- Какая прекрасная легенда, - сказал Лори. - Обязательно сходим глянуть на те холмы.
- А тебе уже пора, - добавил я, обращаясь к Лилии, - а то если задержишься, придется тебя провожать.
- Но вам нельзя со мной, - забеспокоилась Лилия.
- Вот если не поторопишься, придется рисковать. Я по-прежнему не верю, что ходить ночью одной безопасно, - скромно сказал я, в душе безмерно гордясь своими словами. Я определенно выказал себя каким-то героем.
Она ушла, а мы набросали еще хвороста в костер. Плевать, даже если заметят. Такая опасная и холодная жизнь настолько мне опротивела, что я готов был растерзать любого кровожадного урода, которого приманит сюда огнем. И начал я с комаров.
Полностью высохнуть так и не удалось, и спать мы завалились полусырыми. Лежали на тонкой, матерчатой подкладке из остатков стен, спиной к спине, сберегая свое, кровное, тепло. И я понял, для чего еще нужны друзья, прежде чем провалился в забытье. Слишком долгий и утомительный день закончился. Был ли ночью дождь, нет ли - я так и не узнал.
Любой, кому выпало дрыхнуть на земле, должен учитывать, что земля и перина - ни разу не синонимы. Если открыл глаза - все, поваляться еще, нежась на жесткой поверхности, оттягивая момент окончательного пробуждения, не получится.
Невыспавшиеся и злые, мы с Лори вылезли из-под негостеприимной обвислой крыши. По ногам тянуло холодом, мокрая от росы трава плюс серое унылое небо не добавляли радости. Солнце лениво подумывало, а стоит ли вообще появляться на небе в такой неуютный денек.
И в довершение всех неприятностей дал о себе знать неугомонный и безжалостный голод. Только неимоверная усталость позволила вчера свалиться и проспать сколько-то часов, милосердно притупив на это время все чувства.
Сегодня на завтрак у нас имелись одни лишь обгорелые деревяшки, остатки вчерашнего гостеприимного костра, щедро приправленные выпавшей недавно росой или неведомым дождем. Блюдо - объедение!
Выпала свободная минутка, пока к онемевшему телу, жертве неудобоваримой постели, не вернется былая подвижность, необходимая для путешествия к историческим холмам. И, вместо утренней гимнастики, я решил малость посидеть и поразмышлять на вольные темы. Перед столь неопределенным путешествием следовало основательно вооружиться - хотя бы знаниями. Мне уже давно не давало покоя неистовое желание прекратить получать тычки и зуботычины от жестокой судьбы и начать уже раздавать их самому. Воплотить мечту в реальность можно было лишь с помощью магии. А это означало, что предстояло от и до разобраться в пакостном переплетении нитей у себя в голове... Звучало как бред. Но желание стать непобедимым силачом, смеющимся над трудностями демоническим уханьем, тоже выглядело бредовым.
Я расслабился. Перед глазами вяло, в тон моему настроению, покачивались продолговатые пучки. У меня уже ловко получалось мысленно оказываться в их обществе, а самое главное - лишаться его исключительно по собственной воле. Я же покамест никуда не торопился.
Используя нехитрые умозаключения, можно было догадаться, что эти самые нити - нечто вроде связей между предметами там, во внешнем мире. И правильно дергая за них, можно добиться, чтобы все вокруг плясали под мою дудку. Гм. Я ощущал себя каким-то неудачником-кукловодом в заштатном кукольном театре.
Но все эти чувства можно послать к демонам, лишь бы научиться крутому волшебству. А вот сделать это намного труднее, чем сказать.
Я мысленно потянулся к нитям и попытался дернуть ближайшую... и не преуспел. Неудача постигла меня и со следующей, и с третьей, и четвертой...
Я бросил это дело где-то на десятой нитке. Пора было делать выводы.
Совершенно очевидно, что раньше процесс колдовства протекал так: я, сам того не ведая, интуитивно действовал на связи (еще бы понимать, как именно это происходило), причем попадало самым слабым из них или же тем, кто уже и так готов был сработать. Это вполне согласовывалось с теорией мистера Эллиса. Не исключено, что, приложив чуть больше усилий, можно было заставить вибрировать и не столь податливые нити. И подобное злоупотребление, вероятно, лишало бы магического дара...
Волк - знахарь леса, а волшебник, получается, знахарь ниток. Какой кошмар! Шеф был прав, с этой теорией только с ума сойдешь окончательно. Но сдаваться нельзя!
Если я хочу научиться колдовать не то, что боги на душу положат, а вполне себе обдуманно, первый шаг очевиден: разобраться, какая нитка за что отвечает.
И как это сделать? Они все одинаково мерзкие!
Я раздраженно пришел в себя, стряхнув остатки наваждения. Проклятье! Стать сильным магом мне никак не светит.
И почему всякие типы, вроде обитателей гнусного замка, могут выделываться по-разному, а я нет? Обидно. Даже Лори преуспел в сем нелегком деле.
Точно! Лори!
Я поискал глазами своего напарника. Он сидел неподалеку и уныло глядел на реку.
- Эгей, хватит так грустно пялиться! - сказал я.
- Чего тебе? - недовольно отозвался тот.
- Водные процедуры - не наш выбор. Лучше подойди ко мне, разговор есть.
- Ну?
- Тут вот какое дело, - я слегка замялся, не зная с чего начать. - В общем, я недавно обнаружил нечто странное, когда магичил. Как бы это выразиться... Теперь при волшебстве в башке начинает твориться что-то невообразимое, повсюду дрыгаются какие-то шнурки. И если за них дергать, получается магия.
- В твоей башке и впрямь одна невообразимая чушь, - насмешливо сказал Лори. - В жизни не слышал более идиотского объяснения колдовства. Но, тем не менее, я тебя понял, как ни странно. Спешу тебя разочаровать. Ты, бедняга, все это время искренне полагал, то совершил настоящий прорыв в волшебной науке, открыл что-то новенькое... Как бы не так! То, о чем ты лопочешь, есть не что иное, как высшая ступень магического процесса, когда колдуешь не интуитивно и случайным образом, а управляешься со всем сознательно, отслеживая весь ход. У нас в агентстве уже все так могут. Я думал, что и ты уже нормальный колдун, а, оказывается, до сих пор все еще тормозил.
- То есть, ты хочешь сказать, что все уже давно ловко прядут эти проклятущие колдовские нитки, как заблагорассудится, один я не в курсе?
- Ты натурально ничего не понимаешь. Эти нитки - всего лишь работа твоего больного воображения. Просто существует некое состояние волшебника, когда он может ощущать связи между предметами и событиями и мысленно воздействовать на них. А вот как ты при этом воспринимаешь это состояние - твое личное дело. Я, например, вижу бесконечные лабиринты стен, сложенных из кирпичей разного цвета и формы. Меняя кирпичи местами или выстраивая новые участки стены из прежней, можно колдовать.
- Да, это нечто, - восхитился я. - Стена мироздания! И для благих целей. А вот в нашем городе стены в основном нужны, чтобы на них всякие неприличности карябать. Или для кой-чего другого.
- Бяк, какая гадость. Мои стенки вовсе не предназначены для такого. И кстати, еще один момент. Помнишь те поганые ошейники, что нам нацепили на шеи в замке?
- Как такое забудешь. Они же вообще не давали колдовать.
- Да ну, что за ерунда, - отмахнулся Лори. - Не думаю, что существует нечто такое, что уничтожает или на время блокирует колдовские способности. Кроме, разве что, той убийственной комнаты. Тут уж дело темное.
- А как же ошейники?
- Дослушай сначала! Те штуки вовсе не такие. Они просто создавали что-то вроде... магического шума, что ли? В общем, именно эта дрянь и не давала сосредоточиться. Однако при должном умении или же небывалом упрямстве можно этот шум преодолеть и достичь нужного состояния. Нам же тогда это удалось, хотя и в малой степени.
- Ну ты просто мозг! Где научился этой умной лабуде? - восхитился я.
- Сам дотумкал понемногу, - скромно признался Лори.
- Слушай, а другим нашим коллегам что мерещится при волшебстве? - загорелся я.
- Ну, я не про всех знаю. Роко видит какое-то разноцветное желе. По-моему, та еще мерзость, но он говорил, что ему нравится мысленно в нем плавать. Мистер Хакс развлекается какими-то странными головоломками с непонятными символами. Он все тщится привести их в надлежащий вид, но пока что не очень преуспел. А вот наш шеф вообще представляет себе гигантскую кошмарную конструкцию чуть ли не до неба, всю из диковинных хитросплетений изогнутых веток и мешанины разных листьев. Он говорит, что это лучше всего помогает ему понять, где именно требуется его вмешательство - ну, там, узор не тот, или листья почернели и отвалились... Если честно, среди всех этих бредовых иллюзий твои нитки мне кажутся самыми нормальными. Очень удобно. Даже удобнее кирпичей.
- Можешь пользоваться, - великодушно предложил я.
- Это не от меня зависит, - грустно ответил Лори. - Ладно, хватит болтать, пошли к холмам обетованным. Но сначала помоги мне уложить наш дом.
Через какое-то время мы медленно побрели по берегу речки. По уговору Лори первым тащил скрученную в безобразный сверток палатку. А я плелся сзади и размышлял: как же я дошел до жизни такой? Без гроша в кармане, с пустым желудком, с потрепанными нервами и в одеже такого же состояния, кочую с места на место с нехитрым скарбом на горбу ненормального напарника, как распоследний бродяга. Разве о подобной участи я мечтал, устраиваясь работать волшебником? Так нет же, все пошло через пень-колоду. Сначала побывал нищим, позже - материалом для опытов, а нынче влачу жалкое существование бездомного и гонимого. Мне стало жаль себя. Надо было в детстве учиться на сенатора. Хотя... такому поди научись. Тут надо уже от рождения иметь зловредный характер.
Я понурил голову. Мои сапоги пребывали в весьма плачевном состоянии. Их, и так еще не высохших до конца, щедро усеивали мелкие капли росы, будто горючие слезы. Ох, чую я, придется скоро шлепать босиком.
Утренняя хмарь потихоньку рассеивалась. Солнце, медленно и неохотно, продиралось сквозь деревья. По траве ползли туманные клочки, бессильные оторваться от земли, но все еще не сдающиеся. Речная вода была покрыта белесым паром, словно дешевым и дырявым ватным одеялом. Иногда раздавались резкие, одиночные хлопки - взбодрившиеся хищники завтракали зазевавшимися рыбешками. Эх, стать бы на время рыбой... Из тех, что позубастей!
Так мы и шли себе помаленьку, не боясь заблудиться. Мы не были здесь первопроходцами: узенькая тропинка, наполовину скрытая под нависающими стеблями высокой луговой травы, самоотверженно вела нас к заветной цели. Не зарастают народные тропы!
Промахнуться мимо брода и впрямь было трудно. Река здесь вольготно разливалась, вода текла уверенно и неторопливо, широкая гладь ее дышала спокойствием.
Утопая в песке, мы спустились к кромке воды. Лезть туда, помня о вчерашнем купании, дико не хотелось, однако особого выбора не было. Чтобы сохранить в сухости одежду, мы попросту сняли ее, и весь этот ворох вызвался переправить Лори. Мне же достался наш тяжелый и неудобный переносной дом.
Ежась и морщась от холода, мы ринулись покорять неизведанные глубины брода. Очень надеюсь, что за последнее время не случилось какого-нибудь нехорошего чуда, дно не размыло, и достичь другого берега по-прежнему может даже простой пешеход, а не только лишь многорукий пловец-атлет.
Надежды, как выяснилось, иногда оправдываются. Для разнообразия, чудеса пока ничем не проявили себя. Зябко кутаясь в свои лохмотья, мы вновь доверились родной тропинке. Меня грела мысль, что если психованная погоня и нагрянет в эти места, знакомства с прохладной водичкой ей не избежать. Пускай изведает те же мытарства, что выпали на нашу долю по ее вине.
Уже окончательно распогодилось, с неба пропали последние серые кляксы хмурых облаков. И впереди, наконец, показались те самые взгорки, по слухам, самое мирное и тихое местечко в здешних не очень-то ласковых краях.
Глава 12.
Холмы были неряшливо-плешивые. Один мог похвастаться лишь редкой, низкорослой травой и беспорядочно разбросанными кустарниками. На макушке другого, помимо все той же травы, росли две сосны. По какой-то прихоти судьбы, семена, давшие им жизнь, легли рядышком, и двум деревцам так и пришлось с той поры расти бок о бок. Тонкие, с тощими, обломанными сучьями, они тянулись к небу в безуспешной попытке перегнать друг дружку.
Над обделенным деревьями холмом силился подняться вверх дрожащий сиротливый дымок, чтобы затем незаметно и бесславно истаять, растворившись в воздухе.
- Похоже, кто-то нас уже опередил, - сказал Лори. - Молодой да ранний.
- Да-а. Надо было раньше вставать, - пожал я плечами.
- Куда уж раньше. Ну что, будем искать какие-нибудь другие холмы?
- Обойдемся этими, - помотал я головой. - Тут места всем хватит. Один заняли, тогда мы расположимся на втором.
- А что делать с соседом? - нахмурился Лори.
- Соседи - это зло! - категорично заявил я. - Сколько же я от них натерпелся в свое время. Вот увидишь, скоро и этот начнет буянить и мешать хорошим людям радоваться жизни.
- Предлагаешь убраться подальше?
- Не вариант. Это же будет выглядеть как капитуляция. Станем держаться до последнего.
Сероватый дымок дрогнул, поддавшись порыву ветра, и от обиталища злого соседа потянуло чем-то аппетитным.
- Ну вот. Этот злодей кашеварит там в свое удовольствие, - неодобрительно сказал я. - А нас решил уморить своими запахами.
- Может, как принято среди соседей, зайдем поздороваться, а там, глядишь, и завтраком угостят? - предложил Лори и вдруг упал на землю, потянув меня за собой. Невзрачные сосны послужили укрытием. Липовым. - Тихо! Кто-то идет туда. Нас опять опередили!
По "чужому" холму поднималось несколько человек. Они передвигались хоть и с трудом, но зато уверенно и не таясь. Уверенность им придавали болтающиеся на поясах мечи. Я отметил, что пожаловавшие типы, к счастью, не считали черно-желтые цвета модными. Это не за нами. Наверно. Кто же они такие?
Гости внезапно пропали из виду. Очевидно, там был вход в пещеру, где неизвестный нам жилец упражнялся в кулинарии. Пришлые типы даже не удосужились постучаться или хоть как-то дать знать о себе, перед тем, как вломиться в чужое жилье. Своими повадками они здорово напоминали наших доблестных стражников.
- Кто... кто вы такие? - раздался надтреснутый голос хозяина пещеры. Да, этот вопрос нынче самый злободневный.
- Попался, контрабандист! - взревел кто-то из непрошенных визитеров. - Думал, скроешься здесь от правосудия? У закона длинные руки.
- Я... я не понимаю, о чем вы, - заволновался невидимый хозяин. - Я простой отшельник, какой же я контрабандист, что вы.
- Отпираться бесполезно! Мы от самой границы отследили тернистый путь незаконной торговли. Он однозначно проходит через эти места! А ты, значит, покрываешь преступников. Лучше признавайся сам. Я чую, чем здесь пахнет!
- Прошу прощения, это мой завтрак, он немного подгорел, - извиняюще проблеял старческий голос.
- Здесь просто воняет контрабандой! - оборвал его все тот же грубиян. - А ну-ка, парни, обыщите пещеру как следует!
Судя по жалобным стенаниям, приказ выполнялся добросовестно.
- Эй, тут какие-то шкуры.
- Что? Шкуры редких животных?
- Это всего лишь козел, - оправдывался несчастный старикан.
- Чего?
- Я хотел сказать, козлиная шерсть.
- Ищите дальше!
- Мы тут уже все облазили. Пусто.
- Должно быть, груз уже успели переправить в другое место. Ты! Куда вы подевали товар?
- Какой товар? Я ничего не знаю, я же всего лишь обычный отшельник и не нарушаю ничьих законов.
- Какой скользкий тип. Матерый контрабандист! Мы еще вернемся, не думай, что так легко отделаешься. И тебе же лучше, если груз окажется здесь. Тогда твое наказание можно будет смягчить. Немного.
- Вот же не повезло человеку, - сочувственно пробормотал я, - думал спокойно удалиться от мира и уединиться вдали от всех проблем, а мир сам нагрянул к нему.
- Тихо ты! - зашипел Лори. - А то мир и сюда заглянет.
Разгоряченная кучка суровых борцов с контрабандой вывалилась из пещеры и благополучно съехала вниз, пропав с глаз так же внезапно, как появились.
- Как же быть с завтраком? - настойчиво повторил Лори.
- Ну ты даешь. Нашел, что спросить. Думаю, сейчас тому старичку не до этого.
- Зато нам до этого.
- Сейчас не подходящий момент, чтобы идти в гости.
- А когда будет подходящий?
- Утихни! - теперь настал мой черед воззвать к осторожности. К соседнему холму, согнувшись в три погибели, подкрадывалась фигура.
- Что же всех так тянет туда, словно там медом намазано! - возмутился Лори.
Напоследок обозрев окрестности, неизвестный нырнул в пещеру.
- Что это были за типы?
- Несколько идиотов, - спокойно ответил отшельник, ничуть не удивившись очередному неожиданному визиту. - Сказали, что контрабандистов ловят. И это здесь, за тридевять земель от границы.
- Да, сдается мне, они что-то здесь вынюхивают, - обеспокоенно сказал пришелец. - Как бы они не перешли нам дорогу.
- Думаешь, они ищут то же, что и мы?
- Возможно. Лучше всего ускорить поиски, и исчезнуть до нового нашествия.
- Как же, ускоришь тут, - с огорчением пожаловался отшельник. - Сколько я уже тут ковыряюсь, и все бестолку.
- Не нравится мне это, - продолжал нудеть его гость. - Раньше всё спокойно было, а теперь все как с цепи сорвались.
А старичок-то не так уж и прост, подумал я, и продолжает желать каких-то мирских благ, даром что отшельник.
- Присоединяюсь к тому незнакомцу, - вполголоса сказал Лори. - Слишком много народу тут ошивается.
- Это же известная историческая святыня. Людей просто интересует славное прошлое этого места, - предположил я.
- Сомневаюсь, что все эти забулдыги знают историю здешнего края. И не уверен, что их интересует какое-то там прошлое, вот свое собственное будущее - это да.
С учетом недавних событий и собственных сомнений, я решил на всякий случай проверить волшебные нитки - не ровен час придется колдовать.
Вот так-так!
Нити были невероятно тугие. И на редкость спокойные. Вряд ли я сумел бы их хоть как-нибудь раскачать. Я уже давно подметил, что в последнее время эти волшебные шнурки неохотно подчинялись моим скромным пожеланиям, но тогда списывал это на свою малоопытность. Нет, дело все же не в опыте, а в паскудности тутошних мест, не зря они мне сразу не понравились.
Мне стало как-то неуютно. Мало того, что я хожу в каких-то рубищах, о жратве и деньгах можно только мечтать, а теперь еще и магия барахлит. Это уже не полоса невезения, а цельный океан. Не удивлюсь, если все это происки неких мистических и невероятно зловредных сил, устроивших против меня заговор.
Та-ак. А это еще что?
В глубине нитяных переплетений смутно прорисовывалось нечто странное. Я напрягся и увидел. Его.
Даже десятки опытных ткачих, объединив свои силы, не сумели бы состряпать хоть сколько-то похожее.
Узор был дикий и прекрасный. Почему-то это было мое первое впечатление при виде его. Размерами он не шибко отличался, но с лихвой компенсировал это своей хитромудрой сущностью.