Последнее, что она помнила из произошедшего в пекарне, – это как бросила хлеб под ноги директору. Потом – тишина, кромешная темнота и полный провал в памяти. Немезида всегда была робкой, неуверенной в себе и слабой. Она впервые осмелилась на столь дерзкий поступок, кинув хлеб под ноги начальнику. И просто не могла совершить эти страшные убийства.
"Меня подставили! – эта мысль никак не давала ей покоя. – Зачем? Почему я?". Разумного ответа на эти вопросы она не находила.
Вспомнив последнее утро, проведённое с семьей, Немезида не выдержала и тихонько заплакала. "Мамочка, папа, мои братишки… Я больше никогда их не увижу! Каким же ударом для них станет моё публичное признание! Будь проклята эта правительственная система! Будь проклят этот коррумпированный суд! Будьте прокляты все богачи мира, набивающие свои кошельки нашими слезами и кровью!".
Немезида не представляла, что ждёт её в этом странном месте. Она даже не догадывалась, насколько круто теперь изменилась её жизнь!
Глава 3. Соседка
Писк, сопровождающийся щелчком, заставил Немезиду прекратить плакать. Она приподняла голову и сквозь полупрозрачный балдахин пригляделась к входной двери. Двое охранников (один из них – Антон) ввели в камеру едва державшуюся на ногах низкорослую девушку в сером тюремном комбинезоне. Та буквально висела на их руках. Аккуратно уложив её в постель, тюремщики молча покинули камеру и снова заперли дверь.
Немезида неуверенно поднялась со своей кровати, приблизилась к девушке и склонилась над ней. Сокамерница была без сознания, но жива. Судя по измученному виду, девушке хорошо досталось. Нет, синяков и побоев Немезида не увидела. Но неестественная бледность лица и тёмные круги под глазами указывали на что-то нехорошее.
"Опыты над заключёнными, – с беспокойством вспомнила Немезида и вернулась в свою постель. – Куда же я попала? Что здесь творится? Надо подружиться с этой бедняжкой…".
***
Время в этом месте тянулось ещё дольше, нежели это было на пекарне. Впрочем, следить за его ходом позволяли разве что сенсорные часы, встроенные в стену. Ни единого окна. Полное отсутствие солнечного света. Похоже на заточение в подземном бункере.
В шесть часов вечера из скрытого в комнате динамика раздался компьютерный голос:
– Тридцать минут до ужина!
Коротышка зашевелилась и издала глухой стон. Недолго полежав, она села в кровати и уставилась на неспящую Немезиду своими круглыми карими глазками.
– Привет, соседка, – безрадостно произнесла девушка. – Я – Каллисто.
– Немезида, – робко ответила та и тоже села.
– Крутое имечко, – Каллисто пригладила свои короткие тёмные волосы и потёрла шею, разминая позвонки. – Нужно привести себя в норму перед ужином. Как я выгляжу? – голос девушки на удивление был спокойным и довольно бодрым.
– Стрёмно, – осмелилась заметить Немезида. – Тебе явно не хватает высплюсенья.
Каллисто ухмыльнулась и пошатывающейся походкой направилась в уборную.
– Твою ж мать! – выругалась она, взглянув на себя в зеркало. – Офелия сука! – девушка прильнула к отражению и стала внимательно вглядываться в свои глаза, потирая бледную кожу. – Я похожа на призрака.
Немезида замялась. Её распирало любопытство, но она никак не решалась спросить о том, что произошло с девушкой. Считала, что ещё слишком рано разговаривать на такие темы. Сначала нужно познакомиться поближе.
Каллисто умылась, причесалась и вернулась в комнату. Она быстро распахнула антресоль шкафа и вынула оттуда большой бумажный свёрток.
– Держи! – она бросила его на кровать новой сокамерницы. – Полотенце, расчёска, сменное тряпьё, туалетные принадлежности. Несмотря ни на что, ты всегда должна выглядеть на высоте! – Каллисто даже улыбнулась. – Иначе попадёшь на "Сотню".
– "Сотню"? – недоумённо переспросила Немезида.
Коротышка взглянула на часы, убедилась, что время в запасе ещё есть, и присела напротив новенькой. Её глазки загорелись подозрительным блеском, и она задумчиво посмотрела на девушку.
– В тюрьме порядка двух тысяч заключённых. Каждый понедельник для богатеньких гостей устраиваются публичные шоу. Коммерция в наше время проникла даже сюда. Участниками жестокой игры становятся ровно сто заключённых. Кто-то избирается методом жеребьёвки, но большинство за промахи. Неопрятный вид, вызывающее поведение, непослушание, опоздание… В общем, много всего. Пока будешь соблюдать дисциплину и соглашаться со всеми условиями, есть шанс не попасть на "Сотню".
– Чем опасна эта "Сотня"? – несмело поинтересовалась Немезида, чувствуя, как страх коварно пробирается в самое сердце.
– Пытками, – без колебаний ответила Каллисто. – Смертью. Запомни одно главное правило: здесь опасно абсолютно всё! Попытаешься схитрить – смерть, сбежать – смерть, украсть – смерть, опоздать – смерть. В тебя вживили микроскопический чип, запрограммированный убивать. Убивать долго и мучительно, расщепляя внутренние органы на атомы.
Девушке стало не по себе. В горле моментально пересохло. Жизнь перевернулась вверх дном, и Немезида вдруг поймала себя на мысли, что скучает по невыносимой работе в пекарне.
– Даже я для тебя опасна, – вдруг добавила коротышка. – Я убила шестнадцать человек. Перерезала глотки катаной. Раньше я была уверена, что меня подставили. Утверждала, что никогда в жизни меч в глаза не видела и не умела с ним обращаться. Но за те четыре года, что нахожусь здесь, начала подозревать, что вполне могла совершить эти убийства. ЗООПАРК меняет психику. Закаляет характер. Превращает в бесчувственного робота. Ты быстро ощутишь это на себе. Здесь содержатся психопаты всех мастей…
Немезида улавливала каждое слово Каллисто, но не могла согласиться. Просто предположила, что у девушки поехала крыша. Коротышка ненадолго задумалась, явно заметив недоверие в глазах собеседницы. После недолгой паузы она принялась рассказывать о себе.
Каллисто – двадцатипятилетняя девушка, имеющая греческие и итальянские корни. До осуждения работала кассиром в букмекерской конторе, именно там и "совершила" свои преступления, "убив" больше десятка удачливых клиентов. На свободе оставила пожилого отчима и младшую сестру. Больше внимания она уделила именно девочке, говоря о ней с ностальгической улыбкой. Но Немезиду интересовала информация о тюрьме, поэтому она не особо вникала в суть биографии новой знакомой, равнодушно кивая головой в знак своей причастности к диалогу.
Раздавшийся щелчок и писк – предвестники открывающейся двери – заставили Каллисто окончить свою исповедь. Она пристально посмотрела на Немезиду и на полном серьёзе сказала:
– Во время ужина старайся ни на кого не смотреть, не вступать в конфликты и выбирать слова для ответов, если они потребуются.
Девушку обуял страх.
– Может, притвориться глухонемой? – предложила она.
Каллисто саркастически рассмеялась и ответила:
– Все заключённые ЗООПАРКа – совершенно здоровые люди! Сюда не отправляют даже с плоскостопием, – она поднялась и зашагала к двери. – Идём! Нельзя опаздывать, – напомнила она.
Тогда Немезида поторопилась отправиться вслед за соседкой. Теперь коридор был оживлён множеством идущих в общую столовую девушек. Все двигались молча и послушно, а новенькая старалась следовать совету Каллисто и не смотреть на остальных. Однако она поднимала глаза, когда проходила мимо вооружённых часовых, несущих службу на своих постах.
По тусклому узкому коридору витал дух безысходности, давящий на сознание. Десятки длинных люминесцентных ламп, шедших чередой по потолку, серый металлический пол, бледно-жёлтая краска на металлических стенах. Немезида всё больше убеждалась, что тюрьма представляет собой подземный бункер.
Третий уровень состоял из пяти коридоров, в каждом из которых располагалось по двадцать камер. Коридоры заканчивались выходом на общую широкую платформу. Оказавшись на ней, Немезида опешила. Её взору открылась огромная столовая, потолок которой находился лишь над десятым уровнем. Девушка подошла к перилам и подняла лицо. По лестницам, в стеклянных лифтах и на эскалаторах спускались сотни заключённых. Причем нижние пять уровней явно заселяли девушки. Все в однотипных серых комбинезонах и белых кедах. Раньше нечто подобное Немезида могла наблюдать только в фантастических блокбастерах, а теперь стала героиней фильма наяву.
"Сюда и самолёт с лёгкостью поместится", – подумала она, направившись вслед за Каллисто вниз по металлическим ступеням.
Яркого света, исходящего от сотен ламп, вполне хватало, чтобы освещать серые стены помещения. Но, в отличие от жилой зоны, здесь было холодно. Немезиду стала пробивать мелкая дрожь. Она поёжилась и обхватила плечи руками. На одном из пунктов раздачи получив поднос с царским ужином, она присела за один столик с Каллисто и с изумлением посмотрела на еду. Говяжья печень, приготовленная на пару, салат из белокочанной капусты, пара апельсинов, вишня, орехи. На мгновенье девушка растерялась и перевела удивлённый взгляд на соседку. Каллисто уже с превеликим удовольствием насыщала свой организм полезной для крови едой.
"Неспроста здесь так кормят!" – предположила Немезида и покосилась на нескольких тюремщиков, расхаживающих вдоль столов. Помещение было визуально разделено на две половины – мужскую и женскую, причём за парнями следило раза в два больше охранников.
– Жри, – неожиданно и грубовато приказала ей соседка. – Тебя Шрам уже изучает, – Каллисто посмотрела куда-то сквозь девушку.
– Кто? – переспросила Немезида и обернулась.
Через несколько столов позади себя она увидела сидящую в окружении других девушек особу с большими тёмными, как беспросветная ночь, глазами и жутким шрамом на правой щеке. Её чёрные волосы длиной до плеч частично скрывали этот недостаток, привлекающий внимание. Если бы не этот шрам, её можно было бы назвать красавицей. Персикового цвета кожа, пухлые чувственные губы, взгляд, полный решимости, и отличная спортивная фигура. Девушка буквально сверлила Немезиду глазами, откинувшись на спинку стула и положив на неё локти. Языком она лениво шевелила зажатую в зубах не то спичку, не то зубочистку, в общем, привилегия, доступная не каждому. Остальным даже вилок не давали, только пластиковые одноразовые ложки.
– Бестолочь, – прошипела Каллисто. – Зря обернулась. Шрам здесь держит хату. Считай, ты нажила себе врага.
Немезида кинула на Каллисто испуганный взгляд и робко спросила:
– Что теперь со мной будет?
Девушка тяжело вздохнула и подозрительно ухмыльнулась:
– Для начала, считай, приглашение на завтрашнюю "Сотню" ты уже получила!
Глава 4. Приглашение
Антон стоял в углу столовой в компании Офелии. Медсестра держала в руках небольшой медицинский чемоданчик и внимательно поглядывала за ужинающими заключёнными. Её присутствие на всех трапезах было обязательным, и за годы своей службы женщина успела свыкнуться с жёсткими условиями работы. Разумеется, медперсонал ЗООПАРКа был намного больше. Ещё несколько санитаров и главврач, который как раз отсутствовал по делам. Вот Офелии и приходилось вкалывать за двоих.
В какой-то момент Антон устало вздохнул и взглянул на медсестру:
– Как думаешь, новенькая надолго задержится?
– Сомневаюсь, – обречённо произнесла Офелия, отыскав взглядом подавленную Немезиду. – Ты видел цвет её глаз? Фиолетовые. Кто-нибудь из богачей обязательно захочет приобрести их для своей пассии.
– Лишь бы Каллисто её раньше не прикончила, – ухмыльнулся Антон. – Кстати, чего она так плохо выглядит?
Женщина прищурилась с недоброй улыбкой:
– Я крови из неё выкачала в два раза больше положенного. И не смотри так на меня! – скомандовала она, заметив возмущение во взгляде коллеги. – У меня был большой заказ на четвёртую положительную. Ничего с ней не случится. Ты же знаешь, на Каллисто, как на собаке. Пожрёт полезной пищи и завтра будет огурцом.
Антон кивнул в знак согласия и продолжил следить за заключёнными.
***
Немезиде кусок в горло не лез. Она насильно пихала в себя еду только потому, что уже несколько суток нормально не ела, и организм требовал питания. У девушки даже руки тряслись. Она сама не понимала, от чего именно – из-за голода или осознания того, что теперь её жизнь висит на волоске. Есть пластиковой ложкой было неудобно, и Немезида нечаянно уронила кусочек печени на пол. Он привлёк внимание маленькой псины. Пушистая собачка выбежала из мужской части зала и с удовольствием подобрала мясо. Это был ухоженный пекинес с шоколадным цветом шёрстки, вызвавший на лице девушки добродушную улыбку.
– Гелла! – ласково позвал её молодой азиат и встал из-за своего стола. – Можно? – спросил он у охранника.
Тот кивнул, и парень помчался за своей собакой. Подбежав к столику девушек, он подхватил пекинеску на руки и стал совершенно беззлобно отчитывать её.
– Гелла, разве так можно? Извините, – застенчиво добавил он, посмотрев в глаза улыбающейся Немезиды, – она всегда всё с пола подбирает. Никак не могу отучить её от этой привычки. Но Геллу не нужно бояться. Она очень добрая. Только ко мне сильно ревнует…
– Ой, иди уже, Бао! – раздражённо выдохнула Каллисто.
Азиат молча кивнул и стал возвращаться к своему месту, где сидел высокий брюнет с курчавыми волосами, развалившись на стуле и нагло закинув ноги на стол. Он, подобно Шрам, с любопытством разглядывал Немезиду. И когда их взгляды пересеклись, даже не попытался отвести глаза, отчего девушке вновь стало не по себе.
– Да что ж ты пялишься-то на всех?! – не выдержала Каллисто, толкнув соседку в плечо. – Так и нарываешься на неприятности.
– Кто он? – спросила Немезида, вернувшись к еде.
– Это Рик. Рикардо. Он смотрящий. Правая рука Шрам.
– Я не о нём, – неожиданно сказала девушка. – Бао?
Каллисто прыснула смехом и выпалила:
– Ты серьёзно? Кореец-неудачник Бао? Да он же зоофил!
Немезида поморщилась и снова посмотрела на азиата, присевшего рядом с Риком и поглаживающего свою собачку. Слова соседки никак не хотели укладываться в голове. Парень выглядел вполне нормальным, без подозрительного безумия в глазах. Скорее ботан, помешанный на своей обожаемой собачке. Он даже покраснел, пока извинялся за поведение своей Геллы. Немезида тяжело вздохнула и снова пересеклась взглядами с Риком. Почувствовав неприятные мелкие мурашки, пробежавшие по всему телу до самых кончиков пальцев, девушка потупила глаза на поднос с недоеденным ужином и пессимистически поняла, что хочет провалиться сквозь землю. Больше к еде она не притронулась, а сразу после ужина завалилась в постель и накрылась с головой одеялом. Её радовало, что Каллисто не приставала с рассказами о своём прошлом и всякими расспросами. Соседка молча продолжила читать свою книжку.
В одночасье и без того несчастная жизнь Немезиды превратилась в настоящий кошмар. Неизвестность – что может быть хуже? Раньше она знала всё наперёд – дом, работа, дом, работа, и так по кругу. С ума сойти можно, но это не смертельно. Теперь же девушка понятия не имела, проснётся ли завтра утром, что её ждёт в этой тюрьме, можно ли здесь кому-нибудь доверять. На вид безобидный парень вдруг оказывается любителем пошалить с животными. А похотливый взгляд загадочного Рика никак не выходил из головы, так же как и пронзительные глаза Шрам.
Из старых книг и фильмов Немезида знала, что новеньких в тюрьмах всегда встречают с особыми "почестями", но в ЗООПАРКе всё происходило очень странно. Дорогостоящие апартаменты, царское питание, разрешение на содержание домашних животных. Немезида с ужасом предполагала, что за всем этим прячется нечто кошмарное, а слова Каллисто о смерти постоянно всплывали в памяти.
Уснуть никак не удавалось. Сердце трепетало в ожидании чего-то нехорошего, а шестое чувство подсказывало быть наготове.
Ближе к полуночи дверной замок щёлкнул и заставил Немезиду подскочить с постели. Разбуженная Каллисто что-то сонно промычала и, завернувшись в одеяло, поднялась. Пошатываясь, она дошла до двери и приоткрыла её. Из коридора донёсся робкий голос Бао.
– Это для твоей соседки.
Каллисто молча захлопнула дверь и повернулась к растерянной Немезиде. В руках она держала маленькую красную карточку, напоминающую визитку.
– Здесь что, двери любой заключённый открыть может? – недоверчиво поинтересовалась девушка.
– Только те, у кого есть доступ и привилегии, – ответила Каллисто и печально взглянула на соседку. Она попыталась изобразить подобие улыбки, но вышла кривая гримаса. – Это тебе.
Немезида взяла карточку и нерешительно взглянула на неё. С одной стороны стоял заводской штамп "100", а вокруг числа можно было отчётливо прочесть: "Шоу начинается! Оставь надежду всяк, сюда входящий". Девушка нервно сглотнула и перевернула приглашение. На обороте чёрным маркером было размашисто написано: "deslumbrante". Немезида нахмурилась и удивлённо произнесла:
– Деслюмбранте?..
– Испанский, – задумчиво протянула Каллисто. – Значит, это Рик. Но уже поздно. Если бы у тебя в запасе был хотя бы один день, – девушка присела в кресло и подозвала соседку. Когда та опустилась в кресло напротив, начала объяснять. – Всегда есть возможность избежать попадания на "Сотню" даже после получения приглашения. Просто нужно выполнить поручение того, кто прислал его.
– А почему заключённые решают, кому принимать участие в игре? – голос Немезиды дрогнул во всепоглощающем страхе.
– Тебе ещё многое предстоит узнать о здешней политике. Шрам и Рик неспроста держатся на своих должностях. Они работают на руководство. С ними можно заключать сделки. Но я бы не советовала. Ставки всегда слишком высоки. Эти двое получают гораздо больше, чем отдают. Ради этого грёбаного аквариума, я полгода участвовала в "Сотне". Серьёзно пощекотала себе нервишки. Офелия держала меня на антидепрессантах, иначе я бы свихнулась.
Немезида покосилась на бурлящий сосуд:
– Это того стоило?
– Одиночество. Оно подтолкнуло меня на это безумие.
– Расскажи мне о "Сотне", – на глаза девушки навернулись слёзы, а плечи затряслись.
– Словами всю прелесть шоу не описать, – усмехнулась Каллисто. – Это надо видеть. Я бы на твоём месте хорошо выспалась. Вдруг после завтрашнего тебе не скоро это удастся.