Он сел на кровати, старательно отворачиваясь от светлой окантовки занавески: солнечный свет, даже непрямой, это вовсе не то, на что часто любуются вампиры. Так что же это был за шум? Похоже на легкое касание металла по металлу. Дверь пытаются открыть снаружи отмычкой? Стоп, тут же и замка-то нету, засов только лишь. К тому же, Зерван давно привык чертить на двери, за которой укрывался, защитную руну, так что теперь дверь можно открыть только тараном. Ну или противодействующим магическим заклинанием.
Движение у двери. Таракан? Зерван всмотрелся в крохотную движущуюся точку. Капля, стекающая на пол! Он моментально подобрался, готовясь к бою.
Итак, псы, долгий год идущие по следу, наконец-то настигли свою добычу. Там, за дверью, охотники тихо смазывают дверные петли маслом, но касание масленки о металл выдало их… Глупцы, они все еще надеются войти тихо и напасть на спящего вампира, и при этом даже не подозревают, что их уже ждут.
Однако в этот раз выкрутиться будет непросто. За окном день, комнатушка маленькая, мандалой не размахнуться… Проклятье! Все-таки не стоило мудрить, ведь в конечном итоге вампир перехитрил сам себя. Он затравленно оглянулся, ища выход. Из разных передряг выходил живым - но в самую опасную за долгие семьдесят три года попал по собственной глупости.
В щель между дверью и косяком просунулось тонкое лезвие кинжала: охотник за дверью пытался нащупать щеколду. Что за самоуверенный идиот, он даже не потрудился расспросить хозяина харчевни, как закрываются двери комнат, сдаваемых внаем, иначе не пытался бы открыть засов кинжалом.
После безуспешной попытки кинжал исчез. Наверняка советуются, что делать, и сейчас попытаются вломиться силой, самое худшее, что это им удастся: дверь-то хлипкая, на ладан дышит.
Удар! По меньшей мере четверо мужчин ударили в дверь одновременно: двое непосредственно и двое - в своих товарищей. Но Зерван уже был готов.
Выброшенная вперед рука с раскрытой ладонью и короткое, резкое, такое привычное слово. Тугая невидимая волна ударила нападающих и швырнула двоих обратно в коридор и двоих - о косяк, словно игрушечных солдатиков. Что такое четыре туши для заклинания, которым Зерван давно наловчился раскидывать закованных в латы воинов?!
В проем хлынули новые враги: трое бородатых крепышей в дорожной одежде и с кинжалами наготове. Зерван стремительно ушел в сторону, перехватил чью-то руку и сломал о колено, словно палку. Выбросил кулак, угодив второму охотнику в челюсть, поднырнул под занесенный кинжал и ударил в пах третьего. Рубака утробно хрюкнул, но вампир не дал ему упасть, схватив за воротник и пояс штанов. Раздался стук: это кинжал, выроненный из сломанной руки первого противника, упал на дощатый пол.
И когда вампир только собрался подумать, что недоделанные охотники крепко его недооценили, на него из коридора набросили сеть. Вот в шаге от него еще один враг с кинжалом, в дверь протискиваются новые… Конец, мелькнуло в голове. Выхода нет… не считая врат в преисподнюю - окна.
Горожане шарахнулись в стороны, когда окно на втором этаже харчевни "Три налима" с треском вылетело ко всем проклятым, высаженное сильным плечом. Два человека, опутанные сетью, вывалились из оконного проема и грохнулись на мостовую.
Зерван почувствовал, как его сердце сжимается в безжалостной хватке дня. В штанах и рубашке, босиком, без плаща и оружия посреди людного города долго ему не продержаться. Он вскочил на ноги, сбрасывая с себя сеть и в панике пытаясь сообразить, куда бежать, когда услышал за спиной грохот десятков подкованных сапог.
Была не была, хуже все равно не будет, ибо некуда. Безрассудные поступки уже не раз спасали его жизнь - может быть, и сейчас выгорит…
- Стражааааа!!! - завопил он голосом, которому позавидовала бы и закалываемая свинья, - стража!!!
- А мы уж тут как тут, - пропыхтел сзади хрипловатый басок, - что здесь происходит?!
Зерван оглянулся и молча поблагодарил богов, Судьбу и провидение за то, что стражники прибежали именно с этой стороны: теперь, когда он будет говорить с их командиром, солнце будет светить ему в затылок.
- Вот эти негодяи вломились в мою комнату, пока я спал, с ножами и сетью! Они пытались убить меня и ограбить!! Средь бела дня!! Сумасшедшие!
Капитан, невысокий, но крепкий усач, с сомнением посмотрел сначала на выбитое окно, потом на Зервана, дико вращающего глазами. Затем на лежащего неподвижно человека. Парню не повезло: вампир схватил и выбил им окно, а при падении охотник оказался снизу.
- Эти? Я вижу только одного…
В этот момент из харчевни выскочили остальные.
- А вот и вся честная компания душегубов! - возвестил Зерван, демонстративно прячась за широкую спину капитана.
Все получилось лучше некуда: охотники появились, сжимая в руках кинжалы, один несет заостренный деревянный кол. Видок - ни дать ни взять банда разбойников в десяток рыл.
- А ну стоять, поганцы, именем короля! - рявкнул капитан и потянулся к мечу, - взять их! Бросайте оружие на землю!
- Постойте, капитан, - крикнул смуглый худощавый человек в плаще и капюшоне, лидер, должно быть, - все не так! Мы не разбойники, этот человек - вампир!!
Последовала немая сцена, зеваки начали с опаской отодвигаться подальше. Капитан резко обернулся к Зервану и встретился с его честным, недоумевающим взглядом.
Вампир только пожал плечами, отчаянно пытаясь не щурить глаза:
- Ну вот, а я что говорил? Сумасшедшие!
- Они говорят, что вы вампир, сударь, - с подозрением сказал стражник.
- И вам это не кажется бредом умалишенного?
Капитан, щурясь, взглянул на солнце поверх головы Зервана:
- Да, вы правы, сударь. Стало быть, вам не знакомы эти люди, - кивнул он в сторону охотников, окруженных кольцом пик, - и не имеете понятия, почему они приняли вас за вампира?
- Да что вы его слушаете?! - взвыл охотник, - это Зерван да Ксанкар, вампир, не боящийся солнечного света, избивший его величество Зиборна Второго прямо в тронном зале! Капитан, убейте его и мы все станем богатыми!! Спросите у него, отчего он спит днем за занавешенными окнами!!
- И что вы на это ответите, сударь? - осторожно поинтересовался капитан.
- А, ну теперь понятно, в чем дело, - протянул Зерван, - они не сумасшедшие, просто идиоты. Я не понимаю, как можно быть охотником и не иметь мозгов… Видите ли, капитан, я охотник за головами, как и эти придурки. Ловлю разбойников на дорогах. Так что сами понимаете, я ночью работаю. Когда мне еще спать, если не днем? И вот тут вламываются эти…
- Назовите себя! - потребовал стражник.
- Зерван Ксанкар, - спокойно ответил вампир.
- Я же говорил!! - завопил охотник, - хватайте его!!
Зерван тяжело вздохнул:
- Святые боги, ну и кретин… Повторяю для тебя, недоумок. Зерван Ксанкар. Понимаешь? Просто Ксанкар. Без "да". Я не граф, и никогда им не был. Земляк этого твоего вампира. В Рэнфэйре, откуда родом он и я, каждый пятый зовется Зерваном, и Ксанкаров десятка два. Лет вроде сто с чем-то назад один человек выбился в графья и стал да Ксанкаром, и вампир ведет свой род от него.
- Ага, - внезапно поддакнул кто-то из толпы, - я сам тоже из Рэнфэйра, меня Зерваном матушка нарекла. И соседа моего жена в девичестве была из Ксанкаров…
Капитан покрутил ус:
- Вот так штука. Стало быть, они обознались…
Предводитель охотников попытался что-то крикнуть, но получил сапогом под коленку от ближайшего стражника и был вынужден опуститься на колени.
- Молчать! Говорить будете, когда капитан разрешит!
- Да так оно и есть, да и видано ли, чтоб вампиры солнца не боялись, я пока своими глазами не увижу такого - не поверю, - хмыкнул Зерван, стойко, словно оловянный солдатик в печи, терпя мучительную боль по всему телу. Скоро, минуты через две-три, кожа на лице и руках покраснеет и начнет пузыриться…
- Желаете подать на них жалобу в суд? - осведомился капитан.
- Да зачем? Это ж мои коллеги, хоть и совершенно безмозглые. Пусть только заплатят мне за побои да ушибы - мне ж теперь дней пять отлеживаться. Повезло, что я при падении ничего не сломал… У старшого, поди, кошелек тугой, мне бы половину этого - и я не буду с ними судиться. А что они устраивают большую дорогу в вашем городе, капитан - так это уже ваши с ними счеты, - тонко подначил капитана вампир.
В этот момент из дверей показался хозяин харчевни, решивший, что теперь уже опасности нет, и завопил:
- Эти недоноски сломали дверь и окно выбили!
- Итак, нападение и покушение на убийство, причинение телесного ущерба и убытка, нарушение спокойствия, закона и порядка, - перечислил капитан, - вы все арестованы! Платить пострадавшим будете сейчас или по решению судьи? Хотя по вам все равно каторга плачет, сыть гоблинов!
Зерван дождался, пока капитан вытряхнул из кошеля предводителя пригоршню серебра и меди ему в руку, ссыпал в карман деньги и наклонился к уху стражника:
- А вообще, они все смахивают на уроженцев Монтейна, - негромко сказал он, - все до единого, хотя наша, охотничья, братия - очень разношерстная компания.
- Ну-ка, парни, обыскать их! - приказал капитан.
У охотников обнаружились медные медали на кожаных ремешках, скрытые под одеждой.
- Что это? - удивился стражник. Арестованные хранили гробовое молчание.
- Я слыхал, граф Диркхэм выхлопотал у Зиборна для своих подчиненных особые полномочия и какие-то знаки особые, - услужливо подсказал вампир.
- Диркхэм? Главный шпион Монтейна?!
- Глава особой службы, - уточнил Зерван, - кажется, капитан, вы изловили шпионов…
Он с трудом дождался, пока стражник скомандовал вести арестованных в тюрьму, помахал ему рукой на прощание, проводил взглядом арестованных охотников, тащивших своего пострадавшего товарища, и вернулся, прихрамывая, в харчевню.
- Мне бы другую комнату вместо разоренной, - сказал он хозяину, пробовавшему на зуб полученные в виде компенсации монеты.
Все-таки жизнь - занятная штука. Солнце, враг всех вампиров, в этот раз спасло его, на пару с человеческими неграмотностью и предрассудками. Вампиры сгорают под прямыми солнечными лучами, полагает чернь. Только немногие ученые мужи и маги знают, что на самом деле у вампиров смертельная аллергия на солнечный свет, вспыхивать и сгорать они, в общем-то, и не должны. И совсем уж редкому человеку ведомо, что вампиры страдают от этой аллергии куда меньше, если пьют только кровь животных… Все-таки хорошо, что люди, в основной своей массе, темны и примитивны. Будь на месте капитана эльф - он раскусил бы Зервана сходу, длинноухие не имеют предрассудков касательно вампиризма и знают об этой болезни достаточно, чтобы не сжигать на кострах своих заболевших соплеменников.
Вампир хмыкнул и захромал вслед за хозяином, переносить свое имущество в другую комнату. В этот раз он выкрутился, но дурное предчувствие становилось все сильнее.
* * *
Долгий путь всегда короче, если есть цель, если знать, куда идти. Или же если есть кто-то, кто знает. В этом случае даже проще, не надо выбирать маршрут и колебаться, налево или направо. Достаточно просто идти следом, не задавая вопросов и не сомневаясь.
Лес закончился, а вместе с ним и владения эльфов, и теперь гро-Бакхг бодрой трусцой идет через обширные луга. Людские поля он обогнул стороной - это, безусловно, потеря времени с точки зрения воина, которому ведом лишь один путь - вперед к врагу. Но старый шаман знает больше, видит лучше, понимает глубже, мыслит шире. Ему видней.
Все превосходно, если только не обращать внимания на голову оборотня в руке. Солнце взошло высоко, скоро эта дрянь начнет вонять и привлечет рой мух… Хоть бы только то, ради чего гро-Бакхг заставил нести эту голову, свершилась поскорее.
Вдали показалась широкая и низкая скала, одинаковой высоты везде, кроме странных вертикальных пиков с плоскими вершинами. Да это же крепость людей, осенило его. Он-то никогда не видел крепостей издали при свете дня: отстроить их вблизи земель орков людям никогда не удавалось, время нужно. А когда вторгаешься в степи Детей Ветра - его не будет, удар возмездия последует незамедлительно.
Однажды ему довелось не только увидеть каменную крепость вблизи, но даже штурмовать ее. Только дело было ночью, тогда объединенные силы племени Ветра, Элкада и Моандора, чтобы наконец преломить ход войны, атаковали людскую крепость, перевалочный пункт, через который снабжалась армия, пытавшаяся захватить священную Гору Духов. Моандорские маги не подкачали, совместно с шаманами других племен наслав такие густые тучи, что, как говорят люди, хоть глаз выколи. И часовые на стенах обнаружили штурмующих орков, только когда боевой клич трех племен прозвучал уже со стен.
Сколько лет прошло - но никто из тех, кто участвовал в той славной битве, не забудет ее. Две сотни воинов, расшвыривающих ряды кое-как построившихся людишек - это не то, к чему защитники города были готовы, и бой очень быстро превратился в резню. Вопли, паника, визг людей, перекрываемый яростным кличем мстителей, и полнейший хаос везде, даже в рядах атакующих. Бой стенка-на-стенку закончился, толком не начавшись, и орки носились по улицам малыми группами, охотясь на незадачливых захватчиков.
Вдобавок к темноте, людишки так похожи друг на друга, что не сразу и поймешь, где воин, где безоружный мужчина и где женщина, так что приходилось смотреть, прежде чем бить. Помнится, было забавно узнать, что среди людей есть мужчины-не-воины…
Визжащий человек забрался на дерево и отчаянно вопил, пока громадный орк методично рубил ствол.
- Арситар, да это же не воин! - ухмыльнулся пробегавший мимо знакомый воин из моандорцев.
- Как не воин? Я уверен, что голос не женский!
- Так ты не знал? Не все люди - воины. Воины те, которые с оружием и стальными доспехами, остальные нет.
Он тогда проводил товарища взглядом, посмотрел наверх, на жалкое вопящее от ужаса существо, и сплюнул. Есть воины и есть женщины, а это тогда что? Ни то ни другое, оказывается. Эти людишки такие странные и непонятные, хотя что тут удивляться? Худшие из Младших народов, и этим все сказано. Гораздо позже он узнал, что во всех человеческих языках слова "воин" и "мужчина" - два совершенно разных слова.
Орки, забрав своих павших, которых оказалось куда как меньше, чем предполагалось вначале, ушли из города, когда все вражеские воины либо погибли, либо позабивались в щели и норы. Кто-то предложил поджечь деревянные дома, но его не поддержали вожди: а зачем? Та битва и вправду оказалась последней: когда король Эренгарда осознал, что орки запросто могут перенести поле боя из своих степей в его города, то отказался от притязаний на священную гору. Необычайно мудро, как для человека.
Эх, хорошее было время, славное…
Гро-Бакхг вывел своего ученика на дорогу и двинулся к городу. Неожиданно. Зачем в город, если это еще не Телмар?!
Навстречу начали попадаться люди, шарахающиеся в стороны и во все глаза глядящие на громадного орка. Заговорить с ним никто не посмел.
Интересно, если мертвым нет места среди живых, то почему шаман привел его сюда? Должно быть, древний закон предков под живыми подразумевает только Старшие народы. Или… ах, ну конечно! Ведь это эльфы понимают все, а людишкам-то откуда знать?! Им и в голову не придет, что орк перед ними - мертвец, стало быть, закон не нарушен, поскольку люди не оскорбятся. Или, может быть, предкам просто нет дела до оскорблений, нанесенных людям. Или, что еще более вероятно, старый шаман решил оскорбить людей в отместку за осквернение Горы Духов и привел к ним мертвеца. Так или иначе, даже если вот сейчас, шагая мимо живых, покойник нарушает древний закон, все равно с него спросу никакого: он всего лишь выполняет волю почтенного гро-Бакхга. Потом, когда он все-таки попадет в страну предков, то непременно спросит шамана, что и зачем. Но задать вопрос сейчас - значит усомниться. А пока его ведет старый учитель, в сердце не будет места сомнениям.
Стража у ворот сильно удивилась, когда мимо длинной череды повозок в ворота прошел здоровенный орк с топором и начинающей попахивать головой отвратительного чудовища. Хотя, если вдуматься, их, видимо, удивила голова. Они ведь должны хоть изредка видеть орков, война закончилась давно, теперь некоторые маги из Моандора и Элкада посещают своих коллег-людей. Моара так и вовсе чуть ли не каждый месяц путешествует через Эренгард в Монтейн, к Горе Грома и крупнейшему оружейному рынку. Правда, не совсем понятно, что она там забыла, разве только катакомбы Древних… Этих магов простому воину все равно не понять.
Город людей днем выглядит совсем иначе, особенно если по улицам не бегают разъяренные дети степей с окровавленными топорами. Сколько народу - не сосчитать! Одеты странно, оружия почти ни у кого нету. Изредка попадаются стражники, подозрительно косящиеся на чужака, но молчат. Боятся.
Вот представить бы себе, что человек забредает в поселение орков - неважно в какое. Ходит между палаток, смотрит вокруг, а мимо идут по своим делам воины и женщины, играют дети… И никто не интересуется этим человеком, так, смотрят на него, проходя мимо… Бред! Бред вдвойне, потому что его и в ворота-то не пропустят. А тут - входи кто хочешь. Спрашивается, зачем обносить свои поселки каменными стенами, если ворота настежь открыты, охрана возле них, видимо, вообще не понимает сам смысл слова "охранять" - просто таращится на входящих и пропускает всех подряд. Что тут скажешь, люди есть люди.
Странная пара - высокий грациозный человек и такая же женщина - привлекла внимание. Однако стоило чуть присмотреться, как оказалось, что это вовсе и не люди, а эльфы. А одеты как люди, это-то и сбило с толку поначалу. И вот им уже не хватает такта не глазеть… хотя, может быть, они просто не знают, лесные эльфы и те, что живут в людских городах, видимо, разные.
Гро-Бакхг же преспокойно двигается к ему одному известной цели - и люди даже не обращают внимания на него. Не видят, значит, не всем дано увидеть духа-волка. Только собаки шарахаются в стороны, скуля и поджав хвосты: они видят то, чего их двуногие хозяева узреть неспособны. А люди думают, что собаки боятся либо орка, либо отрубленную голову оборотня в его руке и даже не подозревают, что между ними идет визитер из потустороннего мира.
То и дело со всех сторон слышатся писклявые возгласы людей. Их понять можно, не каждый день увидишь такое. А своим чувствам и эмоциям они не хозяева, не научились владеть собой. Нечего и удивляться, что эльфы до сих пор считают людей плохо говорящим скотом. Длинноухие, конечно, заносчивы и высокомерны сверх всякой меры, жестокий урок, полученный ими чуть больше тысячи лет назад от своих рабов, людишек, не многому их научил. Но в чем-то они все же правы.
Квартал спустя за ним увязалась толпа ребятишек. Бегут следом, что-то кричат, тыкают пальцами, смеются… Малые да глупые, все равно что тигра за усы дергают. Чуть подрастут - поймут. Может быть.
Это неприятно - быть посмешищем. Слышать смех в свою сторону, но не понимать слов. Весь город, весь этот тесный, битком набитый людишками город пялится на шагающего по мощеной камнем улице ссутулившегося орка. Интересно, многие ли понимают, что этот отощавший, оборванный чужак, возвышающийся над толпой, словно скала посреди людского потока, способен в любой момент сбросить с плеча топор и в считанные секунды осиротить множество детишек?