Все сошлось теперь, когда все было кончено или потому, что все было кончено. Полагаю в жизни так бывает. Отсюда все казалось так просто, так легко. Так невероятно ярко
Почему это было единственное решение? Почему это закончилось так?
Я прислонился головой к плечу мамы. "Мам?"
"Милый".
- Мне нужно поговорить с Леной." – Так оно и было. Наконец-то я сказал это. Единственное, что не давало мне расслабиться весь день. То, что заставляло меня чувствовать, что я не мог примириться, что не мог остаться. Как- будто, я должен был встать и идти куда-то, даже если идти было некуда.
Как Эмма говорила, хорошую вещь о правде, что правда это правда, с ней не поспоришь. Вам это может не нравится, но это не делает её менее правдивой. Это все, чего я должен был держаться прямо сейчас.
"Ты не можешь с ней поговорить." Мама нахмурилась. "По крайней мере, это не легко."
"Мне нужно сказать ей, что я в порядке. Я её знаю. Она ожидает знака от меня. Как я ожидал знака от тебя."
"Здесь нет Карлтона Итона, что бы ты мог отправить свое письмо ей, Итан. Ты не можешь отправить письмо из этого мира, и ты не можешь получить его от неё. И даже, если бы мог, ты не можешь писать. Ты не представляешь. как много раз, я хотела, что бы это было возможно."
Должен же быть способ. "Я знаю. Если бы он был, я бы услышал от тебя больше."
Она подняла взгляд на звезды. Их сияние отражалось в ее глазах, когда она говорила.
"Каждый день, мой милый мальчик. Каждый повторяющийся день."
"Но ты нашла способ, что бы поговорить со мной. Ты использовала эти книги в кабинете, и песни. И я видел, тебя на кладбище ночью. И в моей комнате, помнишь?"
Песни были идеей Великих. Я думаю роль сыграло и то, что я пела с тобой, когда ты был ребёнком. Но все мы разные. Не думаю, что ты можешь отправить, что-то вроде Призрачной Песни Лене."
- Если бы я еще умел их писать." – Мое мастерство в этом деле позволило бы даже Линку выглядеть, как один из Битлов.
- Это было не просто, и я просидела здесь намного больше твоего. И я получила помощь от Эммы, Твилы и Арелии." - Она прищурилась, вглядываясь в созвездие близнецов. - "Не забывай, что у Эммы и у Великих есть силы, о которых мне ничего не известно."
- Но ты была Хранителем." – Должно было быть что-то что знала она и не знали они.
Именно. Я была Хранителем. Я делала, то, что Дальние Хранители просили меня делать, и я не делала, то, что просили не делать. Ты не связываешься с ними и не связываешься с их записями."
"Хроники магов?"
Она взяла вишню из чаши, и стала рассматривать на наличие пятен. Ей потребовалось так много времени, что бы ответить, что я начал думать, что она не слышала меня." Что ты знаешь о Хронике Магов?"
"Перед судом тетя Мэриан, Совет Великого Равновесия ходила в библиотеку, и она принесли книгу с собой."
Она поставила старый металлический дуршлаг ниже на одну ступеньку. "Забудь о Хронике Магов. все это больше не имеет значения."
"Почему нет?"
- Я серьезно, Итан. Мы все еще в зоне риска, и ты и я."
- Риска? О чем ты говоришь? Мы же уже… ну ты знаешь."
Она покачала головой.
- Мы лишь на полпути домой. Нужно выяснить, что удерживает нас здесь, и двигаться дальше."
- А что, если я не хочу двигаться дальше?" - Я не был готов сдаться. Не сейчас, пока Лена ждет меня.
Опять она не отвечала в течении долгого времени. Когда она сделала это, её голос звучал так глухо, как никогда прежде из услышанного мной. "Я не думаю, что у тебя есть выбор."
- У тебя был. - ответил я.
Это не был выбор. Ты нуждался во мне. Вот почему я здесь…из-за тебя. Но даже я не могу изменить того, что случилось."
"Да? Ты могла бы попробовать." Я бездумно давил вишню в своей руке. Красный сок побежал между пальцами.
"Незачем пробовать, Итан. Все кончено. Слишком поздно." Она едва шептала, но я чувствовал, как она кричит.
Ярость забурлила внутри меня. Я кинул вишню через двор, потом другую, потом всю миску. "Хорошо, Лена, Эмма и папа нуждаются во мне, и я не собираюсь сдаваться. Я чувствую, что мне не следует быть здесь - как будто все это огромная ошибка." Я посмотрел на пустую миску в руках. "И это не сезон вишни. Это зима." Я посмотрел на неё, мои глаза запеленали слезы, хотя все, что я мог чувствовать, это гнев. "Это должна быть зима."
Мама положила свою руку на мою. "Итан."
Я отстранился. "Не пытайся заставить меня чувствовать себя лучше. Я скучал по тебе, мам. Скучал. Больше, чем по чему-либо. Но несмотря на то, что счастлив видеть тебя, я хочу проснуться, а это не происходит. Я понимаю, почему должен был сделать все это. Я сделал. Хорошо. Но я не хочу оставаться здесь навсегда."
- Что ты по- твоему должно было произойти?"
- Не знаю. Не это." - Было ли это правдой? Думал ли я что смогу пожертвовать собственным благом ради блага мира? Думал ли я что Один-Который-Двое был всего лишь шуткой?
Я думал, что будет проще играть в героя. Но сейчас, когда это было так реально - сейчас, когда я признал смерть и, то, что потерял - неожиданно это стало не так просто.
Глаза моей мамы слезились больше, чем мои. "Мне так жаль, ИУ. Если бы был способ, я бы многое изменила ради тебя." Похоже она себя чувствовала, так же плохо как и я.
"Что если есть?"
"Я не могу все изменить." Моя мама посмотрела на свои босые ноги на ступеньку ниже моих. "Я не могу ничего изменить."
"Я не готов бегать по какому-то дурацкому облаку, и я не хочу, что бы мои крылья звенели как какие-нибудь глупые колокольчики (?). Я бросил металлическую чашу. Она скатилась вниз по лестнице, и прокатилась по лужайке перед домом. "Я хочу быть с Леной, и я хочу жить, я хочу ходить в Синеплекс (кинотеатр) и есть попкорн до тошноты, и ехать слишком быстро и получать билеты и быть влюбленным в свою девушку, что бы делать из себя полного дурака каждый день, всю мою оставшуюся жизнь."
"Я знаю"
"Я не думаю, что знаешь," Я сказал это громче. чем надеялся. "У тебя была жизнь. Ты влюбилась - дважды. И у тебя была семья. Мне семнадцать. Это не может стать концом для меня. Я не могу проснуться завтра и понять, что никогда не увижу Лену снова."
Моя мама вздохнула, скользнув к ней, она обняла меня, притянув ближе.
Я сказал это снова,потому что не знал что сказать еще."Я не могу"
Она погладила мою голову, как будто я был маленьким ребёнком, которому страшно. "Конечно, ты можешь её увидеть. Это самая легкая часть. Я не могу гарантировать разговор с ней, и она не увидит тебя, но ты можешь её видеть."
Я посмотрел на нее,я был ошеломлен."О чем ты говоришь?"
- Ты существуешь. Мы существуем здесь. Лена и Линк, и твой отец, и Эмма, они существуют в Гэтлине. Это больше не одна плоскость существования, более или менее реальная. Это две разные плокости. Ты здесь, а Лена там. В её мире ты никогда не будешь присутствовать полностью. Не так как раньше. И она в нашем мире, никогда не будет существовать также как мы. Но это не значит, что ты не можешь её увидеть.
"Как?" В этот момент это было единственное,что я хотел знать
"Это просто.Просто иди"
"Что ты имеешь в виду, под иди?" Она сделала это легко, но предчувствие подсказывало, что ещё не все.
"Представь,где ты хочешь идти и иди.
Это не было возможным,даже не смотря на то что моя мама никогда не лгала мне."Так,если я хочу в Равенвуд,я буду там?"
"Ну, не из нашего заднего двора. Ты должен оставить Пристанище Уэйтов, для того, что бы идти куда угодно. Я думаю, что наши дома эквивалентны домам Загробного Мира. Когда ты дома, ты здесь со мной, и больше нигде."
Мурашки пробежали у меня по спине, когда она произнесла эти слова.
- Загробный Мир? Так вот где мы находимся? Так это называется?"
Она кивнула, вытирая о джинсы испачканные вишней руки.
Я знал, что был где-то, где не был раньше. Я знал, что это не Гэтлин, и я знал, что это не Небеса. Все таки, что-то о слове, казалось, что я дальше когда-либо знал. Даже дальше, чем смерть. Хотя, я чувствовал запах пыльного бетона на нашем заднем дворе, и запах свежескошенной травы, протянувшейся за его пределами. Я чувствовал как дул ветер, и даже и обломки старой деревянной лестницы за моей спиной. Все, что я чувствовал было одиночество. Просто прямо сейчас. Моя мама и я, и наш двор полный вишен. Какая-то часть меня ждала этого с момента несчастного случая, а другая часть меня, будто бы, понимала. что одного такого момента никогда не будет достаточно.
"Мам?"
"Да,милый?"
"Ты думаешь Лена ещё любит меня, в мире живых (смертных?)?"
Она улыбнулась и взъерошила мне волосы. "Что за глупый вопрос?"
Я пожал плечами.
"Позволь мне спросить тебя об этом. Ты продолжал любить меня, когда я ушла?"
Я не ответил. Мне не надо было.
"Я не знаю, как ты ИУ, но я знала ответ на этот вопрос каждый день, когда мы были врозь. Даже когда я не знала ничего о том, где была и, что должна делать. Ты был у меня в голове даже тогда. Все возвращало меня к тебе. Все." Она убрала волосы с моего лица. "Ты думаешь, что Лена какая-то другая?"
Она была права.
Это был глупый вопрос.
Так что я улыбнулся и взяв её за руку последовал за ней внутрь. У меня есть вещи, что бы понять и места, что бы идти - это все, что я знал. Но некоторые вещи мне не нужно было выяснять. Некоторые вещи не меняются, а некоторых вещей никогда не будет.
Кроме меня. Я изменился, и я отдал бы все, что бы вернуться .
Эта сторона или другая
Продолжай, Итан. Увидишь сам."
Я не смотрел назад, на свою мать, когда потянулся к дверной ручке.
Даже несмотря на то, что она сказала мне идти, это было непросто. Я не знал, чего ожидать. Я мог видеть крашенное дерево двери, ощущать гладкость её железной ручки, но у меня не было способа узнать, был ли Хлопковый поворот с другой стороны от нее.
Лена.Думай о Лене.О доме.Это единственный путь.
Как и прежде.
Это не было Гатлином.Кто мог знать,что находиться за этой дверью?Это могло быть что угодно.
Я уставился на ручку, вспоминая, что я узнал в Магических тоннелях о дверях и замках.
И порталах.
И швах.
Эта дверь может казаться вполне обычной - любой из магических входов выглядит почти так же, - но это не означает, что так оно и есть. Как, например, Temporis Porta - Врата времени. Никогда не знаешь, где окажешься в конечном итоге. Я прочувствовал это на своей шкуре.
Хватит увиливать, Уэйт.
Покончи с этим.
Разве ты трус? Чего сейчас тебе терять?
Я закрыл глаза и повернул ручку. Когда я их открыл, я был не на своей улице - даже не близко.
Я обнаружил, что стою посреди Сада Вечного Покоя, Гэтлинского кладбища. Прямо у могилы моей матери.
Стриженные газоны тянулись передо мной, но вместо надгробий и мавзолеев, украшенных пластиковыми херувимами и оленятами, кладбище было заставлено домами. Я осознал, что смотрю на дома людей, похороненных на кладбище, если это то место, где я оказался. Викторианский дом старой Агнес Причард стоял прямо на месте её могилы, с теми же желтыми ставнями и согнувшимися розовыми кустами, которые нависали над проходом. Её дом находился не на Хлопковом повороте, но её маленький прямоугольник газона в Вечном Покое был прямо через дорогу от участка моей мамы - там, где сейчас стояла Обитель Уэйтов.
Дом Агнесы выглядел почти так же каким он был в Гэтлине, за исключением того, что ее красной парадной двери не было. На ее месте были обветренные цементные надгробия.
АГНЕС УИЛСОН ПРИЧАРД, ЛЮБИМАЯ ЖЕНА, МАТЬ И БАБУШКА. ПУСТЬ ПОКОИТСЯ С АНГЕЛАМИ
Эти слова были выгравированны на камне, который вписывался в дверной проем белого цвета. То же самое было в каждом доме, который я видел, от дома Дарлы Эйтон, восстановленного Федерацией до места Clayton Weatherton? с соблупившейся краской. Все двери отсутствовали и были заменены на дорогие надгробия.
Я медленно развернулся, надеясь увидеть свою собственную белую дверь с синей отделкой. Но вместо этого я смотрел на могильный камень моей мамы.
ЛИЛА ЭВЕРС УЭЙТ ЛЮБИМАЯ ЖЕНА И МАТЬ, ЗНАНИЯ ЗАЩИЩАЮТ.
Над ее именем, я увидел, кельтский символ Авена - три линии, сходящиеся в одну точку как лучи света, высеченные в камне. За исключением размеров достаточных, чтобы заполнить дверной проем, надгробие было тем же. Каждый зазубренный край, каждая выцвевщая трещина. Я провел рукой по его поверхности, чувствуя буквы под моими пальцами.
Надгробие моей мамы.
Потому, что она была мертва. И я был мертв. И я был уверен, что только, что вышел из её могилы.
Вот когда, я стал сомневаться в происходящем. Разве можно меня в этом винить? Ситуация была подавляющей. Невозможно подготовится к чему-то подобному.
Я нажал на могильную плиту, нажал так сильно как только мог, пока не почувствовал, что камень уступил, и я шагнул обратно в мой дом, захлопнув за собой дверь.
Я стоял у двери, вдыхая столько воздуха, сколько мог. Моя передняя выглядела точно так же, как это было минуту назад.
Моя мама посмотрела на меня с передней лестницы. Она только что открыла Божественную комедию; кстати, я мог бы сказать, что до сих пор она держала свой носок-закладку в одной руке. Это было почти так, как она ожидала меня.
"Итан? Передумал?"
"Мама. Это кладбище. Там."
"Да, верно."
"А мы.." Противоположность живым. До меня, кажется, стало доходить.
"Да." Она улыбнулась, потому что больше ей нечего было сказать. "Ты остаешься здесь на столько, сколько тебе нужно." Она снова заглянула в книгу и перевернула страницу." Вот и Данте так считает: Не торопитесь. Это только "-она перевернула страницу-" ‘la notte che le cose ci nasconde. ".
"Что?"
" ночь, что скрывает от нас что-то"
Я смотрел на то, как она продолжала читать. Потом, понимая, что у меня не так много вариантов, я открыл дверь и вышел.
Мне потребовалось некоторое время, чтобы принять все это, пока мои глаза привыкали к солнечному свету. Как оказалось, это был просто "другой мир" Гейтлина прямо в центре кладбища, где умершие этого города жили имея свою собственную версию Дня Духов. Кроме того оказалось, что это длится гораздо дольше, чем один день.
Я сошел с моего крыльца, просто убедится, что газон действительно был там. Розовые кусты Аммы были посажены там, где они всегда были, но они цвели снова в безопасности от рекордного тепла, которое убило их, когда ударило на город. Я подумал, если бы они тоже цвели в реальном Гатлине.
Я надеялся на это.
Если Лилум сдержала свое слово, они цвели. Я верил, что она это сделала. Лилум не была Светом или Тьмой, правильным или неправильным. Она была правдой и балансом в их чистых формах. Я не думал, что она была способна врать, или что она бы немного приукрасила правду для меня. Иногда я бы хотел, чтобы так и было.
Я задумался и бродил по свежестриженному газону, шагая между знакомыми домами разбросаными по всему кладбищу, словно торнадо поднял их прямо из Гатлина и бросил их здесь. Здесь были не только дома, но и люди.
Я старался выйти к Мейн стрит, подсознательно искав Роут 9. Я предполагал, что если выйти к перекрестку, я мог бы найти дорогу к Рэвенвуду. Но обратный мир Гейтлина был устроен иначе, и каждый раз, когда я добирался до конца ряда участков кладбища, то оказывался там, откуда начинал. Кладбище просто замыкалось по кругу. Я не мог выйти.
И тогда я понял, что не нужно думать о названиях улиц и стал думать о том, кому принадлежат могилы.
Если я собирался найти свой путь обратно в Гэтлин, я не собираюсь ходить там. Не на любой, а на трассу 9. Это было довольно ясно.
Так что сказала мама? Вы представляете себе, где вы хотите оказаться и просто идете туда. Неужели все, что стоит между Леной и мной, это мое воображение?
Я закрыл глаза
Ли -
"Что ты делаешь там, мальчик?" Мисс Уинфред посмотрела несколько домов спустя. (?) Она была в розово - цветастом домашнем халате, который носила, когда была жива. Когда мы были живы.
Я уставился. "Ничего, мэм."
Ее надгробие было за ней, дерево магнолии было выгравировано над ее именем и под Священным словом. Здесь вокруг было много, магнолии. Я догадался, что гравировки магнолии были красными дверями Другого мира. Ты был никто без него.
Мисс Уинфред, заметив мой взгляд, прекратила подметать на секунду. Она шмыгнула
- Ну, тогда заканчивай с этим."
"Да, мэм". Я почувствовал, что краснею. Я знал, что не смогу представить себя в другом месте под ее пристальным взглядом.
Как оказалось, даже на улицах Загробного Гэтлина не было места воображению.
- И чтоб ноги твоей не было на моей лужайке, Итан. Потопчешь все мои бегонии," - добавила она. И все. Как будто я просто забрел на ее территорию.
"Да, мэм."
Мисс Уинфред кивнула и вернулась к подметанию крыльца, будто это был просто ещё один солнечный день на Старой Дубовой Дороге, где её дом и по сей день стоит в нашем родном городе.
Я не мог допустить, что бы Мисс Уинфред остановила меня.
Я пробывал посидеть на старой бетонной скамейке в конце нашего ряда участков. Зашел в тень живой изгороди, расположенной вдоль края Вечного Мира. Я даже попытался посидеть спиной к ограде нашего собственныого участок на некоторое время.
Но каждый раз, пытаясь представить дорогу в Гэтлин, я мог думать только о своей могиле.
Каждый раз закрывая глаза, я чувствовал только этот душераздирающий костедробительный страх, что я мертвый лежал под землей. Что я ушел и никогда больше не появлюсь нигде, кроме как на крыше водонапорной башни.
Ни дома.
Не с Леной.
В конце концов, я сдался. Должен быть другой способ.
Если я хочу вернуться в Гэтлин, то есть некто, кто может знать как.
Тот, ктопосвятил свою жизнь тому, чтобы знать все обо всех живших здесь последнюю сотню лет.
Я знал, куда мне надо идти.
Я пошел вниз по дороге к старой части кладбища. Какая-то часть меня боялась увидеть почерневшие обломки там, где огонь спалил крышу спальни тети Прю. Но не стоило беспокоиться. Когда я увидел его, дом был таким же, как во времена, когда я был ребенком. Дул легкий ветерок, слегка поскрипывала веранда, стакан лимонада на столе. Все как я помнил.
Дверь была вырезана из хорошего Южного голубого гранита; Амма провела часы, выбирая его. "Такая достойная женщина, как твоя тетя заслуживает соответствующего надгробья,"- сказала Эмма .- "И вообще, если она не будет счастлива,она и с того света не оставит меня в покое." И то, и другое было верно. В верхней части надгробия изящный ангел держал компас в вытянутых руках. Я был готов держать пари, что не было другого ангела во всем Вечном покое, или, любом другом кладбище на юге страны, который держал в руках компас. Резные ангелы на кладбище Гэтлина держали разные цветы, некоторые держались за надгробия, как за спасательные жилетки. Но никогда не держали компас. Но для женщины, которая посвятила свою жизнь тайному изучению чародейских туннелей, это было правильно.
Под ангелом была надпись:
ПРЮДЕНС ДЖЕЙН СТЕТХАМ КОРОЛЕВА БАЛА