное. Смотри не исчезай. Договорились?
Дюмарест улыбнулся, глядя, как она бежит из душа. Высохнув, он начал одеваться, когда она вернулась, он уже застегивал тунику.
- Это Селкес, он сейчас придет. - Она бежала обнаженная, спеша одеться. - Не знаю, что он может подумать, увидев тебя здесь. Он, по-видимому, обозвал бы меня всякими плохими словами и не захотел бы больше видеть.
- Нет, - возразил Дюмарест, - он этого не сделает.
- Я и не думаю, что он сделал бы это, его ведь не так легко смутить. - Потянувшись, она поглядела на себя. - Ты знаешь, если бы еще вчера мне кто-нибудь сказал, что я буду вот так стоять перед мужчиной, я бы назвала его лжецом. Но это так естественно, Эрл.
- Тебе лучше одеться.
- Но, Эрл…
- И лучше поскорей. - Он уловил некое напряжение в ее голосе.
- Хорошо. - Она закусила губу, поняв, что ступила на опасную почву. Она почти выпрашивает у него еще одно признание в любви. - Да, я думаю, мне надо поспешить. Селкес вскоре будет здесь, и перед уходом на заседание Совета нужно сделать еще массу дел. Пойди позавтракай, если хочешь. Для меня ничего не готовь, я слишком взволнована, чтобы есть.
- Тебе надо поесть.
- Заставляешь меня, Эрл?
- Советую. Пустой желудок - плохой друг. Ешь, пока есть возможность. - Он улыбнулся. - Это философия путешественника, хорошее правило довольствоваться тем, что есть, если не знаешь, когда еще удастся поесть. Ну, одевайся, пока я что-нибудь приготовлю.
Селкес явился, когда он мыл тарелки. Он прошел вслед за Дюмарестом на кухню и понаблюдал, как тот управляется с грязной посудой.
- А где Виручия?
- В кабинете. Одна.
- Хорошо, ей предстоит многое сделать, а времени у нее мало. - Селкес потянулся к чашке с травяным чаем. - У вас есть что-нибудь для меня?
Дюмарест покачал головой. Прошлой ночью она посидела некоторое время после звонка Хамейна, а потом ушла в свой кабинет. Позже, когда он уже считал, что девушка заснула, она пришла к нему. Он припомнил, как она вначале была скованна, как она прижалась к нему, словно ища у него защиты. Испуганная женщина, стремящаяся снова обрести уверенность в себе.
- Хорошо. - Селкес потягивал свой чай. - Ты, я вижу, умелец, - проворчал он. - Ты и боец, и кухарка, и слуга. И похоже, к тому же большой дамский угодник. Рано утром мне позвонила Шамар. Она хотела выяснить, могу ли я использовать все свое влияние и уговорить тебя поступить к ней на службу. Разумеется, я сказал, что ты уже занят. Однако я подозреваю, что основная причина ее звонка - дать мне понять, что весь город в курсе того, что ты остался в этом доме на ночь.
- Вы возражаете?
- Конечно нет. Виручия вольна поступать, как ей вздумается. На самом деле я должен тебя поздравить со столь ловким исполнением своих обязанностей. Как иначе ты сможешь позаботиться о ней, если возникнет такая необходимость? Ты должен быть в состоянии принять особые меры, чтобы защитить ее.
- От чего ее нужно защищать? - Дюмарест посмотрел на скромную обстановку кухни. - Одинокая женщина, без особых средств и без явного положения, кто может пожелать ей вреда?
Селкес поднял брови:
- Ты не знаешь? Она тебе не сказала?
- Нет. Я понимаю, как ее могут ранить грубые насмешки, но от этого ее мог бы уберечь любой телохранитель. Вы обещали мне высокую оплату, и я полагаю, у вас есть причины. Но я их не знаю.
- Два человека являются наследниками состояния. Один из них чрезмерно честолюбив. Разве это недостаточная причина?
- Возможно, если состояние достаточно велико. И если тот честолюбивый уверен, что второй завещает ему свою долю. Состояние большое?
- Очень большое. - Селкес поставил на стол чашку с недопитым чаем. - На самом деле весь этот мир. Виручия должна наследовать всю Дрейдею.
* * *
Они планировали высоко над городом, воздушный плот устойчиво скользил в неподвижном воздухе. Внизу перед ними предстали беспорядочная путаница улиц, нагромождения домов, деловые кварталы, заводы, разверстая пасть арены, зияющая как открытая рана. Далее простирались ухоженные фермы и холмистая сельская местность, уходящая за горизонт. Прекрасный мир с потрясающими возможностями, и Виручия имеет шансы унаследовать все это.
Она сидела, откинувшись на мягкую спинку кресла, Дюмарест наблюдал за ней. В девушке произошла явная перемена, она была зажата, на лице написана суровая решимость. Неудивительно, что ей так нужно было набраться сил. Он надеялся, что оказал ей помощь.
- Мы опоздаем, - ворчал Селкес. - Но не важно. Ради торжественного появления мы можем себе позволить быть немного непунктуальными.
Но так думал не только он. Через секунду после них пристал другой плот, и Монтарг направился к ним. Он улыбался.
- Виручия, дорогая, как я рад тебя видеть. Ты хорошо выглядишь. Лекарство, которое ты приняла вчера ночью, оказалось подходящим. Тебе следует продолжать лечиться.
- Хватит, Монтарг, - оборвал его Селкес.
- Вам неприятна правда? Ладно, этому нельзя помочь. Я доволен, что Виручия последовала моему совету и взяла себе в постель мужчину. Ей повезло, что нашелся такой, который согласен с ней сотрудничать. Однако о вкусах не спорят.
Дюмарест выступил вперед:
- Вы сейчас извинитесь. Немедленно.
- Извинюсь? Перед вами?
- Перед леди Виручией.
- А если я не извинюсь? - Глаза Монтарга метали молнии.
- У вас правильные черты лица. Было бы жаль портить их, но, если вы не извинитесь, я увижу цвет вашей крови.
- Он хочет сказать, что разобьет тебе нос, Монтарг, - вмешался Селкес. - И я уверен, что он это сделает. На твоем месте я бы попросил прощения. В конце концов, твое замечание было очень дурного вкуса.
- Ты заставляешь нового Владыку просить прощения у пса с арены?
- Ты еще не Владыка, Монтарг. И просить прощения надо у Виручии, а не у Дюмареста.
Он не собирался извиняться. Дюмарест был в этом уверен и слегка приблизился к Монтаргу, который судорожно сжал свой рукав. Как только тот вынет оружие, он сразу начнет действовать, одной рукой схватит за руку, а другой нанесет удар по горлу.
- Да не важно, Эрл. - Виручия мягко дотронулась до его руки. - Я привыкла к насмешкам Монтарга. И сейчас не время ссориться, Совет ждет.
Они восседали за длинным столом, высшие граждане Дрейдеи, мужчины и женщины с приличествующим случаю торжественным выражением лица. Дюмарест наблюдал за ними, заняв свое место на галерее. Рядом с ним толстый торговец с детским наслаждением сосал конфету.
- Это самая колоссальная вещь, которую я видел, - зашептал он. - Чорзел правил так долго, что я уже и не думал, что это когда-нибудь случится. Вы интересуетесь политикой?
- Я думал, что это будет простая формальность.
- Так и должно быть. Человек умирает, а его наследник наследует, но все не так просто. У Чорзела не было детей, и Совет должен решить, у кого из претендентов больше прав. - Он сунул в рот еще одну конфету. - Вы поставили на кого-нибудь?
Дюмарест засмеялся:
- Я слыву игроком.
- Ставлю два к одному за Монтарга. Пари?
- Вы думаете, он победит?
- Надеюсь, что нет, но боюсь, что победит. - Толстяк наклонился над барьером, когда служитель призвал всех к тишине. - Ладно, начинается.
Председательствовал Андреас. Он стоял, старый, прямой, одетый в темные одежды, и его надтреснутый голос далеко разносился под сводами зала:
- Это заседание Совета созвано Селкесом. Имеются ли какие-нибудь возражения?
Это было частью ритуала, но всегда приходилось ему следовать.
- Чорзел скончался. Дрейдея осталась без Владыки. Власть на планете переходит к Совету, пока мы не определим законного наследника.
Один из членов Совета спросил:
- Нет ли сомнений насчет обстоятельств его смерти?
Это была простая формальность, но полагалось следовать установленной процедуре.
- Никаких. Врач Хамейн вместе с тремя коллегами подписал заключение под присягой, и тело было осмотрено семью членами нашего Совета. Имеются официальные свидетельства и подписи. - Он замолчал и выпил глоток воды. - Мы столкнулись с беспрецедентной ситуацией. После смерти Чорзела не осталось детей. Он был самый старший из трех братьев и получил свое наследство в обычном порядке. Виручия и Монтарг - дети его двух братьев-близнецов. Каждая из сторон заявляет свои права наследования.
Лениво развалившись на своем месте в конце стола, Шамар произнесла:
- Без сомнения, один из претендентов имеет большие права?
- Именно это мы должны определить. Монтарг, что у вас?
Монтарг встал, высокий и надменный, драгоценные камни сверкали на его пальцах и шее. Он произнес:
- Поскольку мой отец и отец Виручии были близнецами, вопрос первородства не возникает. Однако я старше ее на год и поэтому имею большие права.
- А вы что скажете, Виручия?
- Даже учитывая, что Монтарг старше, я все же имею большие права. Моя мать по прямой линии происходит от первого Владыки.
- Это ложь!
- Монтарг! - Андреас стукнул кулаком по столу. - Как вы осмелились повысить голос в Совете?
- Но тем не менее, это ложь. Лиза принадлежала к семейству Крон. Всем известно, что первого Владыку звали Дикарном. - Он презрительно пожал плечами. - Сразу видно, сколь невелики ее права, если она прибегает к столь лживому приему.
- Не настолько. - Пециа встал со своего места. - Первым Владыкой был все-таки Крон. Если ее мать происходит по прямой линии от него, то ее права неоспоримы. Виручия должна стать следующей Владычицей Дрейдеи.
- Первым был Дикарн!
- Нет, Крон!
Толстяк рядом с Дюмарестом присвистнул при виде подымающейся в зале заседаний бури:
- Смотри, это почище арены. Будет о чем рассказать жене! Погляди на Монтарга! Если бы взгляд мог убивать, Виручия была бы уже мертвой. Ну и битва!
- Не понимаю, из-за чего такие страсти?
- Это старый спор, но я никогда не думал, что может дойти до такого. Когда сюда опустился первый космический корабль, естественно, что его владелец объявил планету своей собственностью. Большинство людей думает, что его звали Дикарн, и каждый Владыка подтверждал свое родство с ним по прямой линии. Это вполне справедливо, но ходят упорные слухи, что не Дикарн был настоящим владельцем корабля, а Крон. До сих пор это было не важно, потому что не находилось никого, кто бы это оспаривал. Если бы у Чорзела, например, остались дети, этого бы и сейчас не произошло. Но детей у него не было, а Виручия и Монтарг идут голова в голову. Он старше, но очень многие предпочли бы увидеть на месте Владыки Виручию. С такими почти равными шансами они сделают все возможное, чтобы увидеть ее Владычицей.
- Ты думаешь, она добьется своего?
- Сомневаюсь. У Монтарга есть преимущество. Его могут не любить, но вряд ли кто оспорит его права. А ты знаешь, как бывает, всегда найдутся такие, которые становятся на сторону победителя. - Он крякнул, когда шум стих. - Я надеюсь, что она победит.
Во главе стола поднялся Андреас. Он дрожал от гнева, а в его голосе прозвучало отвращение: