– Оно и понятно, что не думал, – согласился странный крестьянин. – О ней мало кто думает, только она все равно есть и от этого уже никуда не деться. Вот я в своей деревне уже двадцать лет старостой сижу, за это время три войны было и пять восстаний. Знаешь, сколько молодых, крепких парней из родных краев ушли, чтобы не вернуться? Да у меня волос на голове столько не будет. А ведь есть еще черные маги поганые и Земли Дикие. Там хоть и стоят заставы, чтобы тварей не пускать, но все едино – ползут гады. Племяшек у меня был – озорной, непоседливый. Ну и как шестнадцать зим миновало, подался в охотники. Года не прошло, прискакали друзья его – меч вернули да монету оставили. Сгинул малыш, подрали его.
Дикие Земли. Еще одно избитое клише, как и охотники. Ни одна фэнтезятина не может обойтись без этих атрибутов. В принципе это можно обосновать одним словом… хотя нет, двумя – магия и маги. Экспериментаторы есть всегда, и в результате их работы на свет появляются подобные твари. Можно, конечно, уточнить, что это продукт местной гонки вооружений: на Земле – ядерные бомбы, а здесь – всякая нечисть. Вот только в книгах главный герой обычно становится охотником на этих тварей, поднимает неслабый капитал, а потом рассказывает направо и налево о своих подвигах, да еще обязательно так, чтобы у всех и каждого челюсть пол пробивала. Не знаю, может, я и наведаюсь когда-нибудь в эти самые земли, но лишь потому, что мне интересно там побывать. Добряк многое о них рассказывал, даже пару шрамов показал. А я собираюсь после обучения объехать весь мир. Удачно, что старик проговорился о должности старосты, причем, оказывается, на посту своем он целых два десятка лет. А то я уж начал пугаться, что моих знаний будет недостаточно и я глупее здешних малолеток.
– Сам-то ты чем по жизни занимаешься? – прищурился Гайзак.
И его можно понять. Подобрал какого-то странного парня: знает мало, слушает хорошо, одет просто, но оружие необычное.
– Да пока ничем. Только недавно обучение у наставника закончил, собираюсь найти себя, – не стал врать я, да и незачем было.
– А чему учился?
– Да все тому же. – Я показательно похлопал по рукоятям сабель.
– И как успехи? – не отставал старик.
– Вроде неплохо.
Мы некоторое время помолчали. Солнце уже почти ушло за тракт, и небо окрасилось в оранжевые тона. Единственное, чего мне не хватает в этом мире, помимо горячей воды и сочного бифштекса, так это питерских закатов. Эх, кто не видел закат в Северной столице, тот не видел наш город. Сидя на крыше, попивая пиво, можно наблюдать за тем, как мир делится на две части. Вот со стороны Петропавловки начинает искриться небо, а Невский все еще светел. Но с каждой секундой золото расплывается по небу, а город постепенно затихает. На улицах все меньше прохожих и все больше машин. А потом в какой-то миг все прекращается. Наступает ночь. Зажигаются фонари, на тротуарах появляются поздние пташки, а дорога делится на две части. С одной стороны видны желтые фары, а с другой – красные огни. Питерский закат длится всего несколько минут, и в эти мгновения город уступит по красоте разве что себе самому во время рассвета.
– Есть у меня к тебе предложение. – Скрипучий голос разбил картину, возникшую перед глазами. Надо же, не думал я, что настолько сентиментален. – В замке неподалеку у меня есть знакомый начальник стражи. Я его помню еще с тех пор, когда он лук натянуть не мог. В общем, он может пошуршать и устроить тебя в гарнизон.
– Не стоит, – возразил я. – Не обижайся, но свою судьбу хочу решить сам.
– Твое право, – кивнул старик. – Только смотри не пожалей потом, что променял уют и пусть малый, но достаток на романтику дороги. Уж сколько на этой дороге крови и горя… Впрочем, сам узнаешь.
Впереди показались огни таверны, и я различил на вывеске надпись "Одноглазый барсук". Кажется, пришел конец интересной беседе и адской пытке под названием "поездка на телеге". Да чтобы я еще хоть раз!..
– Спасибо, Гайзак, – поблагодарил я, спрыгивая, вернее, сваливаясь с повозки. – Удачи тебе.
– Э-э нет, малец, – протянул староста. – Дам совет: не желай удачи. Примета плохая. Свою удачу держи при себе и на чужую рот не разевай – порвется.
Мы попрощались. Я еще постоял, глядя вслед удаляющейся повозке. Совсем как в тот раз, когда я смотрел вслед такси. Казалось, это не со мной. Жизнь интересная штука. Тогда я мог побежать следом, и Лена бы попросила таксиста остановиться, в этом я уверен. А сейчас я также могу побежать следом, запрыгнуть в пыточное устройство на колесах и отправиться служить в гарнизон. Да кого я обманываю! Я бы так не поступил ни в тот, ни в этот раз. Да и вообще мысли странные в голову лезут. Очевидно, я все же расстроен таким уходом учителя. Понимаю, если бы он проставился, мы бы посидели, поговорили, а потом разошлись. А от этой записки – одна пустота.
Развернувшись, я уверенно зашагал к таверне с диким названием, еще не зная о том, что большинство подобных заведений именуются именно таким, самым идиотским образом.
Глава 3
Бал
Открывая крепко сбитую дверь, я ожидал увидеть все что угодно: от переполненного заведения до самой банальной кабацкой драки. Мне казалось, что сейчас ко мне подбежит симпатичная служанка или просто девчонка, но на деле все получилось куда проще и логичнее. И правда, откуда в такой захолустной придорожной таверне взяться толпе? В небольшом зале, рассчитанном максимум на два десятка посетителей, было всего два человека – я и хозяин, поджарый мужик с красноречивым шрамом от левого виска до подбородка. Пять столиков и барную стойку освещали две лампы, отчего стоял вязкий полумрак. Возможно, именно так должно выглядеть заведение, в которое Добряк может направить своего ученика.
– Нальешь? – обратился я к хозяину.
Уж не знаю, почему им всем нравится такое ребячество, но в чужой монастырь…
Обладатель весьма живописной внешности оценивающе, эдак исподлобья, посмотрел на нового и единственного посетителя. С трудом, но я выдержал этот тяжелый, пронизывающий взгляд.
– Добряк говорил, что тебе пока еще рано крепкие напитки. – Голос у него оказался под стать внешности, грубый и какой-то леденящий.
– А я и не спорю, – пожал я плечами. Мне по большому счету все равно, чем именно проверять себя.
– Тогда держи. – Посредник, или как там это называется, поставил на стол бутылку с вином и протянул мне пакет с бумагами: – Прочтешь в номере, я его уже давно приготовил, а пока… помянем.
Кивая головой и уже предвкушая сон на мягкой перине, я не сразу обратил внимание на окончание фразы.
– Помянем? – не понял я. – Кого?
– Наставника твоего, – раздраженно ответил хозяин заведения. – Раз ты здесь, значит, он уже отправился перерождаться.
И тут до меня дошло. Мастер уже давно начал сдавать, но я этого не замечал и по глупости приписывал победы в сабельной схватке своему умению. А ведь мы в последние полгода почти не сходились на ножах, только на этих самых сабельках. Добряк, видно, не хотел, чтобы я его жалел или, еще хуже, пытался помочь. Поэтому и попрощался таким образом: оставил записку и, как кот, пошел умирать подальше от дома. А искать его тело – гиблое дело, он в "скрыте" поискуснее меня, как и во всем остальном.
Пока я собирался с мыслями, поджарый уже налил по чашке. С виду напиток был похож на коньяк.
– Не чокаясь, – почти прошептал хозяин и залпом осушил емкость.
Подивившись сходству традиций, я так же опрокинул чашку. Зря. Ядреная вещь. Дыхание перехватило, а в горло как раскаленным железом плеснули.
– Это что? – прохрипел я.
– Гномовская настойка! – с гордостью ответил собутыльник.
На секунду отвернувшись, мужик протянул поднос, на котором стояла пара мисок с чем-то, очень сильно напоминающим колбаски. Но я отказался. Раз уж не смог выпить не кривясь, нужно хоть так попытаться сохранить лицо.
– Может, и выйдет толк, – улыбнулся хозяин. Лучше бы он этого не делал – шрам стал выглядеть еще более неестественно и устрашающе. – Ну рассказывай.
– Что рассказывать? – с легкой одышкой уточнил я.
– Как ты так быстро обернулся? Я тебя ближе к утру ждал.
– Подвезли меня, – вздохнул я и, пользуясь навыками, стянул колбаску, а когда хозяин отвлекся, чтобы убрать бутылку, закинул закуску в рот и, не жуя, проглотил. В своем теле я бы выдержал такой удар, но Ройс за всю жизнь ни капли алкоголя в рот не брал.
– Кто подвез? – насторожился мужик.
– Да старик слегка шебутной. Сказал, староста какой-то деревни неподалеку.
Услышав такой ответ, хозяин таверны сначала помолчал, а потом рассмеялся.
– Повезло тебе, малец, – выдал он сквозь смех.
– В чем?
– Никакой это не староста, а граф из соседнего замка. Любит он такие развлечения.
Не знаю почему, но я обрадовался такому известию. Слишком уж знающим оказался старик, да и разве может крестьянин обладать такими умными и понимающими глазами?
– Вот ведь жучара, – восхитился я. – И не боится даже!
– А чего ему бояться? – ядовито усмехнулся хозяин. – Он тебя шариком огненным шандарахнет, и нет проблем.
– Маг, что ли?
– Говорят, да, – пожал плечами посредник. – Ладно, хорош языки полоскать. Я уже спать хочу, да и тебе выспаться не помешает.
На этом мы и разошлись.
Поднявшись по старой, почти развалившейся лестнице на второй этаж, я обнаружил три комнатки. На ключе, выданном мне хозяином заведения, красовался номер "один", так что долго искать нужную дверь не пришлось. Чуть провозившись с проржавевшим дверным замком, я зашел в это подобие кладовки. В ноздри сразу ударил затхлый воздух, но я даже не открыл окно, а сразу плюхнулся на кровать. Мебель от такого похабного обращения скрипнула, но не развалилась. Потолок с широкими щелями между досками, такой же пол, стул, служивший шкафом тем, кто рискнет снять одежду, ложась спать, и сама кровать. Обстановка была даже беднее, чем в нашем доме, но и это сейчас казалось раем.
Меня вдруг осенило, что я впервые в жизни встретил натурального волшебника. Признаюсь, от подобной встречи я ожидал чего-то большего, а тут просто странноватый тип, наверняка изменивший свою внешность. По рассказам того же Добряка, маги могут жить два века, а самые сильные – все три, и при этом они не стареют, будто бы застывая в определенный промежуток жизни. И в этом виден огромный плюс, отвечающий моим первоначальным целям. Самое необходимое условие – получить шанс на выживание – уже выполнено. Значит, далее предстоит стать сильнее, для этого я отправлюсь в Академию. Не знаю почему, но самоучек в этом мире нет. Система магии здесь оказалась настолько суровой и сложной, что, когда я попробовал обратиться к своему дару, потом пять дней не мог встать с кровати. А когда пришел в себя, Добряк поколотил меня так, что я еще декаду в лежке пребывал. Одно я четко усвоил – без наставника лучше не лезть. Я и не пытался. Жизнь уже научила: всему свое время.
Положив конверт на стул, я решил потренироваться в "скрыте". На самом деле это не очень-то сложно. Замедлив ритм сердца, я представил, как меня обволакивает тьма, как тускнеют краски мира, как воздух из неосязаемой субстанции превращается в вязкое желе. Потом пропали лишние мысли, лишь краем сознания ощущались желания и чувства. Постепенно превращаясь в неживой объект, я пропадал из восприятия людей. Идя по лесу, человек не обращает внимания на одинаковые деревья; когда падает снег, человек не различает снежинки. Если прохожий заострит внимание на том месте, где буду скрываться я, то заметит легкую тень или что-то подобное, а Добряка различить вообще невозможно. Я-то точно знаю – две серебрушки проиграл в этом споре.
Закончив с тренировкой, я подцепил пакет и одним движением распечатал его. На кровать упал мешочек с авансом. Всего пять золотых, но на подготовку хватит. А потом на свет показались и аккуратно сложенные листы. На первом ровным почерком приводились цифры и пожелания. Все стандартно. На выполнение – три декады, доказательство выполненной работы – глаза "бутылки". А гонорар – полсотни полновесных кругляшей. Недурно для новичка. Пару раз пробежавшись по условиям контракта и не найдя в них ничего архисложного, я принялся за информацию по "бутылке". А, к дьяволу все эти шпионские штучки! Какие, в бездну, "бутылки" и "выпивка"?! Есть клиент, есть цель. Все. Баста.
А вот на листочке с данными по потенциальному завсегдатаю кладбищ оказалось написано нечто интересное. Барон Дори Гроф. Рост метр семьдесят три, русые волосы, хорошо сложен, владеет клинком и прилично стреляет из лука. Любит охоту и часто устраивает громкие пиры, проматывая наследство, оставленное папаней. Так-с, ну с этим все ясно. Обычный гулена, что не прибавляет желания его резать, а ведь в этом вся загвоздка. Ладно, будем читать дальше – может, найду что-нибудь, что поможет не дрогнуть руке.
На следующем листе – данные по следующему приему Грофа. И вот ведь беда, прием будет в честь дня рождения барона. Клиент особенно выделяет тот факт, что Дори является двоюродным братом виконта Рито (фамилия не указана), члена семьи, принадлежащей к роду Гийом. И если внимательно присмотреться к почерку, то будет сразу заметно, как дрогнула рука, выводя эти пять крупных букв. Что ж, не вижу особой проблемы. В крайнем случае заказчику придется доплатить еще десять золотых или чуть больше.
Обычно на этом вся инфа заканчивается, по крайней мере так было на тех образцах, которые приносил Добряк. А тут в самом конце есть небольшая сноска, непонятно зачем добавленная. И в этой сноске указано, что клиент желает Дори Грофу мучительной смерти, так как он оскорбил его, то есть заказчика, любимую. Ну, не могу сказать, что у меня теперь глаза кровью налились, а от ярости трясутся руки, но стоит надеяться, что в этом "оскорблении" скрывается нечто большее, чем неуместная шутка или пошлый намек.
Вытянувшись на кровати, я впервые смог по достоинству оценить преимущества клоповьего приюта перед ветками и листьями, накрытыми плащом. В такие моменты вспоминается дом, теплая постель, согретая женским телом. Кстати, о женском теле. Это же беда просто! Вот почему в голову всякие бредовые идеи лезут, вот откуда сентиментальные сопли! Да я уже шесть лет как без бабы, пардон за грубость. А Ройс, бедняга, в принципе ни разу не… Отпад, тело двадцатилетнего девственника.
С такими весьма гнетущими мыслями я и уснул. Снились мне, как обычно, дальние страны и летающие острова, уж очень мне хотелось их увидеть. Добряк говорил, что нет ничего живописней, чем эти парящие гиганты.
Что делают нормальные люди по утрам? Правильно – спят. Как альтернатива – зарядка или легкий бег по ближайшему парку. Идеальный вариант, разумеется, – женщина, мирно сопящая на правом плече, и все отсюда вытекающее. А что досталось мне? Мне достался очень юркий клоп. Гоняя его по всей кровати с двумя кинжалами в руках, я успел сделать все – набегаться, потренироваться во владении оружием, вспомнить всю бранную лексику на всех известных мне языках, ну и сломать кровать конечно же. Последний удар, окончивший мучения кровососа, постель не выдержала и с натуженным треском надломилась.
– Эка, друг, – сказал я, стряхивая с кинжала мертвое тельце и вытирая клинок об и так грязные занавески. – Клоп по цене кровати – это уже клиника.
В углу стояла лоханка с затхлой дождевой водой, но мы ведь не благородные и лучшего все равно не будет. Почистив зубы при помощи отвратительного порошка и убогой щетки, я спустился вниз. Там уже вовсю орудовал Шрам, так я его прозвал про себя. Он уверенными движениями протирал и без того чистые столы, снимая стулья. Заметив меня, он подмигнул и вернулся за стойку.
– А ты ранняя птаха, – улыбнулся хозяин таверны. – Правда, я не помню, чтобы вечером кто-то заходил…
– Оставь! – взмолился я. – Ты бы знал, сколько усилий мне стоило прикончить его.
– Его? – опешил мужик. – Да еще и прикончить? Ну… я тебе не судья, конечно…
– Так, погоди, – замахал я руками. С утра мыслительные процессы работали лишь на треть от полной мощности, и поэтому было сложно понять, что мне пытаются сказать. – Ты о чем? Какой, к демонам, судья?
– А ты о чем? – прищурился Шрам.
– О клопе.
Сначала рассмеялся посредник, а потом уже и я. Так мы и стояли минут пять. Под конец я уже держался за живот и еле дышал. Смахивая выступившие слезы, я отрезал от буханки не самого свежего хлеба крупный ломоть, взял немного сыра и запил это дело водой. Хорошо хоть свежей.
– Ладно, слушай сюда, – сказал хозяин, попутно грызя огурец. – У нас тут небольшая заминка вышла. Выпивоха сократил срок до одной декады и прибавил новое условие. Пробку ты должен доставить лично, прямо в столицу. Там же и расчет.
– Заграф дир гос! – выругался я.
– Ого, – присвистнул ухмыляющийся Шрам. – Сильно завернул, вот только над произношением поработай.
Отмахнувшись от уже бесполезного в деле посредника, я стал думать. Вчера контракт был подписан, а меня просто надурили. В заказе такой стоимости неустойка за изменение условий составит всего двадцать пять золотых. А работы прибавляется на все семьдесят. В итоге что? В итоге потеряно почти полсотни золотом и приобретен риск попортить свою, пока целую, шкуру.
– Заказчик, видать, совсем страх потерял? – процедил я сквозь зубы. – Или он себя бессмертным возомнил?
– Для начала оставь эти замашки криволапых идиотов и помни: уши есть везде, – скривился собеседник. – А напоследок – будет тебе наука. Хотел сделать дело быстро, не обговорив все детали? Вот и пожинай.
– "Для начала", – передразнил я Шрама. – Я никому ничего не должен! Дело сделаю, но после расчета не гарантирую жизнь этому идиоту.
– Так об этом никто и не просит. После расчета делай что хочешь, только ботинки не испачкай.
– Догадался уже.
– Ой-ой-ой, какие мы все из себя суровые. Смотрю, зубки раньше времени точить стал? – снова прищурился Шрам. – Ты бы усвоил, что пока еще ничего не стоишь и обучение у Добряка поставило тебя на одну ступень со столичными скилсами, бегающими всей толпой за бочонком дерьмовой браги! Помалкивай и мотай на ус, раз мозгами работать не хочешь.
Вот тут он меня уел. Сыграл вчистую. Закончив обучение, я действительно посчитал себя эдаким суперменом, разве что без обтягивающего костюма и плаща. А вышло так, что на первом же деле меня больно щелкнули по носу, фактически обокрали. А как теперь выпутываться? На одну лишь дорогу уйдет четыре дня, в остатке – шесть. За это время я даже толком подготовиться не успею, придется идти "на сухую", без зелий, ядов и прочего. Да и проблем прибавляется: работа из поля переносится в замок цели, где состоится бал или что-то в этом роде. Дело уже не просто попахивает, а начинает вонять похуже уборной Гайнесов, а по сравнению с ней даже авгиевы конюшни – просто парфюмерный магазин. Да за такие выверты мне полагаются две сотни, а не те гроши, что я получу. Хорошо хоть магов в деле нет, а то мне Добряк давал расклад по цифрам. Присутствие волшебника поднимает цену на несколько порядков, и если учитель не врал, то за Ози он получил чуть больше трех тысяч.