Расходы на возрождение угасшего рода оказались изрядными: Фалькону купили одежду, хорошую кипарисовую лютню, серебряную баронскую цепь изготовил ювелир с улицы короля Атаульфа. Долго искали меч - в замке нельзя было показываться с оружием, выкованным в Пуантене, заподозрят неладное. По счастью, на рынке обнаружилась лавка немедийского оружейника, а Немедия, как известно, граничит с Бритунией. Там же купили спокойную кобылку зингарской породы, упряжь и седло.
- Неплохо, - заключил Копан, оглядев полностью снаряженного Фалькона. - За день сделали из бродяги вполне достойного человека. Твой митрианский балахон, я сжег - давно не видел такой отвратной грязной тряпки! Если все сделаешь правильно, есть шанс, что ты начнешь новую жизнь. Последний раз спрашиваю: запомнил, что надо делать? Не испугаешься и не отступишься?
- Не отступлюсь, - твердо ответил Фалькон начавший верить, что с прошлым действительно покончено. - Все сделаю как надо.
- Отлично, тогда встречаемся вечером в "Двух Леопардах".
* * *
- Грандиозная авантюра, - покачал головой Риго, когда Фалькон отбыл в замок графа Безьера. - Конан, я убежден, что ты умрешь в своей постели от старости только по недосмотру или нелепой случайности! Где ты научился так замечательно дурить людям головы?
- Когда-нибудь потом, когда война кончится, съезди в славный городок Шадизар, - усмехнулся варвар. - Я провел там несколько зим и ничуть об этом не жалею. Бьюсь об заклад, это самый лучший город Восхода и Заката! Одно то, что Шадизар находится под покровительством такого божества как Бел-Обманщик, говорит о многом.
- Не сомневаюсь, - согласился Риго. - Полагаешь, Биркарт клюнет?
- Разумеется. Подожди, пройдет дней десять… Мы ведь только начали!
За несколько дней проведенных в Безьере киммериец перевернул тихую жизнь города с ног на голову. Внешне ничего необычного не замечалось - на рынке торговали, стража скучала и гоняла карманных воришек, дворяне ездили охотиться в горы. Однако дно Безьера, "темная половина" города оказалась переполошена. Там очень быстро поняли, что нежданный гость с Полуночи - человек очень серьезный. Настолько серьезный, что даже "ночной король" пошел с ним на весьма любопытное соглашение.
Конан с юности знал, что "цирюльники" понимают и уважат только силу и гонор, а того и другого варвару было не занимать. Своими вывертами в "Перепелице" киммериец вначале озадачил безьерских воров, потом заставил себя опасаться, ну а вскоре по городу поползли слухи о том, что трон под "королем" закачался - якобы у него появился соперник: наглый, сильный и невероятно самоуверенный, действующий фактически в одиночку.
Опасения "короля" варвар рассеял при личной встрече: никто не собирается покушаться на его сомнительный трон. Больше того, Конан готов хорошо заплатить за некоторые услуги. На кого именно придется работать? Э-э… На Полуденном побережье этот человек известен как Амра-лев.
Его величество был человеком тертым и решил проверить слова незнакомца, благо раньше про Амру-льва ровным счетом ничего не слышал. Снесся голубиной почтой с зингарскими соратниками, па следующий день получил ответ и призадумался: оказывается, этот знаменитый пират был на Побережье весьма заметной фигурой.
Сейчас он вроде бы отошел от дел, но купцы Шема и Аргоса вспоминая Амру-льва доселе вздрагивают и поминают разнообразных богов.
Описание прославленного пирата было таково: роста высокого, волосы темные, глаза голубые, обликом напоминает варвара с Полуночи. Невероятно силен и столь же хитер. Связываться с ним опасно, а если ты попал в список врагов Амры-льва - умрешь страшной смертью. Приехавший в Безьер чужеземец подходил под описание один в один, единственным отличием была темная окладистая бородка. Так-так… И что же теперь делать? Принес Бел-Обманщик несчастье на нашу голову!
Конан рассчитывал именно на такой результат и, как всегда, не ошибся. "Ночной король" памятуя о депеше присланной друзьями из Зингары решил, что если этот человек действительно Амра-лев, будет дешевле и выгоднее оказать ему помощь. Ну а когда он услышал, что именно задумал перебравшийся на сушу пират, у повелителя безьерских воров отвисла челюсть.
Поймать Биркарта из Абсема? Невероятно!
Амра пообещал пятидесятую часть - огромную сумму. Безьер город маленький, нет здесь размаха великих столиц и крупных торговых городов, а посему выручка могла перекрыть годовой доход "ночного короля" раз эдак в десять. Не надо жадничать - в ремесле "цирюльника" жадность губительна и выводит на прямую дорожку к эшафоту! Пятидесятой части вполне хватит!
- Что надо делать? - напрямую вопросил ихнее жульническое величество и киммериец понял, что одержал скорую и уверенную победу. "Ночные цирюльники" везде одинаковы, будь они родом из Шадизара или Пуантена!
… С того дня Конан стал в Безьере человеком уважаемым: жулики старались не попадаться на его пути и делали вид, будто гость, дважды в день забредающий в "Перепелицу" им совершенно неинтересен. Некоторых воров киммериец зазывал на короткий разговор, совал в ладонь серебро и отпускал восвояси. С другим разговаривал "король" и настрого приказывал блюсти тайну - если проболтаешься, тебя найдут в реке Арье с перерезанным горлом. Всем понятно?
Понятнее некуда!
Про самого Биркарта в Безьере мало что знали кроме, понятное дело, всем известной легенды - барон Абсемский был хоть и разбойником, но благороднорожденным, и с жульем из числа простецов почти никогда не связывался. Исключением были скупщики: к ним Биркарт или его сыновья обращались для того, чтобы сбыть ненужные вещи. (Услышав это, Риго мысленно попрощался с фамильными мечом и перстнем). В остальном Биркарт оставался неуловимым - его мало кто видел, о логове разбойника не знал вообще ни один человек.
Киммериец в разговоре с "ночным королем" особенно заинтересовался скупщиками краденого, способными рассказать о бароне Абсемском, однако с разочарованием узнал, что придется ехать в Гайард или Толозу. Все-таки Безьер маленький городок, где нет больших денег. Но если уважаемый Амра-лев желает…
Амра-лев не желал. Он вообще отказался объяснять, почему центром охоты на Биркарта выбрал сравнительно захолустный Безьер, который находится в самой середине Пуантена. Ведь рыцарь-разбойник предпочитает искать добычу именно возле больших городов, на крупных торговых дорогах… Непонятно!
Конан не торопится, расставлял сеть аккуратно и вдумчиво, понимая, что играет с умным противником и малейшая ошибка может привести к неудаче. Второй раз такая крупная рыба на крючок не попадется.
Задумка же попахивала откровенным безумием: под видом Биркарта из Абсема ограбить замок его милости графа Безьера, самого графа с семьей, а так же и гостей, съезжающихся на восемнадцатилетние его достойнейшей дочери, каковое будет праздноваться через седмицу.
- Ты спятил, - прямо высказался Эмерт, когда варвар объяснил что к чему. Риго лишь возвел очи горе: пуантенец считал замысел решительно невозможным, а кроме того предосудительным. Впрочем, мнением Риго Конан мало интересовался. Рассудительный Эмерт предпочел здравые возражения: - Сколько стражи? Пятьдесят человек? Гости его милости почти поголовно дворяне, отлично владеющие оружием, а это еще полсотни мечей! Если не больше! Замок стоит на неприступной скале! Как ты себе это представляешь?
- Очень хорошо представляю, - невозмутимо ответил Конан. - Эмерт, мы вместе с тобой раздобыли Книгу Бытия, подавили мятеж оборотней Пограничья и посадили на трон Бритунии Альбиорикса! Ты все еще во мне сомневаешься?
- Ничуть не сомневаюсь, - флегматично сказал Эмерт не покривив душой. - Но хотел бы знать подробности.
- Потерпи.
- Кажется, я начинаю понимать, на что ты рассчитываешь, - нахмурившись, сказал Риго. - В прежние времена Биркарт из Абсема разбойничал только на дорогах. Если твой замысел удастся, все решат, что барон смертельно оскорбил большую часть дворян Пуантена. Торжество проводится в день Весеннего Солнцестояния, то есть освящено Митрой, это первое. Непременно возмутятся жрецы! Второе: благородный человек никогда не посмеет испортить праздник высокородной девице, молодой графине Безьер. Это повод для кровной мести. И третье: в Пуантене на Биркарта начнется бешеная охота.
- Тебе его жалко? - участливо осведомился Конан.
- Ничуть. Биркарт может сколько угодно называть себя дворянином, но… То, что он делает недостойно титула и звания человека чести!
- Вот видишь? По-моему барона Абсема следует хорошенько наказать.
- Но не таким же способом!
- Если у тебя есть другие предложения - готов выслушать. И не забудь о главном: ты наемник армии Черной реки, а я твой сотник. Сотник, исполняющий приказ его светлости Великого герцога Пуантена. Понятно?
- Понятно, - вздохнул Риго. - Можно спросить, зачем ты нанял голиарда? Фалькон, конечно, неплохой парень, но его ремесло не вызывает ничего, кроме отвращения…
- Увидишь, - многозначительно сказал Копай. - Даже самые никчемные бродяги могут пригодиться. Кроме того, Фалькон из Коменжа не "никчемный" - ему просто надо поверить в себя! Ты ведь поверил?
- Поверил, - нехотя согласился Риго.
- Тогда помалкивай! Думаешь Конан Канах нанялся к Троцеро нарочно для того, чтобы помогать молодым бездельникам находить свою дорогу в жизни?
Риго не нашелся с ответом. Хотел было сказать, что каким-то невероятным образом удачливость Копана передается другим людям, выступающим на стороне варвара, но…
Но промолчал. Боялся сглазить.
* * *
- Как доложить? - седой десятник гвардии его милости графа Безьерского строго взглянул па молодого дворянина явившегося к воротам зайка. - С какой целью прибыли, почтенный?
Фалькон, барон Остин, из Бритунии, - голиард изобразил пренебрежительную усмешку присущую всем захолустным дворянам, вынужденным говорить с низшими. - Желаю выразить свое почтение графу и развлечь его достойную наследницу куртуазными балладами. Ибо по всему Пуантену идет молва, будто владыка Безьера привечает у себя всех, кто славно поет или слагает стихи или владеет еще каким-нибудь дивным искусством.
Десятник приметил лютню, притороченную к седлу. Вздохнул. Понял, что явился еще один нахлебник - по дворянским обычаям трубадуров следовало кормить и дозволять им жить в замке, взамен получая исключительно песенки! Алиенор, графская дочка, без музыки жить не может, а их милость потворствует…
Замок графа Безьерского был невелик, но совершенно неприступен: три башни словно бы вырастали из желтоватой скалы, господствовавшей над городом. Замок-страж, замок-хранитель, под его сенью жить было легко и безопасно. Подданные графа знали, что никакой враг никогда не сможет захватить эту твердыню и желтое знамя с двумя леопардами не будет опозорено!
Конан настрого указал Фалькону подмечать и запоминать любые мелочи: расположение лестниц и проходов, где стоит стража, как выглядят пристройки во дворе. Как выяснилось, охранялся замок не слишком ревностно: кого бояться в благополучном и безопасном Пуантене?
Месьор граф произвел на Фалькона сильное впечатление: крепкий сорокалетний мужчина с обветренным лицом, цепким взглядом и узловатыми руками. Сразу видно - хозяин, повелитель, прирожденный господин. Такого наскоком не возьмешь, зря Конан надеялся на легкую добычу!
- … Из Бритунии? - его милость был изрядно удивлен. - Редкий гость. Я - Альгейс, граф Безьер, владетель окрестных земель.
Фалькон выдал наикуртуазнейший поклон - в балагане насобачился. Старательно копируя акцент уроженца Полуночи (Конан показал как надо говорить) сообщил, что путешествует. И вообще, очень рад встрече с таким знатным и благородным месьором. Так же Фалькон прослышал о торжестве, устраиваемом в честь молодой графини и…
- Барон Остин, значит? - перебил Альгейс. - Любопытно. Позволь узнать, каков герб твоего рода?
- Серебряный боевой молот в червленом иоле с геральдической розой в верхнем правом углу, - заученно ответил Фалькон. Граф тем временем выложил на стол громаднейший старинный фолиант и пояснил:
- Общий гербовник королевств Заката. Редкая и очень дорогая книга.
Фалькон похолодел: киммериец говорил, будто наследников семьи Остинов не осталось, а земли давно перешли во владения маркграфа Карндона. Сейчас поймают на горячем! В лучшем случае - выгонят!
Геральдический свод, однако, был составлен зим сто назад - Фалькону несказанно повезло. Граф отыскал раздел с изображениями гербов бритунийских дворян, просмотрел страницы посвященные Великому герцогству Райдорскому и наконец узрел искомое.
- Очень уважаемая семья, - сказал Альгейс, - Вы, оказывается, в родстве с немедийскими и аквилонскими монархами… Судя по твоему возрасту, ты должен быть семнадцатым или восемнадцатым бароном Остин?
- Восемнадцатый, - осмелел Фалькон.
- Выходит, твоя пра-прабабка приходилась племянницей королю Сигиберта Великого! - было заметно, что граф относится к благородной крови со всей серьезностью. - Вот откуда роза в гербе! Ты младший сын?
- Да, ваша милость. Третий, ненаследный.
- Что ж, я рад приветствовать барона Остина в моем доме. Ты остановился в городе?
- Разумеется.
- Что - значит, "разумеется"? Я буду оскорблен, если родич самого короля Сигиберта пренебрежет гостеприимством графа Безьера!
"Вот так влип, - подумал Фалькон. - Но если подумать, оно и к лучшему".
- Ты один, или со слугой?
- Один, ваша милость. Наша семья небогата и я не могу себе позволить содержать слугу.
- Бедность для дворянина неприятна, но грехом отнюдь не является, - твердо сказал граф. - В моем замке ты найдешь приют и понимание. Надо же, родственник Сигиберта Завоевателя!..
На зов его милости примчался стражник и отвел Фалькона в предназначенную для гостя комнату, расположенную в Полуденной башне. Голиард обомлел, увидев постель под балдахином, мраморную купальню и мебель красного дерева. Граф Безьерский считался очень богатым человеком.
Забрав лютню Фалькон отправился представляться наследнице. Молодая Алиенор вышивала, расположившись в маленьком садике одного из внутренних дворов.
Графиня оказалась некрасивой и грустной девушкой. Волосы убраны под драгоценную сеть, платье из лучшего бархата с отделкой золотой нитью.
Начисто отмытый и приодетый Фалькон рядом с Алиенор казался писаным красавцем - голиард был симпатичным парнем, оказалось вполне достаточно обрезать длинные волосы, подбрить затылок по рыцарскому обычаю и как следует покупаться в водах реки Арье, чтобы перестать выглядеть грязным оборвышем. Теперь у Фалькона во взгляде появилась уверенность, осанка самая что ни на есть дворянская. А то, что худощав и щеки впалые, можно списать на меланхолический склад характера.
"Ты должен стать в замке графа своим человеком" - приказал Конан поутру. Значит, следует завоевать расположение хозяев. Его милости Альгейсу Безьерскому Фалькон понравился только благодаря мнимому родству с величайшим из государей Аквилонии. Но как добиться благосклонности унылой Алиенор? Вроде бы судьба подарила девушке все: богатство, блестящее происхождение, могучего и уважаемого отца…
Внешность не самое важное, да и по большому счету графиня вовсе не уродлива, а просто не слишком красива. Лицо с невыразительными чертами, маленький курносый носик, слишком близко поставленные глаза. Теперь понятно, почему ее милость так любит музыку и прекрасные лэ - она живет в мире грез!
Фалькон сбросил с плеча ремешок лютни и пробежался пальцами по струнам. Получалось очень неплохо. Алиенор подняла взгляд.
Что ж, посмотрим, насколько удачна баллада сочиненная вместе с Риго прошлой ночью!
Я безумно устал от дорог,
От бесцельных шатаний по свету,
Чтоб всё так же вступать на порог,
Распевая всё те же куплеты,
И всё так же разглядывать слуг,
И всё так же молить о ночлеге,
С каждым годом сильнее испуг
Ожидания первого снега.
Графиня отложила вышивание и встала. Подошла ближе. Красивый голос, роскошный: то как скользкий атлас, то как прохладный шелк, то как мягкий бархат, то жемчугами рассыплется, то медью зазвенит, а то вдруг прольется, точно ручей на перекате…
Я безумно устал от огня,
Расплескавшего наземь бериллы,
Я устал - пощадите меня
От базаров и уличной пыли,
От промозглой личины утрат,
От глухой беспросветности ночи,
От боязни падения; впрочем,
Если я не разбился вчера,
Завтра чья-нибудь лошадь растопчет.
Я пришёл - забирайте меня
Под крыло всеблагого закона,
Я устал умирать у фургона,
Я пришёл - убивайте меня…
- Кто вы, сударь? - тихо спросила Алиенор, когда песня была закончена. - Я раньше вас не видела.
- Я - ваш нижайший и преданнейший слуга, госпожа, - поклонился голиард. - Фалькон, барон Остин. По приглашению вашего благородного отца гощу в замке Безьер. Счастлив, что сумел усладить слух вашей милости недостойными строчками…
- Отчего же недостойными? Милая баллада. Нашего сочинения?
- Да, - почти не покривил душой Фалькон. - Вам поправилось, госпожа?
- Очень…
Голиард провел с Алиенор время до вечерних сумерек и вдруг вспомнил, что в "Двух Леопардах" его ждет Конан. Пришлось извиниться и спешно уйти. Алиенор проводила нового знакомца мечтательным взглядом.