- Какие у него могут быть дела? Продажа дома?
- Нет, дом он отдал нам, - сказала Ольга. - А дела… Тебе лучше знать. Я думаю, что он договорится о доставке в Москву тел твоей мамы и Олега, ну и со школой все нужно оформить. А за тобой он просил присмотреть, так что мы вечером возьмем снегоход и сгоняем.
- Не стоит себя утруждать, - зло сказала Люда. - Ознакомитесь со своей собственностью потом, когда меня там не будет.
- Жаль, - сказала ей Ольга. - Я думала, что мы подруги.
"После двух обработок привязки не получилось, - мысленно заметил Нор. - Сделаешь третью?"
- Я ей больше ничего делать не собираюсь! - вслух ответила Ольга. - На фиг мне сдалась искусственная дружба или любовь! Не хочет - скатертью дорога! Она меня сразу невзлюбила из‑за тебя, а потом только делала вид, что дружит. Немного притворства - и можно получить силу, сбросить вес и улучшить память! Все, садитесь в автобус!
"Не нужно так расстраиваться! - мысленно сказал Нор. - Ей сейчас очень тяжело".
"А как нужно расстраиваться, Нор? - перешла на мысленное общение Ольга. - Ей тяжело, и она нашла крайнего - отца, а поскольку мы ей помешали зациклиться на горе, то тоже попали в крайние! И она уже не маленький несмышленыш! Все, не хочу о ней говорить".
Дальше ехали молча. Нор позвонил Саше только перед самым поворотом, где им нужно было выходить, поэтому, когда покинули автобус, машины еще не было.
- Давайте пойдем по дороге, - предложила Ольга. - Идти теплее, чем стоять. Нор, возьми у нее сумку. Не отдает? Ну и пусть несет сама. Слушай, мы написали заявление на экстернат, и Валентина Ивановна дала добро. Когда начнем занятия? Может, прямо сегодня? Сейчас одиннадцатое, и до Нового года осталось учиться две недели, а потом еще столько же продлятся каникулы. Если постараться, то после них сможем все сдать.
- Давай, - согласился он. - Если никуда не нужно ехать, времени навалом. А вот и Саша. От нас ближе, чем до "Фазенды", поэтому я не стал ей слишком рано звонить. Садимся.
Они сели на задние сидения "фиата", при этом Люда, которая сегодня не видела Александру, буркнула что‑то невнятное, что при известной фантазии можно было принять за приветствие.
"Не обращай на нее внимания, - мысленно сказала Ольга. - В школе со всеми общается нормально, а вот с нами не хочет. И черт с ней, все равно через неделю уедет".
"Ты на нее обиделась", - заметила Саша, разворачивая машину.
"Обиделась, - согласилась Ольга. - Я ей помогала уже не из‑за ее отца, а из‑за нее самой, и считала подругой. Ничего, ошибаются все, а мне урок на будущее".
У съезда Ольга с Нором вышли и увидели несущегося к ним со всех ног Хитреца.
- Вот кто никогда не предаст! - сказала Ольга, обнимая кабана и прижимаясь щекой к его морде, - а я ему уделяю так мало времени! Хитрец, давай будем с тобой гулять? У нас в сарае есть санки. Прицепить их к твоему ошейнику и будешь меня катать. Тебе будет совсем не трудно меня везти.
- Очень практичный подход к любви, - одобрил Нор. - Надеюсь, меня ты ни во что не станешь запрягать. А мысль насчет прогулок достойна внимания. Только я бы предложил не запрягать несчастного кабана, а взять лыжи, которые мы купили, но так ни разу и не использовали, и накатать лыжню. А Хитрец может побегать где‑нибудь поблизости.
- Пока не получится, - вздохнула Ольга. - Некогда гулять, особенно мне. Вот поженим отца, и Саша меня разгрузит с готовкой… А на каникулах отменим все занятия в секции и будем готовиться к экстернату и гулять! Красота! Нор, пошли домой. Приморозило, а мы одеты для школы, а не для прогулок.
- Саша приехала, - сказал он. - Возьми мою сумку и иди в дом, а я закрою за машиной ворота.
- К нам едет кто‑то еще, - сказала Ольга. - Это Сергей. Не закрывай ворота, пусть тоже заезжает во двор. Закроем, когда он уедет.
- Что вы застряли во дворе? - выглянул из‑за двери отец. - Саша когда еще позвонила, что вас привезла. Что‑нибудь случилось?
- Все нормально, папа, - успокоила его Ольга. - Дышали воздухом и мечтали о том, как будем гулять на каникулах. Сергей приехал.
- Да, я знаю, - сказал Егор. - Он мне звонил. Заходите, будем разбирать ваши художества.
- Вот блин! - с досадой сказала Ольга. - Что еще этим в полиции неймется. Вроде все сделала правильно. И ведь просила Сергея не выкладывать отцу!
Они освободились от курток и сапог, побросали сумки в свою комнату и пошли на кухню, где Ольга сразу же поставила греть воду для чая.
- Здравствуйте, орлы, - поздоровался с ними Сергей. - Чай будет? Тогда держи этот кулек. Решил подсластить жизнь, которая у меня в последнее время вашими стараниями получается горько–соленая.
- Эклеры! - обрадовалась Ольга. - Спасибо!
- Благодарить будешь потом, если захочешь, - сказал он и обратился к зашедшим на кухню Егору и Александре: - Садитесь, проведем разбор полетов этой кадры. Колись, ты применяла у нас свою магию?
- Самую малость, - потупилась Ольга, - и только в ответ на произвол!
- Я тебя не пойму, - сказал Сергей. - То фактически взрослый и очень неглупый человек, то какая‑то бездумная малолетка.
- Может быть, нам все‑таки расскажут, что произошло? - спросил отец.
- Пусть она рассказывает, - кивнул Сергей на Ольгу, - а я дополню.
- Мне в секцию прислали одного балбеса, - начала рассказывать Ольга. - Он у меня проходил по обязательному списку, только наша борьба ему была до лампочки, что он прямо высказал на первом же занятии. Сказал, что и без нее начистит нам морды. Я его выгнала. Без рук выгнала! Через несколько дней явился его отец. Вполне нормальный мужчина. Мы с ним поговорили, и он принял мои объяснения, не приняла его женушка. Она работает главбухом на одном из заводов нашего комбината. Стерва еще та. Дома они поспорили из‑за своего сына и моей секции. Результатом этого спора стало то, что они разошлись.
- И кто же тебе об этом докладывал? - спросил Сергей.
- Прочла в памяти у мадам Тарасовой. Мы достаточно долго были рядом. Она ему еще сказала, что, мол, вытурит меня на фиг из секции. А для начала вытурила мужа из дома на его старую квартиру и отобрала машину.
- Суровая женщина, - заметил Егор.
- Дура она, - убежденно сказала Ольга. - И муж ей сказал то же самое. И добавил, что не раз встречал хороших профессионалов, которые страдали от недостатка ума. Она потом сама ревела, но поезд уже ушел. Так она на мой счет записала не только сынка, но и мужа. А в воскресенье вместе с сыном пришла скандалить к нам на секцию.
- Так уж и скандалить? - не поверил Егор.
- Папа, если я что‑то говорю, то только то, в чем уверена! - возмутилась Ольга. - Когда приходят договариваться, не ведут себя так по–хамски. А она еще перед своим визитом созвонилась с капитаном Масловым и договорилась о том, что если мы на нее наедем, он примет меры. Это я тоже выудила из ее памяти. По поведению было понятно, что они знакомы, но во внешнем слое о нем больше ничего не было, а глубоко я не копала.
- Почему ты думаешь, что они знакомы? - спросил Сергей.
- Она его называла Колей, а он ее - Вероникой Петровной. Ее сынок оскорбил память Олега, поэтому ему предложили заткнуть пасть и убраться, а он вместо этого полез в драку. Понятно, что отгреб плюх. Сразу же примчалась машина с двумя бравыми полицейскими, которые по указке мадам Тарасовой загребли меня и врезавшего Виталию парня. Нет, вели они себя вежливо, но ни нас, ни свидетелей происшествия не опрашивали.
- И ты удержалась и не пустила в ход магию? - удивился отец.
- Мне было интересно, чем все закончится, - призналась Ольга. - И еще я разозлилась. Можно было бы поставить точку в конфликте, но для этого мне пришлось бы организовать Веронике Петровне инфаркт. Все остальное, что пришло в голову, дало бы только отсрочку или привлекло ко мне внимание.
- А так ты к себе внимания не привлекла! - с сарказмом сказал Сергей. - В городе нет ни одного полицейского, который не знал бы, что малявка, повязавшая со своими родными пятерых киллеров, с мясом выдрала погоны с плеч капитана Маслова. И что капитан Маслов ее после этого пинал ногами и был за этим занятием застукан Головиным.
- Ты разжаловала капитана? - удивился отец.
- Все было не совсем так, - возразила Ольга. - Он начал нас запугивать. Понятно, что все равно отпустили бы, особенно когда узнали, кто отец Борьки. А мне вообще нечего было приписать, так как я этого придурка Витальку и пальцем не трогала. Но промурыжили бы нас долго. Мне такой финал был не нужен. Он угрожал мне, я стала угрожать ему. Сказала, что сниму с него погоны, а он заявил, что с интересом посмотрит, как я это проделаю. Я и показала.
- Это с твоей стороны наглость, - сказал Сергей. - И его слова тебя не оправдывают. Ну ладно, тебя возмутили его нарушения, и ты сорвала погоны, не зная, что понесешь наказание. Тебе всего шестнадцать, а население не обременено знанием законов. Понятно, что его возмутило твое поведение. Но, убей меня бог, никогда не поверю в то, что Николай сам врезал тебе по голове! У нас работают самые разные люди, и ангелов среди них нет, но и тех, кто будет избивать девчонку, даже за такую наглость, как твоя, уже тоже нет. Когда‑то были, но от них в свое время избавились. Что ты сделала?
- Сняла запрет и чуть подтолкнула, чтобы он мне врезал. А до этого ненадолго всех обездвижила и позвонила Головину, чтобы пришел. Пока он шел, немного почистила всем мозги.
- Кто бы почистил твои! - с осуждением сказал Сергей. - Ты сломала человеку жизнь. Его действия попадают под третий пункт двести восемьдесят шестой статьи, а это очень серьезно. А у него двое детей: мальчик и девочка. Пусть он допустил нарушения, но он тебя за эти погоны и пальцем не тронул бы! Скорее всего, постарался бы замять и твою наглость, и свои грешки. А ты устроила натуральную провокацию и наказала человека несоразмерно его вине. Кто тебе дал такое право? Сила? Ты знаешь, как далеко может завести вседозволенность?
- Они меня страшно разозлили, - всхлипнула Ольга. - Я и решила, чтобы наказали… А заодно проверила, как все работает…
- Она тренировалась! - сказал Сергей. - Честное слово, если бы я мог, я бы у тебя эту магию отобрал. Эта Тарасова, видимо, действительно дрянь и своими действиями дала тебе повод применить силу, а Маслов тебе, по сути, еще ничего не сделал. Откуда ты знаешь, какие у них отношения? Иногда бывает так, что человеку трудно отказать. Может быть, и ему было трудно послать эту Тарасову. Ну показал бы он ей свое рвение, и вас отпустили бы. И ты это прекрасно знала!
- И что теперь можно сделать? - спросил Егор, стараясь не смотреть на дочь.
- У нас мало опытных сотрудников, а Маслов, в общем‑то, на хорошем счету, - сказал Сергей. - Головин не хочет давать хода этому делу, но ему нужно быть уверенным в том, что вы не начнете его раздувать. Николая накажут, но не слишком строго. А Ольгу не будут привлекать за оскорбительные действия. Что смотришь? Могут и привлечь. Причем его проступок тебя не выгораживает, так что могут наказать обоих.
- Виктор Аркадьевич мне ничего делать не будет, - продолжая всхлипывать, сказала Ольга. - Я у него на всякий случай пробежалась по памяти и кое‑что поправила.
- Сама же говорила, что магия недолговечна, - сказал Егор. - Пройдут несколько дней…
- Не в этом случае, - объяснил Нор. - Если вмешиваться в поведение или ставить иллюзии, тогда да, будет действовать только несколько дней. Остаточное действие будет, но так… слабое. А если лечить болезни или вмешиваться в память, магия тоже исчезает, но вызванные ею результаты остаются.
- И что же ты сделала полицейскому начальству? - спросил Егор.
- Убрала одни воспоминания и подправила другие, - сказала Ольга. - Изменила к ним отношение и вызвала к себе симпатию. Он сам по себе неплохой человек, просто стал немного лучше. Личность человека, если говорить упрощенно, это набор воспоминаний и их оценок. Это как набор шаблонов, которые используются при оценке любого явления. Это высшая магия, я ее сейчас отрабатываю.
- А нельзя ее пробовать не на живых людях, а на твоем вепре? - сказал Сергей. - Кто тебе дал право копаться в чужих мозгах? Улучшила она его! Ты сама еще не сложилась, как личность, а берешься вмешиваться в суть других людей! Причем не только тех людей, которые тебе враждебны. Если не прекратишь, можешь к нам больше не приезжать.
- А если на меня будут наезжать? - вскинулась Ольга. - Неужели лучше подарить человеку инфаркт, который сведет его в могилу, чем подправить поведение?
- Если изредка и в порядке самообороны, это я могу понять, - сказал Сергей. - То, что ты отмочила, не попадает в разряд таких действий.
- Что мы должны делать? - спросил Егор.
- Сегодня уже поздно, а завтра я за тобой приеду и поедем в школу за Ольгой. У вас ведь пять уроков? Она извинится, а ты распишешься в том, что у вас нет никаких претензий к капитану Маслову. И я очень надеюсь, что в связи с вами в следующем году не будет ни трупов, ни киллеров, ни разжалованных офицеров полиции.
- Куда сейчас едем? - спросил Третьяков Фадеева.
Николай десять минут назад встретил Виктора в Домодедово и сейчас в сопровождении машины СБ вез в Москву.
- Давай ко мне, - сказал Виктор. - Я уже почти полгода не был дома, а дней через десять перееду сюда окончательно. Квартиру проверяли?
- Служба Лобанова ею не интересовалась, - ответил Николай. - С охраны ее не снимали, это мы проверили в первую очередь. А приборный контроль проведем сейчас. Я не хотел туда соваться без тебя. Мне было бы неприятно, если бы кто‑то, пусть даже ты, хозяйничал у меня в мое отсутствие. Если по необходимости, тогда понятно, но я ее не видел. Как себя чувствует Людмила?
- Со мной не разговаривает.
- Понятно. Извини за мой совет, он тебе вышел боком.
- И совет у тебя был не слишком… умным, и я себя повел не лучшим образом. Больше я не собираюсь сам заниматься вопросами безопасности, слишком дорогая цена, которую приходится платить за ошибки. Аппаратура включена?
- Никаких закладок в салоне нет, стекло звуконепроницаемое, и лазером с окон машины ничего не снимешь, так что можешь говорить спокойно.
- Какой расклад в той группе, которая поддерживала Дерешкова?
- Сейчас все ждут торгов, а потом начнется возня. К нам никто из них не имеет претензий. Ты примешь участие?
- Заманчиво перехватить акции Дерешкова, - сказал Виктор, - но я не буду участвовать в торгах. Одно дело приобрести контрольный пакет, другое - урвать процента два–три. Купить больше просто не дадут.
- Три процента - это тоже неплохо, - возразил Николай. - Или я чего‑то не знаю?
- Я затеваю новое дело, которое может потребовать больших инвестиций, а почти все деньги в деле. Свободных средств не так много, как хотелось бы. Я собирался приобретать акции в течение двух лет, сразу я на них тратиться не могу.
- Прибыльное дело?
- Должно быть прибыльным, - сказал Виктор. - Извини, но мой партнер против продажи акций, а я не хочу прибегать к займам. Денег хватает с избытком, но в новом деле возможно все, и резервы не помешают. Рогов прилетел?
- Да, три дня назад.
- Придется вам, ребята, действовать без меня. Если дела пойдут так, как я рассчитываю, продам вам и свои акции.
- Интересно, что ты накопал, - улыбнулся Николай. - Ладно, не буду спрашивать. Помощь нужна?
- В деле пока не нужна, а вообще… Можешь купить для меня неподалеку от моих апартаментов квартиру для проживания семьи из четырех человек? Нужна такая, чтобы не била по карману, но была достаточно просторной и комфортабельной. Подружился с очень хорошими и полезными людьми и хочу перетянуть их сюда.
- Я скажу своим людям, поищут. Как срочно это нужно сделать?
- Они планировали переехать к весне, но всякое может случиться, поэтому пусть сильно не тянут. И скажи Денисову, чтобы подобрал мне двух телохранителей. Я с дочерью и одним из них полечу в Москву самолетом, а другому нужно будет перегнать "найт".
- А тела Шуры и Олега?
- Это я поручу Архипову. Он доставит тела и организует похороны.
- Ты будешь разъезжать?
- Да, мне нужно кое с кем встретиться и решить ряд вопросов. Если бы не это, я бы все решил без перелетов.
- Спрашиваю, чтобы знать, чьим сопровождением будешь пользоваться, моим или своим?
- Моих людей еще нужно сюда перебросить, поэтому пока организуй мне машину и охранников. Это всего на два дня, я улетаю послезавтра утром.
- Оля, перестань так убиваться! - недовольно сказал Нор. - Все делают ошибки, и ты в этом не исключение. Хочешь, я тебя поцелую или поглажу? Здесь и здесь?
- Прекрати, - попросила она. - Если не перестанешь, я уйду.
- Уже прекратил, - проворчал Нор, отодвигаясь к стенке. - Мне самому сейчас не больно нужно, просто хотел тебя немного расшевелить. Три часа лежишь, уставившись в потолок! А в глазах такое, что лучше не смотреть. И ты думаешь, что я смогу заснуть?
- Как я могла так измениться, Нор? - с тоской спросила Ольга. - Чтобы дядя Сережа, который меня нянчил на коленях, сказал мне больше не показываться на глаза! Зачем мне магия, если от меня отвернутся все, кого я уважаю и люблю? Отец за столом уже отворачивался, а Сашу теперь не заставишь заниматься магией. Пример того, к чему это может привести, у нее перед глазами!
- Ты же знаешь, что ни я, ни она никогда не сможем копаться в чужих мозгах, - возразил Нор. - Просто не хватит сил.
- Ты же умный! - с болью сказала она. - Зачем говоришь глупости? При чем здесь это?
- Почему‑то ты вспоминаешь о моем уме только тогда, когда сделаешь очередную глупость. Напомнить, сколько раз ты обещала со мной советоваться? Ты умная девушка, но слишком быстро растешь как маг. Сила кружит тебе голову, вдалбливая в нее мысль, что уже можно не считаться с простыми людьми. Для своих родных и друзей ты делаешь исключение, а на остальных можно тренироваться. Не так?
- Не так!
- Пока еще не совсем так, - поправился он, - но ты к такому идешь. Ты быстро учишься манипулировать людьми, уже не боишься конфликтов и теряешь осторожность. Сила и власть действуют как наркотик. Ты сама недавно говорила, что уже не представляешь себе жизни без силы. Но сила - это только средство, а не цель, а она у тебя стала целью, для достижения которой хороши все средства! У меня на родине по здешним понятиям очень примитивное общество, но маги ограничены законами, которые когда‑то давно установили для себя сами. И они тебе прекрасно известны! Другое дело, что не все их соблюдают, но таких, если находят, карают. Вот и следуй этим законам здесь. У нас это уже тысячу лет приносит неплохие результаты.
- И прощать таких, как Тарасова?
- А что ты ей сделала? - поинтересовался Нор.
- Наколдовала цирроз, - буркнула Ольга. - Скажешь, надо было простить?