Как оказалось, я не угадала. Покончив с верным плотиком, Фуссо взобрался на камень и красноречиво постукал себя по спине клешней. Я неверяще уставилась на рельефно выступающий хребет, проходящий посредине панциря и какие-то шипы, устремленные в стороны и отрицательно замотала головой. Не сяду я на это, мне еще собственная шкура дорога. Да и джинсы… хоть и прорезанные, но других-то нет. Монстр сердито зашипел и рванул с моих плеч непонятно когда оказавшийся там рюкзачок. Я, конечно, сообразила, что спорить бесполезно, хотя и ощущала невероятное раздражение, наблюдая, как ловко расстегивает монстр застежки чужой сумки. Но когда вместо моих вещичек Фуссо извлек меховое одеяло, испытала жестокое потрясение.
- Ты… гад… сволочь пучеглазая… убью скотину… куда ты дел… - выхватывая из клешней рюкзак и начиная лихорадочно рыться в небольшой кучке вещей, оставшейся от моего и так небогатого гардероба, бормотала я, давясь рыданьями.
Нет, не деньги и не паспорт с аттестатом, спрятанные на самом дне вместе с косметичкой, ввергли меня в состояние такой неистовой ярости, когда глубоко плевать даже на монстров, режущих клешнями железо. Еще ниже денег я прятала тщательно завернутые в полиэтиленовый пакет вещи родителей. Ну, что отцовских очков уже не найти, было понятно сразу… я ни на миг не забывала, как человек, ставший для меня после этого врагом номер один, небрежно швырнул их поверх остальных вещей. Но мамина перчатка… далеко не новая, сохранившая, несмотря на прошедшие годы, тонкий запах ее духов и ванилина… хоть она-то должна была мне остаться?
Однако на дне рюкзака в знакомом пакетике оказалась завернута какая-то тряпка… очень узнаваемая даже в призрачном свете двух лун.
Фуссо зашипел угрожающе, и мне пришлось вернуть пакет на место. В конце концов, он же не виноват… пытаюсь успокоить себя, забрасывая необычно легкий рюкзак за спину и застилая неудобный панцирь сложенным в несколько раз одеялом. Откуда ему было знать… что там действительно ценное, а что не очень. Хорошо, хоть смену белья оставил… мелькнуло под руками, когда я рылась в поисках заветного пакета.
Монстр присел на корточки, я осторожно взгромоздилась ему на спину, пытаясь не порезаться при этом о страшные выступы. С великим трудом, но это мне удалось, и уже в следующее мгновенье он размашисто шагал, со скоростью рейсового автобуса унося меня в неизвестность.
Через несколько нескончаемо долгих часов я не решилась бы утверждать, сколько раз Фуссо съезжал по каменистым осыпям и перелазил через огромные валуны, пробирался по еле заметным звериным тропкам сквозь колючие заросли, перепрыгивал расщелины и преодолевал мелкие, но бурные речушки, при необходимости пускаясь вплавь. Сказать, что ехать на нем было неудобно, значит не сказать ничего. Как ни пыталась устроиться получше, сидеть на шишковатом панцире было жестко даже через сложенный в несколько раз мех, и кроме того пришлось подобрать под себя ноги, чтоб не задевать ими за камни и кусты и не вымочить в речках.
Наверное, уже раз сто я слетела бы с неудобного сиденья вместе с одеялом, если б монстр не придерживал меня одной клешней, второй успевая грести, цепляться за обрывистые склоны и отводить особо колючие ветки. Но даже несмотря на такую опеку, к тому времени, как луны ушли с небосклона, а далеко впереди чернота ночи начала таять в розоватой дымке, мои силы истощились окончательно. К этому моменту я уже напрочь отсидела ноги и абсолютно их не чувствовала, но старалась не вспоминать, какая расплата последует за этим. И лишь когда в очередной раз порезала ладонь, инстинктивно схватившись за острый шип, едва монстр начал карабкаться по крутому склону, отчетливо поняла, все, конец. Мой запас прочности иссяк.
- Фуссо, - взмолилась я, и, совершенно забыв про его феноменальные способности, постукала для надежности по панцирю, - давай хоть немного отдохнем, а? А то я ног уже не чувствую.
Но монстр только коротко шикнул, и крепче прижал меня к панцирю. Наверное, думает, я настолько сумасшедшая, что отважусь прыгать на ходу. Разумеется, не решусь… да и не смогу, с онемевшими ногами-то. И от обиды и жалости к себе я беззвучно заплакала, в который раз за эту ночь изменив своим принципам и глубоко презирая себя за это.
Фуссо помчался еще быстрее, прохладный предутренний ветерок так и ринулся мне в лицо, холодя мокрые щеки и сгоняя с них слезы.
А минут через десять монстр вдруг резко остановился возле холма, темнеющего на фоне предрассветного неба, и постучал клешней по сухому дереву, торчащему на склоне. Странно так постучал… словно сигнал подал.
- Заходи, - глухо сообщило дерево, и я вмиг забыла про все свои беды.
Это как… понимать?
Фуссо торопливо обошел холм, и я удивилась еще больше. С другой стороны, там, где крутой склон огибала мелкая речушка, в холме зияла дыра, и из нее едва ощутимо пахнуло жильем. Хотя никакой дыры еще минуту назад не было, проходили мы мимо. Монстр положил мне вторую клешню на голову, прижимая пониже, присел и на полусогнутых втиснулся в лаз. Чтобы через несколько секунд вывалиться в довольно просторное помещение, бревнами стен напомнившее мне старинную избу. Монстр рванулся вперед с такой быстротой, что заметить я успела лишь выскобленные доски стола, освещенные стоящей на нем лампадкой.
- А это кого ты мне притащил? - ахнул женский голос, когда Фуссо почти лег на пол возле широкой скамейки, застланной каким-то тряпьем.
Монстр в ответ сердито зашипел, и ловко скинул меня вместе с одеялом со своей спины. Я только охнуть успела, ударившись десятком больных мест сразу, а он уже стоял у противоположной стены и что-то совал в пасть, выуживая из бесцеремонно распахнутого ларя.
- Ох, ты горюшко, да она же вся в синяках! - ловкие руки хозяйки уже укладывали меня поудобнее, одновременно стягивая куртку, - кто её так, Фус?
Мой похититель снова сердито пшикнул, не переставая бросать в ненасытную пасть какие-то куски.
- Так, понятно… - протянула хозяйка, попытавшись разогнуть мою ногу, отчего я взвыла и от боли вцепилась руками в лавку, - Фус, ну-ка пошли, помощь мне нужна.
С этими словами она открыла простую дощатую дверь в противоположной входу стене, и монстр послушно направился за ней.
Значит, он контачит с другими людьми… сделала моя усталая, гудящая голова очевидный вывод, и, судя по дружескому приему, зла им не делает. Хотя и нет у меня привычки верить незнакомым людям, к этой женщине сразу возникло неизвестно на чем основанное доверие… словно она мне давно знакома, только долго не встречалась.
Вернулась она одна, наверное, выдала Фуссо какую-то работу, мелькнула в голове вялая мысль, не до него мне, когда ноги колет тысяча острых игл. Поставила на стол разномастные горшочки и туесочки и взялась за меня всерьез. Сначала залила горячей водой пучок душистых трав, потом стянула джинсы и свитер и принялась втирать в кожу всевозможные мази и настойки. Я изо всех сил старалась не стонать от боли во время этой процедуры, лишь иногда сдавленно мычала сквозь сцепленные зубы под сильными, уверенными руками. А она, едва закончив это издевательство, замотала меня покрывалом, слила настоявшийся чай в глиняную кружку и заставила выпить.
По-видимому, меня так сильно вымотала поездка на Фуссо, а может, действительно было в том настое что-то успокаивающее… или даже снотворное, но глаза через несколько минут начали просто слипаться. Только я на нее за это и не подумала обижаться… глупо сердиться на тех, от кого пока не видел ничего, кроме добра.
Разбудил меня запах. Печеного теста, мяса и еще чего-то вкусного. Почти такой же, какой бывал в теткином доме, когда она стряпала обед. Пустой желудок заставил немедля открыть глаза, хотя обычно я любила еще несколько минут после пробуждения полежать, размышляя ни о чем.
Почти сразу в поле зрения попала хозяйка, что-то готовившая на маленькой железной печурке, поставленной на грубо отесанный серый камень.
- Доброе утро… - не зная, как сообщить, что уже не сплю, пробормотала я, разглядывая ее во все глаза.
Вполне обыкновенная на вид женщина, и одета обыкновенно… для бабушки из глухой деревни. Длинная юбка, темная кофта… голова чем-то обвязана, платком или шарфом… сходу не понять.
- День уже, - на миг обернувшись от плиты, сообщила она, и указала пальцем на неприметную дверцу - одежда возле тебя, бери, да иди вон в ту каморку, там вода и все остальное.
Одеждой были такая же, как на ней юбка и кофточка в мелкий цветочек.
- А где мои вещи? - еще надеясь услышать что-то вроде постираны… или сохнут… но уже замирая от нехорошего предчувствия, хрипло спрашиваю, вглядываясь в напрягшуюся спину.
- Ну, ты же не дурочка… - уклончиво буркнула она, - сама понимаешь… иди умойся, потом поговорим.
Откинув покрывало, обнаруживаю, что на мне надета какая-то старушечья ночнушка и начинаю паниковать уже всерьез. И только вежливость и благодарность за ночное лечение удерживают меня от немедленного разбирательства.
- И если ты не знаешь… - летит мне вдогонку, - юбку надевают сверху на рубаху.
Откуда мне знать такие вещи? Зло бурчу, натягивая жуткий наряд, если никогда это не носила? Да я и вообще юбки не ношу, особенно после того, как оказалась в интернате. В них ни по пожарной лестнице не пролезть, ни через заборчик перепрыгнуть. Не говоря уже о драках… без которых абсолютно невозможно отстоять свое право на нормальное отношение.
Ну и на что я теперь похожа? На пугало, в лучшем случае. Потихоньку ворчу, пытаясь разглядеть свое отражение в бадейке с водой. Нет, ни фига не видно, как она живет тут без зеркала? Не говоря уже про все остальное… но про это лучше и не вспоминать.
- Эй, девонька, поторопись, обед на столе, - раздался за дверью голос хозяйки, и я, вздохнув напоследок, решительно шагнула в комнату.
Фуссо уже стоял у стола, и бросал в свою пасть румяные хлебцы из самой большой миски. Интересно, и сколько же еды ему требуется… чтобы так бегать, впервые возник в моей голове вопрос, и снова вспомнились ехидные… теперь я в этом уже не сомневалась, слова Роула про кусок мяса.
- Садись сюда, - быстро окинув меня придирчивым взглядом, - указала хозяйка на стул, - и бери вот эту миску… тебе нужно сначала бульону похлебать, после вчерашнего-то.
Бульон, так бульон, я бы сейчас даже на ненавистную перловку согласилась, так сводит от голода пустой желудок.
Пока я ела бульон с накрошенными в него кусочками сухаря, Фуссо покончил со своими хлебцами, и, отойдя к выходу, замер там, словно на страже. Хотя, вполне возможно… так оно и есть, ведь пока не выяснилось, зачем я ему понадобилась. Не похож он все-таки на благородного спасателя, судя по услышанным разговорам, не одна я такая в этом дворце была. И далеко не первая. Постараюсь потихоньку разузнать… может, и ничего страшного. Во всяком случае, здесь я себя намного увереннее чувствую, чем в тех хоромах.
- Поела? - дождавшись, пока ложка стукнет о пустое дно, без обиняков приступила к разговору хозяйка, - теперь пора поговорить. Фус тебя спас, ну это ты и сама поди догадалась, не маленькая уже. Но само собой, не за просто так. Нужна ему твоя помощь, ты ведьма сильная… хоть и не обученная, иначе не сдалась бы так легко…
- Извините… - невежливо перебила я ее на полуслове, - вас ввели в заблуждение. Никакая я не ведьма, да и вообще никогда не встречала ни одной ведьмы. Кроме… одного случая… да и тот явно был ошибкой.
- Какой такой случай, выкладывай, - решительно скомандовала она и мне ничего не осталось, как путано объяснить про ту, давнюю встречу.
- Так и сказала… не потеряется? - не в шутку заинтересовалась хозяйка, - а ну-ка подумай, где сейчас эта грамота?
А действительно, где? Наверное, сгорела в той же печурке, где и остальные мои вещички, горестно хмыкнула я, отодвигая пустую миску. И изумленно замерла, а потом недоверчиво подняла на хозяйку глаза, она, что, все заранее знала?
- Ну-ка, дай мне, - потянулась через стол мозолистая рука, и я равнодушно вложила в ладонь зеленоватый прямоугольничек, после потери по-настоящему ценных для меня вещей, утрата этого уже не имеет никакого значения.
- Сильная вещь… - уважительно протянула собеседница, подержав в сжатом кулаке визитку.
И вдруг, размахнувшись, бросила ее насторожившемуся монстру.
- Съешь.
Фуссо послушно перехватил картонку в воздухе и сунул в бездонную пасть.
- А ему плохо не будет? - чисто из вредности фыркнула я, уж больно свободно все в этом мире распоряжаются моими личными вещами.
- Фус - горный краб, - стазу построжав, сухо отозвалась хозяйка, - им ничего не вредно, едят всё, что растет, бегает и плавает. А ты не отвлекайся, ищи свою грамоту.
Как это, ищи? Если монстр на моих глазах ее сжевал? Растерялась я, и вопросительно уставилась на хозяйку, желая убедиться, что она сейчас пошутила. Однако лицо женщины не просто серьезно, она еще и сердиться начинает.
- Сказала же ведьма, что потерять это невозможно! - нетерпеливо объясняет мне, - вот курица недоверчивая!
А кстати, давно хотела узнать, почему я понимаю местный язык. И потому сейчас, не мешкая, задаю этот вопрос хозяйке, заодно решив прояснить, как мне к ней обращаться.
- Меня называй Малиной, или просто тетушка Лин. А про язык… неужто сама не догадалась? Потому и понимаешь, что ведьма. По этому вас и определяют, пришельцев из другого мира. Есть дар, или нету. Твои способности в тяжелых ситуациях ищут для тебя пути спасения… и ловят энергию других магов. В этот момент и происходит слияние понятий… не знаю, как подробнее объяснить.
- Нет, неправильно,- немного поразмыслив, выдала я, теребя по привычке ворот, - не было там в тот момент, когда этот Роул меня поймал, никакого мага.
- Как же не было, а тот, черный… - вскипела Лин, и сразу смущенно смолкла, бросив быстрый взгляд в сторону входа.
Но я её уже не слушала, подозрительно нащупывая за шиворотом нечто странное, нечаянно попавшее под пальцы. А вытащив, ошеломленно уставилась на знакомую визитку, свежо поблескивающую золотыми виньетками.
Значит, все правда… взрывались и гасли в мозгу догадки и откровения. И магия существует… если это, конечно, не фокус… приезжал к нам один такой, в интернат, доставал из пустого ящика голубей. А Санька шестиклассник подобрался сзади и сдернул плащ… они под плащом и сидели, в специальных карманах.
Но уж больно серьезно смотрит Малина… и Фуссо весь подобрался… как для прыжка. Я, конечно… могла бы поверить… что могут быть здесь ведьмы или маги, но вот что именно я такая… хоть убейте, поверить не могу.
- Так как ты решила? - не выдерживает Лин, - поможешь или нет?
- Да помочь я, в принципе, не против, сама понимаю, краб этот меня спас… а долг возвращать нужно. Но вот в то, что я ведьма, поверить никак не могу. Если есть какой-нибудь способ… это проверить… чтобы вас не обнадеживать зря, то я согласна, - как можно убедительнее объясняю испытующе глядящей на меня Малине.
- Хорошо, - облегченно выдохнула она, - мы на это очень надеялись. Фус объяснил… не удивляйся, я его понимаю, что ты девушка находчивая и смелая, но риск, что откажешься, всё-таки был. Силком мы тебя, сама понимаешь, на такое дело бы не сподвигли.
Вот и попалась, ты Катька, как последняя лохушка попалась, расстроилась я. Нет бы, сначала расспросить осторожненько… куда там! Поторопилась вылезти вперед со своим благородным предложением. Хотя, как пятой точкой чувствовала… ничего простого или безопасного тебе не предложат, это они бы и сами смогли, с такими-то способностями! Один Фуссо чего стоит… да и Малина явно не проста. Простые в холмах, как хоббиты, не живут.
Зазвенела покатившаяся по полу миска, отвлекая меня от мрачных мыслей. Оглянувшись в сторону звука, понимаю, снова я что-то прозевала. Малина спешно засовывает в плетеную из прутьев корзину странной конфигурации какие-то мешочки и узелочки, Фуссо ловко вырезает клешней из доски непонятные штуки. Затем Лин мимоходом сунула мне в руки меховое одеяло и отправила на выход, и только тут я опомнилась.
- Что, босиком? - спросила кротко, печально поглаживая прижатый к животу меховой сверток.
- Как я забыла! - совсем как моя тетка, хлопнула себя по лбу Лин, вмиг отбив мне этим жестом охоту повыступать, - Фус, принеси из комнаты… на сундучке…
Она не успела договорить, а за монстром уже дверь как от ветра качается. В следующий момент он, как лихач таксист, лихо тормозит возле моих ног. Мне даже визг тормозов и скрежет резины по асфальту почудились.
Но всю ностальгию момента разом испортил внешний вид того, что я должна теперь носить вместо своих кроссовок. Да я даже не знаю… как это надевать… не успел сорваться с губ крик протеста, а Малина уже присела и протягивает мне нечто похожее на сшитые из тряпья стеганые носки. Сверху на них полагалось нацепить что-то похожее на корзиночки из гибких прутиков. Конечно, без Лин я бы нипочем не справилась. Я их вообще пыталась натянуть задом наперед, как позже оказалось. Но вот корзиночки на моих ногах, крепко зашнурованы веревочками и меня, наконец, выпроводили из дома. Следом краб выволок плетеное недоразумение, и, поставив на отмель, нетерпеливо защелкал клешнями в ожидании хозяйки.
Лин появилась минуты через две, неся в руках еще пару узелков, виновато глянула на краба и быстро сунула их в корзину. Потом повернулась к холму, протянула перед собой руки и зашептала что-то непонятное. Хотелось мне узнать, что это она делает, да Фуссо так шикнул… пришлось промолчать.
Да и ответа долго ждать не пришлось, раздался под ногами гул и часть холма, где был вход, просела, словно вдавленная внутрь ногой великана.
Я так и ахнула, а Лин, отвернувшись от родного порога, которого больше не существовало, словно невзначай мазнула рукавом по щеке и засуетилась, привязывая крабу на спину две длинные палки. Они крепились веревками к воткнутым между шипами распорками, которые и вытачивал недавно Фус, а сверху мы с Лин, поднатужившись, поставили непонятную корзину. То есть, до этого момента было неясно, а вот теперь, наоборот, я сразу сообразила, что это сиденье, типа мотоциклетного, только со спинкой сзади. Вот туда меня и посадили, после того, как Лин корзину накрепко к палкам привязала и одеяло постелила. Сама хозяйка села впереди и Фуссо сразу рванул вперед. Или назад, нет у меня пока в этом мире никаких ориентиров.
Это путешествие ни в какое сравнение не шло с тем, ночным. Хоть и загораживала мне спина Малины весь обзор вперед, зато по сторонам можно было глядеть сколько угодно. Я оживленно вертела головой до тех пор, пока Лин не выдержала, обернулась и виновато сообщила, сидит впереди меня только потому, что Фус в эту сторону никогда не заходил и дорогу ему показывает она, Малина.
Да нет, я не в претензии… начинаю распинаться в ответ, ночью вообще привязанная к доскам как сельтесон ехала, да еще и считала, что на алтарь к Роулу.
Вот тут Лин вообще расстроилась, и, немного пострадав, призналась, план похищения ведьмы они с Фусом придумывали вместе. А вот как привезти меня к воде и не изрезать при этом шипами краба, это именно её идея. Фус плотик заранее изготовил, а когда меня усыпили, перекатил на него и привязал покрепче, по совету Малины. Чтоб не потерять по дороге. А поскольку привязывать людей ему раньше не доводилось, сил не рассчитал, вот и затянул веревки слишком туго.
- Лин, - не выдержала я, - а почему мы заранее не убежали… пока я еще не ела те булки.