- Присаживайся. Ты же пьёшь кровь с энергией? - Произнёс он.
- Да... - Опять смутившись, ответил я. - Как тебя зовут, кстати, сосед?
- Извини. Забыл совсем. - Он вновь протянул руку для пожатия. - Алексей Рахгал.
- Мел Меф. - Пожимаю его костлявую ладонь. - Пью, но откуда она у тебя?
Усевшись на диван и расстегнув робу, Алексей подставил лицо свету лампы:
- Я всегда держу про запас. Если захочу приятно умереть. Ты же знаешь, как она действует на нас? А нам раз в год выдают. Бюрократы не делают особой разницы между видами.
- Ясно. Тогда вот мясо. - Усаживаюсь напротив него, на не менее колченогий стул, чем у меня квартире.
Некоторое время мы молча накрываем на стол. В кружку с вином, я наливаю примерно столько же, один к одному, любезно предоставленной обогащённой энергией крови. Алексей накладывает себе мясо из брикета. И наливает в свою кружку отвратительного вида гнилую кровь, смешанную со слюдой и слюной летучей мыши.
- Ну, за знакомство! - Сдвигаем кружки, издавшие глухой звук при столкновении.
Опрокинув внутрь себя кружку, я почувствовал как во мне взорвалась бомба. В переносном смысле, конечно же. Прекрасные ощущения: яркий, очищающий огонь разлился внутри меня, заставляя чувствовать себя живым. Ещё бы - второй раз за ночь пить качественную кровь. Да теперь ещё и в таком тонком сочетании с алкоголем.
Перед глазами даже поплыли круги, а зрение начало само собой скакать с обычного на энергетическое. Организм просто сходил с ума от радости, испытав такую дозу кайфа. Прямо как будто стал человеком.
- Ну, извини за любопытство. Но, может, расскажешь свою историю? - Искренне интересуюсь у своего соседа.
Тот, с тихим рычанием, пожирал мясо. Я выложил ему на тарелку большую часть, грамм четыреста. Впрочем, ему хватало сдержанности, и он утирал лицо какой-то гнилой тряпицей, чтобы стереть потёки с лица.
- Да. Спасибо, отличное мясо. Я хотел взять, но как-то экономил. - Стало заметно, что ему легче выговаривать слова. Видимо, тоже допинг хорошо принял.
Жду, когда он утолит голод и начнёт рассказывать, задумчиво водя кончиком короткого острого когтевидного ногтя по изрезанной столешнице. В голове пока что плавали алкогольно-кровяные пары.
- Так вот. До Катастрофы я был инженером. И занимался некромантией, для себя. Ну как все тогда делали, кто имел скрытую склонность... - Он снова вгрызся в остатки мяса, время от времени, судорожно запивая его гнилью из своей кружки.
Доев всё с тарелки, он скрипнул костями, откинувшись назад:
- И вот... Когда всё произошло - я попал под удар химии. Начал искажаться. Вместе с женой. Но мне не хотелось умирать или стать бессмысленной тварью. Я постоянно делал некромантию. Много людей пришлось... - Он качнул головой, затрещали позвонки. - Но времена были такие. Когда Центральный Диктат добрался до южных районов Столицы - я оставался в разуме. Но жена... Она никогда не практиковала. А ты понимаешь, нельзя дать другому. Она уже стала такой, как... Неважно.
- Тебе ещё повезло... Наверное. - Пожимаю я плечами, и добавляю с грустью. - Моя жена и почти все родственники погибли во время Удара.
Алексей бьёт костью руки по столу:
- Суки! У всех жизнь к чертям. Нашёл бы тех, кто развязал эту войну... Сожрал бы, пусть и стал бы после этого гулем!
Я не удивляюсь его вспышке. У самого раньше были похожие мысли. Но мне приспособиться всё же было легче, чем искаженному с гулем на руках, поэтому я уже привык. И давненько, пожалуй. Даже радость в своём положении нахожу.
Наконец, он взял себя в руки и продолжил:
- Значит, ты меня понимаешь. Когда Диктат пришёл - я сразу предложил свои услуги. Сначала меня Генетики, потом Менталисты мучили. Но всё прошёл. Я уничтожил пять логов гулей. И провёл отряды Очистки и Энергетиков по заводскому району. После этого был принят на службу. Вот и работаю. Что тут рассказывать - как ты, пожалуй, и работаю. Служба Контроля же... Только управления разные. Чтобы быть нормальным - мне надо только ритуалы проводить. Хотя бы раз в квартал. Вот мне приговорённых к смерти отдают. За это вычитают часть золота из оклада. Сам понимаешь, бухгалтерия...
- Ага. Бухгалтеры - вечны и беспощадны. Их ни одна Катастрофа не остановит. - Заливаюсь булькающим смехом.
Он вторит мне согласным хрипом.
- Жену мою хотели... утилизировать. Но я дал расписку. Если она нанесёт вред любому гражданину - я сам её упокою и лишусь половины оклада за год. Должен сам за ней следить постоянно. Повезло, короче. Хорошо быть начальником отдела, есть выгоды. - Он задумчиво кряхтит, со скрипом прокручивая свою опустевшую кружку по столешнице вокруг своей оси.
- Да, история у тебя. - Киваю, в знак восхищения его волей и мужеством. - А не ты ли участвовал в программе реабилитации частично искажённых?
- Я добровольно отдался на опыты Менталистам и Генетикам тогда. Ты прав. Кроме меня ещё три таких было. Ну и есть, до сих пор, само собой. - Он грустно хрипнул. - Думал, вдруг жене потом удастся помочь... Не вышло. Если искажение пошло - его можно только приостановить на имеющейся стадии. Чтобы сохранить же разум... Ирония судьбы - надо было быть некромантом до начала искажения. Единственный вариант, сохраняющий ментальную оболочку биополя. Иначе - никак. А жена всегда на меня орала за то, кем я был в прошлой жизни...
- Не грусти. - Снова искренне замечаю я. - Всё к лучшему.
- Ты прав. Я каждый день себе это говорю. Особенно, с тех пор, как упокоил своё первое гнездо на службе. Там были мои тёти и дядька. Они были уже гулями. - Со скрежетом передёрнув плечами, он улыбнулся своими остатками лица. - Спасибо тебе, иногда хочется выговориться нормальному собседнику.
- Не за что, приятель. - Улыбаюсь. - Ты хороший человек. Ну что, ещё по одной, а?
Тот хрипит, выражая полное согласие. Хорошо, когда соседи нормальные. Есть с кем пообщаться и можно не бояться, проходя мимо очередного этажа по дороге на работу. По крайней мере, теперь я знаю, что можно не бояться ходить мимо второго этажа.
- Кстати! - Мои мысли вынесли меня на затронувшую меня тему. - Изменённый ко мне сегодня в квартиру пробрался, представляешь? Они же и таких как ты трогают. Поэтому будь поаккуратнее. Говорят, вновь эпидемия пошла, Стена дала брешь. У нашего управления будет много работы. А потом и вас подтянут, из очистки.
- О, как... - Хрипнул Алексей. - Надо, значит, жену постоянно в комнате запирать, и хороший охранный на дверь купить и повесить. А то изменённые даже гуля сожрать могут... Спасибо, сосед.
- Ты представь. - Внезапно озвучиваю, пришедшую мне под алкогольно-кровяным кайфом, мысль. - Ещё сорок лет назад никто и представить себе не мог: искажённые, изменённые, демоны, даже сам Диктат... Это же просто бред сумасшедшего - весь наш мир. Если б кто даже книжку написал... Фантастика, да, так это называлось. В дурдом бы автора посадили. А теперь... - Запутавшись, машу рукой, замолкая.
Искажённый кивает, хрипнув:
- Мне тоже такие мысли в голову приходили. Только про Диктат вслух думать не стоит.
- О, да. Я с Менталистами тоже общался по службе. - Скривившись, соглашаюсь с Алексеем. - Тоже то ещё порождение постапокалиптического разума. Ладно, закроем тему.
- Ты прав, Мел. Проверки уже достали.
Лениво раздумываю, чем бы вновь прервать молчание, пока мы разливаем новые порции напитков в кружки. Мне в голову приходит новый вопрос:
- А как жену твою звали... зовут?
- Да, она уже давно не откликается на своё имя. Раньше ещё как-то реагировала, когда я её звал. Знаешь, такой отблеск понимания. Имя у неё, действительно, редкое было. Странное по меркам старых времён. Её так в честь какой-то прабабушки назвали, что ли. - Задумчиво произносит мой новый приятель. - Алуайа. Никогда вот до Катастрофы не интересовался откуда такое имя. А когда пришло в голову... Уже было поздно. Очень сложно спрашивать у гуля.
- Не периживай, Алексей. - Приподнимаю руки. - Извини, что такие воспоминания тереблю.
Внутри меня возникают странные ассоциации. Как будто это имя мне что-то может говорить. И, словно бы, этот участок нашего разговора сфотографировался на плёнку где-то внутри меня. Очень странное ощущение. Хотя, я, скорее всего, просто перепил.
- Да, знаешь, сосед. - Отхлёбывая из кружки, замечаю я. - Кажется, мне уже хватит. Перепил... Надо бы домой собираться.
Мой взгляд расфокусировано падает на ополовиненную бутыль вина.
- А вино оставь себе. Может ещё кого угостить надо будет. Или я к тебе на следующих выходных загляну, если ты не против, а?
Алексей отрывисто бросает:
- Да я тоже уже слишком много выпил. Лишнее в голову лезет. А заглядывай ко мне каждые выходные, действительно. Будем по-человечески расслабляться.
Скрепив прощание крепким рукопожатием, я выбираюсь из его квартиры и, покачиваясь, поднимаюсь по лестнице к себе на четвёртый этаж. Хорошо же я набрался. Даже сам того не заметил. А вообще-то уже - ну, просто в стельку пьян. Завтра же на работу! Отосплюсь до утра, да.
Из последних сил, стоя на расползающихся ногах, отпираю дверь. Очень старательно закрываю её изнутри, досконально проверяя все замки. И почти бегом, заплетающимся шагом, добираюсь до разваливающейся тахты у себя в комнате, заваливаясь на неё. Отсыпаться... Давно я так не пил. Сознание мгновенно отключается, отправляя меня в сон без любых образов. Последним усилием, устраиваюсь чуть поудобнее, чтобы мне в спину не упиралась торчащая пружина. И всё, проваливаюсь...
Глава 11.
Делаю глубокий вдох, затем медленно выпуская, с присвистом, воздух через сжатые зубы. Распахнув глаза, автоматически тянусь за сигаретой из очередной початой пачки, часто моргая, чтобы окончательно вернуть картинку в норму. Я больше не в жутенькой Тени, я снова в уютной квартирке. Да, давно меня не заносило в такие мрачные дали.
Я осознаю, какой ответ я получил. Странный, невозможный, неприятный, отвратительный. Но не хочу об этом думать. Пусть моё подсознание сначала успокоится от полученной информации. И тогда я уже нормально подумаю. Может быть, из-за того, что я подозревал то невероятное, что было начертано на управляющей големом пластине - мой разум отказывался расшифровать эту подпись самостоятельно? Возможно.
Кстати, очень интересно, что все Тени которые мне доводится посещать - такие... неприятные. Либо все не генеральные линии вероятностей Древа Реальности такие упадочные и Реальность отсеивает из себя все апокалиптические возможности на задний план, в Тени. Либо это моё подсознание реагирует на мой мрачный, на самом деле, внутренний мир и впускает меня только в самые сумрачные варианты. На самом деле, это тема отдельного исследования... Кхм, что-то я увлёкся. Не диссертацию же писать на данную тематику. Но всё же любопытно, надо будет как-нибудь в свободное время и, при этом, когда у меня будет желание на изучение окружающей магической сферы бытия - подумать над этим. Чем Архонт не шутит - может и гримуар какой на эту тему напишу, действительно.
Сколько времени я провалялся? Подбираю валяющиеся среди прочего хлама на столе карманные часы и, прищурившись, разглядываю циферблат. Ого, как я и думал - уже далеко за полночь. Третий час идёт. Значит, время для позднего ужина настало. Тем более, на кухне много листочков, которые можно терзать своими параноидальными выводами и мыслями.
Кое-как поднявшись на ноги, пошаркивая по линолеуму ногами, от внутренней скопившейся усталости, прикладываю пальцы к глазам. Честно говоря, мне даже не хочется думать. Слишком много всего на меня свалилось. И, главное, никак не хочет отпускать. Предательства, смерти, постоянные хождения в Тени. Нет бы просто запустить какую-нибудь старую игрушку на компьютере и посидеть спокойно. А потом поспать, без всяких снов, и проснуться бодрым и полным сил. Почему это настолько нереально, а?
Добравшись до кухонного стола, я уныло подвигаю к себе один из ещё не исписанных листов и начинаю записывать, продолжая дымить сигареткой. Во-первых, на бумагу ложится вывод о том, что именно моя Алуайа меня предала и зачем-то стравливает с Кланом, для нашего взаимного самоуничтожения. Если виденное в Тени должно трактоваться именно так. Но простора для толкований не остаётся.
Во-вторых, мне совершенно непонятно за что она решила меня предать. Лишь она, из всей моей родни, сохраняла мне полную верность и ценила нашу древнюю дружбу. Только пару недель назад она вытаскивала, пыталась, по крайней мере, из этой отвратительной истории с сектантами и мстящим Кормато...
В-третьих - как? Как она могла создавать големов? Как она могла связываться с моим кузеном, говорить с ним по мобильному "устройству связи", как выражался мой покойный страж - если она не имеет тела?
Записав всё это, я обессиленно роняю голову в подставленные ладони и смотрю на столешницу. Крошки, кстати, надо бы смести. Почему мне ничего никогда непонятно? Могут ли карты дать хоть какой-то ответ? Пожалуй, надо собраться с силами, откинуть навалившуюся на меня тяжёлую мизантропию и заняться поиском этих самых ответов. Прямо сейчас.
Прошаркав ногами по полу, снимаю с холодильника мешочек с Таро и, отодвинув весь хлам в сторону, выкладываю карты на стол. Перетасовав колоду, вынимаю одну и гляжу на смотрящих на меня "Влюблённых". Интересный ответ на мой толком не сформированный, но очевидный мысленный запрос. Вроде как, это означает, что за всем стоит Алуайа. Прямой вопрос - прямой ответ Старшим Арканом. Но с другой - противоречие. У "Влюблённых" слишком позитивный контекст в данном случае. "Мир, дружба, морковка". Она подставляет меня - любя? Или как? Надо сделать полный расклад.
Тщательно раскладываю карты по столу, рубашками вверх. Завершив это действо, переворачивая их, не удерживаясь от удивлённого вздоха. Нет, карты часто отвечают Старшими Арканами... Но чтобы все девять карт в готовом узоре...
И теперь бы понять. Что-то сейчас я не могу уловить логической связи. Кроме одного - Алуайа на все то процентов связана с происходящим. И, при этом, она не питает ко мне злобы, ненависти или желания убить, совсем наоборот - как и всегда она испытывает ко мне самые позитивные чувства, которые возможны для древнего существа, не имеющего возможность воплотиться.
Странно. И, есть у меня смутное подозрения, что уточнения не слишком помогут. Не могу врубиться. Сокрушённо вздохнув, складываю карты в колоду и убираю в мешочек. Надо поесть, попить кофе. Позвонить своим, узнать когда там назначено прощание с Иваном. Заодно, выяснить скоро ли вернётся супруга.
Как плохо, что ничего не получается понять своим излюбленным и простым способом. Опять наощупь. Как и с девочкой... Кстати! Есть ли связь? Сколько я об этом думал, и чуть не забыл спросить.
Вновь схватив Таро, делаю несколько быстрых раскладов, любуясь на череду Старших Арканов подряд. Судя по всему, здесь работают не банальные щиты и барьеры, но некие следы, запутывающие правду и ложь. Но главное - понять можно. Связь есть. Мало того, всё происходящее завязано на несостоявшуюся жертву недобитых нацистских преступников. Вокруг неё целый тугой узел противоречий, которые разрешатся так или иначе. Пока весы замерли в ожидании. Понять бы ещё, что именно творится... Но мой кузен охотится в первую очередь за ней. На нём паутина полулжи, навешенной кем-то для сокрытия правды - гораздо слабее. Конечно же, он не давал своего согласия на своё сокрытие... Значит и установленная дамой защита - слабее.
И ещё - вновь выходит некий предатель из моего редеющего за последние недели окружения. Как бы существующий, но при этом и нет. Как такое может быть? Он ещё не решился меня предать? Раздумывает над предложением? Или его вынудят некие обстоятельства? Не могу понять, снова!
Да что ж ты будешь делать. И кто может меня предать? У меня и знакомцев-то из-за событий нового времени, так сказать, становится всё меньше. А если перебирать всех? Попытаюсь. Вываливаю на стол карты. По одной на каждого моего приятеля или товарища.
Глухо. Нет ответа. Что ж, пора сворачивать оккультно-шпионскую деятельность. Всё равно ничего толком я не добьюсь. Где там моя пицца? Пока я чертыхаюсь и мрачно разогреваю полуфабрикат, мои мысли тоскливо вращаются вокруг новой загадки. И - даже не одной.
***
Вытаскиваю зубами сигарету из пачки, отворачиваясь от промозглого ветра, кидающего в лицо противную мелкую морось. Пытаюсь прикурить, щёлкая колесиком, но ветер тушит огонёк. Вторая же рука безнадёжно занята зонтом, подрагивающим под порывами воздушной стихии.
Отвратительная погода и настроение - аналогичное. Наконец, удаётся на секунду поймать тут же потухшее пламя и сделать несколько быстрых и глубоких затяжек, чтобы раскурить цилиндрик, плотно набитый табаком. Во рту почувствовался чуть горчащий дым, и с тихим треском сигарета начала тлеть.
Оборачиваюсь обратно, лицом к могиле. Всего десяток человек вокруг. Все кто близко знал Ивана. Двумя компаниями от могилы - слева и справа. Слева я и мои знакомые. Магический фронт, блин. Справа - его знакомцы по бизнесу, которых ни я, никто другой из наших практически не знали. Незнание это, впрочем, было взаимным. Знакомцы из той компании что справа все как на подбор. Тихие, на лица надвинуты кепки или шляпы, руки в карманах джинсов. Понятно, через них же он крутил свои мутные схемы, в том числе и по реализации товара, который удавалось раздобыть у меня и уже моего, "левого" круга, его общения.
Из всех них я знаю только одного - его зовут Елисей. Бизнесмен, через склады которого он прокручивал свой товар. Я даже более-менее в курсе их расчётов. Ещё бы, Ели (он предпочитает, как я понял, именно такое сокращение своего редкого имени) обращался ко мне пару раз, по совету Ивана, чтобы узнать о "проблемных точках", как он выражался. Ничего интересного - взаимоотношения с налоговой, органами, партнёрами и врагами по его бизнесу. Явно отдающему полулегальностью. Ну, мне-то что? Ответил, получил деньги. Один раз выпил за знакомство.
Все стояли молча, глядя на свежую землю, укрывшую гроб. Надо кому-то что-то сказать, ведь так? Никто не хочет? Может быть, мне выйти, речь сказать? А то совсем напоминает какой-то дрянной фильм про итальянскую мафию...
Только я делаю было шаг, как выходит Ели и, удержав зонт от порыва ветра, поморщившись, начинает говорить.
Говорит он верные вещи. Они были бы приятны Ивану. И как умело он обращает все скользкие моменты в описания его достоинств. Заодно, хотя и все присутствовавшие были в курсе, естественно, обходя и подробности его занятий. Слушаю его краем уха, раздумывая. Какая всё же страшная смерть... Даже не хочется представлять как это произошло. Подробности рассказа о его кончине, свидетелем которой была Артамонова, напрочь отбили мне аппетит на неделю, как минимум.
Затягиваюсь поглубже, задержав воздух в лёгких. Никотин всасывается в кровь, вновь разгоняя мысли. Они как раз сидели, выпивали коньячок и обсуждали важный вопрос - за сколько он возьмёт новые штуки, которые в процессе своей работы... скажем так... нашла Артамонова. Как всегда торговались долго, ожесточённо, с жестикуляцией и закатыванием глаз. Когда внезапно Иван, начав было подносить ко рту новую рюмочку с огненным напитком, закатил глаза уже по настоящему. И из его рта хлынул поток жёлто-бурой гадости.