Вылетающий из ножен клинок ударил сразу, без замаха, пересекая низшего пополам вместе с нагрудником и парой кошелей - по траве россыпью полетели кристаллы и игральные кости. Не успев уцепиться за лестницу, мертвый солдат рухнул в кусты, не издав ни единого звука.
Спиной ощутив влажное звериное дыхание тоэха, второй бандит мигом прекратил икать. Киоши ударил его под лопатку, пробивая правое легкое и провернув кисть. Закатив мутные глаза, бандит рухнул под ноги Танаре и… закричал. Юноша не мог знать, что легкие этого демона находились значительно ниже.
Тотчас деревня проснулась.
Из домов, не тронутых огнем, начали выскакивать демоны. Вооруженные в основном мечами и пиками, они все были низшими, как капли воды похожими на убитых.
Танара развернулся, пригибаясь в стойке и обнажая кинжал. У Киоши по спине пробежала волна забытой дрожи, и он хрустнул пальцами, сбрасывая с когтей рубиновые капли.
Но выскочившие на отчаянный крик своего товарища солдаты не торопились в атаку - рассевшись за углами, низкими уцелевшими плетнями и остовами сгоревших домов, они заняли сумбурную, но отработанную оборону. К удивлению обоих, бандитов оказалось довольно много - около двадцати существ.
- Это всего лишь низшие… - изменившимся голосом прошептал Киоши, пригибая голову и делая шаг вперед, но рука Танары опустилась на его плечо.
На центральную улицу в окружении трех рослых демонов вышел вожак. Нити зазвенели, стягиваясь к нему. Танара еще сильнее сжал руку.
- Это не наш бой, Киоши.
Тоэх неохотно повернул голову, и проводник вздрогнул, замечая, как рассеивается в звериных зрачках боевой туман, почти охвативший сознание юноши.
- Уверяю тебя, что кавертаи не так плохи в бою, как тебе может показаться, - Танара старался говорить убедительно и спокойно, наблюдая, как Киоши возвращается из морока, в который погрузил себя видом первой крови. - Пока рядовые отвлекают, их вожак, обычно Ткач, спокойно ловит тебя Нитями. Без командира - это сброд, но мы ведь видим командира?
Киоши еще раз встряхнул окровавленными когтями, стараясь отвести взгляд от гипнотизирующих глаз мидзури.
- Что-то не так. Что-то здесь не так, Танара… Что-то есть в воздухе над деревней…
Теперь тоэх широко раздувал ноздри, втягивая горелый воздух, пытаясь уловить, увидеть звериным чутьем…
- Идем со мной…
- Я не боюсь драться, - тихо и честно сказал Танара, - но это не наш бой.
- Не наш бой, - медленно повторил за ним юноша.
- В телегах, скорее всего, руда с шахт. Или ты хочешь забыть о цели путешествия и ввязаться в конфликт князей? - плечо Киоши медленно обмякало под его пальцами. - Мы должны идти.
Юноша в последний раз пересчитал изготовившихся к битве демонов, и нехотя кивнул.
Танара улыбнулся, хоть вышло и весьма натянуто.
- Я подозревал, как мало нужно, чтобы спровоцировать тоэха на драку, но…
В этот момент в деревне хлопнула тетива.
Тетива был явно заклятой, обычное оружие бы не добило. Может быть, стрелку помог вожак.
А Киоши все-таки не переставал удивляться, как медленно движутся мидзури.
Арбалетный болт прошел уже половину пути, когда Танара только начал отшатываться в тень. Юноша же не пошевелился, лишь выждал и вскинул руку, выплескивая накопившуюся злость, так и не нашедшую выхода.
Раздался глухой удар.
Прикрывающийся скрещенными клинками Танара обернулся, молча разглядывая стрелу, зажатую в когтистой руке тоэха. Наконечник, посверкивая зазубренной гранью, замер в полуметре от левого плеча мидзури.
Киоши поднял стрелу над головой, чтобы было видно в деревне, и сломал окованное древко в пальцах.
- Уходим, - прошептал проводник.
Осторожно отступив по дороге, они вновь нырнули в чащу леса. Оба понимали, что отныне придется забыть и о деревенском вине, и о спокойных ночлегах под крышами амбаров. С этого момента Танара принял решение вовсе обходить жилые места. Киоши спорить не стал.
Эпизод V. Нить дороги
В окрестных землях действительно началась война. Еще дважды путешественники наблюдали сытые столбы дымов, поднимающиеся от свежих пожарищ, натыкались на разграбленные крестьянские берлоги в лесной чаще, видели виселицы и дыбы на холмах. Как и было решено, они больше не выходили на тракты, что надежно уберегало от встреч с вооруженными отрядами - лес хранил и от княжеских солдат, и от бунтарей.
Казалось, время безмятежных разговоров миновало - тяжелая атмосфера насилия, царящая в городках и поселках, запахи гари и крови, преследовавшие тоэха даже в сердце леса, гнули к земле. Как и прежде, они ни разу не вспомнили о своей встрече на холме Портала, хотя теперь Киоши начал замечать, как Танара в задумчивости, словно бы невзначай, все чаще потирает изуродованную щеку. В эти моменты проводник замолкал надолго. Это угнетало еще сильнее. Единственной радостью юноши оставалось окончательное излечение - регенерация завершилась, а надоедливая боль покинула плечо.
Виктор или его слуги ни разу не дали о себе знать, и Киоши все больше склонялся к мысли, что если их ожидает сюрприз, то он возникнет в конце пути.
Охотник тоже не объявлялся, хотя его густая тень ни на секунду не сходила с души.
Они продолжали движение, стараясь делать это как можно быстрее. И вот еще через пару десятков длительных переходов война осталась за спиной, а плотная стена леса неожиданно оборвалась.
Танара, в этот раз крадущийся первым, внезапно остановился, вытягивая назад руку, и Киоши настороженно припал к земле, чувствуя, как учащается пульс. Но впереди их ждали не засада и бой. Знаком приказав ему оставаться на месте, проводник бесшумно исчез в стене кустов. Через минуту донесся его оклик, и тоэх поспешил на голос, едва не потеряв дыхание от неожиданности.
Они стояли на краю невероятно огромного обрыва, словно срезанного великанским ножом. Лес обрывался предельно резко, корни последних деревьев нависали над пропастью. Киоши обмер, рассматривая открывшуюся под ногами бездну. Мидзури притих рядом, улыбаясь в кулак и впервые за долгое время проявив хоть какую-то эмоцию. Чудовищная по своей красоте картина открылась им.
Вправо и влево, покуда хватало взгляда, тянулся обрыв. Граница его плавно изгибалась, но даже у самого горизонта почти не теряла своей фарфоровой глади. Внизу, под неохватным морем пустоты, раскинулось зеленовато-голубое море лесов, испещренное реками и нитками дорог. В нескольких переходах направо по берегу обрыва, вниз с невероятной высоты рушился водопад. Где-то у подножия стены, скрываясь в пышной шапке брызг, он перерождался в широкую реку, раскалывающую лес надвое.
А в самом сердце лежащего на ладони великолепия, теряясь тонким шпилем в высоких облаках, затянувших небосклон, возносилась Буредда. Священная гора, титаническая даже с такого огромного расстояния, посверкивала водопадами горных речек, словно невеста в богатом подвенечном платье.
В один глоток пресытившись фантастической картиной, открывшейся перед ним, Киоши наконец обрел и слух, тут же поразившись беспрерывному фону криков, шелеста и скрежета, наполнявших воздух над бездной. Уже не сдерживая восхищения, он рассматривал тысячи разнообразных птиц, кишевших внизу, словно рыбы в омуте. Птицы буквально царили здесь. Они охотились, заводили семьи, вили гнезда в скальных норах, целыми стаями и поодиночке устремляясь по своим делам. От хаотичного мелькания разноцветных крыльев рябило в глазах, уши переполняло шуршание перьев. Казалось, что не клок неба лежал сейчас под ногами путешественников, а тесный пруд, забитый своими деловитыми обитателями.
- Это Небесное Озеро, - с каким-то странным оттенком произнес Танара, словно прочитав мысли юноши. - Говорят, здесь можно найти любую птицу из живущих в моем мире. Гора, которую ты видишь впереди, и есть Буредда. Мой дед рассказывал, что ее имя упоминается в легендах настолько древних, что сама мысль об этом способна убить. Именно на ее вершине, выше облаков, в чертоге из алмазов живет мудрый Мокено.
- Мы почти у цели, - выдохнул Киоши, справившись с чувствами, переполнявшими душу.
- Можно сказать и так. Но не совсем…
Танара отвел глаза, ловя на себе вопросительный взгляд.
- Идем, сделаем привал, мне нужно посоветоваться с тобой.
Они вернулись в лес. Сбрасывая с плеча сумки, мидзури ногой счистил мох с бока мертвого лесного великана, ловко усаживаясь на ствол поваленного дерева. Киоши молча разглядывал проводника, прислонившись плечом к двум переплетенным деревьям. Потоки лиан, гибких ветвей и длинной хвои выстроили над их головами пестрый нерукотворный шалаш, крышей которого среди верхушек виднелось светлое небо.
Танара отбросил в сторону комья опавшей листвы, освобождая клочок влажной коричневой земли.
- Вот так, - заостренным обломком палки он прочертил на земле простую схему, - проходит сеть государственных трактов, ведущих к Буредде. Здесь - границы Небесного Озера, тут они становятся более пологими и превращаются в обыкновенный скальный хребет. От Портала я вел нас вот так. Это значительно короче, несмотря на то, что мы все равно умудрились задержаться в пути. Сейчас мы вот здесь. Как ты можешь понять, все основные спуски с берегов Озера расположены здесь и здесь…
- И это значит?
- Что нам придется спускаться самим. Я, во всяком случае, на это рассчитываю.
Киоши оттолкнулся от дерева, скрещивая на груди руки.
- Хочешь сказать, что привел нас сюда, не имея плана, как мы будем спускаться?
Буредда неожиданно отодвинулась, оказавшись далеко-далеко.
- Подожди, - Танара примирительно поднял руку, втыкая обломок палки в землю. - Я знаю, как спуститься, однажды уже делал это. Правда, я был один…
- О, блестящий план, - против своей воли молодой тоэх начал злиться.
- Послушай, Киоши… Я не давал тебе повода усомниться во мне. Я честно и эффективно выполняю свою работу, ведя тебя самыми неприметными путями. Ты хоть понимаешь, что произошло бы, если бы мы странствовали дорогами? Потеряли бы массу времени. Оказались бы в самом сердце гражданской войны князей и кавертаев. Прошу тебя, не злись, повода нет…
- Как ты предполагаешь спуск?
Слова проводника были наполнены логикой, но Киоши все же не мог отогнать раздражение, начиная подозревать, что скорая встреча с Мокено ему уже не грозит.
Танара вздохнул, склонил голову, отложил в сторону ножны, потирая в пальцах горсть терпких листьев.
- Внизу ты не мог не заметить реку, одну из самых полноводных в этой части Мидзури. Если перевести ее название на ваш язык, оно прозвучит, как Дремлющий Поток… Я точно знаю, что у подножья обрыва, вдоль берегов Потока уже никто давно не живет. Говорят, это связано с труднодоступностью местных земель, или с бедностью земли, не способной к урожаям. И пусть я ни разу не бывал в той глуши, уверен, что заброшенные провинции умело сохранят наше передвижение в тайне. Хотя и не исключаю, что скорость путешествия еще немного упадет.
Киоши подошел, осторожно кладя руку на плечо проводника.
- Извини, - слова неохотно покидали его губы. - Конечно, ты прав. Без тебя бы я пропал еще в первой деревне… И все же ты не ответил, как намерен спускаться.
Мидзури поднялся на ноги, а в глазах его зажегся азартный огонь.
- Я сплету канат.
Наступила тишина, в которой тоэх старательно сдерживал себя, чтобы не сказать лишнего. Так и не дождавшись его реакции, Танара продолжил, мечтательно глядя за его плечо в сторону обрыва. Теперь он вспоминал…
- Конечно, птицы могут помешать. В густонаселенных районах, где берег Озера снижается, их давно перебили или заставили откочевать, но здесь… Несколько сотен шагов стены покрыты гнездами. Как мелких птах, не представляющих угрозы, так и хищников. Потому предупреждаю, что нам следует быть предельно осторожными.
Внимательно рассматривая спутника, юноша впервые попытался представить себе, кем был Танара до того, как встретил тоэха. Что за судьба носила его по родному миру, заставляя в одиночку спускаться с берега Небесного Озера, оттачивать владение мечом, ходить звериными тропами?
Воздух за тонкой стеной леса звенел от птичьих голосов.
Молчание вновь нарушил проводник:
- Я начну плести. А ты, по мере своих сил, поможешь.
Сказал так, словно речь шла о том, чтобы снять с веревок высохшее белье…
Теперь они никуда не шли, но жизнь юноши оттого не стала более разнообразной. Словно во сне, он выполнял поручения мидзури, задумавшего сложное и длительное заклинание. Сам Танара, почти не покладая рук, собирал все ближайшие Синие, какие мог найти. За первые циклы работ он буквально исчерпал найденные Ключи. Принимавший работу Киоши старательно вплетал в них редкие Красные. Затем они спешно ели, ложились спать, просыпались, и все начиналось заново.
Канат рос, неприметно, но обрастал все новыми и новыми витками.
Вскоре им повезло, когда, рыбача в небольшом пруду недалеко от стоянки, Киоши наткнулся сразу на два подводных Ключа, и работа пошла быстрее. Тоэх мог подолгу оставаться без воздуха, вытягивая все новые и новые сочные энергетические жилы, и выбрасывая их на поверхность.
Они плели, ели и спали. Спали, чтобы проснуться, вновь поесть и опять приняться за работу.
Творя канат, Танара, как мог просто, постепенно объяснял Киоши суть Синих Нитей.
Синяя энергия, демонстрировал он, от рождения была природной, основанной на ее элементах. В отличие от операций с Красными, она не требовала от чародея больших затрат и очень легко черпалась. Именно в этом, считал проводник, состояло основное преимущество расы мидзури над тоэхами, основной стихией которых была разрушающая сила. Киоши презрительно смеялся, отфыркиваясь, но невольно вспоминал истории собственного наставника, ведающие, что в старые времена одни называли себя Созидателями, а других Поглотителями.
Основными же задачами Красных Нитей, разумеется, с точки зрения Танары, было уничтожение искусственно сотворенного, не имеющего отношения к природе любой из реальностей, что делало их прекрасным оружием нападения, а тоэхов - главными врагами человеческой расы.
- Но известно и младенцу, - добавлял проводник, ощупывая Красные, вплетенные в свое заклинание, - что у Нити всегда два конца, и именно это позволяет многим мидзури быть отличными воинами, а тоэхам не только разрушать.
Несмотря на хорошую форму, стараясь как можно активнее помогать ловкой работе Танары, Киоши выматывался крайне быстро. Большие затраты сил на работу с Красными осложнялась практически полным отсутствием нужных Нитей, поиски которых тоже отнимали силы и время.
Именно поэтому через какое-то время юноша и вовсе перестал принимать участие в подготовке заклятья, посвятив себя охоте и готовке еды. Скорость, с которой действовал проводник, буквально ошеломляла его - на подобную работу у него ушел бы не один месяц.
Все закончилось внезапно, как и должна подходить к концу самая монотонная работа. Просто однажды разлепив глаза после сна и встряхнувшись, Киоши обнаружил, что канат завершен, и аккуратно свернут в огромные бухты, одним концом обвивая могучие деревья и замыкаясь хитрым узлом.
Танара не скрывал гордости, беспрерывно проверяя прочность своего детища. С трудом заставив того позавтракать, тоэх помог собрать крохотный лагерь, снять тент и замаскировать следы стоянки. Прикрыв неиспользованные Нити и потухшие Ключи простым заклинанием, проводник скрылся в лесу, проводя вдоль обрыва несколько ложных следов, призванных запутать предполагаемую погоню.
Подтянув бухты к краю обрыва, путники прочно закрепили нехитрый скарб на спинах, и, не без опаски, столкнули тяжеленный канат вниз.
Магическая веревка дохлым змеем заструилась вниз, извиваясь по изъеденной пещерами гладкой стене. Прошло немало времени, прежде чем канат натянулся, негромко зазвенев и покачиваясь под порывами ветра и ударами птичьих крыльев.
Две крохотные фигурки неподвижно замерли на краю Небесного Озера. От их ног вниз убегала полупрозрачная синяя черта, будто бы делившая скалу пополам. Воздух был холоден и свеж.
Было решено, что проводник спускается первым.
Он подошел к краю, еще раз оправив на спине меч и, по-новому перетянув волосы в тугой хвост, крепко ухватился за шнур, поворачиваясь к тоэху.
- Когда я пройду необходимое расстояние, я свистну. Держись крепче и старайся не отвлекаться на летающих паразитов, тогда мы спустимся легко…
Он изящно оттолкнулся, спиной вперед исчезая за краем. Канат, укрепленный в связке поваленных деревьев и живых стволов, заскрипел. Ожидание показалось юноше бесконечным, но он заставил себя отбросить сомнения и тут же услышал резкий свист, едва различимый в птичьем гомоне и шорохе перьев.
Киоши родился на Пламенных Островах, висящих в самой сердцевине настоящей бездны своего мира. Высоты просто не существовало для него, как отдельной категории, а потому когтистые пальцы плотно сомкнулись на канате. Тревожило другое - сама неестественность происходящего. Их противник, наверняка, перекрыл дороги, с помощью колдунов и амулетов высматривая в каждом страннике укрытые заклинаниями личины беглецов. А в это время те, словно пауки, миновали берега Небесного Озера, воспользовавшись примитивной идеей проводника. Только теперь Киоши начал понимать, почему Виктор Конта так высоко отзывался о своем знакомом… При мыслях о Кураторе сердце защемило, и тоэх заставил себя сосредоточиться на спуске, подбородком прижимая кулон к груди.
Значительно ниже его Танара, раскачиваясь и стараясь как можно мягче отталкиваться от стены, скользил по заклинанию, изредка поглядывая вверх.
Киоши шагнул за край, с шуршанием растирая в порошок каменистую почву протекторами кроссовок.
Как он и предполагал, спускаться оказалось несложно. Крепкая Синяя Нить с вплетениями Красной легко удерживала демонов, качалась и поскрипывала. Юноша, почти не напрягая мышц, передвигал руками, ногами ловко нащупывая углубления и каверны с расположенными там птичьими гнездами. Несколько раз раздавив богатые кладки, он был вынужден постоянно смахивать с обуви вязкие желтки и пестрый хлам, из которого были набраны гнезда, расчищая упоры для ног.
Несколькими уступами ниже неуклюжие лысые птенцы, каждый размером с доброго щенка, попытались исклевать его кроссовки, едва ли не выталкивая друг друга из узкой и глубокой норы - Киоши пнул одного, отбросив внутрь, остальные ретировались.
Холодный пронизывающий ветер, стонавший по кавернам обрыва, трепал густую пыльную гриву тоэха.
Как и предупреждал Танара, птицы действительно доставляли неудобства, устроив вокруг них настоящую панику. Казалось, они были везде, пищали, визжали, носясь вокруг и задевая обоих демонов. Несколько раз юношу пытались клюнуть, но тот усердно отмахивался одной рукой, затем припадал к стене, стараясь уменьшить раскачивание каната, и снова полз вниз. А вскоре и весь птичий базар был обеспокоен присутствием чужаков, птицы целыми стаями принялись беспорядочно метаться, готовые до смерти защищать потомства. Хлопанье крыльев и бесконечные грозные крики заглушали стоны ветра.
Внезапно веревка ослабла. Не сверху, просто тоэх вдруг почувствовал, что под ногами больше нет дополнительного груза, натягивающего канат.
Сердце обмерло, остановившись на миг.
Если Танара сорвется…
Стараясь не запаниковать, Киоши со страхом поглядел вниз.
Пустая бледно-голубая ниточка каната безвольно раскачивалась на ветру.