- Это хорошо, - сказал диспетчер и без паузы продолжил, - 19/86, старт по счёту ноль, на горячей тяге, с переходом на маневровую орбитальную тягу по достижению высоты в триста пятьдесят километров. Точка стыковки - на высоте в пятьсот восемьдесят километров. Сопряжение - континентальное, направление - меридиональное. Координаты… Витков ожидания - восемь, с дополнительным - девять. Выход в зону ускорения - в соответствии с разрешающими сигнальным огням. Контроль визуальный, дублирование - вербальное. Выделенный ВП-створ - двенадцатый. Джампинг - без предупреждения. Предельное удаление от створа - 1.9−2.0. Скорость ветра на площадке… Направление… Приём…
- Вас понял, диспетчерская… Взлёт на горячей тяге, с переходом 350 на маневровую орбитальную, точка стыковки - 580, сопряжение - континентальное, направление - меридиональное, витков ожидания - восемь, плюс один, ускорение - по сигнальным огням, контроль визуальный, плюс вербальный, ВП-створ - 12, джампинг - по готовности, предельное удаление от створа - 1.9−2.0. Приём…
- Всё правильно, 19/86. Начинаю обратный отсчёт. Приём…
- Диспетчерская, отсчёт подтверждаю. Конец связи.
- Вас понял, 19/86. Спокойного полёта. Конец связи.
Таймер методично отбивал секунды. Звуковой бот бесстрастно информировал о результатах запущенной процедуры системной диагностики. Бортовые вычислители, выведенные из режима ожидания, трудились на полной мощности, проводя последовательный, параллельный и асинхронный опрос телематических модулей корабля. Тягач был оснащён четырьмя технологичными "крайтонами", отвечающими за жизнеспособность "Ти-Рекса". Пятый, инновационный "крайтон-супермозг", был замкнут на обслуживание штурманского автомата.
- Процедура диагностики завершена, - деловито сообщил звуковой бот. - Всё системы работают в штатном режиме. Протокол подготовки к запуску отработан полностью. Все системы к взлёту готовы. До старта осталось тридцать две секунды. Гравикомпенсаторы включены, - заботливо напомнил звуковой бот, удивлённо дзинькнул и отключился.
Секундомер высветил два полыхающих красным ноля. Сизов инстинктивно задержал дыхание и… ничего не почувствовал, кроме едва заметного толчка. Компенсаторы честно погасили всесокрушающий импульс рвущейся из раскалённых сопел энергии. Альтиметр штрихом зафиксировал нулевую точку подъёма при пересечении обреза шахтного ствола.
- 19/86, здесь диспетчерская. Горизонт подъёма пройден чисто. Пять секунд - полёт нормальный.
- Диспетчерская, здесь 19/86. Подтверждаю. Горизонт подъёма пройден чисто. Все системы работают стабильно. Приём.
- 19/86, здесь диспетчерская, Подтверждаю штатную работу всех систем. Тридцать секунд - полёт нормальный.
- Диспетчерская, здесь 19/86. Подтверждаю. Альтиметр - 1 и 0. Ускорение - нарастающее. Системы - норма. Приём.
- 19/86, здесь диспетчерская, Подтверждаю. Сорок пять секунд - полёт нормальный.
- Диспетчерская, здесь 19/86. Подтверждаю. Альтиметр - 2 и 5. Ускорение - постоянное. Системы - норма. Приём.
- 19/86, здесь диспетчерская. Подтверждаю. Шестьдесят секунд - полёт нормальный.
- Диспетчерская, здесь 19/86. Подтверждаю. Альтиметр - 3 и 5. Системы - норма. Выхожу на расчётную. Разгонные - отключены. Маневровые - задействованы. Провожу коррекцию орбиты. Вектор тяги - положительный. Ускорение - 2.8 и уменьшается. Высота над линией горизонта - 420 и увеличивается. Ускорение - 2.1 и уменьшается. Прошёл второй виток. Высота над линией горизонта - 480 и увеличивается. Ускорение - 1.95 и уменьшается. Высота над линией горизонта - 540 и увеличивается. Прошёл третий виток. Коридор циркуляции чист. Ускорение - 1.5 и уменьшается. Высота над линией горизонта - 569 и увеличивается. Прошёл четвёртый виток. Подхожу к точке втречи. Визуально наблюдаю связку. Ускорение - 1.2 и уменьшается на 0.2 от расчётного. Высота над линией горизонта - 576. Прошёл пятый виток. Выполняю торможение и сбрасываю скорость до расчётной. Ускорение - 1.0, расчётное. Высота над линией горизонта - расчётная - 580. Приступаю к стыковке. Коридор циркуляции - чист. Визуально наблюдаю связку. Удаление - 0.8. Прошёл шестой виток. Диспетчерская - внимание. Останавливаю счёт витков. Начинаю процедуру стыковки. Как поняли - приём.
- 19/86, здесь диспетчерская. Подтверждаю. Счёт витков остановлен. Телеметрический контроль стыковки включён. Канал получения данных открыт. Приём.
- Диспетчерская, здесь 19/86. Подтверждаю. Вербальное уточнение, для протокола - в журнал расшифровки переговоров - стыковка автоматическая, с возможностью аварийного перехвата управления. Повторяю - стыковка автоматическая, с возможностью аварийного перехвата управления. Конец уточнения. Начинаю торможение. Вектор тяги - отрицательный. Ускорение - 0.2 - минус 0.8 от расчётного. Удаление - 0.6 и уменьшается. Удаление - 1.01. Вышел на рубеж стыковки. Запускаю процедуру стыковки. Телематический модуль стыковки запущен. Модуль ручного управления включён. Соединение установлено. Флаг перехвата управления выставлен. КПД проверен, ответ получен. Модуль передачи данных подключён. Приём.
- 19/86, здесь диспетчерская. Подтверждаю. Стыковку наблюдаем детально. Картинка чистая, без помех. Данные поступают без задержки, в полном объёме. Приём.
- Диспетчерская, здесь 19/86. Подтверждаю. Сцепка завершена, связка зафиксирована. Процедура стыковки завершена. Флаг перехвата управления сброшен. ТМС дезактивирован. КПД стыковки закрыт. Основной КПД восстановлен. Высота расчётная - 580. Сопряжение - континентальное. Направление - меридиональное. Запускаю процедуры контроля сцепки. ПКС отработаны - норма. Перехожу на ручное управление. Начинаю ускорение. Вектор тяги - положительный. Ускорение - 0.4 и повышается. Приём.
- 19/86, здесь диспетчерская. Подтверждаю завершение стыковки и возобновление счета виткам. Приём.
- Диспетчерская, здесь 19/86. Ускорение закончено. Скорость постоянная - 1.0, расчётная. Продолжаю счёт виткам. Прошёл седьмой виток. Ускорение расчётное. Визуально наблюдаю ВП-створ № 12. Коридор ВП-ускорения чист. Коридор циркуляции чист. Есть разрешающие световые сигналы. Получаю разрешающий радиосигнал. Прохожу восьмой виток. Осуществляю корректирующую циркуляцию в направление ВП-створа № 12. Запускаю ША. ША запущен. Запускаю процедуру подготовки к ВП-скачку. Перевожу модуль ручного управления в спящий режим. Флаг активности РУ сброшен. Передаю управление ША. Вербальное уточнение - для протокола - в журнал расшифровки переговоров - сдал управление ША в 05.52.12 бортового времени. Конец уточнения. ША управление принял. Флаг активности ША выставлен. Открываю канал передачи данных ША для ВП-перехода. Подготовка к ВП-скачку завершена. Вышел на рубеж ВП-перемещения. Координаты пункта назначения получены и обрабатываются. Начинаю ВП-разгон и движение к точке перехода. Закрываю основной канал передачи данных. Конец связи.
- 19/86, здесь диспетчерская. Подтверждаю закрытие основного КПД, разгон и движение к точке перехода. КПД ВП-перехода проверен, ответ получен. Модуль записи данных подключён. Спокойного полёта. Конец связи.
Сизов переключился с ходовых экранов на мнемонические, создающие объёмную картину окружающего тягач космического пространства. Мнемоническими эти экраны были названы потому, что изображение формировалось прямо в мозгу благодаря передаче цифровых видеопотоков, получаемых с внешних источников через зрительные нервы пилота.
Транслятор мнемоэкранов представлял собой узкую пластину фильтра, опускаемого на гермошлем, соединённого с парой височных нейроразъёмов, вшитых в подшлемник. Набор средств был минимален, зато эффект давал потрясающий. Создавалось впечатление, что человек из кабины тягача попадал в открытый космос. Интерактивная командная сфера, или непрерывно моделируемая псевдореальная эвристическая компьютерная среда, позволяла вести корабль буквально на "кончиках пальцев". ИКС была динамически расширяемой и настраиваемой пользовательской оболочкой. Она упрощала взаимодействие человека с вычислительными "крайтоновскими" кластерами, связанными посредством интегральных синапсических сетей. Совмещая материальные объекты и графические элементы интерфейса ИКС превращала рутинный процесс управления в увлекательное искусство кораблевождения.
Обустройство ИКС всецело зависело от воображения и изобретательности конечного пользователя и приобретало порой весьма причудливые формы. Навигаторы пассажирских и круизных лайнеров отмечались излишне вычурными интерфейсами, этакими ближневосточными дворцами и сказочными сим-симами в стиле тысячи и одной ночи. Водители научно-исследовательских судов отдавали предпочтение изощрённым хай-тековским интерьерам. Частники зачастую грешили всяческими "перделками" и "свистелками", навешивали разнообразные сверхмодные разрекламированные фенечки, "плюшки" и приблуды, призванные, в теории, всемерно облегчать и до предела автоматизировать. Труженики грузового флота, бывало, тоже креативили кто во что горазд, в меру, так сказать, сил своих и фантазии. И только у военных, да ещё, пожалуй, в Космической Разведке, безраздельно царствовало проверенное веками и битвами единообразие.
ИКС Геннадия Сизова была аскетична, функционально сбалансирована и удобна. Базовый профиль он скачал, по случаю (наткнулся, серфя по корпоративным порталам Galactic-GlobalNet), с приватного раздела сайта разработчиков интерфейсов интерактивной командной сферы Лаборатории промышленной эргономики и производственного дизайна. Файл имел статус третьей беты и раздавался бесплатно после заполнения пространной анкеты для добровольных тестировщиков. Распаковав полученный архивированный файл и загрузив образ в эмулятор, Сизов с удивлением обнаружил, что, во-первых, профиль оказался не бетой, а релиз-кандидатом пятой, мажорной, версии, во-вторых, он был по умолчанию оптимально настроен, в-третьих, он был укомплектован набором плагинов, расширений, откомментированных примеров тонкой подстройки, десятком вариантов дефолтной конфигурации, и в-четвёртых, в качестве бонусов тестировщикам предполагалась сорока процентная скидка при покупке, годовая подписка на бесплатные патчи и обновления, обязательная техподдержка и консультирование при переносе профиля из эмулятора на ИКС, неукоснительное поддержание актуальности версий в течении всего срока эксплуатации установленного профиля, гарантированная стабильность и лицензионная чистота продукта. Программа Сизову понравилась и он её купил.
Устанавливать профиль прибыли серьёзные молодые люди, откомандированные Лабораторией, деловитые и немногословные. Отметив командировочные удостоверения в секретариате, они встретились с Сизовым, нанесли визит Главному механику, вместе с Главным спустились в ангар, подключили привезённый с собой компактный терминал к внутренней сети сизовского тягача, запустили антивирусные фильтры, закачали и развернули оплаченный программный пакет, быстро и чётко провели первичную и углублённую диагностику ИКС, не спеша, но и не затягивая, ознакомили Сизова с добавленными в официальный финальный релиз функциями, подписали у Главного акт приёмки, оставили Сизову внушительной толщины фолианты: Руководство пользователя и Детальное Описание Расширенного интерфейса профиля, передали Главному Лицензию и Паспорт соответствия стандартам, вежливо попрощались, закрыли у секретарши Главного командировочные, и уехали.
- Юркие ребята, - сказал Главный.
- Продвинутые, - уточнил Сизов.
- Очень может быть, - сказал Главный, аккуратно вкладывая Лицензию в Паспорт.
- Сейчас подойдут спецы из Отдела автоматики и матобеспечения…
- Я не спешу, - сказал Сизов, - пусть подходят.
- Интересный ты человек, Геннадий Александрович, - сказал Главный.
- Не уловил, - сказал Сизов. - к чему это…
- Так, к слову пришлось, - сказал Главный, - а, впрочем, извини… Твои деньги, твои проблемы…
- Верно, - сказал Сизов, - деньги однозначно мои…
…Он отключил круговой обзор, сменил виртуальную клавиатуру на джойстики ручного управления, убрал в трей лишенный голоса звуковой бот, но оставил незакрытым окно вывода текстовых сообщений, прикрепив к нему окно активности штурманского автомата. Поступающие от ША данные считывались модулем Меркаторской эталонной базы данных расчёта и привязки координат небесных тел Галактики и пересылались в буфер импульсных волновых передатчиков свёрнутого пространства, при помощи которых устанавливался и поддерживался сеанс связи с наводящими курсовыми планетарными маяками, расположенными в точке назначения.
ША тасовал созвездия на экранах, сравнивал, выделял, чертил проекции, накладывал координатные сетки, позиционируя сцепку относительно сигналов крайних, реперных джампер-буев, помечая их на схемах оранжевыми треугольными значками. Прицельные трекеры выглядели жёлтыми бубликами, конечные маяки рисовались выпуклыми огненно-рыжими шариками. ША выстраивал внепространственный мост, тянул к приёмным планетарным маякам параллельные зелёные линии, одновременно обсчитывая траекторию внепространственного прыжка.
Сизов следил за работой ША, нервно подёргивая нейронные тяги джойстиков РУ. Каждый внепространственный бросок напоминал ему ковбойские дуэли на Диком Западе, когда противники, встав лицом к лицу, напряжённо следя друг за другом, ожидают назначенного секундантами сигнала, чтобы выхватить из кобуры незаменимый "peacemaker" - "уравнитель" и, опережая своего визави-антагониста, всадить тому в сердце свинцовый заряд сорок пятого калибра.
Теоретически ВП-перемещение считалось безопасным при соблюдении нескольких условий: устойчивая связь, безотказное функционирование навигационного оборудования, и исправный конвертер-привод перехода.
На практике так всё и было - ровно до появления развитых синапс-технологий и ИКС - сделавших возможным ручное пилотирование вышедшего за пределы трёхмерного континуума звездолёта.
Правда, объективности ради, следует уточнить, что само наличие этой возможности никак не повлияло, и совсем не отменило повсеместное использование квантовых навигационных автоматов, ибо в первых экспериментальных полётах выявился целый букет неприятных последствий длительного интуитивного пилотирования, самым безобидным из которых было тяжёлое нервное истощение.
Дальнейшие исследования определили порог восприимчивости среднестатистического пилота к негативным нервным перегрузкам, составивший максимальный интервал в тридцать-тридцать пять локальных секунд.
Немногим индивидуумам удавалось продержаться от полутора до двух минут, а некоторые, особо одарённые натуры были способны без ущерба для здоровья выдерживать от пяти до шести локальных минут, что признавалось результатом фантастическим и запредельным. О таких людях говорили с восхищением, о таких людях слагали легенды, саги и преданья, знакомством с такими людьми гордились, но никто из рассказчиков не видел их вживую, никто не встречался с ними, никто с ними не служил, и никто вместе с ними не летал.
Самое большее, что мог позволить себе рассказчик - это клятвенно заверить слушателей, что его друзья, или знакомые - вот те без обмана утверждали, что были с героем в одном отряде, либо состояли под его началом, либо имели счастье быть ему представленным. Тем не менее, такие уникумы существовали, однако Геннадий Сизов к ним не относился.
Его пределом были тридцать две секунды и этих секунд ему за глаза хватило бы на то, чтобы в случае возникновения непредвиденных обстоятельств попытаться вывести сцепку из режима ВП-перемещения, потому как наибольшая эффективность РУ достигалась в пятидесяти пяти секундном временном промежутке.
В Академии Космогации целый учебный курс был посвящён выживанию в нештатных ситуациях. Три месяца в каждом учебном году отводилось слушателям для тренинга на симуляторах полётов. С первого дня занятий и до получения диплома, три месяца в семестре курсанты оттачивали скорость реакции и быстроту мышления. Без увольнительных. Без выходных. Выспавшиеся и не выспавшиеся. Свежие и уставшие. Отдохнувшие и вымотавшиеся. Счастливые и грустные. Спокойные и раздражённые. Здоровые и приболевшие. Под неусыпным контролем медиков и неустанным надзором инструкторов-преподавателей. Как собаки Павлова. Закрепляли навыки. Доводили до автоматизма. Добивались инстинктивного реагирования.
Штурманский автомат закончил расчёт траектории прыжка, активизировал ВП-конвертер. Сизов набросил на экраны рассеивающие фильтры и сосредоточился на джойстиках. Сцепка ощутимо дрогнула, пересекая внепространственный барьер. Сизов расслабил разом напрягшиеся мышцы рук. За него были месяцы изматывающих тренировок, наработанная реакция… и тридцать две секунды… за которые он, в принципе, был способен спасти и груз, и корабль, и самого себя.
Дано было рекам имя возвышенное: Дерзновение, Предвосхищение и Мечта…
Сиротка
Я протянул было руку к двери, когда дежурный офицер, стажёр-полицейский 1 класса Джейкоб Паттерсон, перегнувшись через барьер, окликнул меня:
- Сержант, убийство на углу Газовой и Стрит.
- Спасибо, Джейк, на сегодня мне хватит крови. Мой рабочий день закончен.
- Детектив Флитвуд, он просил, чтобы вы непременно приехали. Обязательно, сэр. Он сказал, что дело мерзкое.
- Отлично, Джейк. - Я возвратился к стойке. - Ты исполнительный парень. Каждое утро ты с гордостью надеваешь свою форму и начищенные до блеска сапоги и едешь в участок, где сидишь за этой стойкой совершенно довольный собой. И, конечно, ты мечтаешь стать детективом в отделе преступлений против личности, желательно сразу, а не через годы работы патрульным на улице. Поверь мне, Джек, лучшего места, чем-то, которое ты занимаешь сейчас, тебе не найти нигде. Поэтому держись за него, вцепись в стул руками и ногами и не дай себя обмануть лживому бюрократу из кадровой службы. А если тебе снова позвонит старина Флитвуд, скажи ему, что я уже ушёл. Понял меня, сынок?
Джейк кивнул головой.
- Запомни мои слова хорошенько, - сказал я ему на прощанье. - Больше тебе никто ни о чем таком не скажет. Повернувшись, я направился к двери, но неугомонный стажёр окликнул меня:
- Сержант Вик, детектив Флитвуд…
- На проводе, - раздражённо сказал я в трубку.
- Вик, - Флитвуд говорил, слегка растягивая гласные. Типичный говор деревенщины-южанина. - Где тебя черти носят?
- Да так, - отвечал я, - мотался по разным местам. То здесь, то там. А теперь я иду домой. Устал.
- Понимаю, сёрч. - Флитвуд никак не мог забыть свою боевую юность, проведённую на интендантских складах Корпуса морской пехоты. - Придётся тебе задержаться, сёрч. Грязное дело, Вик.
- Позвони лейтенанту Грейси, Рикки. У него как раз началось ночное дежурство. Шесть минут назад.
- Нет, Вик, - как-то задушевно и по-панибратски сказал Флитвуд. Нехорошо так сказал. - Вот лейтенанту я как раз звонить и не буду. Я тебе позвонил, сёрч. Приезжай немедленно, Вик.