- Как же, говорили! Произносили какие-то мудреные слова, но я их не запомнил. Никого не подпускали к своим коробкам и при нас их не открывали.
- Что еще?
- Не знаю, как сказать, но… - Хаусман запнулся, будто со всего маху наскочил на столб.
- Ну, говорите же!
- Понимаете, господин Растини, я хотел бы поскорей закончить это дело, получить расчет и забыть те кошмарные дни.
- Вас что-то напугало?
- Если бы так! Всё оказалось гораздо хуже. Если б вам довелось пожить в той атмосфере, побыть в одной компании с напарником Сьена, ощутить на себе его взгляд, от которого до сих пор мороз по коже дерёт… О-о, тогда бы вы заговорили по-другому. Наши нервы были на пределе. Печать таинственности и зловещих предзнаменований лежала на всем, к чему бы они не прикасались, о чем бы не говорили! Там, где они появлялись, нависала жуткая пустота. Даже птицы замолкали и отворачивались цветы… Не знаю, как это выразить… За ними постоянно тянулся шлейф многозначительных недомолвок. Они ничего не говорили о своих делах, но их поведение было красноречивее слов. И это было самое страшное - видеть и не понимать!.. С той поры, как я узнал Сьена, он сильно изменился. Я видел, как в его глазах прячется дикий, непередаваемый ужас, который он пытался подавить спиртным. Особенно часто это бывало после их долгих уединений. Что там происходило - одному господу известно… а может, и самому сатане!.. В последние дни Сьен вообще не просыхал и, как мне кажется, уже тогда предчувствовал конец…
- В то, что вы рассказываете, трудно поверить. У Сьена вместо нервов трехдюймовые канаты. Недаром патрон держит его при себе.
- Но я не лгу!
- Ладно, не будем об этом. Вы уверены, что во время эксперимента в районе не было посторонних?
- В общем-то, да!
- Что значит - в общем?
Хаусман сморщился так, будто его схватил приступ зубной боли, и нехотя проговорил:
- Видите ли, господин Растини, летом в горах работали заготовители. Недавно их вывезли. Этот вопрос мы специально уточняли… Так вот, сегодня выяснилось, что один из них по совершенно непонятным причинам остался на своей делянке.
- Как остался? - Растини вскочил и снова забегал по песку. - Вы знаете, чем это вам грозит?
- Да! Знаю! - взорвался Хаусман. - Знаю и был уверен, что всё идет по плану! Разве я мог предполагать, что какому-то идиоту приспичит сидеть в лесу, в то время как остальные разъехались по домам?!
- Идиот вовсе не он, а вы сами! И вам еще придется объясняться по этому поводу с патроном! Как хотите, но сведения об этом субъекте должны быть собраны немедленно!
- Уже собрал, - сквозь зубы процедил Хаусман. - Его зовут Стив Гартнер. Живет здесь, в Гартенберге.
- Ну вы даете, Хаусман! - по-змеиному прошипел Растини. - Если этот тип что-то видел, он может рассказать другим.
- Понимаю, - исподлобья зыркнул на него Хаусман. - И так места не нахожу… потому и вас вызвал.
- Как обстановка в городе?
- Полная тишина. Никто ни о чем не догадывается. Военные тоже не появлялись… Как вы думаете, - в его голосе затеплилась надежда, - а может, ничего страшного не случилось и всё обойдется?
- Не обольщайтесь! - отрубил Растини и снова зафыркал. - В любом случае операция оказалась сорванной… Но не будем отвлекаться. Где вы остановились?
- В отеле "Танцующий лебедь" под видом заезжих негоциантов.
- Старайтесь не привлекать внимания. Они обязательно сюда нагрянут, и тогда у вас появится возможность что-нибудь разузнать. Я заночую в лесу, в машине. Окончательный план доработаем завтра. Думаю, в ближайшее время многое изменится… Кстати, как вы поддерживаете связь с вертолетом?
- Пилоты прослушивают меня в назначенные часы. Но выходить в эфир я разрешил только в исключительных случаях.
- Разумно. Завтра с утра вызывайте вертолет - попробуем провести разведку.
- Если погода позволит. Не нравятся мне эти тучи. Смотрите, как быстро они наступают. Если зарядят дожди с туманами - а здесь такое бывает - мы рискуем и вовсе застрять.
- Ладно, старина, не падайте духом, - голос Растини чуть смягчился. - Будем искать выход вместе. Ну и наделали вы шума своим вызовом! Я даже переодеться не успел - прямо в машину и сюда!
Хаусман пропустил мимо ушей его реплику и вновь вернулся к тому, что больше всего его волновало:
- Если там был взрыв, они наверняка погибли! Надо собирать манатки, предупредить людей и сматываться, пока в город не заявились фараоны.
- А что они вам сделают? Вы негоцианты, торгаши. Занимайтесь своими делами, ни во что не вмешивайтесь.
- Думаете, там одни дураки?
- Ерунда! С вас взятки гладки, если, конечно, сами не наделаете глупостей. Хуже другое… Если те двое остались живы и попали в лапы полиции, они могут заговорить. А этого нельзя допустить…
- Понятно, господин Растини. Будем думать… Но объясните, бога ради, что это был за эксперимент? Зачем понадобилось разыгрывать спектакль и даже составлять специальную инструкцию?
- Вы, кажется, забываете, где работаете! - жестко отрубил Растини. - Глупо, но приходится напоминать - у нас не задают лишних вопросов. Откровенно говоря, я не завидую вашей участи. Надо было видеть лицо патрона, когда ему передали сводку.
- Неужто сам патрон…
- Молчите и не перебивайте! - Глаза Растини вспыхнули яростью. - Если вам дорога шкура, никогда не произносите вслух, да и про себя тоже, никаких имен!
- Но я не собирался никого называть, - сделал попытку оправдаться Хаусман.
- Всё равно вы слишком болтливы! Лучше думайте о том, как исправить положение и выпутаться самому. Ха-ха-ха!.. - Растини похлопал его по плечу с видом палача, которому предстояло в следующую минуту отправить свою жертву на эшафот.
- Исправлять положение нам придется вместе, - не раздумывая, парировал Хаусман. - И не пытайтесь сделать из меня крайнего. Еще не известно, чья вина больше!..
- Что вы хотите этим сказать?
- Ничего! Говорить я больше не буду - спасибо за урок! А вот показать кое-что могу… - Он извлек со дна чемодана пухлую тетрадь в черном клеенчатом переплете и выставил ее перед собой как щит.
- Что это? - удивился Растини.
- Дневник. Эту тетрадь выронил тот, помоложе, когда в спешке выгружали его снаряжение. Я нашел ее в вертолете под сиденьем и спрятал подальше.
- Вы читали ее?
- Нет, только просмотрел. В ней много цифр, а я в них не смыслю. Но тетрадь эта не простая - тут меня не проведешь! И там такое имеется… Как знать, может найдется человек, который по достоинству оценит стоимость этих бумаг.
- Считайте, что уже нашелся, - изменил тон Растини. - Давайте ваш дневник. Для начала я должен ознакомиться с ним.
- Пожалуйста, - поколебавшись, ответил Хаусман и передал тетрадь.
Какое-то время Растини молча листал сплошь исписанные листы. Потом настороженно вскинул брови
- Здесь фотографии. Откуда они?
Вместо ответа Хаусман издал нечленораздельный звук и тупо мотнул головой.
- Постойте! - вдруг изумленно выдохнул Растини. - Да ведь это же Сьен!.. В таком виде?! Он что - пьян?
Хаусман по-прежнему молчал и только следил за реакцией старшего компаньона, изображая собой некую помесь ежа и ехидны.
- Просто глазам не верю! - Растини был поражен до крайности. - Вам же категорически запрещалось сниматься!
В ответ раздался мелкий дребезжащий смех.
- Чему вы радуетесь, разрази вас гром! Лучше взгляните сюда! Тут красуется и ваша физиономия!
- Точно, - ткнув пальцем в одну из фотографий, выдавил Хаусман и вновь зашелся в приступе бессмысленного смеха.
- Прекратите истерику! - Растини схватил его за шиворот и стал трясти, как недоумок погремушку. - Говорите, каким образом фотографии попали к вам и кто их изготовил?
- Это всё он!
- Кто?
- Альбинос!
- Вы уверены? - Растини разжал пальцы, и Хаусман грузно осел в траву.
- Еще бы! Они лежали между страницами, и я сразу обратил на них внимание.
- Дьявол! Сущий дьявол! Выходит, он обвел нас вокруг пальца!
Растини ухватился за пень, на котором до этого сидел, с такой силой, словно хотел своротить его, но после неудачной попытки внезапно успокоился.
- Я удваиваю ваш гонорар и покупаю эти записи, - вкрадчивым голосом сказал он. - Но при одном условии. Ни одна душа не должна знать о находке. Даже те двое - если вернутся…
- Вы верите в чудеса?
- Если сказать честно, я вообще ни во что не верю! Но это так, к слову… И запомните впредь - вы ничего не находили. И мне не передавали. Ясно?
- Как не понять! Это совершенно меняет дело.
- Вы умный человек. Я это сразу понял. Наша фирма занимается отнюдь не благотворительной деятельностью, поэтому и работает в ней лишь тот, кто умеет держать язык за зубами. - Растини свернул дневник и сунул его в карман пиджака. - В свое время мне рекомендовали вас как толкового специалиста, - голос его окончательно смягчился. - Хотелось, чтобы и дальше это мнение всемерно укреплялось.
- Благодарю вас.
- Да, Хаусман, именно так! И я рад, что не ошибся в вас… Похоже, патрон придает этому эксперименту исключительное значение, хотя, по правде говоря, я знаю о нем не больше вашего. Кроме него в детали посвящены лишь двое: Сьен и какой-то недавно появившийся субъект, судя по всему, тот самый альбинос, о котором вы говорили. Оба они остались там!
Одурев от неподвижности, Стефан стал растирать затекшую ногу. От неосторожного движения удилище плюхнулось в воду. Стефан похолодел и, едва не лишившись чувств, приготовился к самому худшему…
17
Внешне всё оставалось так же, как и полчаса назад. Лишь промозглый ветер снова бесчинствовал на узких улочках, морщил крупной рябью воду в лужах и залихватски свистел в проводах. Настроение было под стать погоде. Не успев начать, Мелвин уже проигрывал с сокрушительным счетом. Инициативой владел противник: хитрый, дерзкий, прекрасно осведомленный. С какой стороны подступиться? Откуда ждать следующего удара? Чувствовать себя в роли выслеживаемой добычи было тошно, а главное, непривычно. В основном засады, погони устраивал он сам, широко и с выдумкой используя существующие для этих целей приемы. Но на этот раз всё оборачивалось по-другому. В случае с исчезновением Джесси, не говоря уже об остальном, проступал новый, нестандартный почерк. Действовали смело и наверняка. А он, вместо того, чтобы сразу по прибытии заняться проверкой жильцов, увлеченно прорабатывал пустые версии с ученой начинкой и бездумно принимал желаемое за действительность… Так промахнуться!.. Он готов был взвыть от досады. Многое теперь не вернуть. А так хотелось бы заново прожить несколько последних часов!.. Нет, он не успокаивал себя, не искал оправданий. Он должен… нет, просто обязан был всё предусмотреть. И эта установка не требовала корректив… Но с другой стороны, он многое узнал. И пусть это было лишь начало, но теперь хотя бы определился стог, где предстояло искать иголку. А это уже немало. Правда, по-прежнему смущали призраки или как там их еще назвать. Но он ничуть не сомневался, что и этому найдется объяснение.
С быстрого шага Мелвин перешел на бег. Сохранять инкогнито дальше не имело смысла. Игра в прятки закончилась.
Патрульная машина стояла на месте. У входа никого не было. На столбе, под плоским, изъеденным ржавчиной отражателем, одиноко раскачивался фонарь.
Он рванул дверь, ожидая увидеть изнывающего от безделья сержанта-меломана, и приготовился учинить ему разнос, но, ворвавшись в помещение, застыл как вкопанный, проглотив готовые было сорваться слова.
За перегородкой в углу, привалившись к спинке стула, сидел незнакомый ему человек с окровавленной головой. С грязной измятой одежды стекала такая же грязная вода и ручейками разбегалась по полу. Его глаза были закрыты; на лице застыло выражение усталости и боли.
Рядом, обрабатывая рану, хлопотал сержант. В воздухе стоял резкий запах нашатыря и йода.
Стук двери вывел незнакомца из забытья. Он вздрогнул и разлепил веки. На вид ему было лет двадцать пять. Одет скромно, но так, что в кажущейся простоте угадывалось веяние моды. Короткие русые волосы, мокрые и грязные, скорей напоминали клок свалявшейся пакли. На висках и впавших щеках отпечатались потеки засохшей крови.
- Немедленно вызовите господина Портера! - без долгих вступлений приказал Мелвин и уставился на гостя.
- Уже звонил! - вскинулся дежурный. - Должен быть с минуты на минуту.
Мелвин подошел ближе и, глядя в упор на пострадавшего, резко спросил:
- Кто вы такой и как здесь оказались?
Тот страдальчески сморщился и тихо ответил:
- Я буду говорить только с начальником полиции или с лицом, которое его представляет.
Сержант ухмыльнулся.
- Представляете, господин инспектор, то же самое он сказал и мне.
- Да поймите вы! - простонал парень. - Дело крайне важное и не терпит отлагательства! Смерть уже настигла нескольких человек, а жизнь других находится в опасности. Я сам стал жертвой нападения и лишь благодаря случайности остался жив!
Время летело с катастрофической быстротой. Мелвин уже интуитивно нащупывал связь между появлением ночного гостя и свалившимися на него несчастьями.
- Послушайте, молодой человек, - как можно мягче сказал он, - вам нет смысла дожидаться господина Портера. Я инспектор Хесли из отдела службы безопасности. Направлен сюда для выяснения обстоятельств одного загадочного происшествия.
Последние слова попали в цель. Парень заколебался, хотя было видно, что сомнения не оставили его.
- Вы… действительно оттуда?..
- Да.
- А где вы остановились?
- В "Танцующем лебеде".
- С вами еще трое?
Мелвин ответил испытующим взглядом и насторожился…
18
- Что это? - вздрогнув от неожиданности, спросил Растини.
- Похоже, лягушки перед дождем разыгрались, - равнодушно ответил Хаусман.
- Довольно! - В голосе Растини послышались нетерпеливые нотки. - Сворачивайте рацию. Я устал. Как-никак пятьсот миль - не шутка! Сколько у вас людей?
- Со мной четверо.
- Организуйте круглосуточное дежурство. Возьмите под контроль подъездные пути.
- Ясно! - ответил Хаусман и стал сматывать антенну. - Я так всё устрою, что и муха не пролетит незамеченной.
Не успев отойти от совершённой оплошности, Стефан лихорадочно соображал, как вести себя дальше. Что предпринять? Какой избрать выход? Можно тихо пересидеть и затем беспрепятственно уйти. Но тогда он не узнает, чем закончилась эта встреча и какие из нее вытекают последствия. В том, что здесь разворачивается какая-то темная история, он уже не сомневался.
За спиной затрещали кусты и послышались удаляющиеся шаги. Как бы там ни было, но он должен выведать планы незнакомцев.
Выждав для верности несколько минут, Стефан слез в воду и, осторожно ступая по камышовым остям, выбрался на сухое. Главное - перехватить их на автотрассе. Единственный выход - по берегу и далее через лес. Напрямую до трассы - около километра. В обход - раза в два больше. Они, должно быть, идут медленно… разговаривают. Если бегом, вполне можно уложиться…
Он снова прислушался и тут обратил внимание на странный вибрирующий звук, чем-то напоминающий мелодичный свист. Взгляд скользнул по ветвям сомкнувшихся деревьев и наткнулся на прозрачную тень, чем-то смахивающую на контур человеческого тела. Стефан даже присел от неожиданности и собрался было со всех ног ретироваться, но, присмотревшись, успокоился, решив, что это игра света. Времени на раздумья не оставалось. Таинственные злоумышленники в любой момент могли скрыться.
Забыв обо всем, он рванул с места и, цепляясь босыми ногами за переплетенные стебли, помчался по узкой, теряющейся в густых зарослях тропинке. Вот бы где пригодились забытые на берегу туфли… Несколько раз он споткнулся о выступающие из-под земли корни и лишь чудом удержал равновесие. Сцепив от боли зубы, он старался ни о чем не думать и боялся только одного - как бы не сбить раньше времени дыхание. Ветер свистел в ушах, ветки хлестали по рукам, но он не сбавлял скорости и видел перед собой только ускользающую из-под ног дорожку… "Хватит! Пора сворачивать!" Подчиняясь внутренней команде, Стефан нырнул в раздавшиеся кусты. Извиваясь всем телом, он старался так лавировать между деревьями, чтобы как можно меньше шуметь. Многое сейчас зависело от его ловкости и умения выдерживать заданную ориентировку. Бежал почти вслепую, пригибая голову и прикрывая лицо от подстерегающих отовсюду ударов.
Но вот впереди мелькнул просвет. Выбиваясь из сил, он достиг кромки леса и в изнеможении упал в траву.
Парной дух разогретой за день земли шибанул в слипшиеся ноздри и вмиг успокоил. Немного отлежавшись, он приподнял голову и посмотрел по сторонам. Дорога была пуста. Он подполз к обочине и затаился.
Ждать пришлось недолго. Вскоре на шоссе появились две далекие фигуры. Из-за боязни обнаружить себя Стефан не рассчитал дистанции. С такого расстояния ни лиц, ни деталей одежды не различить.
Незнакомцы немного постояли и опять исчезли. Чуть погодя раздался шум заводящегося мотора. На дорогу выползла машина. Она развернулась и, стремительно набирая скорость, промчалась мимо Стефана. Это был шикарный "феррари" шоколадного цвета с номерами, залепленными грязью. За рулем сидел человек в черном костюме. Второго пассажира разглядеть не удалось.
Проводив автомобиль расстроенным взглядом, Стефан поднялся и вытер со лба пот. Потом осмотрел себя. Что и говорить! Вид его оставлял желать лучшего: ноги разбиты в кровь, рубаха перепачкана, руки исцарапаны. Прихрамывая, с частыми остановками, он отправился назад.
На берегу всё было как прежде. Стеной вставали камыши; чуть слышно плескалась вода, а рядом с помостом плавало брошенное впопыхах удилище. Он смотал снасти, умылся теплой, отдающей тиной водой, вычистил как мог одежду и собрался уходить. Но тут ему пришла в голову мысль осмотреть место, где останавливались неизвестные. Путем несложных расчетов выяснилось, что они должны были находиться неподалеку от спускающегося к реке овражка.
Внезапно его внимание опять привлек свист. Он вышел на край примыкающей к берегу поляны и остолбенел.
Под одной из берез в состоянии полной отрешенности сидели два человека. От их застывших фигур, веяло каким-то могильным равнодушием или, как потом Стефан определит для себя, - страшным нечеловеческим покоем.
Он подался вперед и изумился еще больше. Силуэты слабо просвечивали, так, будто были изготовлены из полупрозрачного цветного стекла. Одежда и волосы глянцево блестели. В лицах угадывалась некоторая незавершенность. Пропорции тел нарушены; овалоидные головы; вывернутые суставы; ладони, торчком упирающиеся в бедра…
Желая удостовериться, что не спит, Стефан протянул руку и коснулся груди человека в сером свитере. Рука прошла сквозь тело, не встретив преграды. Теперь, замирая от ужаса, он уставился на место исчезнувшей кисти. Рука, пронзаемая тысячью невидимых иголок, наливалась тяжестью, немела. Выражение лиц у сидевших не изменилось. Остановившиеся зрачки по-прежнему смотрели в одну, только им видимую цель.