- Мне хватило и этого, чтобы победить Федора в пяти поединках, которые мы провели. Для него это стало большим сюрпризом. Хоть Федор уже немолод, но он мужчина, который отдал каратэ двадцать лет. Он и сейчас еще в очень хорошей форме и не только учит других, но и постоянно тренируется сам.
- Ты сейчас сильнее большинства мужчин, а в короткой схватке по силе превзойдешь любого. И скорость наверняка больше, чем у него, а в каратэ это главное. При чем здесь стиль борьбы?
- Ты можешь меня не перебивать? Федор постоянно наблюдал за твоей секцией. К тебе пришли ничего не умеющие лодыри, которых выперли в секцию их родители, а через три месяца это были уже накачанные, быстрые и ловкие бойцы! К тому же у них очень сильно изменилась внешность. Теперь возьмем меня. Я продемонстрировала несвойственную мне силу, и у меня тоже сильно изменилась внешность. И я тоже дралась вашим стилем! Только дурак не сделает правильного вывода, что такой быстрый прогресс в занятиях, рост физических возможностей и изменения во внешности связаны только с тобой! А Федор никогда дураком не был.
- Ну хорошо, - сказала Ольга. - Он не дурак и сделал выводы. В конце концов, глупо было ожидать, что таких выводов никто никогда не сделает. Что дальше? Он опустился до шантажа?
- Ты его плохо знаешь, - нахмурилась Саша. - Федор этого никогда не сделал бы, особенно со мной. Он спросил, собираюсь ли я продолжать заниматься спортом. Я честно ответила, что если смогу, то приму участие в одном–двух чемпионатах и на этом закончу. Тогда он попросил…
- Я все поняла, можешь не продолжать, - сказала Ольга. - Пригласи его сюда. С ним все равно придется поговорить, а по результатам этого разговора я приму решение, что делать дальше.
"Нор, - мысленно окликнула она друга. - Туров расколол Сашу и хочет приобщиться к нашим спортивным успехам. Сейчас у нас будет беседа. Подключи одну из своих личностей к моим ушам, чтобы я тебе потом ничего не пересказывала".
Когда Саша привела тренера, она села на кровать и мысленно сказала Ольге, что хочет присутствовать при разговоре.
- Садитесь, Федор Владимирович, - пригласила девушка, - и скажите мне прямо, чего вы от меня хотите.
- Деловой разговор, - усмехнулся он. - Хорошо, я буду откровенен и рассчитываю на откровенность с твоей стороны. Я пришел к выводу, что ты как‑то можешь ускорять обучение вашей борьбой и усиливать физические возможности обучающихся. Я прав?
- Возможно, - уклончиво ответила Ольга. - Что дальше?
- Александра могла бы продвинуть в спорте новый стиль борьбы, но не хочет этим заниматься. Я говорил с твоими учениками и убедился, что никто из них тоже не рвется профессионально заниматься спортом. Борьба для них - это способ самоутвердиться, поднять свою оценку в глазах окружающих и способ общения с другими учениками. Их на удивление сильно тянет друг к другу и к тебе. Будет жаль, если новый и очень эффективный стиль борьбы не выйдет в большой спорт. Я не знаю, откуда вы его взяли, но Нор старается избегать известности, а его версия с бурятом шита белыми нитками. Поэтому он отказался от выступлений, да и ты, как я понял, больше не будешь вести секцию.
- И вы решили подхватить выпавшее из наших рук знамя, чтобы не дать умереть для мирового спорта новому русскому каратэ?
- Ты что‑то имеешь против? - спросил Туров.
- Наоборот, - сказала она. - Мне выгодно, если вы этим займетесь. Вы станете родоначальником нового стиля каратэ и сможете закончить работу с моими ребятами. Я вам очень многое смогу дать, причем сразу, но…
- Я понимаю, что ничего в жизни не дается просто так, - перебил он ее. - Если нужно, я отработаю. Поверь, я смогу быть полезным.
- Вы меня не выслушали до конца, - сказала Ольга. - Лично мне от вас ничего не нужно. Позанимаетесь с моими ребятами, не требуя от них денег, и этого будет довольно. Я думаю, что обо мне вы будете молчать: это в ваших собственных интересах. Мое "но" заключается в другом. Если я вам сразу передам всю борьбу и подтяну физическую форму, произойдет то, что мы называем привязкой. Если говорить проще, вы будете относиться ко мне, как к близкому и родному человеку. Никаких других изменений в вашей личности не будет. Если вас это не страшит…
- Я думаю, что как‑нибудь это переживу, - рассмеялся довольный Туров. - Я к тебе и так очень хорошо отношусь. Вреда для себя в этом не вижу, а причинять тебе вред не собирался даже в случае отказа.
- В таком случае сейчас и начнем, - сказала Ольга. - Вам придется посидеть минут сорок. За это время вы получите знание борьбы и пройдете обработку, которая увеличит силы и скорость реакции. Таких обработок должно быть не меньше трех. Я надеюсь, что до нашего отъезда все успеем сделать. Учтите, что, если у вас есть какие‑нибудь болячки, после моей обработки они у вас исчезнут. Может, немного помолодеете, я о таком читала. Вот внешность в вашем возрасте меняется мало.
- Ничего, меня и моя устраивает, - заверил он Ольгу. - И все остальное, о чем ты говорила, - тоже.
"Ограничишься обработкой?" - мысленно спросил Нор.
"Нет, конечно, - ответила ему Ольга. - Это версия для Саши. Он не врет, но я не хочу рисковать. Пробегусь по его памяти и свяжу с собой самые светлые воспоминания. Хрен он тогда причинит мне вред, наоборот, станет защищать в ущерб себе. Он правильно сказал, что за все в этом мире нужно платить, вот пусть, если понадобится, и платит. А за его поддержку я ему многое дам.
На этот раз она все проделала на удивление быстро, уложившись в полчаса.
- Я не чувствую в себе ничего нового, - сказал Туров, когда Ольга сообщила о том, что закончила работу.
- Естественно, - засмеялась она. - Знаниями борьбы сможете пользоваться уже завтра, а ваша сила и все остальное начнут расти постепенно и станут заметно больше только через два–три дня. Но мою работу можно проверить уже сейчас. Я заметила, что вы не обременены знаниями языков, и вложила в вас английский.
- Я и этого не чувствую, - с сомнением сказал он.
- Нужен толчок, - перешла на английский Ольга. - Тогда пробудятся заложенные знания. Ну что, пригодится вам когда‑нибудь мой подарок?
- У меня нет слов! - медленно по–английски ответил Туров. - Конечно, пригодится!
- А мне? - спросила с кровати Саша. - Ты вроде бы обещала!
- И тебе, и отцу, - ответила Ольга. - Сделаю вам обоим. Кстати, я в него тоже вложила знание борьбы. Не для спорта, а для самозащиты. Когда будете осваивать борьбу, погоняй и своего мужа. Ему все равно мотаться в Алейск в автошколу, заодно потренируется. Я еще раз в воскресенье съезжу на занятия с секцией, а потом, Федор Владимирович, она будет на вас. Если хотите, могу заодно обработать ваших учеников.
- Что скажешь? - спросил директор.
- Я вам, Рудольф Карлович, много чего могу сказать, в том числе и по поводу данного вами слова! - мрачно сказал его собеседник. - Ясно же, что эта монета у него не единственная. И по следам на самой монете, и по тому, что ни один дурак не потянет в нашу лабораторию случайно найденное золото для таких анализов, да еще на условиях анонимности.
- Ты дело говори, - оборвал его директор. - Читать мне нотации будешь потом.
- Самое главное вы уже знаете, - сказал хмурый. - Отсутствие примесей и мизерное количество дефектов в кристаллической структуре обуславливают ничтожно малое сопротивление электрическому току. Когда вытянули полсотни метров проволоки в два микрона и провели замеры, я не поверил глазам! Сопротивление в тысячу раз меньше, чем у химически чистого золота! Обычное золото в чистом виде не обладает эффектом сверхпроводимости, а у этого мы его получили уже в жидком азоте. Критическую температуру пока не установили, просто не успели. Было бы интересно поработать со сплавами, но и на это вы нам не даете времени. Он вас спрашивал о стоимости?
- Это не я вам не даю времени, а заказчик, - ответил директор. - А о цене он спрашивал. Понятно, что такой человек, как Фадеев, не станет продавать несколько монет. И что предлагаешь?
- Выйдете на министерство! - убежденно сказал хмурый. - Фадеев не идиот и не сунется с этим на рынок золота. Все продадут через посредников куда‑нибудь в Китай или Штаты. Если это допустим, потом будем кусать локти. Неважно, где он его достал, главное - прибрать к рукам! Пусть у него купят, в конце концов! Есть ведь секретные фонды.
- Вот что, Вадим… - сказал директор. - Проверьте все, что сможете сделать за пару дней, а по результатам составь докладную записку. При прежнем министре обороны я бы даже не стал дергаться, а сейчас, наверное, все‑таки рискну.
- Так ты не любила Нора? - спросила Люда. - Давай ляжем и поболтаем. На эту кровать можно положить трех таких, как мы.
Девушки забрались на кровать и продолжили разговор лежа.
- Он красивый… - неуверенно сказала Сида, - и сильный. Не как маг, а как мужчина. Сильный во всех смыслах.
- А откуда ты знаешь, если у вас ничего не было?
- Жриц, у которых есть хоть капля магии, обучают это чувствовать.
- Так ты тоже маг? - оживилась Людмила.
- Какой я маг! - ответила Сида. - Сил намного меньше, чем у Нора, и почти ничему не учили. Уже у вас многому научила Ольга, но почти всем запретила пользоваться.
- А зачем учить, если нельзя использовать? - не поняла Люда.
- Кое‑что можно, - пояснила Сида, - особенно для себя. На других можно действовать в тех случаях, в которых она разрешила, и очень осторожно. Она сказала, что пока я не знаю вашей жизни, могу сильно навредить и себе, и ей.
- И ты ее во всем слушаешь? Почему?
- Она очень умная и сильная, - Сида помолчала, собираясь с мыслями. - Я ни у кого больше не встречала такой силы. Когда я передала слова бога, она сильно разозлилась. Еще чуть–чуть и убила бы.
- А что он сказал? - полюбопытствовала Люда.
- Сказал, чтобы я раздвигала для Нора ноги и рожала ему детей. Все местные женщины неполноценные…
- Так и сказала? - прыснула Люда. - Ну ты даешь! Я бы на ее месте тоже разозлилась.
- Да, я тогда сильно испугалась. А потом она перестала злиться, начала меня учить и увеличила силу. Но поставила условия, когда и как ее использовать. И я уже чувствовала, что она не хочет мне зла. Но Нора все равно от меня отгоняла, особенно тогда, когда изменила мне внешность.
- Постой! - приподнялась на кровати Люда. - Так та кикимора, которую я видела на экране… это была ты?
- Для женщин моего мира у меня было приятное лицо, - немного обиделась Сида. - Это вы здесь все ненормально красивые.
- Ладно, извини, случайно ляпнула. Рассказывай дальше.
- А что рассказывать? О Норе? Как я его могла полюбить, если рядом с ним всегда была Ольга? Я не любовь, я страх чувствовала!
- С Нором понятно, а у тебя вообще кто‑нибудь был?
- Конечно был, - даже удивилась вопросу Сида. - Мне восемнадцатый год, уже давно могла выйти замуж. Если не получилось с мужем, зачем отказывать себе в радости?
- А как это? - порозовев, спросила Люда. - Ну что ты чувствуешь?
- Описать трудно, - подумав, ответила Сида. - Каждая женщина это чувствует по–своему. И все очень сильно зависит от мужчины. Может попасться такой, что не почувствуешь ничего, кроме злости. А у тебя разве не было?
- Я даже ни с кем не целовалась, - вздохнула Люда. - А как ты относишься к моему отцу?
- Я ему благодарна, - ответила Сида. - Принять в своем доме постороннюю девушку…
- А как к мужчине? Ты бы не хотела с ним…
- Сильный мужчина, - сказала Сида. - Но он мне ничего такого не предлагал. Или это плата за гостеприимство?
- Говоришь глупости, - рассердилась Люда. - Просто ты ему сильно понравилась, а он тебе этого не скажет из‑за разницы в возрасте. Вот я и спросила.
- По–моему, разница небольшая. У нас иной раз девушек выдают за стариков, вот это страшно! Они еще хотят, но уже ничего не могут и свою злобу вымещают на женах. У нас жена обязана во всем подчиняться мужу. Убить нельзя, все остальное можно, а этого остального столько… Старики такие затейники! Так ты хочешь, чтобы я сама предложила себя твоему отцу? В ваших фильмах это делает мужчина. Я их немало посмотрела в доме Егора. Странная у вас жизнь. Если бы Ольга не дала мне память нескольких лет своего детства, я бы у вас долго во всем разбиралась.
- А зачем это ей понадобилось? - удивилась Люда.
- Она меня так научила говорить на вашем языке, - объяснила Сида. - Это потом ее научили передавать язык по–другому. Она меня научила еще двум языкам, не даря своих воспоминаний. Английскому и французскому.
- Здорово! - сказала Люда. - Надеюсь, она и меня им научит. Тебе не нужно подходить к отцу. Если хочешь, я могу сказать, что он тебе нравится, и ты не видишь в вашем союзе ничего дурного.
- Скажи, - согласилась Сида. - Без мужчины трудно. А в чем твой интерес мне помогать?
- Я не столько тебе помогаю, сколько отцу, - объяснила Люда. - Он сильно помолодел после обработок Ольги и после смерти мамы с трудом обходится без женщины. Да и я заинтересована, чтобы вы сошлись. Такая мачеха, как ты, мне подходит. Ты мне нравишься, да и детей у вас не будет. Одним словом, идеальный вариант!
- Интересно, почему он за тобой ходит хвостом? - ревниво спросила Ольга, смерив взглядом жмущегося к Саше кота. - Даже твое имя вспомнил! А меня ни разу не назвал по имени.
- А ты на него больше шуми, - ответила Саша, почесав Угольку горло. - Я помню, как он к тебе лип, но тебе вечно некогда, а сейчас ревнуешь.
- Девушки, вы еще долго будете заниматься с котом? - спросил заглянувший в гостиную Егор. - Мы разгрузили все вещи, пора ехать обратно.
После приезда Александры ей дали день отдохнуть, а весь следующий с самого утра паковали и перевозили вещи. С ними уже почти закончили, и этот рейс был последним.
- Иду, - отозвалась Саша. - Завтра первым делом поедем в автошколу. Не дело жены работать для всех водителем. Еще по очереди - куда ни шло.
- Сейчас заберем последние вещи, и я звоню Ивану, - сказал отец, когда садились в машину. - Пусть привозит семью. Мы им многое оставили, так что устроятся без проблем. И снегоход нужно будет подогнать.
Они приехали в лесничество, побросали в багажник последние узлы, и Егор с Ольгой пошли прощаться с домом.
- Не знаю, к худу или к добру ты нас сдернула с места, - сказал дочери Егор, - но мне страшно жаль уезжать. Я ведь вбухал в этот дом столько труда! Как твоя мать радовалась, когда сделали ремонт! А до электричества и прочей благодати она не дожила. Надо нам с тобой ее навестить. С машиной это будет нетрудно. Редко мы у нее бывали, а скоро и захочешь, а уже не придешь. Хорошо, что это не наш дом, и его все равно когда‑нибудь пришлось бы освобождать, иначе было бы тяжелее.
- "Фазенда" хуже? - спросила Ольга. - Чем, интересно?
- Все ты понимаешь! - сказал отец. - Давай пройдемся по комнатам. Завтра все это будет уже не наше.
Когда уходили, отец не стал запирать дверей и оставил ключи на столе.
- Давай, Саша, - тронул он за плечо жену, когда уже сидели в машине. - Нор, когда привезете снегоход, покорми Ухаря. Не хочу я сейчас к нему заходить.
Когда они разобрали часть привезенных вещей, поужинали и разошлись отдыхать, Ольге позвонил Фадеев:
- Здравствуй! Звоню в первую очередь из‑за того, что изменились планы по вывозу вашего барахла. Сегодня к вам выехали две машины, которые возьмут три тонны груза. Сможете вы все взвесить и во что‑нибудь расфасовать? В подсобке второго этажа остались весы. А остальное заберем, как я и обещал, через неделю. У моих людей старшим будет Архипов. Высокий такой и с усами, но ты на всякий случай проверь паспорт. Вы когда освободитесь?
- Отец уже уволился, и сегодня освободили лесничество. Со школой начнем разделываться через неделю. Если к этому времени вывезете остальное, то дней через десять можем выехать. Два–три дня нужно для подготовки к переезду.
- Егор уже учится вождению?
- Завтра поедет, - сердито сказала Ольга. - Дотянул! Я постараюсь прочитать все, что есть в голове Александры по правилам дорожного движения и вождению. Это и мне с Нором не помешает, и отцу позволит уложиться с учебой в исторически короткие сроки. Только я его не пущу за руль вашего "форда" с таким опытом! Три с половиной тысячи км по зимнему шоссе без нормальной практики! Да его и Александра не пустит.
- И что думаете делать?
- Из‑за Хитреца у нас только два варианта. Или нанимать водителя, а кабана везти в прицепе, или взять фуру и загнать в нее и "форд", и прицеп с Хитрецом. Тогда мы все едем в машине Александры. На тех участках шоссе, где будет мало машин, отец может сесть за руль. И она отдохнет, и он хоть немного наберется опыта. У нас есть люди, которые на фурах занимаются доставкой грузов. Я туда звонила, и мне ответили, что доставят без проблем, нужно только заказать машину за три дня.
- Второй вариант выйдет дороже, но удобней, - сказал Виктор. - В фуре все‑таки не будет ветра. Ваш Хитрец хоть волосатый, как мамонт, но три дня на морозе, да еще с ветром… Чем думаешь кормить в пути?
- Возьму хлеб, и пусть трескает. Виктор Олегович, а вы подготовили для него место на даче?
- Подготовил, - засмеялся он. - Не беспокойся. Русские богачи всегда были немного с придурью и стремились перещеголять друг друга. Вот я их всех и перещеголяю. У них на дачах псы, а у меня дикий вепрь под триста килограммов весом с клыками в пять вершков! От желающих посмотреть на такое чудо не будет отбоя. Оля, я хотел спросить… Как ты посмотришь на то, что я и Сида…
- Положительно посмотрю, - не дослушав, сказала Ольга. - Я ей не мамочка, просто помогала, как могла. Она даже по нашим меркам взрослая девушка, так что решайте сами. Можете представить ее жительницей Канады. Языки, которые я в нее впихнула, позаимствовала у одной из тех, кто там живет. Переделайте Сиду на Сидни и купите ей документы.
- Разыгралась фантазия, - недовольно сказал Виктор. - Я ее устрою и без твоей экзотики, от которой будет только головная боль.
- Вы мне можете популярно растолковать содержание этих бумаг? - спросил министр обороны начальника Главного управления научно–исследовательской деятельности министерства генерал–лейтенанта Первушина. - Я, Вячеслав Владимирович, прочел и то, что вам прислали, и заключение вашего управления, но не понял, с какой стати мы этим должны заниматься. Существует научно–техническая служба ФСБ, вот пусть они…
- Дело слишком деликатное, чтобы его передавать в ФСБ, - нервно сказал Первушин. - Фадеев не тот человек, которого можно вызвать на ковер и устроить порку.
- На ковер можно вызвать кого угодно, - улыбнулся министр, - даже нас с вами. Вас вызвать легче, чем меня - вот и вся разница.