Семейство Карванна было известно своим великолепным - даже для потомков - умением владеть ножом.
Мужчина, взирающий на Мели с фотографии, не стал бы так выделываться. Закалённый пятнадцатилетним участием в борьбе, идущей между семьями потомков, он бы наблюдал, вычисляя в уме вероятность успеха. Пока не подвернулся бы удобный случай. И тогда Карванна стремительно ухватился бы за свой шанс и извлёк бы из ситуации всю возможную выгоду. Известно о четырёх безрезультатных покушениях на Селино, и, вероятно, ещё дюжина или даже больше остались тайной.
Она несколько раз легко прикоснулась к экрану ноутбука, вызывая запись единственного попавшего на видео покушения. Мели уже дважды её посмотрела.
Премьера "Жиголо". Ярко освещенная улица. Красная ковровая дорожка простирается вглубь театра "Миранда". Из толпы поклонников доносятся восхищенные крики в адрес звёзд и их сопровождающих.
На огражденную площадку приземлился сверкающий глайдер, по форме напоминающий пулю. Люк поднялся, из нижней части выехал металлический трап, обеспечивая пассажирам комфортный спуск. Вышел Селино. Высокий, стройный и ошеломляюще мужественный в традиционном черном камзоле семьи Карванна, плотно облегающем его широкие плечи. Юноша её детства возмужал, и это пошло на пользу его внешнему виду. "Даже слишком на пользу", - подумала Мели.
Селино слегка наклонился, протянул руку и тут же изящные пальчики накрыли его ладонь. Из глайдера появилась женщина, одетая в блестящее серебряное сари. Ещё чуть-чуть - и её наряд можно было бы назвать вульгарным. Благодаря тонким шпилькам она казалась всего лишь сантиметров на пять ниже Селино: метр девяносто против его метра девяносто пяти. Копна светлых волос струилась по спине женщины и доходила почти до колен.
Селино повёл блондинку по ковровой дорожке. Они казались идеальной парой: её чарующее сияние контрастировало с его задумчивой мрачностью. Боль иглой пронзила грудь Мели. "Старые мечты", - напомнила она себе.
Атаку она почувствовала на мгновение раньше, чем увидела. Селино дернул головой: из толпы справа на него бросились четверо. Установленный службой безопасности театра магнитные разрушители не позволяли использовать огнестрельное оружие, поэтому нападающие выбрали тёмно-красные мономолекулярные клинки.
Селино толкнул спутницу назад, за спину, и бросился в бой. Он двигался невероятно быстро, его изображение на записи казалось размытым пятном. Мели постучала по дисплею, снизив на четверть скорость воспроизведения. Карванна держал в руке простой металлический кинжал, которым рассек горло первого нападающего, оставив у него на шее ярко-красную вертикальную рану. Прекрасная работа. Такой удар позволил сделать длинный надрез на сонной артерии, не сбавляя скорости. Попасть в цель в этом случае чрезвычайно сложно - все равно, что вспороть вдоль скользкую, колеблющуюся на ветру трубочку от капельницы. Мели думала, что сила и ловкость Селино были выше среднего, но, похоже, он обладал ещё и сверхбыстрыми рефлексами. Или имплантатом, увеличивающим меткость. А может, и тем и другим.
Следующий взмах кинжала рассёк подмышечную вену второго атакующего, попутно пронзив почку третьего. На это движение Селино потратил на четверть секунды больше, чем рассчитывал. Было видно, как он сменил тактику на середине движения, с силой ударив четвертого противника ногой в шею. Перемотав на полсекунды назад, Мели уменьшила скорость до половины и пересмотрела эпизод, когда черный ботинок Селино коснулся горла другого мужчины. Не было слышно характерного хруста, но Мели видела, как в области шеи позвоночник последнего из нападавших резко сместился - удар сломал его.
Мели захлопнула ноутбук. Нет никаких сомнений - в случае прямого физического противостояния Селино её убьет. Она была невысокой, на голову ниже Селино. Он также превосходил её в весе килограммов на сорок чистой мышечной массы, и, в отличие от Мели, обладал усиленными способностями. Исходя из того, что она увидела на записи, очень немногие смогли бы одолеть его в бою. Кроме того, Селино повсюду сопровождали телохранители. И Маркус. Ни в коем случае нельзя забывать о Маркусе. Иммигрант с древней планеты во втором поколении, он плохо подходил для традиционных методов усиления способностей. Вместо этого во имя службы он сотворил со свои телом ужасные вещи. Настоящий человек-яд, он убивал одним прикосновением. Несколько лет назад Карванна спас его и Маркус был предан Селино, как верный пес.
Чтобы убить Селино Карванна, Мели пришлось бы подобраться очень близко и изолировать его от охранников.
Папа прав. Никто из Галдесов или их людей не смог бы устранить Селино. По сути, она - единственный житель Новых Дельф, способный добраться до него, а население города исчисляется миллионами.
Отец мудро предположил, что она возьмётся за это дело, если не ради семьи, то ради того, чтобы перевернуть последнюю страницу в истории своей несчастной любви. Он считает, что Мели ненавидит Селино из-за того, что тот унизил всё семейство Галдес, а также разрушил её жизнь и лишил будущего. Конечно же, она просто обязана ненавидеть этого мужчину.
Мели вспомнила информацию из досье. Селино курировал ряд проектов рода Карванна, включая компанию "Рабан" и строительную фирму "Санлайт". Он был полон энергии и не знал покоя. Вывел свою семью на ведущие позиции. Благодаря ему они владели миллионами. По сути, он и олицетворял собой фамилию Карванна. Его смерть повергла бы их в хаос и обесценила бы принадлежащие им акции.
Энджел - за астрономическую сумму, без сомнения - умудрился заполучить расписание Селино на следующие две недели, в ходе которых он должен будет проинспектировать новое строительство на юге. Следовательно, Карванну ждёт шквал совещаний и деловых ужинов. И если в нём осталось хоть что-то от юноши, которого знала Мели, то он эту кутерьму от всей души возненавидит. Слишком уж деятелен и умен. Года, возможно, и научили его проявлять терпение в общении с менее сообразительными людьми, но вряд ли он знает, как в такой ситуации избежать скуки.
Мели изучила его последние строительные проекты. Он возводил красивые, полные света, утопающие в цветах здания, где современные технологии органично сочетались с провинциальной простотой. Мели улыбнулась. Можно увезти человека из провинции, но из его сердца провинцию не вытравить. Селино постарается под любым предлогом избегать утомительных формальностей, и это значит, что, скорее всего, он остановится в своём загородном доме на Террасах, а обедать будет в каком-нибудь кафе внизу.
Иногда месть хорошо подавать с пылу, с жару.
* * *
Селино шагал по мостовой Красной Террасы - одной из семи дугообразных полуторакилометровых платформ, пристроенных к огромной скале и соединенных между собой множеством туннелей из пластика и металла. Выступая почти на двести метров, Террасы крепились к склону одна под другой, каждая вмещала множество магазинчиков и кафе. Самая нижняя платформа располагалась примерно на километровой высоте от подножия скалы, а Красная - ещё на три яруса выше. Сколько это будет в метрах, Карванна точно не знал, но открывающийся вид производил впечатление.
Жителям Новых Дельф к высоте не привыкать, но, остановившись у перил из искусственного дерева, Селино на мгновение был ошеломлен величественностью открывшегося пейзажа. Далеко внизу простиралась огромная равнина, за ней виднелись голубые горы, казавшиеся на таком расстоянии волшебными.
Селино двинулся дальше, зная, что Маркус незаметной тенью следует за ним в нескольких шагах. Два других охранника - Ромулд и Вен - шли позади Маркуса.
Ветерок принёс удивительно знакомый аромат. Карванна остановился. Его окутало манящее благоухание свежих слоек и запечённой сладкой малины - единственного сорта ягод с древней планеты, произрастающего в южных провинциях. Селино вдруг почувствовал себя пятилетним малышом, который стянул с блюда свежий рожок и тихо съел пирожное под столом, взволнованный собственной дерзостью.
- В чём дело? - тихо спросил Маркус.
- Пахнет сладкими рожками.
Селино пошёл быстрее. Следуя за ароматом, он достиг маленького кафе с красным козырьком. Надпись на вывеске гласила: "Далийские лакомства". Карванна редко посещал незнакомые места. Зачем напрашиваться на засаду?
Он посмотрел на Вена, стоявшего за Маркусом:
- Порцию сладких рожков.
Телохранитель скрылся в закусочной.
Селино пожал плечами. Забавные трюки вытворяет иногда память - благодаря одному лишь запаху, он почти ощущал вкус пирожных.
Вен вернулся с пустыми руками:
- Хозяин сказал, что рожки не его, и он не может их продать, - отрапортовал телохранитель в ответ на недоумённый взгляд Селино. - Я предложил назвать любую цену, но он отказался.
Сердито хмыкнув, Карванна направился в закусочную. Он хочет эти проклятые пирожные - и он их получит!
Внутри кафе было маленьким: всего-то прилавок да шесть столиков. Пол "под дерево", классическая далийская мебель: старая, но крепкая - века прослужит. Заняты оказались только два столика; сидевшие за ними уставились на Селино, как испуганные кролики.
Вошедший за боссом Ромулд активизировал сканер-монокль на левом глазу. Комнату ненадолго окутал зелёный свет, Ромулд ничего не сказал. Всё чисто.
Нервно вытирая руки полотенцем, к Селино поспешно приблизился пожилой мужчина:
- Господин?
- Сладкие рожки, - произнёс Селино.
Хозяин кафе скомкал полотенце:
- Понимаете, дела идут не очень бойко. Будни, да и не сезон.
Селино нахмурился.
Мужчина начал заикаться:
- Женщина. Она изредка арендует мои старые железные печи. Они у меня как раньше в провинции делали. Госпожа хорошо платит. Это она печет рожки. Поэтому я и не могу продать их. Я спрашивал.
Путешествие по реке памяти неожиданно стало приключением.
- Ладно, тогда я сам спрошу.
Хозяин кивнул и указал на дверь в глубине зала:
- Сюда, господин.
Селино пересек помещение, прошел, пригнувшись, в низкий дверной проём и очутился в просторной кухне, пропитанной дразнящими запахами свежей выпечки.
За большим столом в ореоле золотого света, льющегося из окна, сидела женщина в бордовом сарафане. Её тёмные волосы, собранные в толстую косу, отсвечивали на солнце медью. В руках незнакомка держала ридер.
Она подняла на Селино почти черные, походившие на бездонные озера, глаза. Её лицо было покрыто превосходным золотистым загаром. Карванна изумленно уставился на неё.
Волна зелёного света от сканера Ромулда заставила женщину моргнуть. Она вопросительно подняла брови.
- Мне сказали, что вы испекли рожки, - произнес Селино.
- Строго говоря, всё ещё пеку. - Её голос звучал чувственно и уверенно. Казалось, собеседницу совсем не задела его неприветливость. Женщина проверила часы на электронной книге. - Осталось тридцать секунд.
- Я бы хотел их купить.
- Вы из Далии?
- А какая разница?
Незнакомка встала. Она оказалась ниже Селино - где-то метр шестьдесят пять. Сверху легкое платье обтягивало все изгибы её тела, подчёркивая пышную грудь и тонкую талию. Широкая юбка скрывала бедра, но, если судить по всему остальному, то они должны быть округлыми и весьма аппетитными. Женщина схватила жаронепроницаемое полотенце, открыла тяжелую печную заслонку и вытащила противень идеальных, запеченных до золотисто-коричневого цвета рожков.
- Любой далиец знает, что эти рожки надо печь с любовью и отдавать по доброй воле. Матери готовят их детям, жены - мужьям, молодые девушки - возлюбленным. Продавать такие пирожные - к несчастью.
Она поставила противень на каменную столешницу и щипцами переложила выпечку в небольшую корзиночку, устланную тканью. Селино нравилось, как двигалась женщина: легко, грациозно, плавно.
- Это всё старые предрассудки.
- Зато они делают жизнь интересней.
Она взяла корзинку и перенесла её на стол. Селино снова не смог оторвать глаз от блюстительницы традиций, залюбовавшись её фигурой и бездонными глазами.
- Сколько? - задал он вопрос, не уверенный, спрашивает ли о цене рожков или о том, как дорого ему обойдётся возможность заполучить её соблазнительное тело в своё распоряжение.
- Не продаётся. - Хитринки танцевали в тёмных глазах незнакомки.
"Рожки или ты", - засомневался он. Её глаза ответили: "И то, и другое".
Он сменил тактику:
- По той же традиции, оставить гостя голодным - к беде. Особенно того, кто пришел во время обеда.
Она тихо рассмеялась:
- Значит, всё-таки вы далиец. Давайте договоримся так. Я поделюсь пирожными. Но с ними принято подавать розовое вино, а у меня его нет. Если вы…
Он подал знак рукой, и звук быстрых шагов оповестил об уходе Вена.
- У вас диктаторские замашки, - весело произнесла она.
Селино выдвинул стул и сел за стол напротив неё:
- Это сбережет нам время. - Он взглянул на ридер. "Хроника царствования Карла IX". - Проспер Мериме?
- Он самый.
Селино не подозревал, что кто-то ещё, кроме него, читает давно забытого автора древней планеты:
- Истории о жестоких временах, когда мужчины были мужчинами, а женщины…
- Дивной красоты бронзовыми статуями Венеры, крушившими мужчин в смертельных объятиях?
Селино нахмурился. Она знакома не только с романами Мериме, но и с его рассказами.
- Боюсь, что Коломба мне нравится больше Кармен, - произнесла собеседница. - Так что, если хотите обсудить оперу, то вам не повезло.
Он не любил оперу, считал её кричащей и вульгарной.
Вошёл Вен и поставил на стол бутылку розового далийского вина, включив на ней охладитель. Изящное кружево изморози покрыло стекло.
- Нам нужны кружки, - пробормотала незнакомка. - Асканий! Тебя не затруднит одолжить мне парочку кружек?
Кружки. Как… по-провинциальному. Селино спрятал улыбку.
Хозяин кафе забежал в комнату, оставил на столе две тяжелые чистые кружки и снова испарился.
Карванна вытащил пробку и разлил насыщенный розовый напиток по кружкам. Женщина попробовала. Её глаза широко распахнулись:
- Вишнёвое!
- Оно самое.
- Если бы знала, что вы заплатите за рожки таким роскошным вином, тут же бы на всё согласилась!
Это восклицание спровоцировало у Селино видение, в котором собеседница оказалась лежащей обнаженной на кровати. Удивительно. Давно уже женщины не вызывали у него подобной реакции. А эта даже не была красавицей. И вроде бы не обладала той утонченной элегантностью, что обычно его привлекала.
Откуда появилась незнакомка? И чем она занимается? Кроме того, что печёт сладкие рожки.
Селино вытащил кинжал из ножен на ремне и протянул его ей рукоятью вперед:
- Помнится, обычай велит разделить первое пирожное.
Женщина спокойно приняла нож, плотно обхватила, не думая о том, что на рукоятке останутся отпечатки, и разрезала рожок пополам. Кем бы ни была незнакомка, искусство владения клинком не входило в число её талантов. Она орудовала им как повариха.
Нечаянная сотрапезница вернула оружие Селино и подтолкнула ему половинку лакомства:
- Благоденствия вам.
- Да сопутствует вам успех. - Вырвался у него непроизвольный ответ на старомодное пожелание.
Она принялась за рожок. Селино тоже откусил чуть-чуть и подождал три секунды, пока закончится диагностика. Имплантат не подал сигнала тревоги - яда нет. Карванна снова откусил от пирожного, на это раз наслаждаясь вкусом. Чистое блаженство. Не слишком кисло и не слишком сладко. Совершенно. Время от времени Селино заказывал сладкие рожки в лучших пекарнях Новых Дельф, но им было далеко до этих.
Жуя, он наткнулся на твёрдую частичку:
- Лимонная цедра? - недоверчиво спросил Селино. Он думал, что только его мама добавляет лимонную кожуру в рожки.
- Раскрыли мой секрет. - Быстрым движением розового язычка сотрапезница слизала начинку с нижней губы. Карванна задумался о том, будет ли рот женщины на вкус как рожки и розовое вино.
- Поделимся с вашими сопровождающими?
- Нет, - ответил Селино.
- Они на службе?
Он кивнул и с жадностью принялся за следующее пирожное.
Карванна успел расправиться с тремя рожками прежде, чем Маркус склонился к нему. До встречи с землевладельцами осталось меньше двадцати минут. Времени едва хватит, чтобы дойти до конференц-зала в отеле.
Селино не желал уходить. Он хотел остаться на солнечной кухне в компании загадочной незнакомки, пить вино, есть рожки и представлять её в своей постели.
- Ох, вам пора бежать, - догадалась женщина.
- Да. - Он поднялся. - Спасибо, рожки были восхитительны.
Она протянула корзинку:
- Берите.
Он колебался.
Женщина встала и вложила корзинку ему в руки:
- Вы оставляете мне вино. Всё по-честному.
На улице он несколько раз моргнул от солнечного света, достал нож и протянул его Ромулду:
- Выясни, кто она.
Мели в одиночестве сидела на кухне. Снова наполнила свою кружку великолепным вином. Напиток имел изысканный букет и восхитительное, гармоничное послевкусие.
В глубине души Мели немного надеялась, что Селино узнает её. Напрасно. Вот, оказывается, как мало она значила для него, всего лишь крупинка забытого прошлого.
Она отпила вина.
Всё началось с вуали.
Мели хорошо помнила, как мама надела на неё прозрачную сине-фиолетовую вуаль, завязав тесёмки под скрученными узлом волосами. Покров оставлял неприкрытыми только глаза. Черты лица в зеркале были различимы, но оно казалось разделённым на две половины. С загорелой верхней смотрели знакомые глаза, а вот нижняя, под полупрозрачной тканью, будто принадлежала кому-то другому.
- Зачем это? - спросила Мели.
Мама присела на кровать:
- Ты обручена. Так все будут это знать.
Ошеломляющая новость никак не укладывалась в голове:
- Но мне всего лишь десять.
Мать вздохнула:
- Я была против. Думаю, мы совершаем большую ошибку, и она нам всем ещё аукнется, но на семейном совете я оказалась в меньшинстве.
Даже в десять лет Мели знала, что решение семейного совета - это закон.
- Кто станет моим мужем?
Мама щелкнула пальцами. Зажёгся дисплей, встроенный в зеркало.
- Помолвка, - коротко произнесла она. На экране появился файл, затем он открылся, и изображение Селино Карванна заполнило дисплей.
- Он слишком старый!
- Не драматизируй. Ему шестнадцать. Через восемь лет, когда вы поженитесь, тебе будет восемнадцать, а ему - двадцать четыре. Видишь, разница уже не выглядит такой уж огромной. А когда тебе исполнится двадцать два, а ему - двадцать восемь, ты перестанешь её замечать.
Мели пристально всматривалась в лицо Селино. Красив. Она несколько раз видела его на неформальных приёмах в саду, но он не знал о её существовании:
- Он никогда не обращал на меня внимания.
- Милая, тебе десять. Поверь мне, если бы существовал хоть малейший намек, что он сейчас в этом смысле интересуется тобой, семье пришлось бы убить и меня и твоего отца, чтобы эта помолвка состоялась. Он всего лишь подросток. И сейчас женщина для него - это груди и округлый зад.
Мама взяла Мели за руки.