Что это по сути? Это фэнтези, но с изрядным "закосом" в аниме. Не могу сказать, что сие фанфик по известным мультсериалам, но их просмотр немало повлиял на написание. Вообще же в основе лежит "дэнжен" (сугубо авторский мир), по которому я в свое время неоднократно "водил", а затем решил воплотить наработки на бумаге.
В свое время это произведение собиралось купить одно небезызвестное издательство, но переговоры зашли в тупик, и оно осело в столе. Теперь оно здесь.
Что будет в тексте? Будет своеобразная система магии, будут монстры, будут герои в неприятных ситуациях, и любовь тоже будет, и судьбоносные решения, и битвы, и поединки, и яркие (надеюсь) образы.
Содержание:
Эпизод I. Охота 1
Эпизод II. Куратор 5
Эпизод III. Варианты ходов 12
Эпизод IV. Проводник из чужого Мира 18
Эпизод V. Нить дороги 23
Эпизод VI. Путь Держателя 32
Эпизод VII. Перепутье 38
Эпизод VIII. Мир огня 46
Эпизод IX. Выбор воина 50
Эпизод X. Проклятый город 60
Эпизод XI. Слово наставника 65
Эпизод XII. Армия 70
Эпизод XIII. Война 80
Эпизод XIV. Выбор воина 84
Эпизод XV. Расплата 90
Андрей Фролов
ПУТИ ДЕРЖАТЕЛЕЙ
Гипнотизирующие цветные сполохи блистали богатством и глубиной палитры. Истончаясь до призрачных оттенков, они переливались всем многообразием спектра, накатывая волнами и отступая невесомой пеной. Брызжа горячим пламенем, тут же сменялись холодным лаком равнодушного ожидания. Вспышки подчеркивали причудливые силуэты, сотканные из дыма, наполнявшего бездонную пустоту вокруг миров Креста.
Набросок был плох, даже на самой начальной стадии картины. Мазок за мазком соперники пытались выровнять ситуацию, умоляя фортуну перейти на свою сторону, а время - не спешить. Но многообразие ударов разноцветной кисти лишь усугубляло беспорядок, делая рисунок размытым, смазанным, вульгарно абстрактным.
Мольбы художников мироздания лились впустую, и лишь зловещая маска Властителя Путей беззвучно шевелила губами, раз за разом повторяя единственное слово - судьба.
Вот с протяжным свистом вспыхнули две Синие, спелые, буквально брызжущие соком. Были брошены небрежно, как подачка надоевшему псу. Но Зеленый Дом встрепенулся, неожиданно спасовав, стараясь как можно быстрее убраться в тени. Встревоженный дым метнулся в стороны, закручиваясь силуэтами драконов и быстрокрылых парусных лодок.
Над Крестом раскатился переливчатый смех, бескрайние в своих размерах образы тревожно зашевелились. Издали, словно даже из-за пределов бездны, ударил гонг, наполняя воздух бронзовой дрожью.
В следующую секунду Золотые, бросившись в неожиданную атаку, скрестились с Красными. Вступив в невольную схватку с союзниками, медленно угасли, шипя и проклиная известные миры.
Развязка близилась. Словно предчувствуя это, цвета принялись все быстрее размывать очертания полотна. Теперь они вспыхивали бессистемно, все ускоряя темп. Длани всемогущих Ткачей создавали уникальные цветовые сочетания и нюансы, прихотливо заставляя краски умирать и снова оживать.
Вновь взвыл гонг, каждым новым стоном отмечая уход Домов и участников схватки. Крохотная песчинка чьей-то судьбы упала в жернова, заставив сложную систему поперхнуться и сбиться с ритма. Бабочка взмахнула крыльями, порождая тайфун, грозящий смести с Креста все живое. Теперь над бездонным кругом бытия воцарился полнейший хаос. Все безумнее и смелее становился сверкающий поток, набат звенел уже мерным ритмом. Над мирами, не умолкая, метались стенания проигравших и гремел победный смех, как вдруг все замерло в ожидании чего-то очень важного.
Тишина, столь внезапно наступившая, оглушала много сильнее триумфального хохота.
Последний мазок ударил по холсту столь неожиданно, что был подобен блеску молнии. Держатели Нитей в ужасе выдохнули, всматриваясь в Серую матовую мглу, окружившую лучи Креста, словно дыхание чудовища. В тумане проявлялся смутный образ. Скрестив руки на груди, небрежно и с вызовом улыбаясь, стоял…
Эпизод I. Охота
Пронзительный вой милицейской сирены с хрустом выдрал Бактияра из холодных пальцев клейкого сна. Мгновенно отшвырнул к стене, пригнув в стойке и растянув пересохшие губы в оскале. Тонкое шерстяное одеяло клубком забилось под кровать, утащив за собой добрую половину смятой простыни. За окном, прикрытым лишь прозрачным пыльным тюлем, темнота начинала расцветать оттенками огненного марева.
Бактияр прислушался, не торопясь расслаблять напряженные плечи. За последнюю неделю множество примет научило его быть готовым. Всегда. К чему угодно… За последнюю неделю слишком много событий и вещей заставляли его вздрагивать, пробуждаясь среди ночи, и замирать, вслушиваясь в холодную мглу.
За окном в ночи, словно соревнуясь за спасение чужих жизней в гонке, с ревом пронеслись две пожарные машины. Свет маяков и фар создавал причудливую пляску кругов яркого света, бешено вертящихся по потолку. Круги исчезли, снова погрузив комнату в темень.
Бактияр заставил себя расслабиться. Подобрав откинутое одеяло, присел на край продавленной кровати. Жадно вдохнул полуночную прохладу, льющуюся через приоткрытое окно. Студеный, не прикрытый даже ковролином, драный линолеум пола приятно морозил босые ноги. Юноша осмотрел свое убогое убежище, стряхивая остатки сна.
Темно, по ощущениям - самая середина ночи. Из-под двери номера выбивается слабая полоска света, рожденная мерно потрескивающей коридорной лампой. Телевизор в углу отчаянно шипит, мерцая серым экраном.
Бактияр тяжело поднялся, ладонями потирая глаза, и щелчком кнопки прервал мучения древнего аппарата.
На столе засыхал недоеденный ужин: двойной хот-дог из картонной булки и картонных сосисок, подпиравший бумажный стакан из-под "Спрайта". Бактияр пристукнул по столу пальцем, подняв настоящую панику в рядах тараканьего войска, оккупирующего ужин.
Где-то в соседнем номере не умолкая скрипела кровать. Крики и стоны лишь изредка заглушались диким пьяным хохотом из номера напротив и скрипом автомобильных шин на улице. Сумасшедший дом, наверное, более уютен и спокоен…
Бактияр вернулся к окну, кутаясь в шерстяное одеяло, царапавшее кожу даже сквозь застиранный тонкий пододеяльник. Вгляделся в темноту. Толкнул дешевую пластиковую створку, закрывая раму. С тоской уставился на одинокий фонарь и столь же одинокого бомжа под ним. На голую кирпичную стену через улицу напротив гостиницы, украшенную цветными разводами местных художников. Гостиница… одно слово, ночлежка - старый трехэтажный дом, в свое время выкупленный предприимчивыми коммерсантами. Дешевые грязные квартиры сдаются по неделям и суткам. Притон.
Бактияр взглянул на небо, приложившись щекой к мутному стеклу. Дождь кончился давно, может быть, еще вечером, но небо и не думало светлеть или избавляться от серой пелены низких облаков. В неподвижности простояв несколько минут, он снова приоткрыл окно, впуская в тесную комнату ветер, неприятный запах переулка и шум машин, летящих в сторону Речного вокзала. С востока, откуда-то с улицы Восход, тянуло дымом.
Пожар. Сейчас там шумно и людно, а люди сражаются с огнем. Совпадение? Возможно, еще год назад Бактияр и верил в совпадения, но не сейчас. Значит, придется вновь уходить… Проклятье.
Он небрежно отбросил жесткое одеяло обратно на кровать и, не зажигая света, принялся быстро одеваться. Тот, кого юноша боялся, всегда приходит вслед за пожарами. А если предчувствие не обманывает, значит, что он скоро будет здесь.
Джинсы, майка, сверху рубаха, в карманах позвякивает мелочь. Перочинный нож, коробка спичек, выроненная в спешке, ключ от квартиры-номера, тощий бумажник. За оплату можно не переживать, хозяева гостиницы брали плату вперед.
Уже шнуруя потертые кроссовки, Бактияр вскинул голову… Отметил, что пьянка, похоже, наконец-то утихла, в вот страстные стоны по-прежнему неслись из-за тонкой стены. Ничего. Ничего нового. Ему лишь показалось. Прожужжав молнией спортивной сумки, хранящей скромные пожитки обреченного на скитания бродяги, парень подался к двери. И замер, невольно взглянув в мутное зеркало прихожей.
Когда-то здоровый, сильный и красивый молодой человек, с кожей, отливающей тусклой бронзой - сейчас из зеркала на него смотрел другой. Когда-то он был похож на Джета Ли в годы его юности, или даже на Дакаскоса, одинаково легко становясь похожим и на казаха, и на японца, и на корейца. Кожа его носила печать вечного загара, мышцы играли… Сейчас все иначе. Погоня словно затянула его лицо паутиной, матовой патокой, превращая в одного из тысяч нелегальных мигрантов, приезжающих в столицу Сибири на заработки.
Нужно было уходить, но Бактияр медлил, в полумраке тесного коридора рассматривая свое отражение.
- Ну же, - противно заскрежетал внутренний голос, - взгляни. Ты истощен, небрит и напуган. И все это сделал с тобой именно он. Измотал, словно тряпичную куклу. Загоняет, словно зверя, и, в конце концов, убьет. Ведь ты же не думаешь, что он станет щадить тебя вечно? Он не утруждает себя прятками, почти всегда давая знать, что приближается. Как всегда. На что остается надяться? На то, что когда-нибудь все вернется? Вернется лоск и сила, вернется настоящее имя, не имеющее ничего общего с казахским? Вернется спокойная жизнь? В этот раз тебя точно не пощадят. Тогда остановись и дай бой. Не можешь? Я так и знал…
Тупая боль сломанных костей в правом плече была ответом. Видят Боги - он пытался. Человек, называющий себя Бактияром, рассеяно провел рукой по спутанным черным волосам. Встряхнулся, словно волк перед долгим бегом, и открыл дверь. Медленно накатывающий страх, наконец, достиг высшей точки, рассыпав по спине щедрую горсть мурашек. Хотелось бессильно сесть на пол и спрятать лицо, опустив голову между колен. Хотелось ждать, пока на плечо не опустится рука.
Лампа дневного света, кое-как подвешенная под потолком коридора, с треском мигнула, на какое-то мгновение превратив реальность в набор картинок.
Он был там.
Нет, не стоял перед дверью, ожидая триумфального момента встречи, купаясь в тенях полуживой лампы, хотя такой поступок был бы вполне в его стиле. Просто Бактияр почувствовал его присутствие в самой гостинице, как Ткач ощущает бесшумный полет Нитей.
Время остановилось.
Юноша двинулся вперед, внимательно осматриваясь и принюхиваясь, будто зверь. Миновал коридор, обклеенный выгоревшими и отлетевшими от стен обоями, ряды обшарпанных дверей со сбитыми номерками. Остановился на краю погруженной в полумрак узкой лестницы. Ноздри его расширились, а пальцы до побелевших костяшек стиснули ремень сумки.
Кто-то медленно поднимался по деревянным ступеням. Поднимался неспешно, нарочно задевая стены полами своего длинного плаща, мерно постукивая ногтями по перилами, и раскачивая в воздухе ближайшие Нити. Тень, еще более густая, чем темнота ночи, медленно поднялась на этаж. Крупная фигура в широкополой шляпе перекрыла последний свет, летящий снизу.
Значит, рана не смогла остановить его…
Бактияр рванулся назад, без разбега и подготовки. В секунду долетел до конца коридора, выходящего в переулок. Уже врезаясь в оконный проем, он сгруппировался и попытался свободной от сумки рукой ухватить Нить. Уцепился за Золотую, с коротким вскриком разжал зашипевшую от ожога ладонь, и кулем рухнул вниз. Рама с грохотом вывалилась наружу, стекло шумной струей устремилось следом.
Захватило дух, в ушах засвистел воздух, и все три этажа разом пронеслись мимо.
Он упал на дорогу, разбрызгивая прохладную воду луж, и покатился по асфальту, роняя сумку с лопнувшим ремнем. Тут же подхватил, сгребая в охапку. По глазам ударили ярко-желтые фары, и Бактияр машинально прикрыл голову - полуночный водитель, даже не успев просигналить, резко свернул вправо. Визжа тормозами, иномарка с грохотом врезалась в угол бетонного забора. Буквально в этот же миг кто-то закричал.
Бактияр поднял голову, оглядываясь на сутулую гостиницу. В комнатах зажигался свет, что-то голосили люди. За его спиной, бессвязно бормоча и пытаясь отереть кровь, покрывающую лоб, из разбитой машины выбирался водитель.
А наверху, в проеме с выбитой оконной рамой, зловеще темнел силуэт очень высокого мужчины в свободном плаще и широкополой шляпе. Приготовленные к удару Нити змеями клубились у его ног. Над дальним крылом нищей гостиницы начал подниматься дым.
Тогда Бактияр побежал.
Улица замелькала под ногами, когда он понесся по узким переулкам частного сектора, петляя и сворачивая, в мгновение ока оставив за спиной и горящую ночлежку, и преследователя. Он бежал как животное, выкладываясь изо всех своих нечеловеческих сил и редко втягивая воздух сквозь сжатые зубы. Мусорные мешки, коробки и ящики разлетались в стороны, громыхая и отскакивая от стен, несколько бродяжек в ужасе шарахнулись прочь. Страх, невидимой волной подталкивающий в спину, усиливался.
Сбросить тело не оставалось времени. Бактияр бежал.
Фонари рекламных щитов перед новеньким сияющим автоцентром ударили по глазам, и он свернул направо, в сторону заправки и трамвайного моста над ней. Здания, машины, редкие люди - все стало неисчерпаемым потоком слайдов, заливающих глаза.
Навстречу метнулись задворки бензоколонки, бетонный плац с торчащими из него люками, кусты, сырая земля под ногами. Скопление металлических гаражей на взгорье, заваленные мусором трамвайные пути, компания подвыпившей молодежи, сидящая у костерка. Крики, смех, проклятия вслед. В несколько гигантских шагов миновав мост, он выскочил на Серебренниковскую, остановившись лишь на миг.
Слева, со стороны автовокзала, темная сторона улицы принялась расцветать красочным сиянием милицейских маяков. Буквально тут же притаившаяся "четверка" ВОХРа с места набрала скорость, включая сирену, а Бактияр бросился вправо, во двор высотного здания. Два зеленых мусорных бака на время скрыли его от фар и прожекторов. Почти не сбавляя скорость, машина вкатилась следом и остановилась, гася сирену. Захлопали двери. Парень обернулся, взглядом упираясь в кирпичную стену массивного гаражного комплекса. Двор, как ловушка, рассматриваемый пристальными прищурами десятков темных окон. Двери - на электронных замках, в сторону Октябрьского шоссе можно прорваться только за углом одноэтажной коробки гаражного комплекса.
Двое ВОХРовцев выскочили из машины, что-то крича на бегу. Бактияр буквально прирос к стене высотки, а в этот момент на краю трамвайного моста, словно из ничего, бесшумно материализовался двухметровый силуэт. Милицейские фонари без устали щупали податливую темень детской площадки, заработала рация. Юноша глубоко вздохнул, нащупывая на мокрой стене пару Красных.
Менты так и не поняли, что же мелькнуло от ближайшего подъезда, подчистую срезая их фонари и в мелкую хрустальную крошку расшибая фары казенной "четверки". Расценив удар, как обстрел, вооруженные бросились за машину, вызывая подкрепление. Во внезапно наступившей темноте мелькнул размытый силуэт, глухие шаги ударили по рубероиду гаражной крыши, и стало совершенно тихо. Почти не растерявшись, один из ВОХРовцев едва не открыл огонь из пистолета, но напарник рявкнул, заставив опустить руку. Темнота двора дышала пустотой, а будить жителей напрасной пальбой не имело смысла. Беглец перепрыгнул преграду и направлялся к Октябрьскому шоссе.
Бактияр мягко приземлился на рыхлый газон, отделяющий гаражи от шоссе, и вновь побежал, не давая себе ни секунды отдыха.
Преследование не прекратилось, он чувствовал это. Охотник шел за ним, как за подранком, пусть медленно, но безошибочно читая колебания Нитей и неумолимо приближаясь. Вот на крыше все той же высотки слева вновь мелькнул силуэт. Бактияр прибавил скорость, даже не задумываясь, что бежит по встречной, к счастью - пустой. Вода из разбитых им луж вставала стенами.
Тень метнулась впереди, идя наперерез, и Бактияр прыгнул к очередному гаражному комплексу, сворачивая ей навстречу, рассчитывая перехитрить и вернуться на Серебренниковскую. Но теперь силуэт мелькал всюду: в окнах домов, сзади, вставал на пути, бесшумно летел по крышам. Бактияр бежал. Через несколько вздохов лабиринт гаражей и остатков строительного мусора вывел его на ярко освещенную улицу.
Бег парня остановил внезапный удар о низкое розовое крыло дорогой машины. Подбросил над капотом на добрую пару метров и швырнул о землю. Запоздало Бактияр успел услышать скрип тормозов, женский вскрик, как удар смешал его мысли, погрузив в пыльную пелену полузабытья.
Но мокрый асфальт быстро приводил в чувство, и юноша открыл глаза. Шикарный розовый БМВ, летевший по ночной Серебренниковской не меньше восьмидесяти, горделиво встал поперек трамвайных путей, красуясь свежей вмятиной. Из машины, оцепенело обхватив голову руками, выбиралась девушка. В Новосибирске в последнее время много таких - молодых и красивых, разъезжающих на баснословно дорогих иномарках… Ее затравленный взгляд метался с помятого крыла на пытающегося подняться казаха. Несмотря на то, что следов крови на лице девчонки не наблюдалось, ее откровенно шатало. В окнах окружавших домов начали зажигать свет.
- Ты что, козлина, офанарел под машины кидаться?
Однако в голосе ее не звучало гнева - лишь испуг, прикрытый демонстративным гневом. Лицо девчонки менялось на глазах, как восковая маска, оплывало - ужас произошедшего сражался с яростью за покореженную машину. Она неуверенно топталась вокруг Бактияра, даже не пытаясь помочь тому подняться.
- Господи, как же я испугалась… - и вновь пошла в атаку, не давая страху затопить сознание. - Да я даже не превышала! Куда же ты попер!? Господи, как же это так…
Но Бактияр более не слушал. Затравленный взор его был устремлен назад, через левое плечо. Оттуда, по длинной улице, убегающей к Автовокзалу, мерным шагом поднимая брызги дождевой воды, к месту аварии приближался силуэт в широкополой шляпе.
- Урод, да я же за рулем уже шесть лет, даже права не покупала! Господи, как же так… Парень, я клянусь, что не заметила… Ты в порядке вообще?
Бактияр взглянул на девушку снизу вверх и она мгновенно умолкла, прекратив поток оскорблений, перемешанных с причитаниями. Захлебнулась собственным дыханием, зачарованная и испуганная багровым огоньком, светившимся в глубине его глаз.
- Жить хочешь? - грубо рявкнул он прямо ей в лицо.
Вскочил, тряхнув перепачканной сумкой.
Девчонка побледнела и сжалась в комок, судорожно ухватившись за воротник блузы. Не в силах произнести ни слова, глупо уставилась на сбитого парня, словно тот заговорил на незнакомом языке.