А что во мне не то? Где я фальшивлю? Где? Не знаю. Фальшь – это лицемерие, двуличие. Но ведь у всех и у меня разные лица, разные части. Важно их осознавать, тогда искренними будут мир и все люди. Я не принимаю в себе двуличие, не могу принять. Мои части философ, психолог, бандитка, кокетка, мамочка, пацанка, осьминог, спасатель, ребёнок, мудрец, бездельница, бедняжка, модель, фотограф, экстрималка, поэт-романтик, революционер. Это всё я, наверное, ещё что-то есть. Так вот я не принимаю какие-то части в себе. Не принимаю и поэтому притягиваю людей с этими проблемами. А что я хочу? Может, я вообще сама не хочу ничего делать. Хочу бездельничать или работать в удовольствие, не напрягаясь? Вот парадокс, люди ищут друг друга, и не находят, или находят не тех, разочаровываются… Себя сначала найти надо, а потом уже и другого искать такого же. Мне многое не нравилось и в муже. Я его любила, я его хотела – это половое влечение".
Перед входом в резервацию расщепления Нино задумалась на мгновение, ещё раз прогнала в мыслях интересующие вопросы. Она намеревалась сегодня встретиться с "несчастной девочкой – бедняжкой". После развода она явно ощущала её присутствие и влияние. Понятно, что нужно время, чтобы пережить утрату, и она имела право грустить. Но во всём должен быть баланс, а Нино казалось, что баланса нет и "несчастная девочка" зашкаливает. А может так и надо. Она зашла в комнату восемьдесят восемь, устроилась в "удобном кресле", надела "умную маску", подумала о "несчастной девочке" и представила её. Через мгновение перед ней материализовалась девочка. Она сидела на кровати, было ей примерно лет четырнадцать, она была очень худая и бледная. Она сидела, свесив ноги с кровати, и на ней была белая ночная рубашка. Она была полна грусти, уныния, печали, убожества, бедности и несчастья. Девочка подняла голову и посмотрела большими грустными глазами на Нино. Попробовала выдавить улыбку и от этого её лицо стало ещё более несчастным и унылым. Она кивнула головой, приветствуя Нино. Сердце Нино наполнилось жалостью и отвращением к этой убогой. Потом отвращение сменилось принятием. Ведь – это была она, вернее, её часть.
– Почему ты такая несчастная и бедная? – спросила Нино.
– Я болею, у меня месячные начались.
– Всегда что ли?
– Я болею, как у меня начались месячные, как я стала женщиной, – ответила бедняжка тихим голоском.
– Ты не хочешь быть женщиной?
– Не знаю, нет, наверное.
– Почему? Потому что мама не любит женщин? – предположила Нино.
– Да. Она же всегда говорит: "Терпеть не могу бабьё".
– Ну, мало ли что она говорит. Слушать её не всегда полезно.
– Я знаю, но ничего не могу поделать, – грустно сказала бедняжка.
– У меня доверчивость-недоверие – крайние варианты.
– Я верю, потом разочаровываюсь.
– Может, ожидаю многого от людей? – спросила Нино.
– Да, я ожидаю и требую. Я притягиваю дураков и инфантильных, чтобы снять с себя ответственность за свой рост и развитие и переложить на них, обвиняя в несерьёзности и безответственности.
– Ты не хочешь развиваться и расти?
– Не знаю, боюсь, кажется, что мама будет недовольна.
– Почему она будет недовольна? Что ты лучше её?
– Да, разве я могу быть лучше её, она такая идеальная, совершенная, богиня. Я рядом с ней ущербная и недостойная.
– Да, рядом с божеством всегда чувствуешь себя недостойной. Тяжело рядом с совершенством находиться. Однако нет ничего и никого идеального и совершенного.
– Я ожидаю от окружающих и требую многого, а с себя снимаю ответственность, – продолжала защищаться бедняжка.
– Можно ожидать и требовать от себя. От других требовать и ожидать опасно, так как потом чувствуешь себя обманутой, и напрасно растрачивается энергия.
– А мне нравится чувствовать себя обманутой и несчастной. Я страдаю и обвиняю других во вранье. Изначально притягиваю к себе таких несерьёзных, безответственных людей, чтобы ещё раз и ещё раз убедиться, что все врут.
– Ну, ты так не развиваешься и тормозишь процесс. Энергия тратится на лишние действия, когда её можно направить на позитивные деяния. Я хочу развиваться и расти. Мне это необходимо.
– Какой выход? – бедняжка выпрямила спину.
– Требовать и ожидать от себя. Я ж тоже не идеальная. Требовать и ожидать от себя многого, это значит не продвигаться в малом.
– Я много от себя требую. У меня не получается, я разочаровываюсь и начинаю ожидать от других. Тогда как?
– Потихоньку двигаться. Сильно не напрягаться, тогда не придётся расслабляться. Зачем ожидать и строить догадки? Лучше с самого начала узнать больше информации. Не боятся задавать вопросы, – Нино находила ответы на свои вопросы и ей это нравилось.
– О, я боюсь задавать вопросы. Боюсь показаться дурой, точно. Не умею спрашивать, но ведь это живой, здоровый интерес.
– Думать, что я дура, не полезно. Может, я и совершаю некоторые глупые поступки, ошибаюсь, но не дура. И моё замужество было ошибкой поспешности, хотя благодаря этой ошибке, я выросла духовно, многое поняла в жизни.
Бедняжка молчала и слушала.
– Сейчас я сознательно отказалась от наркотиков и алкоголя, хотя была и есть возможность покупать, но я отказываюсь.
– Что это? Прорыв в сознании? А мне нравилось болеть после алкоголя и наркоты. Как раз по мне – чувствовать себя несчастной, – отозвалась бедняжка.
– Просто не хочу больше саморазрушаться.
– Мне иногда кажется, что я несмотря ни на что, хоть я и не саморазрушаюсь, всё равно начинаю болеть, лишь бы чувствовать себя несчастной.
– Зачем мне это – чувствовать себя несчастной, беспомощной, беззащитной?
– Кажется, это на биологическом уровне. Перед лицом смерти все беззащитны.
– Сейчас думаю, что я себя обманывала, когда сторонилась нарков.
– Ха, а замуж вышла за кого? – с издёвкой спросила бедняжка.
– Для меня всегда было нелепо немножко употреблять наркотики, немножко врать, немножко любить, ненавидеть, не в этом суть, много или мало. Хотя, может, кто-то и может. У меня всегда было в сознании: или всё, или ничего.
– Решила по полной оторваться выйти замуж за наркомана. Правильно, что же, молодец. Я и оторвалась. Вдоволь почувствовала себя несчастной и отверженной. Как надо. Всё или ничего.
– Но это ошибочная установка, – чуть повысив голос, Нино воскликнула.
– И я сейчас понимаю нелогичность.
– Кто хочет всё, ничего не получает. Кто хочет стать великим, станет никем. Энергия тратится на то, чтобы получить всё, в итоге, остаёшься ни с чем, страдаешь. Вместо того, чтобы потихоньку идти, добиваясь маленьких результатов и целей.
– Да, мечтать полезно о великом. Но помимо желания нужны усилия, – подхватила бедняжка.
– Наркотики – это быстрый способ получить всё. Замутил, зарядил, дождался, укололся – нирвана. Алкоголь тоже. Уход от реальности и самообман. Саму себя не обманешь.
– Я боялась стрессов, срывов, – оправдывалась бедняжка. – И смерти я боюсь. Чтобы не переживать эти страхи, лучше заглушить анестезией.
– То, что нас не убивает, делает сильнее. Стресс и страх можно использовать в творчестве, так как в это время сильна энергия.
– Ещё я поняла, что окружаю себя такими людьми, работой, чтобы тратить энергию на них, вместо того, чтобы думать о себе, погружаться в себя. Творить, играть, – бедняжка более уверенно стала говорить.
– Не могу позволить себе погружаться в себя, творить, играть? – уловила Нино. – От чего я ухожу? Чего боюсь?
– Чего боюсь? – повторила бедняжка.
– Страх жизни или страх смерти?
– Я не знаю. Начинаю думать об этом, какой-то ступор.
– Может, я боюсь ощутить пустоту внутри себя?
– Это страшно. Пустота, отсутствие почвы, – бедняжка съёжилась.
– Или у меня страх перед будущим, – пытала Нино.
– Перед неопределённостью? – ещё больше согнулась бедняжка.
– Что-то и то, и другое. И всё.
– Я привыкла страдать, болеть, саморазрушаться, чтобы не думать о будущем, – грустным голосом сказала бедняжка.
– Страдания полезны, когда есть изменения, – сказала Нино утвердительно. – А я что делаю?
– Страдаю, думаю, какая я несчастная и ничего не делаю, чтобы изменить.
– Ну почему же делаю, сейчас, по крайней мере, делаю, – заступилась Нино.
– Страшно мне, а вдруг не выдержу, вдруг сломаюсь? Я даже боюсь быть уверенной в себе и наслаждаться покоем, который сейчас у меня в душе.
– Поплакать бы о своей неуверенности, – так же грустно сказала Нино. – Хочу влюбиться, хотя тоже опасно. Как же я хочу любить и быть любимой.
– Нет, я боюсь этого, – напряглась бедняжка.
– Я мечтаю встретить мужчину с похожим прошлым и с такими же целями на будущее, с образом мыслей и жизни, как у меня, – мечтательным голосом проговорила Нино.
– И что? – опасливо предостерегала бедняжка. – У меня страх перед будущим. Страх жить.
– Я хочу быть счастливой и любить.
– Я испытываю страдания, когда начинаю думать о прошлом тоже, – пробубнила бедняжка.
– Может тормозить себя и думать о будущем? – пыталась найти выход Нино.
– Тут тоже страх перед неопределённостью.
– Действительно, я не знаю, не могу знать, что произойдёт и как произойдёт.
– И этого я боюсь, – сказала пугливая бедняжка. – Одно известно точно, что когда-нибудь я умру.
– Но ведь сколько у меня есть достижений, результатов.
– А я боюсь успеха!
– Поэтому я притягиваю работу, где потерплю неудачу, она не соответствует ни мне, ни моему интеллекту, ни статусу, ни образу мышления, – дошло до Нино.
– Вот откуда крайности, я видела это в своей семье. Очень идеальная мама и далеко не идеальный папа, – подхватила бедняжка.
– Это внешне и поверхностно.
– А брат кажется идеальным.
– Но это ведь они такие в моём восприятии. Есть недостатки у мамы, достоинства у папы, у брата есть и то, и другое. Во мне сидят и мама, и папа, и взрослый, и ребёнок. У меня и у каждого много частей.
– Я обманываю себя, поэтому не могу принять фальшь этого мира, – подумав пару секунд, сказала бедняжка.
– А то, что тяжело принять фальшь этого мира, так это естественно. Также это может быть твоя проекция на весь мир, ты проецируешь отношение к себе. Может, ты имеешь в виду, что не можешь принять фальшь в себе, потому что обманываешь себя? А в чём обманываешь себя?
– Обманываю, что я почти совершенна, – сказала бедняжка.
– А если бы была совершенной, то смогла бы принять фальшь этого мира, фальшь в себе?
– Да, думаю, да.
– Почему ты так думаешь? Кто рядом с тобой совершенный и фальшивый?
– Мама, – сказала бедняжка и опустила голову. – Но ведь тогда это взаимоисключение. Как же я могу быть одновременно совершенной и фальшивой? Совершенство – естественно.
– Нет, ты не совершенна, ни я, ни мама, никто не совершенен. Это сложно принять, но это необходимо сделать. Нет ничего совершенного! Мало того, что у меня тело несовершенное, так ещё и внутри я не постоянна… Я – зависимая, я – бездельница, я – невежественная, я раздражительная, я жалкая.
– Ужасно, и как жить с этим? – спросила бедняжка.
– Это части у меня такие. Например, жалкая и зависимая – это ты моя бедняжка убогая. Ты себя не видишь и не узнаёшь? Есть части и другие: независимая, трудолюбивая, постоянная, мудрая, творческая, добрая, красивая, сдержанная, спокойная.
– Узнаю, как же мне всё надоело. Сколько можно? Надоело, не могу больше терпеть, – бедняжка упала на подушку лицом и зарыдала.
– Почему? Что за терпение? – немного подождав, спросила Нино.
– Мне кажется, что это будет вечно и никогда не кончится, – всхлипывая проныла бедняжка.
– Но ведь это не вечно.
– С одной стороны, лучше вставать рано утром и уходить, но я не могу встать по утрам. Я ничего не могу и не хочу. Кажется, я просто не хочу жить. Как будто я всю жизнь привыкла терпеть и мучиться. За что мне все мучения? Чтобы ни было. Не могу быть счастливой, – плакала бедняжка.
– Это всё от мамы. Она мученица, папа – алкоголик.
– Я или в той, или в другой роли.
– Допустим, это не мучения, это моя жизнь. Я не работаю, не встаю каждое утро в рань. Посвящаю дни философской праздности, но ведь это работа – размышления, мысли, созерцание. Хожу в парк, на пруды, – рассуждала Нино.
– Там восхитительно, – бедняжка подняла зарёванное лицо и посмотрела на Нино. – Я люблю природу! Как же красиво в России! Потрясающие неповторимые мгновенья жизни!
– Моя мужская часть сильная, её много и она вытесняет женскую, – после секунды раздумий поделилась Нино. – Как будто быть женщиной плохо.
– Мне и книги попадаются, кстати, что женщина второй сорт.
– А как же такие женщины, как Бриджит Бордо, Коко Шанель, Шаде, Мэрлин Монро, Шерлиз Терон. Они красивые и умные.
– И я красивая и умная. Так вот эта мужская часть избавляется от женской, – обиженно сказал бедняжка.
– Дед не принимал дочерей и получил сына-инвалида в наказание.
– Мама не хотела дочь. И рожать меня не хотела, а потом всё пыталась избавиться, сдала в интернат, потом выгоняла и эмоционально насиловала, – пыталась найти виноватых бедняжка.
– Я саморазрушаюсь и хочу избавиться от своей женской части.
– А когда я была ещё маленькая, я отталкивала маму, когда она меня обнимала, по её словам.
– Но это абсурд, это не может быть по природе, чтобы дитя отталкивало родителя – мать, – сказала Нино.
– Может, я была обижена на неё за то, что она отдала меня в интернат?
– Вообще-то да, это было бы естественно. Или, скорее всего, это она меня отталкивала изначально.
– А я всегда думала, что я урод какой-то, с детства отталкивала мать, – всхлипывала бедняжка.
– Но почему я её выбрала? Зачем? Что мне нужно понять?
– Я ведь выбрала родителей на духовном уровне. Неужели я и на духовном уровне ошиблась?
– Высший разум не ошибается, творец не ошибается, это невозможно. Значит, так надо. И благодаря этой высшей силе, я преодолела саморазрушение и осталась жить, – утешала себя и бедняжку Нино.
– Да, сильная мужская часть, но и женская важна.
– Нужна, чтобы плакать, быть слабой, незащищённой, сексуальной, красивой.
– Да, я постоянно хочу слышать комплименты, как будто сама не могу поверить в свою женственность. Я красивая сексуальная женщина, – капризным голоском сказала бедняжка.
– А я душу и забиваю свою сексуальность. Против природы иду. И только хуже делаю.
– Что такое счастье? – спросила бедняжка.
– Это когда любишь и творишь. Это гармония внутри, короткие мгновения в поиске себя, ощущение полноты жизни, внутреннее озарение, творение.
– А может быть терпение, страдание, ненависть, хотя ненависть тоже мгновения – это разрушительно?
– Я, именно я, получилась такая из множества причин от вселенной. Творец так захотел, чтобы я прошла этот Путь.
– И миссия моя помогать людям, лечить их души, менять мировоззрение.
– Для этого весь мой Путь, – сказала Нино.
– Фальшь во мне и то, что было против природы. Аборты, наркотики, алкоголь, уход от реальности и уже буквально противозаконные действия, – определила бедняжка.
– Больно осознавать этот реальный мир. Легче прибывать в иллюзии. Мучительно больно.
– В мире столько людей, интересных, разных, столько мужчин, а я трачу время и энергию на недостойных меня.
– Сегодня проснулась с мыслью, что я наслаждаюсь одиночеством и свободой, – закончила Нино.
Выйдя из резервации, Нино вздохнула полной грудью. Шёл дождь, и воздух был пропитан любимым запахом Нино, запахом озона и мокрого асфальта. Как хорошо дышать и жить. Жаль, что такие моменты у неё иногда, а как бы хотелось всегда так себя ощущать. Несмотря на то, что шёл дождь и было пасмурно, Нино как-то хорошо и внутренне комфортно себя чувствовала. Она боялась потревожить это трепетное чувство и наслаждалась им. Теперь Нино стала ближе к своей "несчастной девочке-бедняжке" и как будто осознала её. Не просто так она у неё есть. Да, не просто так. Сегодня Нино решила пойти домой и отдохнуть. Принять ванну с аромамаслами, подумать. Дождь так и шёл оставшийся день, всю ночь. И утром, когда она пошла в институт, дождь продолжал лить.
Нино отряхнула зонтик и вошла в вестибюль института. Красивый мужской баритон, уже ставший привычным, произнёс:
– Добро пожаловать, Нино, мы ждём вас, вы нам нужны.
– Интересно, все слышат эти фразы или все слышат то, что хотят? – куда-то в пространство спросила Нино.
– Все слышат то, что хотят. Вы хотите чувствовать себя нужной, и чтобы вас ждали, вот вы и слышите это.
– Это же обман.
– Почему. Нет. Это реальность. Я говорю то, что вы, возможно, не признаёте в себе.
– Ладно, что ж, пусть будет так, – улыбалась Нино.
Пока она поднималась по спиралевидной лестнице, её уже просканировали. Она поставила зонтик на сушку, глянула в зеркало на своё отражение. Сегодня она выглядела неплохо, учитывая её слёзы накануне и переживания, которые она сдерживала на работе. Что-то дёрнуло её вчера закрутить волосы на бигуди – это старый бабкин метод укладки волос. Получилось очень забавно с кудряшками. Она любила ходить в кроссовках и джинсах с рюкзаком. Таким образом, обе руки были свободные, что было очень удобно. Поднявшись на четвёртый этаж, она лёгкой и уверенной походкой зашла в раздевалку, переоделась и прошла в лабораторию. Она начинала к ней привыкать, да и к людям, работавшим в ней.
Марк рассуждал, заваривая себе чай:
– Звуки природы – ни капли фальши. Всё естественное и настоящее. Сейчас идёт дождь, после будет солнце. И так всегда и в природе, и в жизни. То свет, то слёзы. Но природа не может быть фальшива, всё идёт от человеческого разума. И это претит природе. Разум используется для прогресса, памяти, развития. А фальшь – это тёмная сторона разума. Если рассматривать разум, как природное явление, то, что в нём лишнее? Фальши вообще быть не должно. Её нет в природе. И нет в природе человека от рождения. Тем не менее человек пытается обмануть себя, делая пластические операции, создавая внешнюю красоту, комфорт жилья и работы, – увидев Нино, он широко улыбнулся, оскалив ровные белые зубы. Ему нравилась эта девушка давно и не только внешне, но и внутренне, она казалась ему очень близкой, тёплой, грустной, мудрой, светлой. Он знал, что сейчас она переживает нелёгкий период в своей жизни и искренне сочувствовал ей.
– Доброе утро, Ниночка!
– Доброе, доброе всем! – ответила Нино и прошла к своему рабочему месту, она не хотела разговаривать, по утрам она не любила это, просыпалась очень тяжело и лишь к обеду становилась активной. Хоть сейчас ей и удавалось вставать и с удовольствием идти на работу в институт. Но проснуться ей было очень сложно. Она, видимо, была сова, потому что любила больше спать до обеда и сидеть до поздней ночи. И хотя на работе ей было позволено приходить, и во сколько удобно, и когда удобно, она придерживалась графика, дисциплины и порядка, не зная при этом, на сколько её хватит. Сейчас она старалась лечь спать пораньше, чтобы подъём был не таким тягостным. Кажется, получалось…