* * *
Клиника для ведьмаков обманчиво напоминала дорогущий загородный пансионат. В углах стояли кадки с цветами. На выкрашенных в светлые тона стенах висели черно-белые фотографии африканских пейзажей и изображения флегматичных животных. В приемной красовался огромный аквариум с разноперыми рыбками, но, несмотря на шикарную обстановку, в воздухе витал специфический запах дезинфицирующих средств, характерный для любых больниц.
В отделении интенсивной терапии царило спокойствие, прятавшее горестный привкус безысходности. Из палат в коридор выходили окошки с толстым, звуконепроницаемым стеклом, и с упавшим сердцем я наблюдала за погруженным в летаргический сон Филиппом.
Парня опутывали трубочки. Смертельно бледное, осунувшееся лицо скрывала кислородная маска. От локтевого сгиба тянулись провода к сложному медицинскому прибору, на мониторе которого бежала зеленоватая галочка и рисовала биение пульса.
Сидя в глубоком кожаном кресле, у кровати Филиппа дежурила усталая Кошка. Под светом торшера она листала глянцевый журнал с собственной фотографией на обложке и изредка поднимала глаза от красочных разворотов, чтобы проверить брата. Заметив меня, застывшую у окна, Лиза отложила чтиво и выскользнула из палаты, бесшумно затворив дверь.
- Он еще не приходил в себя, - предвосхищая вопросы, проинформировала актриса шепотом (отчего-то говорить в полный голос в больнице казалось неправильным и неприличным). - Как твоя рука?
- Почти не болит. - Непроизвольно я потрогала тугую повязку, спрятанную под рукавом свитера. В процедурном кабинете молчаливый синеглазый врач наложил мне десяток швов на самые глубокие порезы и отпустил выздоравливать. Вестичи решили, что ранение нанес демон, а я смалодушничала и не стала переубеждать их в обратном.
Неловко примолкнув, мы с тоской разглядывали безжизненного парня в палате.
- Я за кофе, а то глаза слипаются. - Подавив зевок, актриса неопределенно кивнула в конец коридора. - Побудешь с Филом?
- Конечно.
Когда она ушла в больничный кафетерий, то я, стараясь не шуметь, прошмыгнула в палату. Не верилось, что на постели лежал именно Филипп, с безвольно вытянутыми поверх белой простыни руками, окруженный страшными медицинскими приборами. В настороженной тишине пищал датчик, отсчитывающий сердечные удары пациента.
На запястье парня краснел расплывшийся ожог. В воспаленных контурах угадывался след от пентаграммы Аарона, украшавшей подаренный мною браслет. Бросив в кресло куртку, я присела на краешек кровати и легонько дотронулась до рубца. Кожа была ледяной, но клеймо горело. Невольно вспомнилась ослепительная вспышка, разрезавшая темноту Гнезда, за минуту до того, как ведьмак провалился в беспамятство.
- Ты что здесь делаешь? - прозвучал резкий голос Аиды.
Отдернув руку, я глянула на незаметно вернувшуюся в палату ведьму. Ее строгий брючный костюм измялся, гладкая прическа растрепалась, а глаза покраснели от слез. Стыдно признаться, но меня смутил облик обычно лощеной матери Филиппа, словно постаревшей на несколько лет.
- Лиза попросила подежурить, - поспешно вставая, пробормотала я.
- Ты здесь лишняя. - В тоне женщины прозвучала непреклонность. - Не желаю, чтобы мой сын увидел тебя и разгромил больничную палату.
В растерянности я покосилась на спящего парня. От мысли, что придется вернуться домой и сходить с ума от неизвестности, нападала черная тоска.
- Аида, не понимаю, что именно вы имеете в виду, но позвольте мне остаться. - Просьба прозвучала слезливо. Наверное, и я сама выглядела не лучшим образом - потерянной и жалкой.
- Уходи! - приказала ведьма сквозь зубы, буравя меня острым взглядом. - Ты навлекаешь на нас несчастья! Ты видела, что убьешь моего сына, и вот он здесь, а ты жива и невредима.
От несправедливых нападок внутри похолодело. Мы пристально смотрели друг друга, и в гнетущем безмолвии пищал проклятый датчик, доказывающий, что Филипп жив. Наверное, бывший парень тоже захотел бы выставить меня за дверь.
- Как скажете, - уступила я и, подхватив куртку, направилась к выходу. Женщина посторонилась.
- Никогда не приближайся к моей семье! - Остановил меня очередной приказ.
- Аида, - потеряв терпение, я оглянулась через плечо к разгневанной ведьме, - откройте, наконец, глаза! Я вовсе не причина, а всего лишь следствие того, что происходит в вашем доме!
Она содрогнулась, словно услышала ужасное оскорбление, и процедила:
- Пошла вон!
Обида нахлынула уже в коридоре. Поперек горла встал горький комок, а глаза защипало от непрошеных слез. Я выбралась на слабо освещенную лестницу и, привалившись спиной к шершавой стене, громко всхлипнула. Звук эхом разлетелся в гулкой тишине холодных пролетов.
Неожиданно в кармане ожил мобильный телефон, веселый стрекот царапнул по нервам. Номер, определившийся на экранчике, оказался незнакомым, но в трубке раздался баритон Зака:
- Ты где?
- Уехала. - Я быстро стерла слезы ладонью, словно собеседник мог меня видеть.
- Тебя Аида выгнала?
Не желая выгораживать мать Филиппа, я промолчала.
- Возвращайся немедленно, - велел ведьмак. - Она расстроена и не понимает, что делает.
- Такси уже далеко от больницы.
С каждым разом получалось врать все лучше. Заккари был прав, когда доказывал, что ложь - не такая уж и сложная наука.
Парень примолк, похоже, собираясь с мыслями.
- Саша, ты должна знать, что Фила спас знак Аарона. Брат выжил благодаря твоему браслету.
- И ты расстроен? - грубо перебила я, выплескивая бурлившую внутри обиду. - Ты бы мог стать Хозяином. Не везет, правда, Зак?
В трубке повисла напряженная тишина.
- Меня изумляет, с какой легкостью ты делаешь неверные выводы! - через долгую паузу, наконец, произнес ведьмак и отключился, не желая продолжать оскорбительного во всех смыслах разговора.
Слово - не воробей. Со злости оговорив ни в чем неповинного человека, я почувствовала себя гаже некуда.
Слепое окно на лестнице выходило к пустующей больничной парковке. Внизу расстилалась темнота, едва-едва разряженная тусклым фонарным светом. Лес, окружавший здание клиники, чернел беспросветным монолитом.
Скользнув мимолетным взглядом по оконному стеклу, я оцепенела от страха. Телефон выпал из ослабевших рук и в абсолютной тишине звонко ударился о кафельные плитки…
В отражении за моим плечом стоял рыжеволосый демон.
Через мгновение двойник в заляпанной бурыми пятнами одежде появился передо мной. На израненном предплечье с татуировкой чернели запекшиеся порезы, лицо с искусанными губами застыло в горестной гримасе. Воплощение Силы протянуло перепачканную засохшей кровью руку, и, в панике попятившись назад, я уперлась спиной в стену из прессованного воздуха. Чуть склонив голову набок, создание провело кончиком пальца по моей щеке, и кожу обожгло ледяным холодом.
Хотелось закричать, но от ужаса пропал голос. Я только зажмурилась, надеясь, что прямо сейчас проснусь в своей кровати.
* * *
Несмотря на то, что частная клиника для старых ведьмовских фамилий отличалась почти неприличной дороговизной, кофе здесь продавался только в автомате, и тот на редкость паршивый. Однако Заккари мучился похмельем, а потому был согласен даже на отраву, лишь бы в ней имелся кофеин.
Сидя за пластиковым столиком в кафетерии, ведьмак тер виски и фантазировал, с каким блаженством растянется на кровати и провалится в сон, когда полная мучительного ожидания ночь закончится. Маленькими глоточками из бумажного стаканчика Лиза прихлебывала дрянной экспрессо и морщилась от горечи.
- Саше стоило остаться в больнице. - После долгого угрюмого раздумья ни с того ни с сего произнесла кузина. - Ты не видел порезы у нее на руке - ужас.
- Твоя заботливость меня пугает, - равнодушно оборонил Зак и с силой надавил пальцами на веки, ощутив приятную, тягучую боль. Перед глазами поплыли радужные круги.
- Вы опять поцапались?
- Чтобы ругаться, нужно хотя бы общаться, а у нас - зона отчуждения. Твое здоровье. - Блондин отсалютовал стаканчиком и опрокинул в себя остатки приторно сладкого кофе.
Лиза бросила на кузена странный взгляд и после долгой паузы вымолвила:
- Я полагала, ты перерос это.
- Говоря многозначительное "это", на что именно ты намекаешь? - холодно отозвался ведьмак.
Разговоры о бывшей подружке брата нервировали, а от выразительных взоров и многозначительных реплик кузины Заккари начинало тошнить. Как последний кретин, он сбежал из кинотеатра, поехал за такси Саши, а потом еще полчаса, куря сигарету за сигаретой, просидел в замшелом подъезде под дверьми ее квартиры. Только Зак так и не нашел в себе силы духа, чтобы позвонить в эту проклятую дверь и попросить у оскорбленной девушки прощения за розыгрыш. Ведьмак не понимал, за что именно злился больше - за абсурдное желание извиниться, или же за собственную трусость довести дело до конца.
- Ты меня понимаешь, красавчик, - пытливо разглядывая брата, вкрадчиво вымолвила кузина.
- Кошка, я слишком трезв для разговора по душам, - отрезал парень. Он дико устал, чтобы среди ночи объясняться с чрезвычайно проницательной сестрицей.
- Увиливаешь от ответа? - насмешливо фыркнула Лиза. - Ну-ну.
Кузина отвернулась и вдруг настороженно выпрямилась на стуле, отставляя кофе.
- Что случилось? - В голосе актрисы послышалось беспокойство.
В доселе безлюдном коридоре происходило суматошное движение. Сновал всполошенный медперсонал. Неуклюже переваливаясь, рядом с открытыми дверьми проскочил семейный доктор Вестичей, ведьмак степенный и уважаемый, никогда не опускавшийся даже до быстрой ходьбы.
Молодые люди переглянулись и охваченные дурным предчувствием вскочили с ненадежных пластиковых стульев. Столик зашатался, стаканчики опрокинулись. Со столешницы на кафельный пол потекли струйки недопитого экспрессо, но оплошность так и осталась никем незамеченной - кафетерий опустел.
Заккари ворвался в палату. Сводный брат метался на кровати, вырываясь из рук дюжих медбратьев. Неосознанно Филипп срывал датчики, и отключенные приборы заходились в пронзительном писке. Сосредоточенный доктор наполнял лекарством шприц. Растерянная медсестра в коротком халате испуганно пялилась на бьющегося в конвульсиях пациента и рассеянно пыталась приложить к его бескровному лицу кислородную маску.
- Милый, что же это?! - Испуганная мачеха бросилась на грудь пасынка и захлебнулась рыданиями.
- Уведи ее, - тихо велел Заккари появившейся в палате кузине. Он мягко отстранил женщину, но, протестующе замычав, та мертвой хваткой вцепилась в полы пиджака.
- Не смей, - выдавила она.
Судорожно вздохнув, Аида собралась и решительно отодвинулась от парня. Волосы с тонкими прожилками седины были растрепаны, косметика под глазами расплылась. Хозяйка Гнезда выглядела подавленной и испуганной, и в порыве жалости Кошка обняла растерянную тетку за плечи.
Тем временем врач проверил на свет пузырьки воздуха в шприце. Из острия тонкой, длинной иглы прыснул едко пахнущий раствор. Один из медбратьев с видимым усилием прижал Филиппа к подушкам, позволяя доктору уколоть парня в плечо, и под действием лекарства, как по взмаху волшебной палочки, больной расслабился. Прерывистое дыхание ведьмака медленно выравнивалось, и персонал отступил.
Тут неспокойный пациент пошевелился, заставляя присутствующих нервно податься вперед. Окончательно приходя в сознание, он схватился за голову и, резко распахнув глаза, с недоумением воззрился на тянувшийся от запястья проводок.
- Какого черта? - Парень грубо содрал датчик и обвел палату осмысленным взглядом.
Комната застыла в оцепенении. Темно-карие глаза очнувшегося молодого человека казались бездонными, но из них исчез ведьмовской огонек. Молодого Хозяина Вестича покинула родовая Сила.
Не понимая причины коллективного столбняка, он мрачновато пошутил осипшим голосом:
- У вас гримасы, как на поминках.
- Вот дерьмо! - с истеричным смешком выдохнула Кошка и сконфуженно прижала ладони ко рту.
С тихим стоном Аида провалилась в обморок.
Ночь превратилась в беспрерывную круговерть, в которой, кажется, лишь потерявший Силу Фил сохранял хладнокровие. В самый неподходящий момент, когда мачеха пришла в чувство, у Заккари затрезвонил мобильный телефон. Злясь, ведьмак долго хлопал себя по карманам, пытаясь выискать настырно тренькающий аппарат, и с досадой обнаружил на экране номер Саши. Всего пять минут назад сводный брат потребовал четкого ответа, пострадала девушка или нет, и сделал вид, будто поверил, что с ней не случилось ничего страшного. Покосившись на Филиппа, бессильно лежавшего на больничной койке, блондин быстро вышел в безлюдный коридор.
- Чего тебе? - грубо рявкнул он в трубку.
- Твой номер определился, когда ты звонил мне из больницы. - Сбивчиво объяснила девушка странным голосом. - В общем, у меня проблема.
- У тебя тоже проблема? - пробормотал Зак.
Через окно в стене он наблюдал за тем, как в палате нервная медсестра трясущейся рукой вкалывала зареванной Аиде лошадиную дозу успокоительного лекарства.
- Да. - Саша запнулась. - С дверью.
- Ты издеваешься?! - взбеленившись, заорал в трубку ведьмак. - У тебя заело дверь, и ты звонишь мне?! Я, по-твоему, похож на слесаря?
- Извини. - Девчонка замолкла, вероятно, решая, как поступить дальше. - Я не знаю, к кому еще можно обратиться… С таким.
- А мне, откуда знать, что люди делают с заевшими дверьми?! Разбуди соседей. Пусть вызовут службу спасения и выломают замок. - Парень цедил слова резко, сквозь зубы, не сдерживая раздражения. - Ты сообразительная девушка, неужели сама не можешь додуматься?
- Зак, - она прочистила горло, - проблема не в замке. Я просто не могу попасть домой.
- И что я должен сделать с твоим "просто"?
- Приехать.
Что-то в тоне Саши заставило сердце нехорошо сжаться. По спине пробежал холодок. Сквозь стекло ведьмак поймал пристальный, прожигающий взгляд свободного брата.
Было непривычно видеть у него резкие черты лица, не сдобренные силой магии. На щеке проявился прежде невидимый шрам - напоминание об укусе злобного бульдога в раннем детстве. Филипп, обычный человек, измотанный нападением демона, каким-то чудом, казался сильнее их всех, сильнее Заккари. Как и всегда, проигрывая в поединке характеров, блондин отвернулся первым.
- Пожалуйста, - сдавленным шепотом добавила девушка на другом конце огромного города.
- Скоро буду, - буркнул он и отключил вызов.