-Ты уже не сможешь ничего сделать, - ответила я, и по щеке покатилась слеза. - Всё, что я хотела - это любви и доверия. Но я никогда тебе не смогу больше доверять, понимаешь? Каждый раз, когда ты будешь задерживаться, или я куда-то уеду, я буду сходить с ума и постоянно думать о том, чем ты сейчас занят. В конце концов, я стану несчастной неврастеничкой, а я хочу прожить свою жизнь нормально!
-Обещаю, что если ты останешься, твоя жизнь станет не просто нормальной, а сказочной. Я действительно во многом был неправ и готов начать прямо сейчас исправляться, - он полез в карман пальто и, достав футляр, протянул его мне. - Это браслет, в знак примирения. И его цена намного больше, чем арендная плата твоих квартирантов. А завтра поедем и купим тебе машину, хочешь?
-Не хочу, - ответила я, чувствуя омерзение к своему мужу. "Боже, как банально! Он привык, что всё можно купить за деньги и думает, что и я продаюсь". - Не надо пытаться купить меня подарками. Я же говорила, что дело не в них. Дело в доверии, которое не продаётся и не покупается, как ты не понимаешь!
-Открой, посмотри на браслет и может, ты передумаешь, - он снова протянул мне футляр.
-Спасибо, не надо, - ответила я и поняла, что разговаривать больше нет смысла. А чтобы окончательно поставить точку, показала свои запястья и добавила: - У меня уже есть браслеты. И те, кто мне их дал, действительно заботятся обо мне и никогда не поступят так подло, как ты.
Глаза Валеры сузились, когда он увидел браслеты, а в следующее мгновение я ощутила обжигающую боль и, не устояв на ногах, упала. Левая щека горела огнём, но я не могла поверить, что он меня ударил.
-Потаскуха! Значит, ты всё же спала с этим типом, который ждёт тебя в машине, раз он уже и подарки делает! - закричал он и снова занёс руку.
Я сжалась, ожидая второго удара, но тут входная дверь распахнулась, и в дом ворвался Савояр. Перехватив руку Валеры, он развернул его к себе и ударил кулаком в лицо, после чего спокойно произнёс:
-Сломанный нос послужит тебе напоминанием, что девушек надо уважать. Особенно тех, кто пять лет отдаёт тебе свою любовь и во всём угождает, - а потом свернул его руку, и я оцепенела от раздавшегося хруста. - А поломанное запястье научит не распускать руки, особенно когда имеешь дело со слабым полом.
Валера закричал от боли, но Савояр уже потерял к нему интерес и, отпихнув его, подошёл ко мне.
-Поехали домой, - тихо сказал он, помогая мне подняться с пола.
-Угу, - сопя, пробурчала я.
-Это твои вещи? - он указал на сумки, и когда я кивнула, сказал: - Иди в машину. Я сам всё принесу.
-Хорошо, - пробормотала я и выбежала из дома, боясь, что после всего произошедшего у меня начнётся истерика.
Сев в машину, я почувствовала, что меня бьёт крупной дрожью, а щека уже не просто горит, а пылает. "О Господи! Даже страшно представить, что сделал бы Валера, если бы Савояра не оказалось рядом! Не думала, что мой муженёк способен поднять на меня руку! Получается, я прожила пять лет с человеком, которого совсем не знала!?".
Спустя минуту возле машины появился Савояр, и загрузив в багажник сумки и чемодан, сел за руль.
-Ты как? - спросил он.
-Нормально, - пролепетала я, хотя всё было наоборот.
-Дай посмотрю, - он аккуратно притронулся пальцами в щеке, и я вздрогнула от его нежного прикосновения.
"Ох, только этого ещё не хватало. Если он начнёт жалеть меня, я буду лить слёзы в три ручья. Нельзя сейчас раскисать. Надо быть сильной!" - сказала я себе. Но сильной быть не хотелось. Впервые в жизни, мне хотелось уткнуться кому-то в плечо и плакать навзрыд, рассказывая обо всех своих обидах и несправедливости этого мира. "Не кому-то, а именно Савояру" - поправила я себя и сжала зубы. "Давай уж будь честной хотя бы сама с собой. Тебе нравится этот парень".
-Поехали отсюда, - попросила я, чувствуя, что сейчас расплачусь.
-Как скажешь, - он завёл двигатель, и машина тронулась с места.
Однако, как бы я себя не уговаривала держаться, и как бы не настраивала себя не раскисать, но удар по лицу вывел из равновесия и по щекам потекли слёзы. Отвернувшись к окну, я украдкой принялась вытирать их и не могла остановить этот нескончаемый поток.
Неожиданно машина съехала на обочину и остановилась, а потом, ни слова не говоря, Савояр притянул меня к себе и обнял. Уткнувшись ему в плечо, я почувствовала, что слёзы побежали ещё быстрее, но на душе стало легче, и объятия Савояра согревали и успокаивали.
-Не плачь, - тихо сказал он, гладя меня по голове. - Не стоит он твоих слёз. Обещаю, что он близко к тебе не подойдёт. А синяк на скуле быстро сойдёт.
-Дело не в этом, - всхлипнув, пробормотала я. - Как он мог вообще со мной так поступить? Получается, что я совсем не знала своего мужа? И как он мог подумать, что я изменяла ему?
-Он просто мразь. И думает, что если сам изменяет, то другие занимаются тем же, - сдержанно ответил он. - Не зря ведь говорят - каждый думает в меру своей распущенности.
-Но я ведь даже поводов ему не давала так думать, - пробубнила я. - На сессиях не ходила на студенческие вечеринки, которые устраивали мои одногруппники, хотя могла бы. И на корню пресекала ухаживания, если кто-то пытался это делать. Я посещала только лекции, а потом сидела в общежитии! Я даже не выходила прогуляться, чтобы отдохнуть от учёбы! Он всегда знал, где я и что делаю, потому что звонил раз в час и чуть ли не отчёт требовал обо всём произошедшем. Я всегда думала, что он, таким образом, заботится обо мне и волнуется, чтобы со мной что-нибудь не случилось, а теперь получается, что это был контроль? Значит, я все эти годы безоговорочно доверяла ему, а он изменял и думал обо мне всякие мерзости? - я оторвалась от плеча Савояра и вопросительно посмотрела на него. - Ответь мне - можно кому-нибудь в этом мире доверять?
-Можно, - прошептал он и, подняв руку, начал вытирать слёзы, а потом с нежностью сказал: - Глаза у тебя невероятно красивые. Никогда такого оттенка зелёного ещё не встречал у девушек. Тебе говорили, что в них просто тонешь?
Я замерла, боясь даже пошевелиться, и не могла отвести взгляда от Савояра. "Это мне послышалось, про глаза, или он на самом деле сказал" - изумлённо подумала я. "Нет, он действительно это сказал! А может он меня ещё и поцелует?" - сердце пропустило удар, слёзы мгновенно иссякли, и я непроизвольно облизала губы. Это привлекло его взгляд к моим губам, и он глубоко вздохнул. "Точно, сейчас он меня поцелует" - пронеслось в голове, и я закрыла глаза. Однако вместо этого раздались тихие слова:
-Но я не вхожу в число тех, кому ты можешь доверять. Прости, Дарья.
А затем Савояр отстранился и, отпустив меня, снова завёл двигатель, после чего машина выехала на дорогу.
Глядя вперед, я, как кукла, хлопала ресницами и не могла прийти в себя. "По-моему, мне только что дали от ворот-поворот. А я уже размечталась, что он меня поцелует" - меня бросило в жар от собственной глупости, и хотелось провалиться сквозь землю от стыда.
"Посмотри на себя, и посмотри на него! Ты мышь серая, а он симпатичный парень! У него наверняка есть какая-нибудь красотка на примете, с которой он хочет не только целовать. Скажи спасибо, что он вообще начал тебя успокаивать!" - сказала я себе, чувствуя, как уже покрываюсь красными пятнами. "И если уж на то пошло - он был честен со мной, и сразу сказал, что ему доверять нельзя. А не каждый мужчина способен признать такое! Другой бы наобещал с три короба, соблазнил, а потом бросил. В общем, учиться мне ещё жизни и учиться! Не успела с мужем развестись, а уже снова развесила уши и губы подставляю для поцелуев. Нет, я всё же полная дура! Хорошо, что у Савояра есть совесть и он не воспользовался ситуацией, а сразу сказал правду".
7
Дома, увидев синяк на скуле, Гала долго причитала, высказывая всё, что думает о моём муженьке и заставляла приложить лёд. Но я уже не видела в этом смысла и хотела лишь, чтобы меня оставили в покое. По-видимому, поняв всё, она отправила меня в комнату.
Нехотя распаковав вещи, я почувствовала моральное опустошение и даже не вышла к обеду. Свернувшись на кровати, я лежала и кляла свою судьбу, за то, что послала мне такие испытания, и мучилась от позора, что так повела себя с Савояром. "Унизительно, что он понял, что я ждала поцелуя. И даже страшно представить, что он сейчас обо мне думает. Сначала рассказываю, какая я порядочная и положительная, а уже через секунду готова кинуться на парня, которого знаю пять дней. Что со мной вообще такое?" - такого раньше не случалось, и я не могла разобраться в себе. " Самое отвратительное, что чувствую себя теперь какой-то похотливой дрянью. А ведь мне жить с ним в одном доме и смотреть ему в глаза!" - от этой мысли не только щёки залило румянцем, а загорелись и уши. "А может отказаться от предложения Галы и уехать? Но куда? Денег мало, работы нет. Или всё же как-нибудь проживу?" - я вздохнула. "Нет уж, милочка, не умеешь себя прилично вести, испей до дна эту чашу позора. Следующий раз будешь умнее и научишься думать головой. Позорно сбежать, руководствуясь только эмоциями, каждый может, а ты должна рассуждать здраво. Тебе сейчас нужна и крыша над головой, и деньги. Значит, терпи!" - скомандовала я себе.
"А с Савояром буду по возможности избегать общения. Ну, а когда будем видеться за столом, буду делать вид, что ничего не произошло" - решила я.
Следующие десять дней я строго придерживалась принятого решения и старалась даже не смотреть на Савояра, когда мы все собирались в кухне. И была благодарна ему, что он вёл себя как обычно, не напоминая о моём позорном поведении. "Вот и хорошо. Лучше пусть вообще поменьше разговаривает со мной" - повторяла я себе, но сердце почему-то каждый раз ныло в груди от этих мыслей.
Зато с остальными членами семьи у меня начали налаживать отношения. Сначала мы подружились с Саурой.
Приехав вечером домой, после моей поездки за вещами, она зашла в комнату и присев на кровати, начала успокаивать меня. Она говорила так дружелюбно и с таким пониманием, что я почувствовала к ней расположение и поняла, что ошибалась на её счёт, думая, что она лишь терпит меня. А то, что я занималась их финансовыми делами, лишь ещё больше сблизило нас. Теперь каждый вечер, после ужина, мы садились на кухне, и просматривали документацию за день, а заодно я взялась приводить в порядок и всю бухгалтерию за прошедший год.
Видя, что Саура доброжелательна ко мне, постепенно оттаял и её муж. Он не уставал благодарить меня, что я освободила его жену от работы, которую она не любила. А ещё оказалось, что он весёлый парень и его шуточки не раз заставляли меня хохотать до слёз.
Следующим сдался Грон. Как-то приехав со школы, он пожаловался матери, что не может разобраться с одной задачкой, и я предложила ему свою помощь. После того, как Гала одобрительно кивнула головой, давая ему понять, что не против, он с опаской поглядывая на меня, всё же рассказал в чём проблема. А когда я быстро всё разъяснила, впервые мне улыбнулся. После этого он всё чаще стал обращаться ко мне за помощью, и мы уже не только делали с ним уроки, а и гуляли на улице.
Этот розовощёкий, подвижный, весёлый мальчишка пленил моё сердце, и порой мне хотелось его прижать к себе и не отпускать. Лёжа ночами в кровати, уставшая после игр с ним на свежем воздухе, но довольная тем, что он наконец-то перестал меня бояться, я с тоской спрашивала себя: "А обзаведулись ли я когда-нибудь похожим на него карапузом".
Мне казалось, что я уже готова стать матерью, да и детей я всегда любила. Живя в детском доме и не видя особой любви от воспитателей, но испытывая в ней потребность, мы старались заботиться о младших воспитанниках, а они взамен дарили нам своё обожание и любовь. Теперь же, когда я осталась одна, мне остро не хватало чувства необходимости кому-то, и порой казалось, что впереди серая беспросветная жизнь, в которой больше не будет любви и человека, которому я смогу доверять и о ком смогу заботиться. Но я старалась гнать от себя эти мысли, боясь, что впаду в депрессию и начну жалеть себя. "Нельзя ломаться и думать, что впереди меня ждёт только плохое, иначе я опущу руки и просто поплыву по течению. Не хочу жить, как некоторые мои подруги по детдому! Ведь они уже ничего хорошего от жизни не ждут, а соответственно и ни к чему не стремятся" - каждый раз говорила я себе, когда чувствовала, что меня охватывает хандра.
Самым последним сдался Тейгур. Сначала он стал сдержанно хвалить меня за вкусные блюда и помощь Гале. А после того, как однажды во время обсуждения текущих дел в бизнесе, я решилась и озвучила своё видение некоторых возникших проблем и способы их решения, начал интересоваться и моей точкой зрения. И хотя я не всегда могла предложить что-то дельное, он никогда не фыркал и не морщился, сразу отметая мои идеи, а спокойно указывал на мои ошибки в суждениях и их последствия.
Прожив в доме две недели, я стала замечать, что всё больше привязываюсь к этой семье и чувствую ко всем едва ли не щенячью преданность. В каждом из домочадцев нашлось масса положительных качеств, и с каждым из них мне было интересно общаться. Исключение составлял только Савояр, потому что я продолжала избегать его. Хотя порой ловила на себе его пристальные взгляды и его тон, когда он обращался ко мне, изменился. Стал более доброжелательным что ли. А иногда мне вообще казалось, что я слышу в нём нежность, и в душе начинало твориться такое, что я уже не просто краснела, а пылала от смущения. Но я тут же пресекала все идиотские мечты на его счёт, и старалась первой не обращаться к нему.
В общем, жизнь начала налаживаться, и я уже окончательно решила для себя, что если Гала и по истечению месяца предложить мне остаться у них в доме, я с радостью соглашусь, и даже готова делать всю работу бесплатно, только чтобы чувствовать себя хоть каким-то боком причастной к этой дружной, радушной семье.
Шёл уже пятнадцатый день моего пребывания в доме. Мы с Галой накормили всех обедом и уже занимались уборкой со стола, как в кухне забежал Грон и с надеждой посмотрел на меня.
-Что, впереди выходные и сегодня уроки делать не надо? - весело спросила я.
-Ага!
-Может, когда я освобожусь, пойдём на улицу и слепим снеговика? - предложила я.
-А потом в снежки поиграем!
-Согласна!
-Идите, я сама уже закончу, - Гала с улыбкой начала выпроваживать нас с кухни. - И Грон, не надо Дарью полностью вывалить в снегу, как в прошлый раз.
-То я сама была виновата, - защищая паренька, ответила я. - Не устояла и упала в снег.
-Видела я, как ты упала и как этот негодник начал тебя забрасывать снежками, - рассмеявшись, произнесла она, а потом строго посмотрела на младшего сына. - И держись, пожалуйста, на двух ногах.
Услышав такое наставление, я улыбнулась. Грон на самом деле иногда становился на четвереньки и довольно быстро бегал в таком положении, вызывая у меня удивление своими способностями, и одновременно с этим смех. Правда, когда один раз, дурачась, он начал и подвывать, меня пробрала дрожь, потому что я вспомнила свою встречу с волками. Но быстро поняв, что мне это пугает, он больше никогда так не делал.
-Хорошо, - он виновато посмотрел на мать, а потом расплылся в улыбке и весело спросил: - А морковку дашь для снеговика?
-Дам! Идите пока одевайтесь, а я достану её из кладовки.
Через полчаса мы с усердием уже скатывали снег во дворе и соревновались, у кого быстрее получится сделать ком больше. А когда дело дошло до лепки самого снеговика, оказалось, что мы перестарались, и теперь не можем сложить из огромных комьев снеговика, потому что не хватает сил поднять их.
-Нам нужна помощь, - после пыхтений и кряхтений, констатировал Грон и звонко крикнул: - Савояр! Ты нам нужен!
-Ой, не зови брата, - попросила я. - Давай просто слепим комки поменьше.
-Тогда снеговик будет меньше, а так не интересно! Надо чтобы он был гигантским!
-Савояр, наверное, будет недоволен, что мы отрываем его от работы, - пробормотала я и вздохнула.
-Нет, он всегда с радостью мне помогает! - ответил Грон и улыбнулся. - О, вон он уже идёт к нам!
Повернувшись, я увидела Савояра, направляющегося к нам, и отошла в сторону, чтобы меньше маячить у него перед глазами.
-Ну, в чём тут проблема? - весело спросил он. - Поди, не можете оторвать от земли свои маленькие комочки снега, да?
-Не можем, - Грон развёл руками и с надеждой посмотрел на брата.
-Сейчас всё сделаем, - заверил он и, не напрягаясь, поднял средний ком и поставил его на нижний.
-Дальше мы сами! - Грон тут же начал отодвигать брата в сторону и пытаться поднять третий ком, а потом позвал меня: - Дарья! Ну, ты где там?
-Уже иду, - ответила я и, стараясь избегать взглядов на Савояра, принялась помогать Грону.
-Нет уж, так просто я теперь не уйду, - улыбаясь, заявил Савояр. - А то потом заберёте все лавры сборщиков снеговика себе и забудете сказать, что я тоже оказывал вам помощь. Тогда я сделаю из веток руки и воткну морковку.
-Морковку воткну я! - запротестовал Грон. - А хочешь примазаться к нашему снеговику, ищи ему ещё и шляпу! Рук мало!
-Договорились, - Савояр подмигнул брату и побежал к дереву, стоящему неподалеку.
Наблюдая за ними, я не могла сдержать улыбку. "Савояр так любит своего брата. И совершенно не стесняется впасть в детство. Такое может позволить себе только самодостаточный мужчина. Ну почему у нет ни одного недостатка? Так нечестно! Хоть бы какой-то малюсенький недостаток найти, чтобы легче было с ним общаться, а не томно вздыхать и краснеть, глядя на него. Но ведь совершенно не за что зацепиться" - подумала я, и от расстройства мне захотелось топнуть ногой.
Вернувшись, Савояр притащил две ветки и, воткнув их по бокам, с видом эстета начал осматривать наше творение, а потом побежал в дом и принёс оттуда ведро. Водрузив его наверх, он поднял Грона и тот воткнул морковку, сделав нос.
-Глаз и рта не хватает, - критично осмотрев снеговика, произнёс Грон.
-Согласен, - Савояр кивнул. - Предлагаю посмотреть в мастерской. Там обязательно что-нибудь найдётся для того, чтобы сделать рот и глаза. Пошли туда.
Посадив брата на плечо, он пошёл к мастерской, а я осталась стоять возле снеговика, не зная, куда себя деть.
-Дарья, а тебе надо особое приглашение или ты хочешь, чтобы я и тебя посадил к себе на плечо и отнёс туда? - весело спросил Савояр, увидев, что я стою на месте.
-Эээ... Я сама, - смущённо ответила я и поплелась следом за братьями, чувствуя, что опять краснею.
Войдя в мастерскую, я с интересом оглянулась, потому что находилась здесь впервые.
-Пап, мы пришли тебя грабить! - бесшабашно объявил Грон. - Нам нужны глаза и рот для снеговика!
-Милости прошу, - Тейгур улыбнулся, отвлёкшись от большого стола, которым занимался. - Берите всё необходимое.
Савояр поставил брата на пол, и тот принялся рыскать по мастерской, ища то, что нам может подойти. А я осталась стоять возле двери, с восхищением рассматривая уже изготовленную мебель, которая стояла возле входа. Особенно меня заинтересовало кресло-качалка. Покрытое морилкой и лаком до глянца, оно первое бросалось в глаза. Сиденье и спинка были отделаны тёмно-зелёной кожей, а резьба под подлокотниками и над подголовником была настолько ажурной и изящной, что я боялась к ней притронуться.
-Нравится? - спросил Савояр, проследив за моим взглядом.