- Сиди тихо, - приказал он, - отрастут.
Он не только обстриг, но и тщательно обрил голову Нины. Затем штатский налепил ей на голову с десяток электродов, подключенных к компьютеру.
- Слушай внимательно, - сказал он, - от этого зависит твоя жизнь. Штатский вернулся за стол, а офицер начал читать:
- Путешествие за край Земли…
- Ну и как она? - спросил офицер, окончив чтение.
- Очень хорошо.
- Ты доволен?
- Безусловно.
Офицер снял наручники.
- Мы тебе можем предложить на выбор одно из двух: ты можешь отправиться назад в обыденную реальность, при этом ты полностью забудешь о нас и нашем мире; или же ты остаешься с нами.
- Что я должна буду делать здесь?
- Пытаться понять.
- Я согласна.
Глава шестая
- Видишь ли, дружище, - говорит дракон Михаилу, заваривая чай, все не так просто. Большинство двуногих очень четко уяснили себе, что драконы бывают только в сказках. Я таких называю Орден ганглиевой нервной системы. Другие, те, которые чудом узнают о моем существовании, в большинстве своем являются доблестными рыцарями средневековья. Эти хватают меч и мчатся в бой, несмотря на то, что я ничего им плохого не сделал.
- Ты говоришь о верующих?
- Да, причем в самом широком смысле слова. Одни верят в науку, другие в бога, третьи в политкорректный рай для всех. Да мало ли… Главное, что они не хотят ничего видеть за пределами своих убеждений. Остальные, кто пытается мыслить самостоятельно, опять таки в своем большинстве начинают копировать древние технологии. Кому-то они, возможно, и помогают, но беда в том, что современные люди стали совсем другими. Выросла скорость жизни. Все больше и больше приходится работать головой, пусть даже в рамках примитивного алгоритма.
- Ты брюзжишь, как старый пердун.
- А я и есть старый пердун. Я появился вместе с первой формой жизни. Конечно, тогда я был несколько не такой.
- И ты все помнишь?
- Нет, конечно, но в виде потенциала во мне это все есть. Как, по-твоему, появилась идея реинкарнации?
Михаил сделал слишком большой глоток. Чай обжег пищевод, и он принялся часто и глубоко дышать.
- Обжегся?
- Немного.
- Так вот, в определенных состояниях я могу не только более полно воспринимать информацию тела (это происходит, например, с теми, кто курит траву), но и считывать память ДНК и даже элементарных частиц. Память ДНК - это все прошлые жизни, тогда как мистическая пустота - это квантовое единение.
- Ты говоришь об экспериментах с кислотой?
- И не только. Галлюциногены в данном случае выполняют роль рекламных проспектов.
- Что же нужно сделать?
- Отсечь мне голову.
- Ты же сам говоришь, что тебя нельзя убивать.
- Нельзя, - согласился дракон.
- Однако ты предлагаешь…
- Отсечение головы мечом понимания - это не убийство, а освобождение. Сделав это, ты сможешь увидеть мое истинное лицо, которое намного красивее этого. Моя голова - это маска, декорация, карнавальный костюм. Здесь мы все комедианты, кривляки и клоуны, только мало кто может это вспомнить.
- Я недавно читал одну сказку.
- Сказки - это хорошо.
- Когда Бог сотворил людей, он совершенно забыл научить их плавать в потоке жизни. Люди толпились на берегу и боялись сделать даже один шаг в сторону жизни. Тогда Бог решил исправить свою ошибку. Он взял всех людей в охапку и бросил на средину потока. Многие сразу же пошли на дно, другие продолжают барахтаться до сих пор. Третьим чудом удалось добраться до берега, и с тех пор они учат детей бояться потока жизни. И лишь совсем единицы овладели искусством плавания настолько, что стали одним целым с этим потоком.
Зазвонил телефон.
- Кто это может быть? - удивился дракон, беря трубку, - тебя.
Дракон передал трубку Михаилу.
- Привет, - услышал он голос Китайца.
- Привет.
- Еще не надоело философствовать?
- Ты что-то хочешь предложить?
- Хочу пригласить тебя в гости.
- Когда?
- Сейчас. Разве ты еще не понял?
Глава седьмая
Большой деревенский дом. Один во всей округе. Рядом с домом живописная беседка. Вокруг до самого горизонта цветут розы. За столом в беседке сидят Китаец, Доктор, Машенька и Марта. Они ждут, когда закипит самовар. Китаец беседует с Доктором. Барышни о чем-то разговаривают между собой. У них счастливые, светлые лица.
- Ну что, написал свою повесть? - спросил, как бы между прочим, Китаец.
- Еще нет, - ответил Доктор.
- Вдохновение кончилось?
- Дело не во вдохновении. Вдохновение хорошо, когда пишешь рассказики или стихи, а повесть - это марафонский забег. К тому же я все чаще вижу сны. Я не рассказывал?
- Нет.
- Я думаю, это сбой программы. Я ложусь спать, но вместо успокоения, мой мозг начинает усиленно работать. Такое впечатления, что полушария раскручиваются до неимоверной скорости, а потом появляется голос.
- Чей?
- Не знаю. Возможно, и мой. Я слышу его в голове.
- Интересно.
- Голос читает мне сказки. Некоторые из них я вспоминаю, но большую часть…
- С тобой происходит то, что должно произойти.
- Все равно…
- Знаешь, я пришел предложить тебе роль.
Китаец молча положил перед Доктором чистую визитку.
- Не думаю, что я к этому готов.
- А ты не думай. В первую очередь, это должно помочь тебе. Так как?
- Тебе видней.
- Кто будет заваривать чай?
Глава восьмая
Наутро после сна тело болело еще сильней. Запекшаяся кровь высохла и стягивала кожу. Учитывая небритость, это было неприятно. Несмотря на то, что книга жгла мозг изнутри, Севастополев решил начать день с купания. Он приготовил горячую ванную, и там долго откисал. Потом он позвал дзен-террористов и приказал себя обрить.
После этого он стал похож на сбежавшего уголовника. Несмотря на боль, тело было цело.
После ванной он выпил чая, съел сразу десяток вареных яиц и приступил к написанию книги.
КНИГА ОТРАЖЕНИЯ
(вольный перевод)
Не ищи ни начала, ни конца. Такова мудрость Змея, не только кусающего свой хвост, но и скрывающего голову свою в хвосте. Таковы Его воля и послание.
Был Поток Отражающий, было Отражение и было Отражение Отражения. Так появилось все.
И появились Люди, и увидели Отражение и назвали его Богом, и стало Отражение Богом людей.
И отразились люди в Боге своем, и сделался Он подобен людям.
И переняли люди Образ Его, и стали они как два человека: мужчина и женщина.
Подобно тому, как одни строители возводят фундамент, другие стены, третьи крышу, четвертые убранство внутреннее, так и люди приняли каждый свою часть Образа. Так появились расы и народы.
Заключили люди Завет с Богом, скрепили его Законом и Кровью. С тех пор Закон и Кровь человеческая всегда рядом и всегда от Бога того.
И пришел тогда Некто Без Имени с печатью Потока на челе и принес он людям в дар тайну и науку любви, чтобы из любви могли строить путь к Потоку тому Отражающему.
Рассердился Бог, проклял в сердцах Того, Кто Без Имени, и нарек его Демоном-Отступником, а заодно и проклял всех, кто искали себя в любви даренной.
Сказал людям Бог: Плодитесь и размножайтесь, но не более, ибо все остальное от Врага человеческого. И нарек он любовь ту грехом великим.
Приходили другие посланники с вестью живой и игривой, подобно вину молодому. Убивали их люди Божьи, превращали вино в уксус, и поили тем уксусом род человеческий во славу Бога своего, бога Ревнивого.
Так заговорили и они о любви, но мертва их любовь, горше масла прогорклого.
Ибо отречение от любви человеческой ради любви небесной: смерть.
Любовь плотская ради продления рода: пустота.
Любовь, превращенная в похоть: расточительность.
Только любовь, подобная реке в половодье, способна снести все преграды в буйстве своем.
Молчит тот, кто слышит, ибо слово залепляет уши точно воск.
Говорит лишь тот, в ком созрели вино и мед.
Соблюдая закон, помни, откуда пришел он.
Будь невидим.
Знай: нет иного Бога, кроме…
Дальше текст утерян (Примечание переводчика).
Вот и сбылась мечта идиота, - подумал он, заканчивая писать. Вновь захотелось спать, да так, что он еле добрался до кровати. Проснулся Севастополев только на следующий день.
- Это ты написал? - спросил Миша, когда Севастополев пришел на кухню. Было время завтрака.
- Ты не писал, - ответил он, - Ты увидел и перевел на язык. То, что мог.
- Организм, ты гений!
- Ты - это Ты.
- Тебя Китаец спрашивал. О здоровье беспокоился и приглашал на чай.
Глава девятая
Подглава 1
Проснулась Зина разбитой. Голова болела так, словно толпа злобных обезьян играла там злобный обезьяний атональный джаз, приплясывая среди извилин. Тело… Блин, словно вагоны грузила, - зло подумала Зина, хотя никогда этим не занималась. Надо было вставать. Она выругалась и закурила сигарету. От курения стало еще хуже. Матерясь, на чем свет стоит, Зина поднялась на ноги. Сначала таблетка. Две. Затем душ и кофе. Стало немного легче.
В половине первого Зина вышла из дома. В без десяти час она вошла в парк, с другой стороны которого расположилась "Баранка".
- Зинаида Аркановна! - услышала она незнакомый мужской голос.
Зина остановилась. Со всех сторон ее окружили серьезного вида мужчины. Их было шестеро.
- Мы знакомы? - спросила Зина, стараясь не показывать страх.
- Вы нас не знаете, но мы друзья.
- Чьи?
- В данный момент ваши.
- Видите ли, я спешу.
- В этом-то и дело! Не надо туда ходить.
- Что?
- Поймите меня правильно. Обычно мы не вмешиваемся в дела людей, но сейчас…
- Что сейчас?
- Пять минут. Постойте с нами всего пять минут. Потом делайте, что хотите.
- Но зачем?
- Потом вы поймете.
- Спасибо нам скажете, - вмешался в разговор другой мужчина.
- Похоже, у меня нет выбора.
- Пройдемте на лавочку. Она чистая.
Они сели на лавочку. Зина закурила сигарету. Ее совершенно сбила с толку эта выходка серьезных на вид людей. Как в высоко этическом советском кино, - подумала она, - где даже хулиганы в разговоре чуть ли Пушкина не цитировали. Все молчали.
- Пять минут прошло, - сказала Зина, докурив сигарету.
- Не смеем вас больше задерживать.
- Я могу идти?
- Конечно, Зинаида Аркановна.
- До свиданья.
Возле кафе (Баранки) было полно милиционеров и врачей.
- Что случилось? - спросила Зина, предъявив кому надо удостоверение.
- Разборки. Какие-то уроды перестреляли друг друга.
У Зины неприятно похолодела спина. Странно, почему я не слышала выстрелов? - подумала она.
Не успела Зина отойти от кафе, зазвонил мобильный телефон.
- Зинаида Аркановна? - услышала она мужской голос.
- Да.
- Мне надо с вами поговорить.
- Кто вы?
- Я жду вас в парке на лавочке.
У Зины внутри что-то екнуло.
- Там много лавочек, - тем не менее, сказала она.
- Вы знаете, о какой лавочке идет речь.
- Хорошо.
Ее ждал мужчина средних лет, одетый в дорогой костюм. При ее появлении он поднялся на ноги.
- Здравствуйте, Зинаида Аркановна.
- Здравствуйте.
- Садитесь, пожалуйста. Кирилл Кириллович, - представился он.
Зина ничего не сказала.
- Не хочу отнимать у вас много времени, Зинаида Аркановна, поэтому перейду сразу к делу. Мы очень заинтересованы в знакомстве с кое-какими вашими друзьями. Надеюсь, вы понимаете, о ком идет речь?
- Да, но они мне совсем не друзья, и я не уверена, что смогу с ними встретиться. Особенно после того, что произошло.
- Наоборот, Зинаида Аркановна.
- В кафе погиб нужный мне человек.
- Он не погиб.
- Откуда вы знаете.
- Зинаида Аркановна, - произнес он с укором в голосе.
- Да, конечно… Я себя неважно чувствую.
- Ваш знакомый опоздал на свидание. Но вы можете его забыть.
- Хотите предложить мне что-то взамен?
- Я нет, но, учитывая вашу встречу в парке.
- Я совершенно не понимаю… - призналась Зина.
- Обычно подобные встречи классифицируются как контакт с НЛО.
- Ничего необычного, не говоря уже о летающем, я не увидела.
- Это еще раз доказывает то, что вы выделены в особую группу людей.
- Все равно…
Зина закурила.
- Так вот, - Кирилл Кириллович вернулся к изначальной теме разговора, - мы очень заинтересованы в знакомстве с вашими друзьями. Вот номер телефона, - он достал из кармана визитную карточку, на которой кроме цифр не было ничего, - я настоятельно прошу вас передать эту карточку господину Китайцу.
- Я передам, если, конечно же, увижусь с ним, но обещать, что он позвонит.
- Этого мы от вас не требуем. Скажите господину Китайцу, что мы с большим пониманием относимся к его затее и хотим оказать практически неограниченную финансовую помощь.
- Я передам.
- Вы тоже, если потребуется помощь, можете звонить. Поверьте, у нас большие возможности.
- Спасибо.
- А теперь извините.
Подглава 2
- Какие розы! - воскликнула Зина.
- Здесь они цветут круглый год, - ответил Китаец.
Было полнолуние. Луна была огромной и идеально круглой. Было светло, достаточно светло, чтобы можно было любоваться бесконечно огромным розовым садом. Воздух благоухал.
- У меня для тебя кое-что есть, - сказала Зина.
- Телефонный номер?
- Откуда ты знаешь?
- Это же твой сон.
- К сожалению.
- К сожалению?
- Я хочу встретиться с тобой наяву.
- То, что ты называешь явью, есть особый вид сна, не больше.
- Забери меня.
- Я не могу.
- Ты можешь.
- Я могу только дать приглашение.
- Так дай мне его.
- Оно уже у тебя.
- Я не знаю, как тебя найти.
- Знаешь, только не хочешь.
- Хочу! Ты не представляешь, как я хочу к тебе!
Глава десятая
Когда машина остановилась возле дома Клавдии Степановны (так звали новую знакомую Жени), почему-то было уже темно. Что-то странное творилось со временем, но ни таксист, ни Клавдия Степановна этого, пожалуй, не заметили. А может быть что-то со мной? - подумала Женя. - Весьма правдоподобней предположить, что это я по каким-то причинам совершенно забыла достаточно большой участок времени. Возможно, по дороге со мной что-то сделали. Ей стало не по себе. Подобные вещи пахли шизофренией или уфологией, что при данных обстоятельствах…
По местным меркам дом Клавдии Степановны был скромным. Всего два этажа и никаких безумно дорогих излишеств. Ничего мистического ни в обстановке, ни в самой Клавдии Степановне заметно не было.
- Я не гадалка-знахарка, чтобы устраивать здесь шоу, - сказала она, словно бы прочитав Женины мысли.
- Что будем делать?
- Дождемся полуночи.
- Это обязательно?
- А ты хочешь совсем отказаться от ритуала?
- Мне все равно.
- Тогда давай немного отдохнем. Поужинаем, попьем чаю. Ты голодная?
- Очень, - призналась Женя.
- Я тоже. Целый день ничего не есть.
- А куда он делся? - решилась спросить Женя.
- Кто?
- День.
- Видишь ли, на самом деле произошло не совсем то, что ты об этом думаешь.
- Я догадалась.
- Дачный поселок, дом, такси, да и я - это не более чем привычные для тебя образы.
- Тогда как на самом деле?
- А что значит на самом деле? Сейчас на этот вопрос могут ответить разве что совершенно некомпетентные в этом вопросе граждане.
- Подожди. Раз речь зашла о привычных для меня образах…
- Все верно. Для меня привычны несколько иные образы.
- Насколько иные.
- Достаточно иные, чтобы ты не смогла их даже вообразить.
- В таком случае, кто ты?
- Тебе этого лучше не знать.
Разговор проходил за едой. Часы пробили половину двенадцатого.
- Они не спешат? - спросила Женя.
- Ты права. Здесь время проходит иначе. Пора.
Они вышли из дома. Приятно пахло чем-то терпким и немного горьким. Было тепло и тихо. В небе светила полная луна. Где-то играла музыка. Все это немного пьянило Женю. Перед глазами поплыло.
- Ты ничего мне не подсыпала в еду? - спросила она.
- Иначе ты не откроешь дверь. Поторопись.
- Что я должна сделать?
- Открой книгу на любой странице.
- Дальше.
- Прочти любое стихотворенье.
Не успела Женя закончить чтение, как она очутилась в удивительном месте. Вокруг были розы. Несметное количество роз.
Глава одиннадцатая
- Красиво у тебя, - сказал Любящий, вдыхая полной грудью чистый, наполненный пьянящим ароматом роз воздух.
Хочу сразу оговориться: В действительности ни Китаец, ни Любящий не сказали ни слова. Они и так понимали то, что следовало понимать, понимали так ярко, как можно понимать только без помощи слов, но для большинства читателей (включая и меня) такое понимание находится в лучшем случае в перспективе, поэтому я взял на себя смелость перевести их беседу на язык людей.
- Красиво у тебя.
- Как и у тебя.
- Ты меня звал?
- Ты мне нужен.
- Зачем?
- Встряхнуться и встряхнуть остальных.
- Придется тебя огорчить.
- Ты же был Любящим?
- Я стал Любящим. Только здесь, в храме Бога, которого нет, я понял, что значит любить.
- Это твой дом. Почему ты так его называешь?
- Когда бога нет, все становится богом.
- Если ты знаешь любовь.
- Иначе бога нет, даже если он существует.
- Послушай. Но как же быть тем, кто способен понять, почувствовав твою любовь?
- Они меня найдут.
- Ты уверен?
- Впереди вечность.
- Ты прав, но я, все же, пойду им на встречу.
- Идя к людям, ты остаешься здесь, оставаясь здесь, я иду к людям. Так и должно быть. Мы разные, иначе, зачем нам быть двумя?
- Я вижу, ты понял.
- Больше нет того, кто не понимал.
- Как нет и того, кто понял.
Они рассмеялись.