Содержание:
Глава 1 - ТАЙНАЯ КНИГА 1
Глава 2 - ИСПЫТАНИЕ ДЛИНОЮ В СОРОК ЛЕТ 3
Глава 3 - ДЕРЕВЬЯ НЕ СПЯТ НАД РЕКОЙ 3
Глава 4 - САД НАСЛАЖДЕНИЙ 4
Глава 5 - ГОЛОВА НА МОСТУ 5
Глава 6 - ДОРОГА К САДУ КАМНЕЙ 6
Глава 7 - АМАКАВУ 7
Глава 8 - ПРИКАЗ 8
Глава 9 - ТАЙНАЯ ВСТРЕЧА 9
Глава 10 - ГЛАВНОЕ СОБЫТИЕ В ЖИЗНИ САМУРАЯ 10
Глава 11 - ПУТЬ СЛЕПЦОВ 12
Глава 12 - ДИВНЫЙ СВЕТ 13
Глава 13 - В ЯПОНИИ ВСЕ ПО-ЯПОНСКИ 15
Глава 14 - ТАХИКИРО 17
Глава 15 - ГОЛУБАЯ СТРЕЛА 18
Глава 16 - ЕЩЕ НЕСКОЛЬКО КАПЕЛЬ СМЕРТИ 21
Глава 17 - В ДЕРЕВНЕ МИЯСУ 22
Глава 18 - СТАРЫЙ ДРУГ 22
Глава 19 - ТИКО 24
Глава 20 - ОБРАТНЫЙ БИЛЕТ 25
Глава 21 - ТЮРЬМА 26
Глава 22 - СЕМЕЙНЫЙ СОВЕТ 26
Глава 23 - ПЕРЕД ЗАКАТОМ 27
Глава 24 - УКРАДЕННЫЙ НОЖ 30
Глава 25 - ЖИТЕЙСКОЕ 30
Глава 26 - ТАЙНА В ТАЙНЕ 31
Глава 27 - ПОСЛЕДНИЕ КАПЛИ 32
Глава 28 - РАЗ ВНЕДРЕНЕЦ, ДВА ВНЕДРЕНЕЦ 33
Глава 29 - ЗАКРЫТЫЕ ДВЕРИ 34
Глава 30 - 'СТРАШНЫЙ ТЕАТР' 35
Глава 31 - ПАВЕЛ ПЕХОВ 37
Глава 32 - СВЕТИЛЬНИК 38
Глава 33 - НОВОЕ ЗАДАНИЕ 39
Глава 34 - НОЧНОЙ ЗАМОК 40
Глава 35 - ТОЛЬКО ВПЕРЕД 41
Глава 36 - СТАРИК-КРЕСТЬЯНИН 41
Глава 37 - НОВОЕ ТЕЛО 42
Глава 38 - ВСЕ СНАЧАЛА 43
Глава 39 - УРОКИ ЯПОНСКОГО 43
Глава 40 - ТЕРЯЯ ДРУЗЕЙ 44
Глава 41 - ЧЕРНЫЕ САМУРАИ 45
Глава 42 - НОВЫЙ ДРУГ 46
Глава 43 - ПЕРВЫЕ ШАГИ 47
Глава 44 - МЕДИТАЦИЯ ХИРОМАЦУ 48
Глава 45 - НЕПОДВИЖНО СИДЯЩИЙ МОНАХ 49
Глава 46 - ХИДЭЕСИ 50
Глава 47 - НОВЫЙ ШАНС 52
Глава 48 - ЛЕТЯЩИЙ АНГЕЛ 52
Глава 49 - МАЛЕНЬКИЙ ПЛЕННИК 53
Глава 50 - ПУТЬ ВОИНА 54
Глава 51 - В ОКРУЖЕНИИ СВОИХ 55
Глава 52 - БИТВА ЗА ЗАМОК 56
Глава 53 - НОВАЯ ЦЕЛЬ 57
Глава 54 - ПОСЛЕ БОЯ 58
Глава 55 - НОВЫЕ ПЕРСПЕКТИВЫ 59
Глава 56 - ДОМОЙ 60
Глава 57 - 'СЧАСТЛИВЫЙ СОКОЛОК' 61
Глава 58 - НЕБО, КАК ЧИСТОЕ ЗЕРКАЛО 61
Глава 59 - ЮККИ ПРИХОДИТ НА ВЫРУЧКУ 62
Глава 60 - СУД НЕПРАВЕДНЫЙ 63
Глава 61 - СТРАСТИ-МОРДАСТИ 64
Андреева Юлия Игоревна.
Геймер 2. Дорога к саду камней
Увидишь Будду - убей Будду.
Дзен
Глава 1
ТАЙНАЯ КНИГА
Человек, исполненный решимости, способен контролировать свой последний момент и провести его с честью. Поэтому, если такому человеку даже внезапно отрубят голову, он все равно останется какое-то время стоять на ногах. В этом мне видится великая доблесть.
Кияма Укон-но Оданага, господин Хиго, Сацумы и Осуми, из династии Фудзимото
- Многие спорят, как правильно отрубать голову: чтобы она падала наземь или оставалась висеть на тоненьком куске кожи. Приверженцы последнего метода считают, что отсеченная полностью голова сразу же покатится в сторону от тела, и может... шутка ли сказать, докатиться до высоких гостей, присутствующих на сэппуку. Это обстоятельство может испортить впечатление от увиденного, опозорив самурая, которому было положено следить за порядком проведения церемонии. Если совершающий сэппуку - владетельный даймё , для проведения ритуала ему следует отвести помещение в замке. Это не относится к тому случаю, если поступило распоряжения свыше считать приговоренного к сэппуку даймё изменником и предателем. Предатель, если он является представителем древнего рода и князем, по высочайшему повелению должен окончить свою жизнь в менее почетном месте, в саду, на лужайке возле замка, где для этой цели будет сооружен специальный настил. Если, согласно приговору, он должен совершать сэппуку в одиночестве, для него могут воздвигнуть небольшую беседку или отгородить настил ширмами. На церемонии обязательно должен присутствовать самурай, совершающий кайсаку , то есть помогающий даймё расстаться с жизнью, а также как минимум три наблюдателя. Один из которых может быть самурай, приготавливающий церемонию. Наблюдатели необходимы для того, чтобы доложить о произошедшем во всех подробностях и доставить голову покойного в качестве доказательства смерти. Впрочем, я начал говорить о том, как именно следует отсекать голову, так чтобы она не была до конца отделена от тела и повисала на куске кожи или полностью была отсечена от шеи. Точного ответа на этот вопрос не существует. Что же до меня, то я всегда рубил головы, отсекая их полностью, - произнеся это, Кияма Укон-но Оданага, господин Хиго, Сацумы и Осуми, член Совета регентов Японии из династии Фудзимото, глава даймё-христиан Японии, кивнул, как бы еще раз подтверждая сказанное, и поклонился, коснувшись циновки лбом, когда его собеседник склонился перед ним в поклоне, преисполненном благоговейного почтения.
- Я надеюсь, вы все записали верно, Такеси-сан? - Кияма снова сел на пятки, выпрямив спину, рыжий отблеск закатных лучей освещал его неподвижное лицо, делая даймё похожим на статую медитирующего Будды. В такой позе он мог находиться часами, при этом ни один мускул лица не двигался, тело оставалось в полном покое.
- Все до последнего слова. - Такеси засуетился напротив своего сюзерена, мелко кланяясь. - Не извольте беспокоиться. Потомки будут благодарны вам за эти разъяснения.
- Я хотел бы попросить тебя поработать со мной над еще одной книгой. - Кияма прикрыл веками глаза, заранее предвкушая удивление своего секретаря. Долгие годы, проведенные рядом с этим человеком, сделали свое дело, и Кияма мог не смотреть на старого Такеси, для того, чтобы в точности воссоздать выражение его лица с запавшими щеками и глазами навыкате, как у выброшенной прибоем на берег рыбы. И то, как неловко он смахивает с лица пот своей безобразной культей, похожей на рачью клешню.
Гости Кияма и его челядь неизменно приходили в восторг от однорукого секретаря, умудряющегося выводить идеальные по своей красоте и гармонии иероглифы левой рукой, в то время как большинство знакомых Кияма не могли похвастаться и третью талантов однорукого.
- Но мы еще не закончили 'Наставления для отроков, воспитывающихся в самурайских семьях'... - Худенький, тщедушный Такеси, должно быть, наконец-то разозлился, Кияма втянул ноздрями воздух с явственным запахом свежего пота.
Повисла пауза.
- Неужели вы хотите бросить сей труд, которого ожидают его высочество, а также великий сёгун? У вас был шанс составить свои 'Наставления' первым, обессмертив свое имя... - Такеси невольно прикрыл ладонью рот, опасаясь, что наговорил лишнего.
- Мы будем работать над двумя рукописями одновременно. - Кияма снова замолчал, смакуя наступившую тишину. - Я бы хотел попросить тебя помогать мне в составлении тайной рукописи. Рукописи, о которой никто не будет ничего знать, кроме нас с тобой.
- О, это великая честь для меня. - Такеси снова поклонился, ткнувшись лбом в белоснежное татами и застыв в этой позе полной покорности.
- Признаться, я и затеял писать свои 'Наставления' только для того, чтобы никто не подглядел, чем мы занимаемся на самом деле. Шпионы, без сомнения, сообщат нашим врагам, что мы продолжаем работать над текстом 'Наставлений', в то время как мы будем делать две книги одновременно. Как тебе такой план? - Кияма открыл глаза, весело поерзав на седельной подушке.
- Прекрасный план, господин даже убедил других даймё написать аналогичные книги, так что теперь все будут уверены, что вы поддерживаете состязания, в то время как... А о чем будет ваша тайная книга?
- Не о чем, а о ком. - Кияма улыбнулся уголками губ. - Признаться, я долго думал, приглядывался к тебе, прежде чем решился посвятить тебя в курс дела.
- Семь поколений моих предков честно служили роду Фудзимото, - захлебнулся в обиде Такеси. Его лицо побелело, а затем словно налилось кровью, на лбу выступила испарина.
- Да, да, я знаю, твои предки и ты сам во все времена были безупречными воинами, - произнося это, Кияма старался не смотреть на культю секретаря, уперев взгляд в прислоненную к стене китайскую ширму с пионами, - но, не скрою, я все же не мог довериться тебе без особой проверки. Поэтому сорок лет назад я и взял тебя в секретари. Сорок лет - немалый срок для проверки верности. Не так ли? - Он усмехнулся, хлопая себя ладонями по коленям.
- Вы знаете меня всю жизнь, господин. Не сорок - а шестьдесят лет. Позволю себе напомнить, что я единственный из детей, обучающихся вместе с вами владению мечом, оставшийся после этих уроков в живых и не будучи при этом сильно искалеченным. - Лицо Такеси из красного сделалось почти черным, так что Кияма невольно подумал, а не случится ли с его секретарем удар.
- Простите меня, господин, мне кажется, я наговорил лишнего. - Такеси снова утер пот со лба.
- Да, да, действительно шестьдесят лет. - Впервые Кияма казался растерянным. - А я, признаться, и не вспомню, каким ты был ребенком. Кажется, что всю жизнь ты был старым тощим дурнем, таскавшимся за мной со своим письменным прибором. - Даймё усмехнулся. - Извини за старого дурака, но я давно уже думаю о тебе как о друге.
- Это великая честь для меня! - Заерзал Такеси. - Признаюсь, я опасался, что вы действительно сочтете меня старым и сошлете в одно из ваших отдаленных поместий. Работа над 'Наставлениями' подходит к концу, а я так привык к вашей милости, что лучше уж без разрешения совершу сэппуку, чем соглашусь добровольно покинуть вас. - Такеси снова низко поклонился. - Я обучал грамоте вашего сына и надеялся, что вы доверите мне обучение внуков. Как раз сегодня я хотел просить вас об этом. Но теперь, когда мы будем работать сразу же над двумя книгами, я снова чувствую себя молодым и сильным, я...
- Кстати, все хотел спросить тебя, почему ты не женился?
За седзи мелькнула тень, и тут же кто-то поскребся у входа.
- Заходи, Хана-тян , - пригласил служанку Кияма.
Девушка бесшумно открыла дверь и, войдя в комнату, утвердила перед даймё и его секретарем крошечный столик, на который другая служанка молча поставила бутылочки саке и чашечки. Встав на колени, Хана налила хозяину и затем Такеси, вопросительно поглядев на даймё.
- Можете идти. Не дети, сами справимся. - Кияма проводил служанок взглядом, дождавшись, когда девушки прикроют седзи.
- Так почему ты не женился, старый хрыч? Неужели тебе жалованья мало? Или всю жизнь собирался чужих детей грамоте обучать? Теперь, небось, поздно тебе обзаводиться семьей. Силы уж не те, да и твой стручок, поди, давно уже не тот, что в молодости. Признайся, небось, уже давно и что делать-то с ним позабыл? - Кияма отпил из своей чашечки, с удовольствием потягивая напиток. - Впрочем, ученые занятия ревнивы, они не допускают, чтобы человек расходовал себя на жену и детей.
- Ваша правда. - Такеси снова низко поклонился, оставаясь в таком положении и украдкой смахивая слезу. - А о чем ваша новая книга? Точнее о ком?
- Я хотел бы написать о человеке, прошедшем через время и появившемся здесь, в чуждой ему стране, чужом времени, чтобы изменить ход истории, или... - Кияма задумался.
- Что значит 'прошедшем через время'? - не понял Такеси.
- Я буду диктовать тебе о человеке, пришедшем из будущего.
- Но так не бывает! Простите меня. - Такеси подавился саке и был вынужден откашляться. - Наше учение говорит о том, что нет будущего и нет прошлого, одно сплошное настоящее.
- Я посвящу тебя в тайну, о которой сейчас знают только в ордене 'Змеи' . - Кияма перешел на шепот, его лицо по-прежнему оставалось почти что неподвижным, но рука сделала движение, изображающее в театре змею.
Такеси кивнул, вытаращив на господина глаза.
- Как ваш секретарь, я, разумеется, слышал об этом ордене, но не знаю...
- Орден 'Змеи' - это люди, умеющие проникать в любое время и любое место на нашей земле. Они могут заслать своего воина в древний Китай, где он, поддерживаемый членами ордена, живущими в том времени, будет представлен ко двору императора. Впоследствии он займет важный пост и будет влиять на политику страны.
- Но откуда в древнем Китае возьмутся люди ордена? - На краткий миг Такеси показалось, что господин тронулся рассудком.
- Я же уже сказал, они пронизывают мир вдоль и поперек, и если им необходимо подготовить государственный переворот в какой-либо стране, они ищут человека, который сможет стать во главе бунта. И если его нет в той стране, его берут из другой. А если его нет ни в одной другой стране, его берут из другого времени. 'Змеи' есть повсюду.
- Но может ли быть представлен ко двору императора человек, явившийся из другого времени? - усомнился Такеси. Его ?старые ноги давно уже устали, но он не смел подняться или поменять позу.
- Ты смотришь в самый корень. - Кияма довольно крякнул, подливая себе саке. - Посторонний никогда не сможет встать у власти, где все места распределены между сыновьями правящей элиты. Но для того и орден, чтобы взявшийся неведомо откуда чужестранец был бы принят в один из влиятельных домов и назван сыном и наследником. После чего он уже может явиться ко двору императора.
- А куда девается их наследник? - Такеси все еще не мог поверить в реальность происходящего.
- Наследник может умереть от болезни или быть убитым во время путешествия. Обычно берут человека никому не известного, например, воспитанного где-нибудь в провинции. Много ты знаешь юношей, которых родители впервые представляют ко двору сегуна? Ты знаком со всеми домочадцами мелких даймё? Конечно же нет.
- О ком вы собираетесь писать? - Такеси налил себе немного саке, не зная, как скрыть внезапно охватившее его возбуждение, его руки ходили ходуном, голова старчески тряслась.
- Я назову его имя чуть позже. - Кияма проникновенно посмотрел в глаза Такеси. - О нем и еще обо мне. - Он снова замолчал, ожидая вопросов, и поскольку Такеси ничего не спросил, затравленно глядя на своего господина, продолжил: - Ты не можешь владеть мечом, потому что сын твоего господина, будучи еще ребенком, случайно покалечил тебя.
- Вы отсекли мне кисть, если быть точным, - Такеси кивнул, - но все это в прошлом. Вы мой господин, и я должен...
- Потом, когда тебе и сыну твоего сюзерена было по шестнадцать лет, он изнасиловал твою невесту, и она покончила с собой. - Темные глаза Кияма впились в хлипкую фигурку секретаря.
- Я просил тогда разрешение у вашего благородного отца совершить сэппуку, но он отказал мне. Решил, что одной рукой я не смогу правильно вспороть себе живот. Так что нет смысла и позориться. Он был великим знатоком традиций.
- А потом в двадцать я взял тебя к себе секретарем, и мы стали, наконец, друзьями. Так или нет?
- Да, и я очень благодарен вам за это.
- Ты никогда не думал поквитаться со мной за то горе, что я тебе причинил?
Такеси молчал.
- Значит, думал. - Кияма бросил на пол чашку, и она покатилась по татами. - Почему не убил?
- Вы мой природный господин, мы все в вашей власти, - машинально произнес Такеси. Его огромные, навыкате глаза при этом застыли, сам он словно пребывал в трансе. - Все что ни сделает господин - правильно. И наше дело принимать с покорностью и смирением.
- Ты мог жить рядом с чудовищем, искалечившим тебя и убившим твою любовь?! - Кияма на секунду отвернулся.
- Я и сам не знаю, как это произошло... Я очень виноват перед вами, господин. Я достоин смерти. - Такеси поставил на столик свою чашку. - Вы испытывали меня, господин, и я оказался недостойным ваших милостей. Теперь я готов признаться, что после смерти Эрики я целыми днями молился, чтобы вы умерли. А потом вы и вправду заболели, и я испугался, что вы умрете, и ваш род прервется. Я и сам был готов умереть вместе с вами или еще лучше за вас. Я чувствовал свою вину, видел, как вы страдаете. И ничего уже не мог сделать. Когда проказа покрыла ваше лицо и руки, когда... - Он задохнулся, закашлявшись. - О, я мечтал умереть вместе с вами. Как мечтал! - Лицо старика осветилось, глаза сияли. - Я бинтовал себя вашими бинтами, я пил из вашей чашки и ел вашими палочками. Но не заболел. А потом, вы приняли христианство и заставили всех нас креститься. Мне было больно чувствовать себя изменником Будды и его бодхисатв. Но я понял, что принесу жертву, отказываясь от веры наших предков. Христос велел прощать, и я искренне простил вас. И вот вы не только поправились, а и изменились! Ваша мать не так могла прочувствовать изменения, произошедшие с вами, ваши женщины не так поняли это, как ощутил это я. Вы предстали перед нами совершенно другим человеком. Вы стали христианином, вы перестали убивать и насиловать направо и налево. Вы стали заботиться о своей земле, о своем доме, о славе предков! Вы взяли меня, калеку, своим секретарем и ни разу не унизили меня тем, что я не могу поднять меча. Вы стали совершенно другим человеком, не проклятием рода Фудзимото, как называли вас за глаза с самого детства, а его благословением. Вы стали другим...
- Я и есть другой. - Кияма поспешно поднялся, успев заткнуть ладонью рот Такеси и повалив его при этом на пол. - Молчи, пожалуйста, молчи, или я буду вынужден убить тебя на месте. Сейчас я уберу руку, и ты будешь молчать и выслушаешь мою исповедь. - Такеси моргнул в знак согласия.
Медленно Кияма убрал руку, готовый в любой момент перерезать секретарю горло откуда-то взявшимся у него ножом когай .