- Бери, конечно, - кивнул головой Тумасов, нацепил наушники и, взяв со стола "ТТ", развернулся к мишени.
Снова раздались выстрелы. Роман внимательно следил за мишенью в бинокль - все до единой пули ложились точно в лоб человеческого силуэта.
- М-да... Прилично стреляешь.
Блондин достал из кармана пухлый конверт и фотографию. Он положил на стол фото изображением вниз, на него - конверт и придавил бумаги биноклем.
- Работа такая... - Павел покосился на стол. - Принес?
- Угу... предпочитаем отечественого производителя? - Роман ткнул пальцем в хорошо знакомый ему пистолет.
- Да, хорошая машинка, - несколько оживился Павел. - например, когда с двух рук стреляешь, тот же "Глок" часто бьет по нервам, а "ТТ" работает по цели.
- Это как? - не понял Роман.
- Сейчас покажу.
Павел взял в руки по пистолету и, скрестив их, принялся палить по мишени сразу из обоих. При этом он постоянно двигался, перебегая из стороны в сторону. Теперь новые дырки появлялись не только на лбу, но и по всей площади мишени. Расстреляв оба магазина, Тумасов положил пистолеты на высокий стол и потянулся к конверту и фотографии под ним.
Мельком заглянув в конверт, Павел перевернул фотографию и понял, что в своих догадках он не ошибся. Теперь он узнал человека, под чьей жизнью ему предстояло подвести черту.
- Где, когда? - спросил после паузы он.
- Завтра в шесть вечера, возле Варшавских бань... Знаешь?
- Знаю, знаю, как не знать... - задумчиво покивал Павел и вполголоса добавил:
- Однако...
Жертвой был намечен тридцативосьмилетний Мовлади Акбаров, известный в преступном мире под кличкой Заза. Он был не просто авторитетом, а в течение последних нескольких лет, являлся одним из лидеров самой мощной московской этнической группировки - чеченской общины.
По своим каналам Павел знал, что чеченская группировка насчитывала пару сотен человек и придерживалась исключительно самостоятельной линии во всех спорных вопросах с другими бандформированиями. Судя по ее деятельности, это была группировка беспредельщиков, не считавшихся ни с какими авторитетами криминального мира. Специализацией группировки были рэкет, разбои, наркотики, грабежи, заказные убийства. В сферу ее влияния входили многие денежные артерии - от казино до железнодорожных вокзалов, они контролировали торговлю в ряде районов столицы.
Группировка имела четкую внутреннюю структуру и распределение ролей, разведку и контрразведку, связи в правоохранительных органах. Громкий шум был полгода назад, когда чеченцы устроили перестрелку в 'Макдональдсе" на Пушкинской площади, во время которой восемь человек получили ранения, в том числе туристы из США, и после чего во всех ресторанах сети "Макдональдс" на входе поставили металлоискатели. Задержать стрелков на месте разборки не удалось, они находились в федеральном розыске до сих пор. Никакой опеки чеченцы не терпели, тем более со стороны славянских воров в законе. Это действительно были беспредельщики, наводившие ужас на всех, кто с ними сталкивался, умело подпитываемые кем-то в руководстве страны.
И вот теперь Павлу предстояло убрать столь серьезную фигуру. Деньги были хорошие, но и риск был немалый. Впрочем, Павел верил в свою фартовость - во время Чеченской войны ему удалось бежать из плена одного полевого командира, пробираясь по горам на территорию, контролируемую федеральными силами.
Назавтра уже в двадцать минут шестого Тумасов расположился на площадке под куполом строящейся церквушки между двумя зданиями напротив. Он открыл слуховое окно и осмотрелся. Лучше места не придумаешь. Обзор в три стороны на километр, до парадного входа семьсот метров. Любой входящий-выходящий на несколько секунд будет как на ладони...
За пять секунд он умел всаживать три пули. Или шесть, если стрелять из автоматической винтовки. Павел спешил. Во-первых, день начинал сменяться вечером, приближались сумерки, а хорошее освещение для его работы было очень важно. А во-вторых, Заза вот-вот должен был подъехать.
"СВД-С" - модернизированная конструкторами завода "Ижмаш" снайперская винтовка Драгунова, оснащенная оптическим прицелом "ПСП-1" трех-девятикратного увеличения с возможностью введения поправки по дальности до цели - уже стояла на месте. Павел раскатал рядом с ней небольшой поролоновый матрасик. В своей работе он не допускал ни одной мелочи, которая могла бы помешать сделать точный выстрел. Любой некстати закатившийся под локоть камешек мог привести к промаху, поэтому Павел всегда тщательно заботился о том, чтобы ему было удобно.
Он снял солнцезащитные очки, нацепил миниатюрные наушники и нажал на плеере кнопку "пуск". В ушах зазвучала тягучая, успокаивающая мелодия. Тумасов любил работать под музыку "Энигмы" - она помогала ему сосредоточиться на стрельбе и к тому же отвлекала от неизбежных мыслей о жертве.
Вот и сейчас он подумал о человеке, которого ему сейчас предстояло убить, лишь вскользь, мельком. У этого человека были и деньги, и влияние, его воле подчинялось много людей, но все это уже не имело никакого значения - жить ему оставалось всего несколько минут.
Павел улегся к винтовке и прильнул к оптическому прицелу. И вовремя - уже приближался вишневый "Мерседес" Зазы. Акбаров и два его охранника вылезли наружу. А в это мгновение в семистах метрах от него, в окружении талантливо нарисованных изображений святых, палец Тумасова уже плавно тянул спусковой крючок снайперской винтовки.
Бах!!! Голова Зазы с каким-то треском разлетелась мелкими брызгами. Акбаров завалился тяжелым мешком на усыпанный тополиным пухом тротуар.
Ничего не понимающие охранники Зазы обвели взглядом освещенные вечерним майским солнцем строения вокруг. Кто? Откуда? Каким образом?
Павел подобрал гильзу, сложил винтовку в сумку, аккуратно спустился вниз по лесам и выйдя через черный ход, спрятал оружие в тайнике под сиденьем скромнейшего 'Форда-Гранады'. Через минуту машина выехала со двора.
Глава третья
Тумасов ехал спокойно, в общем потоке, держа скорость в районе пятидесяти километров в час. Он не особо опасался планов типа 'Перехват', полагая, что рядовую иномарку, припаркованную за квартал до места убийства не станут искать в этой неразберихе, которая несомненно поднимется после устранения такой крупной фигуры. Он держал свой путь за город.
Павел съехал с трассы и припарковал машину в нескольких километрах от кольцевой. Он вышел из машины и вдохнул майский теплый воздух. Осмотревшись по сторонам, он вытащил из тайника сумку с оружием и стремительно направился к видневшемуся неподалеку водоему, образовавшемуся в результате перекрытия протекавшей мелкой речушки поваленными еще с прошлого года деревьями. Расчехлив винтовку, он бросил ее в воду. Следом отравилась и сумка. Павел еще пару минут постоял над темной водой, наблюдая, как она поглощает улики, затем повернулся и направился к выходу из зарослей, выбираясь на дорогу.
Примерно в это же время совсем в другом месте города состоялась встреча двух человек - Марка Израилевича и его куратора, бывшего подполковника Пятого Главного управления КГБ СССР, а ныне начальника службы безопасности корпорации 'Юг' Виктора Ивашина.
Марк Израилевич, он же Гриф, одетый в шикарный шелковый халат с драконами, лениво курил сигару. Ивашин, в шортах и майке, улыбался каким-то своим мыслям.
Встретились они на даче Грифа, возле бассейна, выложенного мраморными плитами и окруженного жасминовыми кустами и ивами, за которыми просматривались бейсбольное поле и теннисный корт. Марк Израилевич только что вылез из воды, и кожа его сверкала алмазными россыпями в лучах заката. Он сидел в плетеном кресле у столика, курил явно наслаждаясь процессом, и потягивал коньяк.
- Мне уже сообщили, - сказал наконец Гриф. - Все прошло успешно. Проблема Зазы решена.
- Этот парень - профессионал высокого класса, - убежденно проговорил Ивашин. - Боевой опыт у него большой. Все грамотно сделал.
- Ничего особенного! - отмахнулся Марк Израилевич. - Просто хорошие тренировки плюс грамотный выбор позиции. Да и жадный он очень, тридцать тысяч затребовал, половину сразу. Можно было и посговорчивее найти!
- Вы, надеюсь, заплатили все? - поднял голову Ивашин.
- Я сделал все как вы меня инструктировали.
Ивашин не возразил. Гриф взглянул на него с раздражением от сознания его превосходства. Среднего роста. Вполне благообразен. В меру мужественен. Спортивен. Наверное, нравился женщинам. Разве что блеск глаз изредка выдавал скрытое тщеславие. Но главное - он мог причинить много проблем ему.
- Ладно, есть другие срочные дела, - продолжал Виктор. - чеченцам надо жестко дать понять, пусть поубавят прыти. Акбаров - убедительный аргумент. Надо только концы зачистить.
Марк Израилевич улыбнулся: он понял намек Ивашина.
- Вы хотите, чтобы киллер исчез?
- Требую. - Ивашин выпил стакан минералки. - Если его найдут, некоторые ненужные подробности могут всплыть наружу. У чеченцев сильные позиции в столичном правительстве. Мы пока не можем до выборов идти на открытое противостояние с мэром. Так что стрелок должен исчезнуть. Разработай операцию, потом обсудим детали. Исполнитель должен исчезнуть тихо, как роса с травы, чтобы не осталось никаких следов.
- Понял.
- Еще созвонимся.
Ивашин встал и молча исчез в доме. Марк Израилевич остался сидеть, задумчиво дымя сигарой.
Выходя около дома из машины, Павел заметил на себе взгляд какого-то молодого человека в синей рубашке, стоявшего возле "девятки" цвета "мокрого асфальта", но не придал ему значения.
Дома Павел посмотрел на себя в зеркало. У него был вид усталого, но довольного человека. Он разделся, принял душ, как следует вымыл шампунем голову, побрился, почистил зубы, протер лицо лосьоном и после всех этих операций еще раз внимательно оглядел себя. Супер. Напряжение сегодняшнего дня уходило. Он надел шорты и свежую тенниску.
Откупорив припасенную бутылку белого вина, Павел разлегся на диване и принялся размышлять над последствиями ликвидации Акбарова. Весьма сложноватая обстановочка, вероятно, будет наблюдаться в городе в последующие дни. Будут разборки? Не будет разборок? Повяжут кого? Не повяжут? Его ли дело?!
Нет.
Он уже взялся за пульт, чтобы включить телевизор, как зазвонил телефон. Рука, как бы подчиняясь условному рефлексу, потянулась к аппарату и подняла трубку.
-- Алло! -- раздался голос Натальи. -- Это я.
Павел несколько опешил.
-- Наталья?
-- Приезжай. - голос племянницы доходил с задержкой, будто издалека.
-- А в чем дело, Наташ? Да объясни ты толком! Что случилось? - Павел вслушивался, но на другом конце провода уже повесили трубку.
Тумасова растревожили эти звонки. Размышляя об этом, он постепенно осушил всю бутылку и вскоре почувствовал, что страшно хочет спать. Его не просто клонило ко сну, а навалилась невыносимая, какая-то чудовищная сонливость. Он попробовал взглянуть на часы, стоявшие на столике у изголовья, но не смог даже повернуть головы. Глаза сами собой закрылись, и он тут же провалился в глубокий бездонный сон.
Глава четвертая
Шорох... все еще сон?
Павел открыл глаза.
Нет, не сон.
Это в замке проворачивается ключ.
Кто это еще? Неужели Наташка?!
Нет, конечно. Откуда у нее ключи. А сейчас кто-то шуровал крайне аккуратно, неслышно, мягко. Тумасов вскочил и кошачьим прыжком занял позицию не за дверью, а... над ней. Это было для его спортивного тела не так уж сложно: по стенке у самого потолка тянулась труба газопровода - за нее рукой, а ногами враспорку.
Замок щелкнул. Неизвестный гость выждал длинную секунду, потом резко и плотно припечатал дверью предполагаемого противника - правда, противника там не оказалось. И ухитрился все это проделать почти бесшумно. И сделал шаг внутрь, в квартиру.
Павел разглядел густоволосую рыжеватую макушку и в следующий миг увидел бы вздернутое вверх лицо - гость учуял угрозу сверху каким-то шестым чувством. Но именно в этот миг снова зазвонил телефон резким сигналом. Гость волей-неволей переключился на новый звук, застыл, пускай буквально на мгновение. И здесь Тумасов достал его - двумя ногами, всей массой сверху. Даже не прыгнул, а просто обрушился, припечатал. Стремительным домкратом.
Хорошо, что на лестничной площадке не было никого. И лифт не гудел, никто его не вызывал. Просто было рано. Еще очень рано. В чьей-то квартире проснулся будильник. Значит, сейчас где-то шесть-полседьмого утра. Через полчасика народ зашевелится, заспешит на работу, на службу.
Павел перевернул тело на спину, лицом вверх. Абсолютно неизвестное лицо. Крепкое, сильное и... бледнеющее на глазах. Этого только не хватало! А если у него шейные позвонки сломаны?! Тогда - труп. Павел взял двумя пальцами за подбородок, повертел - да нет, в порядке у непрошенного гостя позвонки. Через какое-то время очнется. И это время необходимо было употребить с толком.
Павел в два прыжка оказался у лифта, нажал кнопку - лифт ожил, стал подниматься. Затем он обхлопал бездыханное тело по карманам: во внутреннем кармане куртки обнаружился "Макаров", с полной обоймой. Он вытащил обойму, пистолет аккуратно, не оставляя следов, выбросил в мусоропровод – левый "ствол" ему был абсолютно не нужен.
Лифт остановился, дверцы разъехались. Тумасов резво втащил неизвестного гостя в кабинку, усадил в глупую пьяную позу и для большей натуральности ткнул пальцем под ребро - моментальный рвотный рефлекс: бесчувственная кукла согнулась и гортанно хрипнула, выпустив изо рта лужицу желчной слюны. Мда... Павел оставил куклу в одиночестве и нажал на прощание кнопку верхнего этажа, дверцы съехались, кабинка пошла ввысь, там и заглохла, под крышей. Пусть теперь жильцы наводят порядок в собственном подъезде - участкового вызывают или своими силами вышвыривают подгулявшего алкаша. В любом случае с его стороны не последует повторной попытки вламываться в чужую квартиру.
Все утро лил непрекращающийся дождь. Насчет второй половины аванса Павел должен был позвонить в девять. Он успел вдоволь поколесить по городу, убедившись в отсутствии "хвоста", и затем решил переждать разбушевавшуюся стихию в своем тире, где на всякий случай захватил с собой из тайника пистолет 'ТТ' с двумя обоймами. Наконец в девять он позвонил из автомата по телефону, данному Марком Израилевичем.
-- Вы получите вторую половину суммы в нашем офисе, -- голос помощника Марка Израилевича Романа звучал несколько удивленно. - записывайте адрес: Самаркандский бульвар четыре, на втором этаже. кабинет двести два.
-- Понятно.
-- Тогда в одиннадцать.
"В одиннадцать, кабинет двести два' -- повторил Павел про себя и положил трубку.
Он подъехал к условленному месту без десяти одиннадцать. Старое трехэтажное здание удивило его своей необжитостью. Павел открыл железную дверь и подошел к сидевшему в стеклянной будке высокому брюнету - охраннику:
-Простите, где здесь двести второй кабинет?
-Налево и затем по лестнице на второй этаж. - равнодушно буркнул страж и уткнулся в чтение журнала.
-Спасибо, - бросил Тумасов и скрылся за углом.
На втором этаже видимо вовсю шел ремонт, повсюду лежали остатки стройматериалов. Когда Павел в поисках нужной двери дошел до середины коридора, он краем глаза увидел, как на этаже показался вахтер с проходной.
- Да я найду все сам! Спасибо... - начал Павел и запнулся, увидев у того в руке пистолет-пулемет 'Узи'.
Тумасов стремглав бросился к обозначенному нарисованной масляной краской стрелкой на стене запасному выходу, перепрыгивая через несколько ступенек.
Грохот раздался ужасный, Павел боялся, что пули отскакивая от стен, могут срикошетить в него. Напрягая все мускулы, он, коснувшись пола, прокатился по нему под дождем пуль, к счастью, пролетевших выше.
Он услышал шум сверху и заметил еще одного бандита - усатого юнца с бритым черепом, который собирался спуститься. Павел полулежа, упершись спиной в стену, достал пистолет, выстрелил в его направлении, и тот пропал.
Вскочив, Тумасов в несколько прыжков оказался возле двери черного хода. Павел открыл замок и распахнув дверь, выскочил наружу. Обернувшись, он увидел, что усатый присел на лестнице, целясь в него из автомата.
Павел, спрятавшись за мусорную урну, пальнул в ответ дважды, особо не прицеливаясь.
Пуля оказалась не такой уж дурой, и вошла точно в правый глаз бритоголового.
Тот коротко вскрикнул, конвульсивно сжал свое оружие, продырявив очередью стену, и упал навзничь. 'Вахтера' нигде не было видно. Павел побежал к машине. Из здания показался наконец 'Вахтер' с пистолет-пулеметом в руке. Павел выстрелил, тот спрятался внутрь дома.
Тумасов выругался и открыв дверь машины, почти ползком залез в салон.
Кое-как сумев завести машину, Павел стал выезжать со двора и тут-то возник второй боевик. Он выскочил на крыльцо, приготовившись расстрелять Павла несколькими очередями.
Очередь! 'Узи'! Лобовое стекло раскололось и брызнуло крошкой в лицо. Тумасов инстинктивно зажмурил глаза. Но руки же инстинктивно резко рванули руль влево и тут же вернули его обратно. Газ! Павел бросил машину вперед, прямо на стреляющего. Удар! На Павла обрушилась неимоверная тяжесть, и он на какое-то время отключился.
Очнулся Павел тут же. На него что-то навалилось и прижало. Мотор 'Форда' заглох. Павел заворочался, наткнулся на ручку дверцы, дернул - вывалился на асфальт.
Только тут Павел понял, что произошло. При столкновении 'вахтера' подбросило вверх, и он, словно снаряд, влетел в кабину сквозь разбитое лобовое стекло, припечатав Павла к сидению. Правая рука кровоточила, видимо задело пулей. По лицу струилась кровь - его или стрелявшего? Осколки от лобового стекла наверное, изрядно посекли.
Сирена. Вой сирены. Видимо, услышавшие выстрелы обитатели соседних домов вызвали милицию.