Все закончилось внезапно – с очередным вырванным клочком изгирь потерял нечто связующее его с поднебесным миром. Даже гомункул заметил этот момент. Лепестки червя замедлились, кожа начала покрываться темно–багровыми язвами. От гибнущей твари потянулся зловонный дымок. Беси отскочила и вжалась в угол под потолком. Девяносто Шестой последовал ее примеру. Изгирь пошел здоровенными волдырями, которые росли стремительно, а лопаясь выбрасывали розоватые брызги. Последняя фаза метаморфозы выглядела вовсе отвратительно. Когда она закончилось, обеденный зал "Номеров с привидениями" оказался завален разорванными человеческими телами по самые крышки столов. Трудно даже было себе представить, сколько смертей содержалось в этом нагромождении. Из персонала и постояльцев гостиницы на поверхности никого видно не было.
Сначала Беси пришлось вытащить на улицу Девяносто Шестого. Потом демон вернулся за сумкой "надежного человека". Когда она, качаясь от непосильной ноши, показалась из гостиницы, гомункул почему‑то спросил:
- И что тебе теперь будет? Ты же своего убила.
- Какого своего?! – фыркнула Беси: – Это ж изгирь, его никто не любит. У него, говорят, даже души нет. А я, вообще, демон свободный! Кого хочу, того убиваю, и никакие повелители мне не указ. Вот так!
Девяносто Шестой не стал возражать, просто спросил:
- И куда мы теперь?
- Пойдем надежного человека искать. А то мне надоело совсем. Шляется не весть где, а у нас дело важное, – заявил жуткий черный сталкер и после паузы добавил: – Там хоть и светляк доставучий, но я уж стерпеть постараюсь. Только если не долго.
Взявшись вдвоем за сумку контролера Нжамди, демон и гомункул направились в сторону Летки.
Глава 30. (День седьмой)
Дасские контрреволюционеры, большая часть которых обитала в Нармроте, ровным счетом никак не проявили себя за пятнадцать лет нового порядка. Они много говорили, планировали, изобретали всевозможные заклинания, боевые технологии и тактики, но применять их не решались. Были это по большей части молодые маги, чьи отцы погибли в тринадцатом году или бесследно исчезли сразу после революции. Старые нармротские чародеи пережившие смутное время в политику не лезли – они никогда не входили в магическую элиту, а потому положение их изменилось не особо. Другое дело университетские преподаватели – многие жалели о том, что подчинились приказу ректора не вмешиваться, и теперь стремились искупить свою вину.
С другой стороны, весь дасский бизнес стоял за Службу. Гильдии колдунов и зачарователей, а также чародейский концерн Эфрузта Джег–ратона, вообще, были обязаны своему процветанию новому порядку. Конечно, кузнецы и оружейники Нармрота, не выдержавшие конкуренции с гномскими фабриками, особой любви к черномундирным не питали, но их, похоже, окончательно сбросили со счетов.
Этот расклад сил был известен руководству Службы. За одним небольшим исключением – гильдия алхимиков поддерживала контрреволюционеров. На то было множество причин. С одной стороны, услуги, магов и колдунов в последние годы заметно подешевели. Алхимики же, зависимые от поставок ингредиентов из‑за границы и ненадежного покровительства небесных светил, цены так сбрасывать не могли. Редкие реактивы животного и человеческого происхождения, стали регулярно останавливаться на дасской границе. В равной степени стало тяжелей экспортировать некоторые готовые субстанции. Такое положение дел амбициозных торгашей–ученых никак удовлетворить не могло. К тому же гильдия фактически была обособленной кастой – звание мастера в ста одном случае из ста передавалось по наследству. Могущественные главы гильдейских семей, многие из которых разменяли третью сотню лет, со временем поняли – новая власть не будет вечно терпеть элитарную закрытость алхимии.
Таким образом, типичный контрреволюционный кружок обыкновенно включал в себя: пять–шесть молодых магов, обычно родственников или друзей детства, одного приходящего с превеликой осторожностью университетского профессора, и законспирированного финансового покровителя из квартала алхимиков.
Примерно в такую же тайную организацию входил Ренедан Герверон – тот самый рыжий маг–инженер из обслуги великих башен Нармрота. Именно он рассказал товарищам об исчезновении Сердца Пламени.
Герверонам принадлежал большой трехэтажный особняк в центре города. По дасским законам семейная недвижимость считалась собственностью женщин. Поэтому дом новые власти не отобрали, тщательно, впрочем, очистив от всевозможных ценностей. Первый год после переворота семейство ютилось под чердаком, а в остальных помещениях хозяйничал какой–т о революционный комитет. Потом, появилась Служба, комитет расформировали, а его члены по большей части исчезли в неизвестном направлении. Тогда‑то и началась более или менее сносная жизнь.
К месяцу саламандры 3027 года нижние этажи старинного особняка сдавались в наем, а на верхнем обитали: Ренедан и Алесан Гервероны, двое их троюродных братьев и сестра – такие же революционные сироты, а также Веримар Гурги бывший ассистент покойного магистра Герверона. Также одну комнату занимали чудом сохранившиеся вещи погибших во время переворота и реликвии отошедших в мир оной после. Старший, из двух братьев, Алесан работал над восстановлением отцовской лаборатории.
Так что контрреволюционный кружок сложился сам собой из одних только мыслей, разговоров на кухне и старых знакомств обитателей третьего этажа.
* * *
В это утро только сменившийся со знаменательного дежурства Ренедан должен был бы крепко спать, но взбудораженный своим открытием и мыслями о его далеко идущих последствиях никак не мог успокоиться. Вот он выбрался из душной постели и вышел в обеденный зал глотнуть вина. После полутора стаканов молодому чародею показалось, что теперь он все‑таки сможет уснуть, и пора возвращаться в кровать. Но на пороге комнаты его остановил странный скрежет оконных рам. Ренедан поискал глазами свою рабочую сумку. Так, вот он магнетический ударник. Короткое активационное заклинание и бронзовая трубка начала периодически исторгать мощные потоки кинетической магии. "Сейчас тебе не сладко придется"! – подумал маг. Все это представлялась ему частью какой‑то новой увлекательной игры. На пути стояла лишь потертая мешковатая занавеска, установленная вместо украденной революционерами деревянной двери. Без тени сомнения Ренедан отбросил ее и шагнул в комнату. Тварь была черная высокая и сутулая, с длинными когтистыми лапами и головой такой странной формы, что казалось, будто она запрокинута назад. Завидев мага, тварь со скрипучим ревом бросилась вперед. Здоровенная растопыренная ладонь высоко поднялась в замахе. Еще не успевший как следует сориентироваться Ренедан выставил перед собой ударник. Магический толчок отбросил существо, впечатав гипертрофированным затылком в стену. Загнутые серпы когтей рассекли магу плечо. Тварь захрипела и мощным прыжком погребла человека под своим тускло поблескивающим телом. Они ударили одновременно. Ренедан ткнул ударником в глубокое белесое око существа. Лепестки заусенцев зацепились за кости глазницы, и кинетическая магия разворотила странной формы череп. Но острые когти уже вскрыли чародею горло, разорвали ухо и содрали кожу с виска. Длиннорукий демон еще смог подняться на ноги и сделать два шага к окну. Потом упал и загнал осколок кости еще глубже в мозг.
На шум прибежала Нелина Герверон, в отсутствие старших женщин исполнявшая обязанности хозяйки дома. Увидев ужасные последствия схватки, девушка как водится, вскрикнула и закрыла лицо руками, но всего через мгновение ее уже куда больше интересовали другие вещи: что сделает Алесан, узнав о смерти брата, и как удержать его от непоправимого. Дальше Нелина действовала быстро и решительно. Прикрыла тело Ренедана одеялом. Затворила оконную раму – на всякий случай. И, не сменив платья, выбежала из дому. Уличные мальчишки, заграбастав медяки, понесли весточки профессору Варпени в Университет и Веримару Гурги в одну из магических контор квартала зачарователей. Сама же Нелина отправилась прямиком к тайному покровителю из гильдии алхимиков.
Но всем усилиям девушки суждено было пойти прахом. Этим утром слухи об исчезновении Сердца Пламени добрались и до Алесана Герверона. Чародей поспешил домой переговорить с братом, который как раз должен был выйти с ночной смены. Сюрприз ждал мага уже во дворе особняка – на карнизе третьего этажа, как раз возле окон Ренедана, он заметил черно–синего шрада. Взбежав по лестнице, Алесан сбил дыхание. И, пока он проносился по комнатам, сметая мебель, магические слоги вылетали из его горла громко и отрывисто. Ворвавшись в комнату брата, чародей бросил в крылатого демона "Кулак холода". Любимое заклинание, впитав силу ярости и страха, приобрело неимоверную силу. Кожа на морде шрада растрескалась, глаза лопнули, прорванные изнутри ледяными кристаллами, череп с хрустом треснул, горло раздулось. Демон так и не смог перетащить через подоконник черное длиннорукое тело.
А потом Алесан увидел брата. И "Кулак холода" как будто разорвался в самой его душе. Алесан не мог ни кричать, ни плакать. Жажда возмездия застучала в его голове, отгоняя все прочие мысли. Пятнадцать лет назад он не сумел защитить отца. Теперь брата. А ведь тогда он уже мог заклинанием холода сбить с ветки зазевавшуюся фиолетовку.
Выбежав из дому, Алесан поймал верхового шрада. Засомневавшись в его принадлежности к гильдии транспортников, чуть было не обрушил на голову ни в чем неповинного демона "Кулак холода", но все‑таки одумался. Когда он оказался у дома мастера Галиргаля, его запыхавшаяся кузина только подходила к кварталу алхимиков.
Чтобы попасть в приемную мастера Галиргаля, нужно было миновать заставленный разнокалиберными горшками и склянками прилавок.
"Я хочу приобрести у вас кое‑что…Да, конечно, пройдемте в кабинет и обсудим условия сделки", – таков был обычный ритуал, который Алесан собирался на этот раз презреть, но в последний момент все‑таки выдавил из себя необходимую фразу. Скрытность алхимиков вошла в поговорку еще до того, как гильдия начала проявлять интерес к контрреволюционным кружкам.
- Мне нужна слюна саламандры! – выпалил чародей, лишь только дверь за ним закрылась. Мастер Галиргаль устроился в своем удобном кресле, глянул на визитера, переплел холеные пальцы, длинные и толстые, покачал головой.
- Только один вопрос, – алхимик говорил медленно, с расстановкой : – Правда ли то, что говорят про Сердце Пламени?
- Откуда мне знать?! – взорвался Алесан: – Мой брат дежурил вчера на великих башнях, а сегодня его убили!
Мастер Галиргаль, кивнул:
- Хорошо, – вытащил из ящика и поставил на стол обмотанную тряпками бутыль, рядом с ней положил небольшую зеленовато–бурую таблетку: – Жидкости саламандры морально устарели. Вот то, что тебе нужно: просто бросаешь ключевой реагент в сосуд и на двадцатый счет, высвобождается пиропервоэлемент.
Чародей потянулся к бутыли. Только сейчас он задумался над тем, что он собирается делать и каким образом. Коснулся пальцем пробки.
- А еще быстрей? Черномундирные не будут смотреть, как я вожусь с этими твоими реагентами, – проговорил он задумчиво.
Алхимик качнул головой, он как будто ожидал такого поворота.
- Можно и быстрей, – рядом с бутылью встал серовато–стальной флакон: – Только этот способ требуют определенной решительности… – выдержав паузу мастер Галиргаль продолжил: – Желчь горгульи превратит твой желудок в непроницаемый сосуд… – алхимик опять замолчал. "Желчь горгульи, слезы девственницы, кровь младенца – тут никогда не поймешь, стоит ли что‑то за красивым названием", – подумал Алесан.
– … От этого ты умрешь в любом случае… – сказал мастер Галиргаль, тщательно проговаривая каждое слово: – … Но не сразу. Ты сможешь удержать в желудке драконий гнев, и в нужный момент просто проглотить ключевой реагент…
Алхимик глядел на чародея, как будто ожидая знака повторить объяснения. Алесан и так все прекрасно понял, а теперь боролся с охватившим его странным омерзением – было все‑таки в этом что‑то низменное, недостойное. Зато необычный способ давал шанс. В конце концов, маг решился.
Сперва Галиргаль дал под писать какие‑то бумаги. По ним выходило: чародей просто приобрел в разных лавках квартала всевозможные ингредиенты, которые по чистой случайности могли сложиться во взрывчатое вещество. "В случае чего, алхимик не при чем", – понял Алесан. Потом пришел черед горгульей желчи. Тут все оказалось не так просто – нужно было залить густо–серую жижу сразу в горло. С помощью специальной ложки, маг усмирил взбунтовавшийся язык молодого чародея и только потом опрокинул флакон. Горло занемело зудящим холодом, за ним живот. Через некоторое время ту же неприятную процедуру глотания повторили с драконьим гневом.
Алесан вышел из лавки алхимика, сжимая в кулаке заветную зеленовато–бурую таблетку. Все сомнения были позади.
Дождавшийся возвращения щедрого клиента шрад, понес его к обители черномундирных.
* * *
Пирамида Службы по своему величию могла бы посоперничать с Постулатами Справедливости. Гигантско е сооружение из стекла, стали и бетона врезалась одним крылом в холмы старого Нармрота. Вокруг Пирамиды был разбит парк, названный в честь все той же Справедливости. При этом многочисленные его дорожки не приближались к сверкающим стенам ближе чем на сотню шагов. Единственную, ведущую ко входу аллею прикрывал веселенького вида пропускной пункт с двумя техниками–дежурными. За этим постом неотрывно следил размешенный уже в самом здании вооруженный отряд. Венчала усеченную пирамиду отделанная стеалом стальная балюстрада, на которой размещались тяжелые разрушители – самое мощное оружие Дасии. В общем, распланировавший все это практически в одиночку абсолютный контролер Аверон позаботился о безопасности. Правда, за десять с лишним лет существования Пирамиды, всякие насильственные беспорядки даже не думали ей угрожать.
* * *
Алесан спешился у ближайших к аллее домов. Желчь горгульи уже изрядно потрудилась над его телом: голова раскалывалась, сердце стучало как бешеное, пальцы стали мертвенно холодными. Чародей еще больше преисполнился решимости. По дороге к пропускному пункту, он окружил себя "Сетью льда" – сплетением кинетических нитей и криопримитивов. Это заклинание неплохо защищало от огненной магии. Когда до красно–желтой беседки оставалось шагов пятнадцать, Алесан забормотал слоги "Кулака холода".
Техники прекрасно слышали скрежет гравия, но не спешили выбраться навстречу очередному посетителю. Когда один из них, все‑таки заметил творящего заклинание мага, было уже поздно. На свою беду служители справедливости не разбежались в стороны, а как по команде бросились наперерез враждебному визитеру. Один потянулся за саблей, другой вдруг вспомнил, что вооружен разрушителем. Это уже не имело значения. Алесан отпустил "Кулак холода" с пяти шагов. Магия лишь чуть рассеялась, оставив в воздухе едва заметный туманный след. Черномундирные стояли слишком близко друг к другу, и заклинание накрыло обеих. Сперва взорвались красным льдом уши – у одного правое, у другого левое. Потом что‑то заскрипело под черепом и серебристо–багряные нити проткнули глаза. Тела дежурных техников еще стояли у порога пропускного пункта, а Алесан уже бежал к Пирамиде.
Командир дежурного отряда охраны увидел одинокую фигуру и почувствовал неладное. Без заклинания дальнего видения пропускной пункт просматривался плохо, а все способные сотворить его маги следили за пятым округом. Контролер объявил общую тревогу и повел своих людей навстречу нарушителю. Вооруженные разрушителями техники, выбежали из караулки в большой холл, миновали раздвижные стеклянные двери и выстроились перед входом. К тому времени, Алесан преодолел уже большую часть главной аллеи. Он видел, как изготовились для выстрела черномундирные. Их разрушители были мощным, но неторопливым оружием. Алесан приготовил очередной "Кулак холода". Сделать это, задыхаясь от скорости, было не так‑то просто, но это заклинание стало нео тъемлемой частью его жизни почти пятнадцать лет назад. Вот легкий дымчатый снаряд сорвался с дрожащей ладони. Черномундирный схватился за голову и упал навзничь. "Сейчас будет залп", – подумал Алесан и сунул ключевую таблетку глубоко за язык. Первый одинокий выстрел ушел чуть левее головы. "Сеть льда" задержала пламя, но чародей все равно почувствовал запах паленого. "Я всё еще слишком далеко"! – промелькнула досадная мысль. Ярким проблеском пришло озарение – этот трюк он ведь проделывал в молодости! Алесан упал вперед, и здоровенный магический мяч "Сети льда" покатился. Вырвавшийся из желудка поток пламени испепелил лицо и поджарил мозг Алесана. На мгновение маг превратился в невероятной красоты красно–рыжий шар. Потом взрыв смел техников и выбил закаленные магией стекла. Разлетевшиеся осколки достали еще десяток человек в большом холле и в кабинетах над входом.
* * *
Месть Алесана Герверона запустила некий невещественный, но реальный механизм. Его шестеренки закрутились с гулким пугающим скрежетом. Он был подобен зову, и каждый, кто услышал его, понимал, что должен определиться и примкнуть к одной из сторон.
Увидев во внутреннем дворе Пирамиды обожженных и иссеченных осколками сотрудников Службы, Аверон запаниковал – слишком уж много всего навалилось. Абсолютный контролер решил, что это Университет нанес удар, и какой‑нибудь умник–маг в это самое время уже подбирает ключ к могуществу похищенного Сердца Пламени. То, что атака могла быть связана с устранением Ренедана Герверона, абсолютный контролер не предположил. От подрывника не осталось ровным счетом ничего, кроме невнятных воспоминаний случайных свидетелей: "Вроде, бежал… Кажется, рыжий и высокий". Так что Аверон начал готовиться к войне с Университетом. Первым делом он предпринял ровно то же самое, что и старый Совет в 3013 году – запросил силы с фронта и из военной академии. Его предшественникам, равно как и многим прежним правителям Дасии это не помогло, но соблазн был непреодолим.
* * *
Военная Академия располагалась совсем недалеко от Нармрота, близ устья Ильд. Учреждение это было древнее и консервативное, не такое как Университет, конечно, но все же. У его руководителей имелись максимально четкие представления, как поступать при получении мобилизационных приказов из столицы. Лучшие преподавательские кадры и усиленный гарнизон оставались в крепости Гавар–Гидиш в любом случае. Бороться с мятежниками отправлялись в основном люди неугодные начальству. Каковых, впрочем, всегда имелось с избытком – Академия во все времена являлась прибежищем разгильдяев, бездарей и просто младших братьев от магии, алхимии, колдовства, ремесла и торговли. В общем, послание Аверона в кузнице военных кадров встретили с пониманием, но несколько своеобразным. Вверх по Ильд отправились три барки с теми, кто еще не был готов для настоящей войны, но уже успел попасть на заметку начальству.