- Прошу прощения, но я стою прямо перед тобой.
- Люциус, перестань. - Мама говорила с ним спокойно и серьезно, как с трудным учеником. - Дай Джесс время переварить информацию. У нее аналитический ум, что мешает ей верить в сверхъестественное.
- Ты хочешь сказать, в невозможное! - воскликнула я. - В нереальное!
В этот момент вернулся отец с заплесневелым свитком.
- Исторически сложилось так, что к вампирам относятся предвзято, - произнес он, осторожно положив свиток на стол. - В восьмидесятые годы прошлого века вампирам в Румынии приходилось особенно нелегко. Погромы устраивали каждые несколько месяцев, погибли многие достойные вампиры…
- Твои кровные родители пользовались значительным влиянием в своем кругу и понимали, что в любой момент могут подвергнуться нападению. Они доверили тебя нам - в надежде, что в Америке ты будешь в безопасности, - добавила мама.
- Люди кровь не пьют. Не пьют! По-вашему, мои родители вели себя как вампиры? - с вызовом спросила я. - Клыки выпускали? Кровь у невинных жертв высасывали? Вы что, своими глазами вес это видели? Я знаю, что не видели. Потому что так не бывает!
- Нет, не видели, - призналась мама, снова взяв меня за руку. - Нас не допустили к этому ритуалу.
- Потому что его не было и быть не могло, - настаивала я.
- Нет, - возразил Люциус - Потому что укус вампира - процесс интимный. Вампиры - весьма страстные существа, но чувств своих напоказ выставлять не любят.
- Суть ритуала от нас не скрыли, - добавила мама. - Джесс, умоляю, не расстраивайся. Для вампиров пить кровь - вполне естественное занятие. Если бы ты выросла в Румынии, среди вампиров, ты бы не видела в этом ничего предосудительного.
Я отдернула руки:
- Вряд ли!
С глубоким вздохом Люциус продолжил расхаживать по кухне.
- Ох, надоело мне смотреть, как вы ходите вокруг да около. Все очень просто: ты, Антаназия, - последний отпрыск влиятельного вампирского рода, королевской династии Драгомиров.
Я не выдержала и истерично всхлипнула:
- Вампирская династия. Королевская. Понятно.
- Да, именно королевская. Впрочем, твои родители не сказали тебе самого главного… - Люциус наклонился через стол и пристально на меня посмотрел. - Ты - принцесса вампиров, наследница Драгомиров. Я - принц вампиров, наследник клана Владеску, не менее знатного, чем твой род. Нас обручили сразу после нашего рождения.
Я взглянула на маму, ища поддержки.
- Церемония была очень эффектной и впечатляющей, - подтвердила она.
- Обручение проходило в Карпатских горах, - добавил отец. - В огромной пещере, при свете свечей и факелов. - Он посмотрел на маму с восхищением. - Кроме нас, никто в мире не видел подобного зрелища.
Я уставилась на родителей:
- Так вы были там? На этой церемонии?
- Понимаешь, когда мы познакомились с вампирами, нас стали приглашать на всевозможные культовые мероприятия… - Мама улыбнулась своим воспоминаниям. - Почитай при случае мою статью в журнале "Культура народов Восточной Европы: Антропологи ее высоко оценивают.
- Дайте закончить, - сердито сказал Люциус.
- Полегче, - мягко заметил отец. - Здесь у нас демократия, и каждый имеет право высказаться.
По презрительному взгляду Люциуса можно было понять, что он невысокого мнения о демократии.
- Помолвка связала наши судьбы, Антаназия, - ораторствовал юный Дракула, продолжая мерить кухню шагами. - Сразу по достижении совершеннолетия мы поженимся. Наши семьи объединятся, сила кланов сольется, и это положит конец долгой вражде и войнам. - Черные глаза безумного гостя заблестели, а лицо приняло мечтательное выражение. - Наше восшествие на престол станет поворотным моментом в истории. Пять миллионов вампиров - твоя семья и моя семья - объединятся под нашей властью. - Мой нареченный вернулся к реальности, посмотрел на меня и фыркнул: - Все вопросы управления я конечно же возьму на себя.
- Вы сошли с ума, - решила я, переводя взгляд с одного на другого. - Безумие какое-то.
Люциус присел передо мной на корточки, и мы оказались лицом к лицу. Впервые в его темных глазах мелькнуло не презрение, властность или насмешка, а любопытство.
- Антаназия, неужели мысль о браке со мной тебе отвратительна?
Мне показалось, что он говорил не о политической стороне брака, а о… о романтическом союзе влюбленных.
Я ничего не сказала. Неужели Люциус Владеску решил, что я влюблюсь в него из-за смазливого лица? Потрясающей фигуры? Неужели он решил, что меня волнует запах его одеколона - самый сексуальный аромат на свете?..
- Давайте покажем ей свиток, - вмешался отец.
- Да, самое время, - кивнула мама.
К тому моменту я уже забыла о заплесневелом свертке, но отец сел и аккуратно развернул его. Даже при осторожном прикосновении полуистлевшая бумага едва не рассыпалась в труху. Я ни слова не разобрала в убористом тексте на незнакомом языке - предположительно на румынском. Выглядело все ужасно официально: настоящий юридический документ, с множеством подписей в конце. Я отвела глаза, отказываясь признать существование свитка. Это наверняка глупый розыгрыш!
- Давайте переведу, - вызвался Люциус, вставая. - Если, конечно. Антаназия не изучала румынский.
- Как раз собиралась, - прошипела я сквозь сжатые зубы. Вот выскочка. Подумаешь, знает несколько языков!
- Моей невесте не помешало бы выучить родной язык, - добавил Люциус, придвинулся ближе и наклонился над рукописью.
Его дыхание было неожиданно прохладным - и приятным. Против своей воли я глубоко вдохнула волнующий запах одеколона. Наши головы сблизились, мои кудряшки защекотали шею Люциуса, и он рассеянно их откинул, небрежно коснувшись моей щеки. Меня словно током ударило. Сердце застучало как бешеное.
Люциус, будто ничего особенного не случилось, продолжал внимательно изучать документ. У меня что, от запаха одеколона голова кружится? Или воображение разыгралось?
Я слегка отодвинула стул, а наш заносчивый гость коснулся пальцем первой строки текста:
- Тут написано, что ты, Антаназия Драгомир, должна выйти за меня, Люциуса Владеску, вскоре после твоего восемнадцатилетия и что все присутствующие согласны с этой договоренностью. После свадьбы наши кланы объединятся и будут жить в мире и согласии. - Он выпрямился. - Как я и сказал, все предельно просто. Кстати, вот подпись твоего приемного отца. И матери тоже.
Я взглянула, куда он указывал. Среди дюжин незнакомых румынских имен стояли подписи моих отца и матери. Предатели! Отодвинув от себя свиток, я скрестила руки на груди и посмотрела на родителей:
- Как вы могли! Пообещали отдать меня, словно… словно корову?
- Ничего подобного, Джессика, - успокоила меня мать. - Ты еще не была нашей дочерью, а мы выступили свидетелями уникального ритуала. Исключительно ради моей научной работы. Это случилось за несколько недель до гибели твоих родителей, еще до того, как мы тебя удочерили. Мы и представить не могли, что уготовано нам в будущем.
- И при чем здесь корова? - усмехнулся Люциус. - С коровой не обручаются. Ты - принцесса вампиров и своей судьбой распоряжаться не вправе.
Принцесса… Он и вправду думает, что я принцесса вампиров? Странное, приятное чувство, которое я испытала при его прикосновении, исчезло, едва до меня дошла простая истина: Люциус Владеску психически болен.
Я сделала последнюю попытку внести разумную струю в разговор, который граничил с абсурдом:
- Если бы я была вампиром, мне бы хотелось кого-нибудь укусить. Я бы жаждала крови.
- Ты еще осознаешь свою истинную натуру, - пообещал Люциус - Скоро твое совершеннолетие. И когда я впервые тебя укушу, тогда ты и станешь вампиром. Я привез тебе книгу, в которой все написано…
Я вскочила так быстро, что мой стул перевернулся.
- Он меня не укусит! - воскликнула я, указывая на Люциуса трясущимся пальцем. - И не собираюсь я ехать в Румынию! И замуж за него не пойду! Мне плевать, что за церемонии они там проводили!
- Ты не нарушишь пакт! - глухо прорычал Люциус.
- Люциус не пытайся навязать нам свою волю, - сказал отец, откинувшись на спинку стула и поглаживая бороду. - Я ведь тебе объяснял: у нас демократия. Давайте успокоимся. Как сказал Ганди, "если хочешь перемен, сам стань переменой".
Видимо, Люциус никогда прежде не сталкивался с мастером пассивного сопротивления, а потому, услышав эксцентричное заявление моего отца, ошарашенно умолк.
- Что это значит? - в конце концов спросил он.
- Сегодня мы не будем принимать никаких решений, - перевела мама. - Уже поздно, все устали и переволновались. Кроме того, Джессика пока не готова думать о замужестве. Она еще даже не целовалась.
Люциус самодовольно улыбнулся:
- Неужели? У тебя нет поклонников? Удивительно! Я-то думал, что твой навык обращения с вилами привлечет немало ценителей из близлежащих деревень.
Мне хотелось умереть. Не сходя с места. Вот достану из кухонного шкафа самый большой нож и воткну себе в сердце. "Нецелованная" - клеймо похуже, чем "принцесса вампиров". Вампиры - просто выдумки, а вот мой недостаток опыта…
- Мама! Что ты такое говоришь?! Как не стыдно!
- Джессика, это же правда. По-твоему, лучше пусть Люциус решит, что ты - опытная женщина, готовая к браку?
- Я не воспользуюсь своим преимуществом, - серьезно пообещал Люциус. - И конечно, никто насильно ее замуж не выдаст. Сейчас не тот век. К сожалению. Боюсь, мне придется продолжать ухаживания, пока Антаназия не поймет, что ее место - рядом со мной. А она поймет это, и очень скоро.
- Никогда!
Люциус не обратил внимания на мои слова.
- Решение о слиянии наших кланов было принято самыми влиятельными вампирами: Старейшими рода Владеску и рода Драгомиров. Старейшие всегда добиваются желаемого.
Мама встала:
- Люциус, Джессика сама должна принять решение.
- Разумеется, - снисходительно улыбнулся Люциус. - Где моя спальня?
- Спальня? - недоуменно переспросил отец.
- Да. Пора на покой, - пояснил Люциус. - Я приехал издалека, целый день провел в так называемой школе, и мне очень хочется отдохнуть.
- В школу ты больше не пойдешь! - в панике крикнула я. Я и забыла о школе. - И не мечтай!
- Конечно же пойду, - спокойно ответил Люциус.
- Как тебя вообще туда приняли?! - спросила мама.
- Я здесь по так называемой студенческой визе, - объяснил Люциус. - Старейшие решили, что иначе будет сложно объяснить мой продолжительный визит. Как вы понимаете, вампиры не любят вызывать подозрений. Мы стараемся слиться с толпой.
Слиться с толпой? В бархатном плаще? Летом, в Лебаноне, штат Пенсильвания? В консервативном сельскохозяйственном округе, который славится своими колбасными изделиями, где закоснелые потомки добропорядочных немецких переселенцев по-прежнему считают проколотые уши признаком радикальных настроений и прямой дорогой в ад?
- Так ты и в самом деле приехал по обмену? - нахмурился отец.
- Да, по обмену. И что главное, к вам приехал, - пояснил Люциус.
Мама предостерегающе подняла руку:
- На это мы согласия не давали.
- Более того, для этого надо что-то подписать, - вмешался отец. - У тебя какие-нибудь документы есть?
- Ах, документы… - рассмеялся Люциус - В Румынии с этим просто. Никто в здравом уме не откажет в просьбе представителю клана Владеску. Так не принято. Ну а последствия отказа… Скажу, просто люди для нас готовы в лепешку расшибиться.
- Люциус, для начала следовало посоветоваться с нами, - с укором сказала мама.
Его плечи поникли - совсем чуть-чуть.
- Да, пожалуй, мы несколько нарушили правила приличия. Но согласитесь, вас связывает слово чести. Вы знали, что этот день придет… и появлюсь я.
Отец откашлялся и посмотрел на маму:
- Ну да, мы обещали Драгомирам, что, когда настанет время…
- Нед, послушай, - взмолилась мама. - Надо же учесть желания Джессики…
- Вы дали клятву моей семье, - снова напомнил Люциус - Кроме того, идти мне некуда, на так называемый постоялый двор я возвращаться не собираюсь. Представляете, в этой, с позволения скатать, гостинице просто культ свиней: обои с хрюшками, везде поросячьи цацки… Наследник Владеску в свинарнике - это издевательство.
Мама вздохнула и успокаивающе положила руки мне на плечи:
- Что ж, пусть Люциус поживет в гостевой комнате над гаражом. Джесси, ты не против? Я уверена, это ненадолго. Мы быстро все уладим.
- Ну, вы здесь хозяева, вам и решать, - буркнула я, сообразив, что проиграла. Родители вечно подбирают всяких там облезлых кошек, шелудивых собак… Приют у нас обеспечен любой бездомной твари, даже кусачей.
* * *
Так юноша, объявивший себя вампиром, поселился в нашем гараже в начале моего выпускного года. Мало того что самонадеянный наглец считал себя вампиром, так он еще и назвался моим женихом. Мне с ним и в школу-то ездить не хотелось, а уж связывать наши судьбы в вечности - так и подавно.
Полночи я проворочалась, размышляя о своей разбитой жизни. Мои кровные родители, последователи дурацкого культа, утверждали, что пьют человеческую кровь. Значит, придется о них забыть и никогда больше не вспоминать. Все, что было, навсегда останется в прошлом.
А вот мое будущее…
Больше всего на свете мне хотелось встречаться с обычным парнем, таким как Джейк Зинн, а вместо этого в нашем гараже обосновался чокнутый жених. Нашу семейку и без того считают сумасшедшей: папа преподает йогу и разводит на ферме экологически чистую вегетарианскую продукцию - себе в убыток, а мама изучает сказки, легенды и прочие вымыслы. Теперь… да, теперь я точно стану изгоем! Старшеклассница, обрученная с вампиром…
И каким вампиром!
Лежа в постели, я не могла выкинуть из головы чудесный аромат его одеколона. Я вспоминала властное обращение Люциуса с одноклассниками, прикосновение его пальцев к моей щеке, его уверенность в том, что в один прекрасный день он вонзит зубы в мою шею…
Боже, что за бред!
Откинув одеяло, я села на кровати и выглянула на улицу. В комнатке над гаражом горел свет: Люциус не спал. Интересно, чем он занимается?
Вздохнув, я откинулась на подушку и натянула одеяло по самую шею - мою нежную, уязвимую шею, не знавшую поцелуев, - с нетерпением и страхом ожидая, когда же наступит утро.
Глава 7
Дорогой дядя Василе!
Пишу тебе из "апартаментов" в гараже Пэквудов, где меня разместили, словно ненужный автомобиль или забытый чемодан. Придется теперь дни и ночи напролет вдыхать выхлопные газы.
Хотя я здесь всего несколько недель, я уже тоскую о строгом великолепии Карпатских гор, где по ночам слышится волчий вой, устрашающий и прекрасный. Только попав в место, лишенное ореола опасности или тайны, осознаешь все прелести темных уголков мира.
Все интересы здешних обитателей примитивны: как бы не встретиться на узкой дороге с телегой (и эти люди считают, что Румыния застряла в прошлом!) или что покажут вечером по телевизору (Пэквуды любезно снабдили мою келью телевизором, так что пришлось изображать должный энтузиазм).
Конечно же я приехал сюда не ради развлечении, искусства или архитектуры (ах, обрету ли я счастье в нашем готическом замке с парящими сводами после долгих месяцев, проведенных в здании школы, где линолеум - верх роскоши?). И не ради изысканной кухни (Пэквуды - строгие вегетарианцы!), и не ради остроумных бесед с моими гениальными соучениками…
Но я отклонился от темы.
Девушка, Василе. Гм, девушка… Представь себе мое потрясение, когда я обнаружил мою будущую жену, мою принцессу, по колени в навозе. При виде меня она огласила конюшню приветственным воплем и попыталась вонзить мне в ногу сельскохозяйственный инструмент. И даже не хочу упоминать о ее батрацких ботинках, перемазанных лошадиными экскрементами: говорить об этом было бы дурным тоном.
Главное в другом. Она груба. Она невоспитанна. Она не готова подчиниться судьбе. Она непочтительно относится к своему долгу, к своему предназначению, к той редчайшей возможности, которую подарило ей право рождения.
В общем и целом, Джессика Пэквуд - никакой не вампир. Жизнь в Америке лишила нашу принцессу любых признаков королевского происхождения, хотя, как известно, королевская кровь изначально текла в ее венах. Попросту говоря, она перенесла ужасающий культурный диализ.
Природа одарила ее черными кудрями, которыми славятся румынские женщины, но она насильно прилаживает их и распрямляет в тщетной попытке выглядеть обычным американским подростком.
А ее чувство стиля… Джинсы, джинсы и еще раз джинсы. Футболки с лошадьми и математическими формулами… Неужели сложно хотя бы иногда надеть платье? И улыбнуться?
Нет, Василе, я понимаю, честь обязывает меня построить взаимоотношения с этой молодой женщиной, но разве она сможет возглавить наши легионы? Что касается физической близости…
В общем, буду благодарен за любые советы относительно выполнения моих обязанностей. Я готов сделать все, что от меня зависит, но, как здесь говорят, ситуация патовая. Не мудрее ли все отменить и надеяться на лучшее? Неужели за расторжением договора последует война между кланами? Если есть шанс, что все обойдется мелкими столкновениями и минимальными потерями, может быть, не стоит соблюдать пакт? Впрочем, это конечно же решать тебе.
Пока я намерен продолжить свои бесплодные попытки образовать и приручить (именно в таком порядке) эту невозможную американку. Однако умоляю тебя, Василе, прими во внимание мои сомнения.
За сим честь имею,
твой племянник, Люциус Владеску.
P.S. Меня приняли в баскетбольную команду. Тренер считает, что у меня способности!
Глава 8
- Не получается, - пожаловалась Минди, стирая очередной неправильный ответ.
- Это не так сложно, как кажется, - утешила я, втайне радуясь, что через год мне не придется больше натаскивать подругу по математике.
Тайны дифференциального исчисления вводили Минди в ступор, и мы действовали друг другу на нервы. К тому же у меня в спальне было невыносимо жарко. Сколько бы я ни просила, отец отказывался установить кондиционер, утверждая, что это пустая трата энергии.
Я взяла учебник и начала читать:
- Два поезда выезжают со станции…
- На поездах уже никто не ездит, - придралась Минди. - Почему мы все время говорим о поездах? Почему не о самолетах?
Я оторвалась от книги:
- Ты необучаема.
Минди захлопнула учебник:
- Кстати, Люциус сегодня себя показал. Миссис Вильхельм билась в экстазе, зачитывая его доклад о "Гамлете". - Она помолчала. - Его послушать, так пьеса о Дании - это даже интересно.
- Возвращаясь к задаче…
- Кстати, а где же наш красавчик? - Минди совершенно забыла об учебе, шлепнулась на мою постель и, раздвинув шторы, выглянула в открытое окно. - Лю-ю-ю-ци-y-yc! - проворковала она. - Иди сюда! Минди хочет тебя видеть…
- Пожалуйста, не зови его, - настойчиво попросила я.
- Так и тянет взглянуть в его томные черные глаза… - Минди высунулась из окна. - Ой, кто-то едет! Видишь, вон грузовик!
- Кто там? - спросила я безо всякого интереса. Наверно, палии ученик слишком рано приехал на занятие по йоге.