Андуин понял, что ему следует найти короля немедленно. Скоро распрощавшись с архиепископом, он через несколько секунд уже стучался в дверь королевского кабинета.
- Я сказал, нет, А'Таал! - донеслось из-за двери. - И это мое последнее слово!
Андуин тихо ойкнул. Более неподходящего времени для разговора по душам было просто не найти.
- Кто там? - крикнул Вариан.
Сейчас или же никогда. Андуин рывком распахнул двери. Взгляд Вариана был красноречивее всяких слов. Принц вспомнил, что до сих пор одет в ненавистную королю сутану. Впрочем, даже будь он в штанах или в доспехах - это не исправило бы ситуации в целом.
- Я мог бы зайти попозже, - выпалил принц, - но мне очень срочно нужно поговорить. Я не хочу…
- Андуин, - с угрозой в голосе проговорил Вариан. - Я занят.
Посол ночных эльфов А'Таала Тень Небес, чья фиолетовая кожа после перепалки с королем приобрела яркий лавандовый оттенок, вдруг вскочил на ноги.
- Нет, ваше величество! - Кончики эльфийских ушей от нервного напряжения слегка дрожали. - Если это ваше последнее слово, то мы закончили. Леди Тиранде несомненно будет приятно узнать, что для вас гораздо важнее прирезать нескольких орков, чем спасти людей Гильнеаса от нежити.
Никогда раньше Андуин не слышал таких резких слов от ночного эльфа. А’Таал покинул кабинет, не дав Вариану произнести ни слова. Вот теперь ситуация стала хуже некуда, с содроганием подумал принц. Его воодушевление как рукой сняло.
- Так и в чем срочность, Андуин? - строго спросил Вариан.
"Если ты считаешь, что небольшие неприятности… Если ты в моем возрасте уже пересек море", - перебирал в памяти принц обрывки фраз, пытаясь обуздать накатившую панику. - "Архиепископ не хотел, но он проговорился... Я не могу покинуть Штормград, я не помешан на безопасности, но я не хочу отправляться в этот поход. Я не могу…".
И зачем только он весь день стремился переговорить с отцом? Какие слова, что жгли ему сердце, он хотел сказать ему? И почему же теперь, когда, наконец, представился шанс, проклятый ком не идет из горла?
- Спасибо за подарок, - только и смог выдавить принц.
Вариан кивнул.
- Так я завтра уезжаю? - переминаясь с ноги на ногу, спросил Андуин.
- Видимо, так. Архиепископ Бенедикт говорил, что ты в восторге от выпавшего тебе шанса.
- Я?
Наверное, отец решил, что он умалишенный и недоразвитый. Как еще объяснить эту странную, прерывистую речь и резкую смену настроений? Но, Святой Свет, когда же он сможет высказать отцу все, что у него в душе?
Непоколебимый, непробиваемый, как скала, возвышался с другой стороны письменного стола король Штормграда, но казался собственному сыну дальше, чем будь он на другом конце Азерота.
- Ты вернешься, правда? - неловко спросил принц.
Вариан еще не успел отреагировать на новость, что принц осведомлен о подробностях секретного Совета, когда кинжал - лучшая работа кузнецов Стальгорна - лег поверх свитков с серой печатью на письменный стол.
Вот уж теперь король оказался на грани. В доверительной беседе архиепископ предупреждал его, что принц может отказаться от клинка, на который пришлось потратить слишком много средств, учитывая дыру в Штормградском бюджете. Ангерран д’Ливре до сих пор не мог простить королю судьбы резного стола в зале для заседаний, но приказ об изготовлении кинжала Вариан отдал гораздо раньше печальных новостей, и главному казначею, скрипя зубами, пришлось оплатить его.
- Вера так сильна в этом мальчике, - растроганно говорил Бенедикт. - Этот подарок лишен смысла, ваше величество. Для принца Свет - его единственное оружие.
Но Вариан настоял на своем и подарил кинжал Андуину. И теперь его сын, наследник Штормградского королевства, ряженный, как служка Собора, достойный разве что тушить свечные огарки, возвращает его обратно.
- Я приму этот кинжал только, когда ты вернешься, - быстрой скороговоркой выпалил Андуин. - Пусть это и случится после моего дня рождения. Мне все равно. Я буду ждать.
Андуин навис над столом и неловким, непривычным движением обхватил руками шею Вариана, поцарапавшись о железную морду льва на его наплечнике. На следующее проявление чувств он решится не скоро. Да и представиться ли ему еще один шанс?
До самого рассвета принц ворочался в постели, не в силах сомкнуть глаз. Резкий стук в дверь разбудил его из легкой полудремы, в которую он провалился при первых солнечных лучах. Серые одинаковые тени сновали между экипажами и гружеными повозками. Разбуженные ослы оглашали двор несогласными вскриками, лошади, наоборот, отвечали бодрым ржанием.
- Вздремни в экипаже, - участливо сказал Бенедикт, похлопав принца по плечу. - Через два часа мы будем в Златоземье, как раз проснешься к завтраку.
Не способный более спорить, Андуин покорно взобрался в темную карету, пошарил на сидении, освобождая себе место. Его рука коснулась чего-то холодного, и принц стянул колючее холщовое полотно, лежащее сверху.
Андуин не учел, что его упрямство передалось ему прямо по наследству. Белая сталь прекрасного стальгорнского клинка напоминала чистый искрящийся лед.
- Ладно, отец, - повержено пробормотал принц, засыпая, - твоя взяла. Я назову его Лед.
Глава 12. Дар Хранительницы Жизни.
В ту ночь Аспект Времени так и не ложился. Сейчас, когда дни и события бежали сквозь его пальцы с невообразимой скоростью, он считал сон непозволительной роскошью. За час до рассвета Ноздорму в облике высшего эльфа, обнаженный по пояс, вышел на занесенный снегом балкон, плотно прикрыв за собой стеклянные двери.
Просторы Северного континента кружили голову. Насколько хватало взгляда, до самого горизонта алмазной россыпью мерцали сугробы. Небо, растеряв ночную глубину, с первым лучом солнца должно было стать таким же бледным, как и снега под ним. На самом севере Нордскола уживались только два цвета - черный и белый.
Ветер жалил холодом полуодетого Аспекта, разметав тяжелые бронзовые волосы по его обнаженным плечам. Ноздорму поиграл пальцами ног, по щиколотку утопающих в мягком снеге. Балансируя на одной ноге, медленно расправил руки, как расправлял драконом свои крылья, и каждая ниточка мышц заиграла под его кожей. Его движения были по-кошачьи медленными, а наполненное энергией Времени тело - гибким. Исчез перед его глазами однотонный пейзаж северного континента. Потоки Времени пришли на зов своего Аспекта, вскружив ему голову сотнями картинами будущего, прошлого и настоящего. Огненным ветром они кружили вокруг него, хотя, на самом деле, лишь в его сознании, согревая каждую клетку его смертного тела.
Аспект находился на балконе Драконьего Погоста и одновременно в другом конце Калимдора, в Сумеречном Нагорье, среди культа Сумеречного Молота. Был одним из тех солдат Орды или Альянса, что сражались в иссушенных засухой Степях; в какой-то момент он даже сражался против самого себя. Был в белокаменном Штормграде и аплодировал появлению короля Вариана Ринна и свистел, оскалив клыки, радуясь появлению Вождя Гарроша в знойном Оргриммаре. Видел то, что только должно было произойти и то, что произошло веками назад. Видел, как каждую минуту в Азероте погибали защитники Нордрассила, как высоко в небе красные драконы сражались с черными, как бестелесный дух дракона бродил среди объятых пламенем осени лесов, а высокий полуэльф-получеловек с бирюзовыми волосами сошел с корабля на пристань, поразившись цвету и шуму гоблинского города. Видел, как Королева Драконов в свободном платье, не надев своих знаменитых доспехов, направляется в его комнату через тихие каменные коридоры Драконьего Погоста.
Ноздорму раскрыл глаза, прервав общение со Временем, набрал полную горсть снега и умыл им лицо.
Багряные локоны Алекстразы вились и спадали на простое платье изумрудного цвета. Когда Ноздорму вошел в комнату, она не сводила глаз со спящего ребенка. Грудь мальчика едва заметно вздымалась. Воздух хрипло проникал в его маленькие легкие, надолго замирая там прежде, чем он выдыхал его обратно.
- Ты отослал зеленых драконов, - прошептала Алекстраза. - Они хотели помочь. Драконам Изеры нет равных по части врачевания.
- Он умирает, Алекстраза, - ответил Ноздорму. - И ему не нужны примочки, способные лишь отсрочить его конец.
Она опустилась на край кровати, слишком большой для такого хрупкого и маленького ребенка.
- Совсем один, - вздохнула Алекстраза. - В чем смысл его смерти, Ноздорму? Ведь ты должен был предвидеть это.
- Что бы ни говорил Сумеречный Культ, в смерти нет никого смысла, - отозвался Вневременный. - Тебе ли, Хранительница Жизни, этого не знать.
- Ты не ответил - знал ли ты, чем обернется для мальчика визит в Чертог?
- Ответ разозлит тебя.
- Пусть.
- Для того чтобы спасать мир, ему слишком мало лет. А Культ не намерен ждать, пока он подрастет.
Алекстраза вспыхнула.
- Я предупреждал, что ответ разозлит тебя.
- Конечно, мудрый бронзовый дракон, это разозлит меня. Взять хотя бы визит Синей стаи. Разве ты заранее предупреждаешь меня, что намерен делать? Нет, Ноздорму. Ты появляешься одновременно с ними, и устами ни в чем не повинного Калесгоса выворачиваешь эти древние правила так, как тебе одному удобно. Что это вообще за правила и откуда взялись эти книги в Даларане?
- Как ты могла поверить в это, Алекстраза? Конечно, Титаны не оставляли никаких книг на этот случай.
- Почему же ты не сказал об этом Старейшинам? - не унималась Хранительница Жизни.
- Да потому что это я их написал! - сверкнул глазами Ноздорму. - Ни Аригоса, ни того самого Калесгоса, который так тебе нравится, я не хочу сейчас видеть в роли Лидера. Больше всего Культу сейчас необходим Аспект Магии! Я сделал все, что мог, чтобы остановить их, но они все равно почти выбрали его. Как думаешь, почему они явились к тебе за одобрением? Так гласят древние правила: "Должна одобрить кандидата Королева среди драконов". Считаешь, стоило заранее предупредить тебя обо всем этом?
- Ты мог бы.
- И почему бы ты отказала им? По какой причине не позволила бы Синей стае выбрать Лидера, с которым сама же расправилась?
Королева вскочила на ноги. Ее зеленые глаза метали молнии.
- Вот видишь, - примирительно заключил Аспект Времени. - Тебе не всегда нужно знать обо всем наперед.
Некоторое время Алекстраза молчала. Стоило признать, что Ноздорму действует правильно, хотя и очень сомнительными способами. В конце-то концов, Аспект Времени точно на их стороне, а все те улыбавшиеся Старейшины - нет.
- Ты говорил о силе Пяти Аспектов, - продолжила после затянувшейся паузы Алекстраза. - Как же их будет Пять, если стая не сможет выбрать Аспекта Магии?
Ноздорму медлил с ответом. Королева верила, что он просто тщательно взвешивает известные ему факты, старается не раскрыть ей больших тайн Времени, чем ей нужно знать.
- Их всегда будет Пять. Пять Аспектов. Это все, что я могу сказать тебе, - пожал он обнаженными плечами.
- Ладно, сколько времени займут у Калесгоса поиски Азурегоса? Что делать, когда он вернется с его согласием или несогласием? - не унималась Алекстраза.
Ноздорму вновь покачал головой.
- Этого ты тоже не можешь сказать мне?
Усмешка исчезла с губ Повелителя Времени.
-Этого я не знаю, - устало произнес он. - Я вижу Время до определенного момента, только не спрашивай какого, а дальше - нет. Должен сказать, это очень странное чувство, когда больше нет Времени.
- Азерот обречен? - прошептала Королева. - Мы проиграем войну Стихий?
Ноздорму указал на умирающего Тариона.
- Я говорил и повторю - мы обречены, если не доверимся этому мальчику. Наш враг слишком окреп, чтобы бороться с ним наугад. Я с годами тоже меняюсь, Алекстраза. Если раньше я наблюдал за вашими жизнями со стороны, наслаждаясь Временем, как Изера наслаждается Сном, то теперь я не могу оставаться в стороне. Тот мир, который Титаны поручили нам хранить, гибнет. Решать тебе, Хранительница Жизни. На этот раз я, как Хранитель Времени, тебя предупредил. И уже несколько раз.
- После предательства, - ее голос дрогнул. Она избегала первого имени Смертокрыла, Нелтарион Защитник умер для нее, когда выбрал себе другое имя. - После предательства я не могла никому доверять. Даже тебе. Иногда мне кажется, что было бы лучше давным-давно избрать новых Аспектов, молодых и наивных. Могу ли я теперь доверять тебе, Ноздорму? Что произойдет, если и этот мальчишка услышит Голоса?
- Этот ребенок знает, что его ждет, если он станет Хранителем Земли. Он будет готов к шепоту Древних, зовущих его на свою сторону. Прошлое необходимо не только для того, чтобы находить смысл в постоянном мщении. Примеры прошлого научат его тому, как противостоять Древним.
- Меня не интересует прошлое.
- Жаль. Иногда оно интересней будущего.
Алекстраза коснулась холодного лба ребенка.
- Я подарю этому мальчику жизнь, как ты просишь, - согласилась, наконец, Королева. - Но не дам ему бессмертия и не нареку его именем, достойным черной стаи. Долгие годы эти имена внушали один только страх. Мальчику нужно будет здорово постараться, чтобы заслужить его.
На лице Ноздорму не было торжества, хотя он получил то, что хотел. Он взглянул на Алекстразу и неуверенно спросил:
- Могу я просить Королеву подарить этому мальчику десять лет жизни?
- О чем ты просишь, наглый бронзовый дракон? Только что тебе было достаточно, чтобы мальчик просто выжил.
- Он действительно слишком мал, Алекстраза. Конечно, он растет быстрее обычного смертного, он сильнее и смышленей, но этого мало. Будь у него больше времени, он бы рос и собирал свою силу день за днем, каплю за каплей, но срок этого мира подходит к концу. Только тебе по силам сделать его немного взрослее. Именно для этого я и прибыл в Чертог, - добавил Аспект Времени.
- Мой ответ - нет.
- Пять?
- Я не торгуюсь, Ноздорму!
Глава бронзовой стаи бесшумно обошел кровать и встал позади Алекстразы. Его горячие ладони легли ей на плечи. Он говорил тихо и быстро, но каждое слово жгло ее сердце.
- Я всегда мало обращал внимания на интриги и сплетни внутри стай. Такие вещи казались мне незначительными. Ты, Алекстраза, всегда следила за ними особенно пристально. В это неспокойное время в Азероте больше предательства, чем верности. Но я не смогу назвать тебе имя предателя. Было бы слишком просто назвать его имя сейчас, - сделал ударение на последнем слове Вневременный. - Но в нужный момент - почему нет?
- Ты готов поступиться собственными правилами ради десяти лет, подаренных обычному смертному?
- Мог бы, - пожал плечами Ноздорму. - Скажем, ради пятнадцати?
Алекстраза стряхнула его руки со своих плеч и развернулась к нему.
- Клянусь, еще одно слово, и я сделаю его беззубым стариком, и он умрет на твоих глазах.
- Вижу, мы стали понимать друг друга, - улыбнулся Ноздорму.
В тишине, прерываемой только хриплым дыханием ребенка, Алекстраза услышала, как бьется ее собственное сердце. Оно билось с не меньшей скоростью, когда она вошла в башню Нексус, ставшую последним прибежищем Малигоса. Сейчас, как и тогда, ей не с кем было даже посоветоваться.
- Услуга за услугу, - неожиданно сказала она. - Я хочу знать, зачем Культ приложил столько усилий, чтобы выбрать Аригоса в Аспекты Магии.
- Только это?
- Ты мне не расскажешь большего, не так ли?
- Я могу рассказать тебе, зачем Культу вообще понадобилась сила Аспекта Магии. Поверь, это гораздо интересней, потому что на месте Аригоса мог быть совершенно любой другой синий дракон, будь он таким же бесхарактерным.
- Хорошо, - быстро согласилась Алекстраза.
Аспект Времени отошел к заснеженной террасе.
- Полетаем? - предложил он. - Мне будет проще показать тебе.
Ноздорму сделал шаг над пропастью, и в то же мгновение пара бронзовых крыльев, отливающих янтарем, раскрылась за его спиной. Огромный дракон взмыл в растерявшее всякий цвет рассветное небо Нордскола. Алекстразе только и оставалось, что последовать за ним.
Алекстраза была крупнее и сильнее остальных из Красной стаи, даже боевых драконов. Но рядом с Ноздорму она не ощущала своего преимущества - размах крыльев Аспекта Времени был таким же. Двумя взмахами сильных крыльев, Ноздорму преодолел расстояние от Чертога до Великого моря, скованного у берегов льдом. Хранительница Жизни следовала за ним. Белое, как и заснеженные равнины, застывшее море простиралось под их крыльями. Плотный туман обступил Королеву, и на какое-то мгновение она решила, что даже потеряет Ноздорму из виду, но тогда же в ее сознание проник его голос.
- После того, как Титаны увидели, какими катаклизмами для Азерота обернется гибель Древних Богов, тысячелетиями обитающих в этом мире, они решили ослабить Древних, чтобы не губить созданный ими мир. Тысячи разнообразных существ создали Титаны, чтобы лишить Древних их силы. Боги не могли сопротивляться этому, их сущность была связана с каждым живым существом Азерота. Шли века, и они слабели все сильнее, но и этого Титанам было недостаточно.
Туман вокруг Алекстразы начал вспыхивать яркими красками, словно бы внизу, под ним, шло ожесточенное сражение, скрытое от их глаз. Она хотела бы спуститься ниже, но неотступно летела за бронзовым драконом впереди себя.
- Не в первый раз Йогг-Сарон и К-тун решили вырваться на свободу, - продолжал Аспект Времени. - Для этого Древним требовались только смерти созданных Титанами существ, чтобы разделенная сила вернулась к ним обратно. Каждый из нас, даже Аспектов, носит в себе частицу Богов, потому что именно они дают нам жизнь из-за своей непостижимой для Титанов связи с Азеротом. Отчасти для этого Культ Сумеречного Молота и спровоцировал Четвертую войну смертных.
Ноздорму принялся медленно снижаться, теряясь в раскрашенных вспышками клубах. Достаточно долго туман не отпускал их, пока, наконец, они не вынырнули в небе над безбрежными зелеными степями. Никакого сражения Алекстраза не увидела. Ноздорму пикировал над шелковой травой так низко, что почти касался ее бронзовыми крыльями.
- Смертные всегда очень легко ввязывались в войны. Их души жаждали мести, величия, богатства, - повод всегда находился. Титаны не в силах были изменить их, но чтобы обезопасить от самих же себя, они создали Аспектов-Хранителей.
Пять далеких точек возникло на горизонте, и Алекстраза едва не рухнула наземь от удивления. Но сколько бы они не приближались к ним, пять молодых Аспектов оставались такими же далекими, надежно сокрытыми тысячелетиями, разделявшим их.
Неожиданно равнину под их крыльями исполосовали трещины, даже воздух задрожал, сотрясаемый сильнейшими землетрясениями. В мгновение ока горные хребты устремили острые пики в небеса, исполосовав нетронутые земли Азерота. С замиранием сердца Алекстраза заметила, как черная точка отделилась от четырех других.
- Аспект Земли ограждал смертных, возводя непроходимые горы, - невозмутимо продолжал Ноздорму, - и хранил оковы Тверди, в которые Титаны заключили Древних.
Алекстраза пересилила себя и отвела взор от приближавшегося к ним черного дракона. Ведь он не мог ничего сделать здесь, в иллюзии, выстроенной Аспектом Времени.