- Этим утром я с тобой расплатился, - напомнил Смайт.
Вера улыбнулась:
- Я оказала тебе гораздо большую услугу, Линдер. Или ты хочешь, чтобы я освежила твою память?
- Нет! - вырвалось у него. - Эта линия может прослушиваться.
- Так пригласи меня на ленч, и мы поговорим наедине.
- Я занят.
- Прекрасно. - Она пожала плечами. - Тогда я поищу кого-нибудь из твоих коллег, который поможет мне в обмен на очень любопытную историю об одном местном журналисте.
И она протянула руку, чтобы оборвать связь.
- Подожди! - воскликнул он.
Вера победно улыбнулась, убрала руку.
- На крыше здания, где я работаю, есть ресторан. Встретимся там через полчаса.
На том разговор и закончился. Вера распорядилась, чтобы 493 кредитки за пользование компьютером были внесены в ее общий счет, попросила (без особой надежды) предоставить ей десятипроцентную профессиональную скидку, спустилась на четвертый этаж и по Подвешенной трубе (так называли местные жители монорельсовую дорогу) добралась до административного здания, в котором работал Смайт. Заметила, что над куполом бушует гроза, а полуденное небо чуть ли не почернело, и задумалась над тем: а где прячутся в такую погоду здешние пегасы - по пути из космопорта к куполу она обратила внимание на недостаток естественных укрытий.
В вестибюле она показала охраннику свои документы. Тот мельком глянул на них, кивнул и пропустил в верхний вестибюль, откуда лифт доставил ее на крышу.
Ресторан мог произвести впечатление на любого уроженца Пограничья, но Вера пришла к выводу, что у владельцев есть проблемы с чувством меры: столы слишком маленькие, отделка слишком кричащая, самоуверенных официантов слишком много. Смайт еще не прибыл, но Вера выяснила, что он попросил оставить за ним столик на двоих, позволила метрдотелю проводить ее к нему и заказала коктейль.
Пять минут спустя появился Смайт, прямиком прошествовал в бар, заказал себе выпивку, а уж потом присоединился к ней.
- Как приятно после стольких лет вновь повидаться с тобой. - Он выжал из себя натянутую улыбку.
- Как я рада это слышать, - сухо ответила она. - И как хорошо ты лжешь.
- Надо же сохранять внешние приличия. - Ее реплика нисколько не смутила Смайта. - Хотя бы на время ленча.
- Меня это устраивает.
Он раскрыл меню, быстро просмотрел его, порекомендовал Вере фирменное блюдо, после ее кивка подозвал официанта, заказал на обоих.
- Мы действительно давно не виделись, - продолжил он разговор после ухода официанта. - Лет пять?
- Шесть.
- Иногда я встречаю твое имя, когда твои документальные фильмы покупает синдикат и их показывают и у нас. Один мне очень понравился. О войне с боргавами.
- Отвратительные чудовища, не так ли? - прокомментировала она.
- Как тебе удалось приземлиться с первой волной десантников? - спросил он. - Обычно такое удается только корреспондентам центральных информационных агентств.
- Я подкупила красивого молодого майора.
- На тебя это похоже. Ты готова на все, лишь бы добиться своего.
- Есть такое дело. - Она посмотрела ему в глаза.
Пару секунд он выдерживал ее взгляд, потом уставился в стол.
- Ты вышла замуж за того парня, с которым жила?
- Я жила со многими. Но ни за кого не выходила замуж.
- Жаль. - Он достал портсигар, предложил ей сигарету.
- Нет, благодарю.
- Напрасно отказываешься. Сигареты отличные. - Он достал одну, закурил. - Импортированные с Каккаб Касту.
- Я предпочитаю свои. - Она достала пачку со знаменитым названием.
- Не слишком ли они крепкие?
- С тех пор, как попала в Пограничье, курю только эти. Привыкла.
- И давно ты в Пограничье?
- С год.
- И что ты там делала?
- То же, что делаю сейчас на Пегасе: собираю материалы для документального фильма. - Она помолчала. - У меня также появился очень интересный партнер.
- Я думал, ты всегда работаешь в одиночку.
- На этот раз мне понадобилась помощь.
- Я его знаю?
- Скорее всего нет. Слышал о Птичке Певчей?
Он покачал головой:
- Так она подписывается?
- Это он.
- Никогда не встречал его материалов.
- Неудивительно. Он - охотник за головами.
- Так какой же ты решила снять фильм?
- Если я тебе скажу, будем считать, что с формальностями покончено и мы перешли к делу.
Он поерзал в кресле, кивнул:
- Надо переходить. Рано или поздно. Сальваторе Акоста был мелким контрабандистом, который умер без цента в кармане. Он не стоил и пятисекундного некролога. Так на кого ты нацелилась?
- Сантьяго.
Смайт рассмеялся:
- Ты и десять тысяч других репортеров.
- Я - не такая, как все. И доберусь до него.
- Желаю тебе удачи.
- Мне нужна не удача, а информация.
- Вероятно, об Акосте ты знаешь больше меня.
- Забудем про Акосту. Тупиковый вариант. Мне нужен кто-то еще.
- Кто же?
- Человек, который сможет сказать мне, где найти Сантьяго.
Смайт вновь рассмеялся:
- Почему бы тебе не попросить у меня миллион кредиток? Равноценные просьбы, знаешь ли.
- Ему не обязательно знать, где находится штаб-квартира Сантьяго. Достаточно указать мне нужное направление.
- А с чего ты взяла, что на Пегасе есть люди, имеющие дело с Сантьяго?
- Потому что при всем уважении к этому прекрасному городу Пегас - не курортная планета. Акоста объявился здесь только потому, что привез какой-то товар или деньги или чтобы что-то отсюда забрать. Он, возможно, не имел прямого выхода на человека, который мне нужен, но это не означает, что ты не сможешь помочь мне найти этого человека.
- Ты говоришь мне, что Акоста работал на Сантьяго?
- Через третьих лиц. Я сомневаюсь, что они встречались. Акоста всего лишь перевозил краденое или деньги. Вот я и хочу, чтобы ты сказал мне, кто ворочает такими делами в Гекторе.
- Гаррисон Бретт, - без запинки ответил Смайт.
- Были у него трения с законом?
- Естественно.
- Расскажи поподробнее.
- Его арестовывали раз тридцать.
- Дело доходило до суда?
- Дважды.
- Он получал условные сроки?
Смайт кивнул.
- Кому он платит?
Смайт пожал плечами:
- Всем.
Она улыбнулась:
- Перестань, Линдер, ты говоришь с Верой Маккензи, а не с каким-нибудь вислоухим ослом из редакции. Ты знаешь, что меня интересует.
- Почему бы тебе не надавить на Бретта? - По тону чувствовалось, что ответ ему известен заранее.
- Есть ли смысл давить на человека, который знает, что от тюрьмы его уберегут. Фамилию, пожалуйста.
- Не знаю я никаких фамилий.
- Недальновидно ведешь себя, Линдер, - с угрозой процедила она. - Очень недальновидно.
- Это правда.
- Я вот знаю одну фамилию. И имя. Вместе получается Линдер Смайт. И мне известны кое-какие факты, связанные с этим именем и фамилией. Хочешь их услышать?
- Нет.
- А факты интересные, - продолжала она. - Насчет того, как он фальсифицировал улики в одном сенсационном материале и помог отправить за решетку невиновного. Который, кстати, получил восемь лет тюрьмы.
- Ты же меня прикрыла! - прошипел он. - Если ты знала, что он невиновен, почему ты не зарубила тот материал? Возможности у тебя были.
- Потому что его следовало отправить в тюрьму, - добродушно улыбнулась Вера. - Мерзавец это заслужил, да вот полиция никак не могла прищучить его. - Она пристально посмотрела на Смайта. - Но он не совершал того преступления, в котором его обвинили, исходя из твоего материала.
- Вот тогда тебе и следовало об этом говорить.
- Я и сказала. - Она допила коктейль. - Сказала тебе, что за мое молчание ты будешь у меня в долгу и со временем я этот должок востребую.
- Я знаю. - Линдер тяжело вздохнул. - Ты никогда мне не нравилась. Честолюбивая, вечно что-то вынюхивающая.
- А с чего мне это отрицать? - Вера пожала плечами. - Тем более что такие, как ты, облегчают мне жизнь.
- А что ты сделаешь, когда достигнешь вершины? Когда уже не придется шагать по трупам?
- Буду наслаждаться жизнью. И никого не подпускать вплотную.
- Сколько еще таких должков ты держишь за пазухой? - с горечью спросил Линдер.
- Не волнуйся, ты не одинок.
- Скольких ты уже шантажировала?
- Я не шантажирую тебя, Линдер, - покачала головой Вера. - У меня есть другие источники информации. Не хочешь оказывать мне услугу - не оказывай. Забудь о том, что я обращалась к тебе.
- Ты серьезно?
- Естественно. Разумеется, мне придется наведаться к твоим начальникам. В конце концов, я - журналистка, а содеянное тобой классифицируется как новости, даже по прошествии стольких лет. - Она улыбнулась. - Не волнуйся, в тюрьму ты не сядешь. Правда, придется осваивать новую профессию.
- Ты хоть что-нибудь делала когда-нибудь без мысли о том, что за это можно что-то поиметь?
- Да.
- В каком возрасте? В шесть лет?
- Моложе. И я сразу поняла, что это непрактично.
- И кого пришлось убить твоему охотнику за головами, чтобы войти с тобой в одну команду?
- На самом деле он пытался отсрочить убийство, - ответила Вера. - Но мы отклоняемся от темы. Мне нужна фамилия.
Он нервно закурил вторую сигарету.
- Ты должна понять: я в этом не участвую.
- Иначе и быть не может. Фамилия!
- И мы будем квиты? Ты никогда не вспомнишь о той истории?
- Обещаю.
Смайт вздохнул:
- Дмитрий Сокол.
- Большая шишка?
- Очень большая. Мультимиллионер, директор полдюжины корпораций, пару раз занимал политические посты, ходят слухи, что он готов купить себе должность посла на Лодине Одиннадцать.
- Все теплее и теплее. - Вера плотоядно улыбнулась. - И что у тебя на него есть?
- Официально - ничего.
- Перестань, Линдер. Выкладывай, что знаешь, а потом забудь о том, что говорил со мной. Женщины?
Смайт покачал головой:
- Никогда.
- Мужчины? Мальчики? Наркотики?
- Только деньги. Он финансировал контрабандную операцию в системе Биндера, но я думаю, тебе не хватит и двух жизней, чтобы распутать этот клубок. Лет шесть назад он организовал два убийства, но опять же, до него не добраться. Он брал и давал взятки. Однако решил, что пора становиться респектабельным гражданином, и последние три года усиленно отмывается от налипшей на него грязи.
- А теперь он хочет стать послом?
- Так мне сказали.
- Хорошо, Линдер, теперь давай фамилии и даты, и наши пути разойдутся.
- Точно я ничего не знаю. Все это слухи и умозаключения.
- Естественно. Все равно вываливай.
Подали ленч. Пока они ели, она - с аппетитом, он - безо всякого удовольствия, Смайт выложил любопытные подробности жизни Сокола. Вера ничего не записывала, но Смайт знал, что ей по силам повторить все слово в слово и через месяц.
- Я постараюсь встретиться с Соколом завтра, во второй половине дня, - заявила Вера, когда они покончили с едой и пили кофе.
- А с чего ему соглашаться на встречу с тобой? - полюбопытствовал Смайт.
- Чтобы он отказался принять журналистку с Делуроса? Да еще в тот самый момент, когда решается вопрос о его назначении послом? - Она усмехнулась - Никогда в жизни.
- С каких это пор ты работаешь на Делуросе?
- Начну с завтрашнего утра.
- Он это проверит до того, как примет тебя.
- Я знаю. Вот почему тебе придется ввести соответствующую информацию в банк памяти компьютера информационного агентства, в котором ты служишь. Если у него возникнут сомнения, он первым делом свяжется с ним.
- Черта с два! - взревел Смайт и тут же понизил голос, увидев, что привлекает внимание сидящих за соседними столиками. - Это уже выходит за рамки наших договоренностей.
- Все так. Я больше не буду напоминать тебе о твоем проступке. Я дала тебе слово и не намерена его нарушать.
- Именно так. Так что ложную информацию вводить в компьютер я не стану.
- Выбирать тебе, - пожала плечами Вера. - Наверное, мне просто придется сказать Соколу, что он может узнать у тебя, кто я такая. Всегда есть шанс, что он не сможет сложить два и два и не поймет, откуда я взяла компрометирующую его информацию.
- Ты так и сделаешь! - прошипел он. - Действительно сделаешь!
- Никто не остановит меня. Ни ты, ни кто-либо еще. Я должна найти Сантьяго. На карту поставлена моя карьера.
- Так почему бы тебе не заняться чем-то еще? Растила бы детей вместо того, чтобы шантажировать старых друзей. Господи, как мне жаль твоего партнера!
- Он о себе позаботится, не волнуйся. Я думаю, тебе лучше бы посочувствовать одинокой, невинной девушке вроде меня.
- Что в тебе осталось невинного?
- Так ты не забудешь поработать с компьютером? - Вера поднялась.
- Не забуду. Введу в него что нужно.
- И еще, Линдер…
- Какую еще услугу я должен тебе оказать? Вырвать глазные яблоки, чтобы ты смогла жонглировать ими?
- Если я тебя об этом и попрошу, то в другой раз. - Лицо ее стало серьезным. - Я уверена, что все пройдет гладко, но… на случай, если я не вернусь или не сообщу тебе, что у меня все в порядке, я попрошу тебя связаться с Себастьяном Каином.
- Это еще кто?
- Птичка Певчая. - Она продиктовала Смайту регистрационный номер корабля Каина. - Следующие день или два он будет в системе Альтаира.
- И что я ему должен передать?
- По-моему, это очевидно. Я, возможно, проживу меньше, чем отпущено мне природой, но я не желаю умирать неотомщенной!
Глава 7
Поскольку Черный Орфей так и не вернулся в густонаселенные миры Демократии, а Дмитрий Сокол никогда их не покидал, вполне естественно, что Орфей не упоминал Сокола в своих стихах и не давал ему прозвища. Они не встречались, их пути не пересекались, они не знали о существовании друг друга. Может, оно и к лучшему: Сокол не понравился бы Черному Орфею. Орфей любил колоритных, с необузданными страстями мужчин и женщин Пограничья. Сокола же отличали хладнокровие, расчетливость, самоконтроль. Черный Орфей писал свои поэтические картины яркими мазками, Дмитрия Сокола пришлось бы рисовать пастельными тонами.
Сокол полагал себя цивилизованным человеком, то есть подходил к преступлениям цивилизованно. Если требовалось убить человека, он мог взять в руки чековую книжку, но никак не оружие. Если речь шла о контрабанде или продаже товара на черном рынке, между ним и непосредственными исполнителями вставала когорта холдинговых компаний и посредников, и концы надежно прятались в воду. Он жаждал респектабельности, которую презирал Черный Орфей, он терпеть не мог гласности, служению которой Орфей посвятил свою жизнь.
Орфей мог бы назвать Сокола лицемером, но, пожалуй, тот не заслуживал столь одномерной характеристики. Соколу с завидной ловкостью удавалось не переступить черту, за которой теряется уважение общества. И в этом он мог бы произвести должное впечатление даже на барда Внутреннего Пограничья.
Его виллы находились на Сибрайте и Поллуксе IV, штаб-квартира - на Канфоре VII, хотя он не появлялся там многие годы. Он участвовал во многих благотворительных акциях и совсем недавно оплатил строительство нового корпуса больницы Паллас-Афина, старейшего из семи укрытых куполами городов Пегаса. Он покровительствовал искусству и постоянно поддерживал щедрыми пожертвованиями местный симфонический оркестр и балетную труппу. А вот оперу он больше не жаловал, поскольку не одобрял романа между своей дочерью и ведущим тенором. Общественность его не осуждала, с пониманием восприняв его решение.
Последние два года он довольно редко покидал пентхауз одного из лучших домов Гектора. В девяти комнатах жили он сам, его сын и две дочери, а еще три, с отдельным входом, он приспособил для работы.
Во второй половине дня Вера Маккензи вошла в вестибюль этого самого дома, подождала, пока женщина-охранник сообщит о ее прибытии и получит подтверждение, что ее ждут, а потом поднялась на лифте в пентхауз. Выйдя из кабины, она оказалась в небольшой приемной. Секретарь сразу пригласила ее в роскошно обставленный кабинет.
- Босс подойдет через минуту-другую, - сообщила секретарь и вернулась на свой пост у лифта.
Вера воспользовалась этими минутами, чтобы оглядеться. Две стены - украшенные произведениями искусства, собранными со всей Демократии, все дорогие, некоторые действительно высокого уровня, но больно уж разношерстные, не создававшие ощущения цельности. Третья - огромное окно, из которого открывался прекрасный вид на синюю реку и долину за пределами купола. Ковер с большим ворсом, в котором буквально утопали ноги. Громадный голографический экран с пультом управления, встроенным в подлокотник кожаного дивана. Четыре одинаковых кресла, два - новеньких, с иголочки, два - чуть потертые. Инопланетный музыкальный инструмент размерами с рояль, каких ей видеть еще не доводилось. На нем шесть кубиков с голограммами членов семьи Сокола. Она взяла один, с изображением молодой женщины.
- Моя младшая дочь.
Уверенный, дружелюбный голос.
Она повернулась, чтобы увидеть вошедшего в кабинет Сокола.
Высокий, широкоплечий, плотный мужчина, седые волосы, аккуратно подстриженные усы. Темно-синие глаза, прямой нос, квадратный подбородок. Элегантный костюм, совсем недавно вышедший из моды на Делуросе VIII.
- Очень красивая. - Вера поставила кубик на место.
- Благодарю вас. Обязательно передам ей ваши слова. - Он коснулся скрытой панели на стене. Мгновенно часть ковра исчезла, из пола выдвинулся небольшой, но укомплектованный всем необходимым бар. - Могу я предложить вам что-нибудь выпить?
- Почему нет?
- Чего желаете?
- А что бы вы порекомендовали?
Он взял бутылку необычной формы:
- Сигнианский коньяк. Подарок друга, недавно вернувшегося с Альтаира.
- Вроде бы вы сказали, что коньяк сигнианский. - Вера насторожилась при упоминании Альтаира.
- Все так. Сигнианский коньяк повсюду пользуется спросом. - Он помолчал, улыбнулся. - Если б вы хоть раз попробовали альтаирские напитки, то поняли бы, почему он остановил свой выбор на сигнианском коньяке.
Он налил коньяк в два бокала, один протянул Вере.
Она пригубила коньяк:
- Очень хороший.
- Не хотите ли присесть? - Сокол подвел ее к креслу, подождал, пока она сядет, сам опустился в кресло напротив. - Вы не будете возражать, если я закурю?
- Отнюдь.
- Сигары с Земли, - гордо сообщил он, закурив. - Нынче достать их не так-то просто.
- Могу себе представить.
- И все же они стоят затраченных усилий. - Он выпустил струю дыма. - А где ваши операторы?
- Они мне не нужны. - Она открыла сумку, достала что-то маленькое и металлическое, поблескивающее объективами, положила на столик между ними. - Тут два широкоугольных трехмерных объектива, которые заснимут все происходящее в комнате, и высокочувствительный микрофон. Он не пропустит ни одного вашего слова. - Вера нажала кнопку, включающую голокамеру. - Качество, конечна, не студийное, но никогда не знаешь, в каких условиях придется брать интервью, так что камера эта очень удобная.