Нандалее снова сделала крюк и побежала к группе скал на берегу. Следующий камень пробил дыру в снегу прямо у нее под ногами. Петляй сильнее! - сказала она себе. Не беги прямо! Полетели новые камни, и ни один не пролетел дальше чем в шаге от нее. Камни бросать они умеют хорошо. Теперь только не оступиться! Подвернутая лодыжка - и все кончено. Неважно, напомнила она себе. Дальше!
Камень задел ее левую руку и полетел дальше. Она упала, снова поднялась и стиснула зубы. Беги! Боль дошла до сознания не сразу. Глухая. А ведь камень только задел ее! Только задел, подумала она, пытаясь подавить боль. А теперь быстрее, быстрее!
Позади раздался ликующий рев. Из-за того, что попал? Она еще не побеждена! Она им покажет! Никто не схватит ее, не сожрет ее сердце. Никто! Эта мысль придала ей новых сил, и она добежала до скал. Камни поехали под ногами. Нандалее подняла вверх обе руки, под снегом зашевелилась галька. Только не падать! Еще всего пара шагов!
Камни в русле ручья венчали снежные шапки, по бокам горный ручей обрамляли плато льда. Во время половодья в большинстве мест он достигал более четырех шагов в ширину, но сейчас морозный корсет сжал его больше чем вдвое. Подобно пробитой скалами лестнице, расположенные друг над другом ледяные ступени вели вдоль берега вниз по склону. Края их обрамляли кристально-чистые сосульки, вода дышала холодом. Все в Нандалее воспротивилось необходимости довериться ручью.
На другом берегу показались тролли, на расстоянии всего лишь трех вытянутых рук. Ей осталась только хрупкая лестница, иначе ее бегству наступит конец.
У троллей на другом берегу в руках были небольшие обломки скал или другие метательные снаряды, но двое из них сжимали мощные, закаленные в огне деревянные копья, толщиной с эльфийскую руку. Третий указал на нее усыпанной камнями булавой и принялся издавать гортанные звуки.
Нандалее вскочила на ближайшее ледяное плато. Оно затрещало и захрустело под ее весом. Сделав широкий шаг, она ступила на следующую, расположенную ниже ледяную ступень. Из-за брызг поверхность их была скользкой. Расставив руки и балансируя, она дошла до следующей ступеньки. Каждое ее движение сопровождалось угрожающим треском. Бушующий ручей поглощал большую часть звуков. Сквозь тонкую подошву кожаных сапог Нандалее чувствовала, как под каждым ее шагом лед подается.
Один из троллей что-то выкрикнул. Нандалее оглянулась и увидела, что тролли с копьями стали тыкать в ледяные ступени. Пока что они даже не пытались ступить на край ручья.
Остальные преследователи теперь тоже достигли ручья. Раздались громкие крики. Очевидно, тролли начали ссориться между собой.
Поскользнувшись в луже, Нандалее больно ударилась о камень. Жгучая боль пронзила колено. Копье ударилось об лед прямо перед ней, отскочило и исчезло в фонтанах поднимавшихся из ручья брызг. Ледяная вода проникла сквозь швы ее замшевых штанов, налилась в сапоги. Колено горело от боли, но она, тем не менее, поднялась. И тут услышала над головой громкий треск - лед сломался! Она испуганно подняла голову и уставилась на большую ледяную ступень, отломившуюся от скалы, упавшую на расположенную ниже террасу и разбившуюся там с грохотом, заглушившим даже рев бурлящего ручья.
На следующую ступень полилась лавина крошащихся льдинок.
Нандалее похромала дальше, пользуясь луком как костылем. Она знала, что не сможет уйти, но решила продолжать сопротивляться. До последнего.
Вокруг нее падали глыбы льда. Дробясь и трескаясь, они плясали на темной воде водопада. Воздух наполнился кристалликами льда. Нандалее упала. Она заскользила к воде, отчаянно вцепилась в корень, торчавший изо льда, качнулась, лежа на льду, перекатилась под защиту скалы и, всхлипывая, прижалась к ней. Все тело болело. Лед трескался под ней. Из трещин сочилась вода.
Она выглянула из-под скалы и поглядела на берег. Тролли спустились немного ниже. Один протянул ей руку. Она сможет дотянуться до нее. А потом?
Ответ ей дала природа. Лед под ней проломился. Ее охватила вода, от холода она перестала дышать. Ее потянуло дальше, ударило о камень. Голову затянуло под воду. Одежда потяжелела. Нет, подумала она. Нет! Но бурлящий ручей тянул ее дальше, навстречу дну долины. Она сопротивлялась, дышала, хватая воздух ртом. Большую острую льдину, на которую ее несло, она увидела только тогда, когда изо всех сил ударилась об нее лицом.
Вначале
"Вначале альвы и девантары были едины в своих устремлениях. Они хотели вырвать у тьмы бесчисленное множество чудес. Тьма была первоначальным состоянием всего сущего. Затем появился язык, ибо именно из слов силы произросло все остальное. Вместе призвали альвы и девантары свет, во всех его тысячах ярких красок. А затем они создали великаншу Нангог. Она была настолько огромна, что могла сжать луну в кулак. Нангог было предначертано формировать миры. Днем она трудилась над созданием Альвенмарка. А ночью служила девантарам, и руки ее рыли моря Дайи, а из вынутого материала лепили уходившие в небо горы. Пот ее наполнял океаны, а дыхание стало небом для миров. Подобно тому, как дитя рисует пальцами картинки на песке, ее пальцы прокладывали русла рек.
Говорят, что она служила своим повелителям без устали, днем и ночью, семь дней и семь ночей. Тогда оба мира были идеальны. Но они были пустынны и необитаемы. Ни одного растения не росло на широких равнинах. Ни единой рыбы не жило в море.
Только теперь началось творение альвов и девантаров.
А Нангог, в смертельной своей усталости, свернулась калачиком, чтобы поспать. И тогда сплели альвы и девантары Золотую сеть вокруг великанши, сплели заклинания, связавшие ее тело, которые должны были заставить ее спать вечно. И тогда решили они, что в будущем Нангог не будет принадлежать никому. (…)"
Миф творения детей темных альвов,
первоначально записанный
на одной из семи стел в зале Тьмы,
глубоко под горами Ишемона,
скопированный Мелиандером из Аркадии,
лист VII собрания трудов о Нангог,
хранимый в библиотеке Искендрии
в месте, известном только лишь Галавайну,
Хранителю тайн.
Голубая звезда
Нандалее наблюдала за облачками дыхания над своими губами. С каждым выдохом они становились меньше. По крайней мере, ей так казалось.
Она уже не чувствовала боли. Только холод. Она знала, что нужно выбраться из воды. Нужно снять мокрую одежду! Вот только воля ее окоченела и превратилась в лед, перестала повиноваться ей. Снег прекратился, но по цвету неба она догадывалась, что зимняя ночь лишь переводит дух. Скоро из бесконечной тьмы снова посыплется снег. Очень много снега. Вероятно, она будет уже мертва. Когда мягкие хлопья будут ласкать ее щеки, и, если немного повезет, снег скроет ее тело, и тролли останутся без добычи. При мысли об этом она улыбнулась. В каком-то смысле она все же ушла от них. И пусть судьбе было угодно поглотить ее. Интересно, насколько далеко унес ее ручей? Где-то слева от нее виднелся свет. Она видела его отсветы на снегу, но у эльфийки не осталось ни сил, ни желания поворачивать голову. По щеке катилась одна-единственная слеза. Она была такой приятно теплой. Но прежде чем она докатилась до уголка губ, Нандалее перестала чувствовать ее. Интересно, она уйдет в Лунный свет? Исполнилась ли ее судьба здесь, на обледенелом берегу?
Где-то высоко над ней звучала музыка. Она узнала мелодию. Кто-то пел без слов. Эта песня касалась непосредственно ее души в обход разума. Голубая звезда. Всего один раз она видела, как она летит по небу. Звезда Певца. Тогда песня тоже тронула ее до слез. Теперь же она придала ей сил повернуть голову. Звезда, подумалось эльфийке, должна стать последним, что она увидит в жизни. Она сияла насыщенным темно-синим светом, казалось, будто звезда летит по воле ветра, прямо под снеговыми облаками. Семь зубцов различной величины гармонично соединялись друг с другом. В самом начале времен эта звезда уже ходила по небу, ее чтили даже радужные змеи. Говорили, что со звездой путешествует один из альвов. Один из творцов мира. Он был певцом, песню которого она слышала сейчас. И поговаривали, будто каждые сто лет он выбирает одного эльфа для службы в своей лейб-гвардии. Ни Рин из клана Волчьих зубов была первой из тех, кого он избрал. На своем ледяном паруснике она ринулась через спину радужного змея к сиявшей в небе Голубой звезде. Ее мужество и ловкость произвели на Певца настолько сильное впечатление, что он разрешил ей остаться. Рассказывали, что тот, кто на своем ледяном паруснике сможет добраться до конца радуги, туда, где хвосты могучих драконов касаются льда, станет таким, как она.
Нандалее улыбнулась. Холода она уже не ощущала. Эльфийка умирала. Осталось уже недолго. Взгляд ее снова устремился к звезде. Ребенком Нандалее любила историю о Ни Рин. Она стала охотницей, как и та. Ее клан называли лесными бродягами, потому что их охотники свободно ходили в самые дальние дали, подобно ветру, признававшему в качестве цели только горизонт. Бесчисленное множество раз гонялась она за радугой на своем ледяном паруснике, когда в летнее время из Земель Ветров прилетал теплый южный ветер. Она уже давно стала опытной охотницей, когда, наконец, смогла принять правду. Никто не может поймать радугу, никто не поднимается к небу на спине радужного змея. Единственно истинной в истории о Ни Рин была Голубая звезда. Звезда Певца.
Нандалее судорожно сглотнула, и очарование момента ушло. Там, наверху, нет Ни Рин. Может быть, и альва нет. Но тогда кто же там есть, спросила она себя, Певец? Тот, кто выбрал в лице Ни Рин охотницу из клана Волчьих зубов. Дикарку! Волк был их тотемом, и, как и волки, они жили в безыскусных скальных пещерах, едва ли лучше троллей. Разве альв сделал бы такой выбор? Если Певец действительно выбрал себе эльфийку в спутницы, то наверняка из Бродяг ветра. Их тотемом был олень и…
Тотем! В самом начале времен каждый эльфийский клан Карандамона выбрал себе тотемный знак. Чаще всего это было животное, обладавшее качеством, совпадавшим с выдающейся способностью клана. Олень был неустанным путешественником и храбрым воином. В стилизованной форме его использовали в качестве украшений. Кнопки ее жилета были сделаны из оленьих рогов, рукоять ее ножа - из пантов. И то, и другое не давало однозначного указания на ее клан. Многие охотники использовали оленьи рога подобным образом. Поэтому Дуадан с ней об этом не говорил. Но было и кое-что еще. Кое-что, о чем не знал старший. Совершенно особенное украшение, полученное в подарок от мауравана, с которым она целое лето ходила на охоту. Она глубоко вздохнула и задумалась над тем, как убрать последний, самый нестираемый след. Тот, который должен был навеки стать с ней единым целым. Если тролли найдут ее, то этот подарок выдаст им, откуда она пришла, даже после того, как ледяная вода сотрет все запахи. Веки потяжелели, мир вокруг нее поплыл. Думай, Нандалее, думай!
То, что тролли хотели большего, чем просто получить ее, было для Нандалее очевидно. Ни на кого не охотятся целым войском! Это военный поход, и она подвергнет опасности весь клан, если ей не удастся уничтожить подарок мауравана.
И в этот миг она очнулась от оцепенения. Тревога заставила ее сердце забиться быстрее, она сжала руки в кулаки, затем разжала онемевшие пальцы. Поддаться усталости, закрыть сейчас глаза - значит предать все, что она любила. Охота еще не закончилась!
Когда руки снова обрели способность чувствовать, она ухватилась за корень и вылезла из воды. Мучительно медленно выбиралась эльфийка из темного ручья. Длинные волосы примерзли к лицу, пропитавшаяся водой одежда похрустывала при каждом движении. Похожий на белый мох иней рос на оленьей коже ее штанов, плащ тяжелым свинцом давил на плечи. Все ее движения были замедлены, отвоеваны у смерти, которая была так близко, что она затылком чувствовала ее дыхание. Эльфийка поглядела на красноватый отблеск, сверкавший за деревьями. Большой костер, у которого тролли зажигали факелы. Он сотрет все следы. Действительно все! Нужно просто набраться смелости.
На негнущихся ногах она пошла между деревьями. Повсюду снег был истоптан, но троллей не было видно. Они поднялись за ней по крутому склону. Скоро они начнут искать ее вдоль ручья и найдут ее след.
Под одной из сосен она замерла и принялась наблюдать за поляной, на которой горел костер. Он уже наполовину осел, но по-прежнему был велик. Его разожгли не с помощью веток, а с помощью расколотых стволов деревьев.
Нандалее хотелось тепла. Она дрожала от холода. Искра жизни внутри нее почти угасла. Ей нужно к огню!
Совсем рядом с ветки упал снег, и эльфийка вздрогнула. Ничто не шевелилось. Тетива сорвалась с ее лука, и она не сможет натянуть новую. Даже потеряв сознание, она не выпустила оружие из рук.
Выше по склону она увидела факелы. Большинство из них собралось вдоль течения ручья. Дольше ждать нельзя. Нандалее вышла на поляну. Она была готова услышать рев тролля, спрятавшегося среди деревьев. В воздухе кружились одинокие снежинки. Все было спокойно.
Приятно было чувствовать на лице жар от огня. Пока что она находилась на расстоянии шагов десяти, но тепло ощущала уже сейчас. Снег растаял, образовав большой круг на земле, пожухлая бурая трава освободилась от зимнего савана, ноги троллей истоптали землю, превратив ее в грязь, в небо взлетали искры. Холод шипами вцепился в ее тело, все болело, но жара так манила, обещая покончить с болью. Нандалее подошла ближе. Отчаянно вздохнув, она швырнула в огонь лук, столько лет сопровождавший ее на охоте.
Пальцы по-прежнему отказывались повиноваться ей. Несмотря на то что ей удавалось сжать их, движение оставалось неловким. Она перерезала ремешок колчана и тоже швырнула его в огонь. Со шнуровкой своего жилета она возиться не стала, просто вспорола его и сбросила на землю. Полоса одежды между сапогами и брюками затвердела от тающего льда. И снова на помощь пришел нож.
Разрез, еще разрез, перемежаемый неловкими попытками что-либо стянуть с себя, она освободилась от одежды и швырнула все в огонь. Из раны на бедре сочилась слабая струйка крови, но боли она не чувствовала. Нога онемела от холода, словно уже и не принадлежала ей. Эльфийка безучастно наблюдала за тем, как по обнаженной ноге текла кровь. По татуировке на икре и бедре. По стилизованному оленю в прыжке. Дар мауравана, которого она выбрала себе в качестве спутника на одно лето. Он был искусным художником. Эльфийка вздохнула. Этот след стереть невозможно. Она была Бегущей с ветром, до мозга костей. Тролли сумели бы выяснить это. Если только…
Она поглядела на огонь. Из огня торчали наполовину обуглившиеся стволы деревьев. Огонь медленно утихал, но жара была по-прежнему сильной. В сердце костра наверняка все еще можно плавить металл. Более чем достаточно для того, чтобы покончить со всеми ее тревогами.
Она сделала шаг к огню. Тепло так манило ее обнаженное тело. Но только в первый миг. В оттаивающих конечностях проснулась замороженная холодом боль. Нандалее закрыла глаза и пошла дальше, к куче углей. Она защитит свой клан. Ее след оборвется здесь. Тролли никогда не узнают, откуда она пришла!
- Довольно недостойный конец столь замечательного побега.
Голос раздался у нее за спиной. Теперь Нандалее стояла настолько близко к огню, что кожа ее начала краснеть. Она озадаченно обернулась. На краю поляны стоял эльф и приветливо махал ей рукой.
- Могу я предложить тебе сделать несколько шагов в мою сторону, прежде чем ты окончательно выберешь свою судьбу? Если ты позволишь, я останусь на месте, чтобы все это впоследствии не было расценено как неуклюжая попытка приблизиться к весьма привлекательной и к тому же неодетой даме. Язычок у моей спутницы иногда подобен обоюдоострому кинжалу.
Нандалее была настолько смущена, что застыла на месте, во все глаза глядя на собеседника. На эльфе был легкий, покрытый белым лаком кожаный доспех, две перевязи перекрещивались на его груди. Он нагло улыбался, совершенно неприкрыто разглядывая ее. Нандалее с неприязнью осознала собственную наготу, но подавила в себе рефлекс прикрыть срамное место, из опасения показаться незнакомцу еще более смешной. Спутницы, о которой он говорил, Нандалее не увидела. Откуда он? Она слишком устала, чтобы ясно мыслить. Может быть, ее чувства обманывают ее и никакого незнакомца не существует? Нет, наверняка нет. В час собственной смерти она наверняка не станет думать о бесстыжем бродяге, пользующемся ее положением!
Эльф отвесил ей подчеркнуто преувеличенный поклон и протянул руку, словно приглашая на танец.
- Прошу, драгоценная моя, отойди немного от огня. Жар пожирает твои волосы. Пройдет не одна луна, прежде чем этот ущерб будет возмещен.
Нандалее чувствовала запах. Ее волосы! Эльфийка отпрянула от огня, но прямо к незнакомцу не пошла. Она уже догадывалась, кем он может оказаться. Его одежда под кожаным доспехом была чересчур легкой. На нем был длинный шелковый плащ со стоячим воротничком и просторные белые брюки. Плюс еще это высокомерие… Он безродный! Один из тех, кто посвятил себя драконам.
Низкий рокочущий звук покончил со всеми ее размышлениями. Из темноты леса вышли два тролля. Нандалее немного отвернулась, чтобы они не видели татуировку. Огромные воины были вооружены копьями, древка которых были толщиной в руку. Острия они закалили в огне. Примитивное оружие, но в руках троллей - смертоносное.
Чужак приветливо обратился к ним обоим. Он владеет их языком! Значит, драконники водятся и с троллями! Это вполне вписывалось в те истории, которые ей доводилось слышать о безродных!
Казалось, оба тролля были столь же удивлены, как и сама Нандалее. Они замерли, нерешительно глядя на эльфа. Интересно, что сказал им драконник? Нандалее крепче обхватила нож, которым резала замерзшую одежду, и отошла назад. Оружие не поможет ей, она это знала. С тем же успехом она могла выйти против тролльских воинов с голубиным пером в руке.
Один из троллей что-то пролаял. Из леса ответили голоса, послышался звук ломающихся веток, от реки стали приближаться факелы. Там тоже слышались крики.
- Похоже, твои дипломатические ухищрения не приносят плодов, Гонвалон, - в тени сосны показалась стройная темноволосая эльфийка. Источая самоуверенное спокойствие, она пошла навстречу троллям. У нее не было оружия, и ее шаги не оставляли следов на снегу. Она казалась хрупкой, как кристаллик льда. И такой же холодной. Пугающей.
Нандалее содрогнулась. Предчувствие скорой беды захлестнуло ее. Эльфийка не удостоила ее даже взглядом. Она опустилась на землю между ней и троллями, как будто занимала место в палатке, где всегда была желанным гостем.
В тот же миг эльф, которого черноволосая назвала Гонвалоном, отбросил в сторону свое жеманное манерничанье и побежал к Нандалее. Не заботясь больше об этикете, он схватил ее.
- Беги! Там есть и другие. Нам нельзя терять времени!
Нандалее не могла отвести взгляд от воительницы. Ее платье было белым, как свежевыпавший снег. Оно облегало ее тело, словно вторая кожа. Длинную шею эльфийки скрывал высокий стоячий воротник. В свете звезд сверкала серебряная вышивка.