- Красота еще не все. Джесси еще была доброй и умной. А эти качества для жены важнее всего.
Джес чуть погрустнел. Но потом встряхнулся - и опять расплылся в улыбке.
- Я не король, так что пусть жена рожает. А доброту и понимание я найду и на стороне. Там, говорят, леди Вельс, приехала. И сейчас она как раз одинока. И очень нуждается в утешении после смерти старого и противного мужа.
Эдоард только покачал головой.
- Дочка как?
Лицо Джерисона осветилось улыбкой.
- Миранда умница. Учителя ее хвалят. Но… я не смогу взять ее с собой.
- Отправишь в поместье.
- К Лилиан?
- У тебя нет выбора. Пошлешь с дочерью гувернеров, воспитателей, доверенных людей…
- Да, пожалуй, придется…
- Не в Ивернею же ее с собой везти?
- М-да. Это не место и не время для семилетнего ребенка.
- Ладно. Подумай над этим. А пока оставь чертежи - и беги. Но чтобы за Риком проследил. Ясно?
- слушаюсь, - по-военному отдал честь молодой человек.
И вылетел за дверь.
Его Величество проводил сына взглядом и покачал головой.
Паршивец. И никто никогда не скажет, что мальчишка - удивительно талантливый полководец. Что в "клетки" он легко выигрывает все партии. Что его полк - лучший в Ативерне. Что мальчишка спит по четыре часа в сутки, чтобы все успеть, а под пышными тряпками придворного скрывается тренированное тело со стальными мышцами. Что Джес жизнь готов отдать за свою страну и своего брата.
Нет. Со стороны Джес - типичный придворный. Те же ароматические шарики. То же раззолоченное оружие. Те же заученные движения.
Хороший у них с Джесси получился ребенок.
Просто замечательный.
Его Величество вздохнул - и вернулся к отчетам. Есть такое слово - надо.
* * *
Леди Аделаида Вельс была очень счастлива. Конечно, со стороны этого заметно не было!
Леди не полагается быть счастливой, если у нее три месяца назад умер муж.
Ну и что, если муж был старше леди на пятьдесят два года? И что, если он постоянно сморкался, потел, кашлял, портил воздух и всячески отравлял леди жизнь?
Все равно - леди положено страдать.
И Аделаида страдала.
Но не просто так. Аделаида страдала красиво.
Это другим позволено рыдать так, чтобы слезы размывали краску на лице. Другим позволено к месту и не к месту поминать безвременно (ах, если бы года на два пораньше, сразу после свадьбы) ушедшего супруга. А Аделаида будет страдать красиво. Так, чтобы только бриллиантовая слезинка сверкнула в уголке глаза.
А траур она носить обязательно будет. А то как же!
С ее черными волосами и карими глазами, зеленое очень ей к лицу. Особенно если правильно подобрать пудру и румяна. А это она умеет. После перенесенной пять лет назад оспы ей приходится прятать несколько небольших следов на щеках. Но все равно - она красавица.
И обязательно найдет себе второго мужа. Не сразу. Сначала можно и погулять немного.
К молодым вдовушкам общество более благосклонно. Они могут позволить себе очень многое - при условии полной внешней благопристойности. А это Аделаида умеет. Осторожности она научилась еще с четырнадцати лет…
- Рик, сколько можно! Поехали со мной! Сегодня у Камелии будет шикарное представление…
При звуках сочного мужского голоса Аделаида встрепенулась. Его Высочество она знала. Но она явно не была во вкусе Ричарда. Да и поговаривали, что король скоро женит его. Поэтому не стоило тратить зря время. И портить себе репутацию - тоже. Скорбящая вдовушка - это звучит намного привлекательнее, чем отставленная королевская фаворитка. А вот идущий рядом с Ричардом мужчина заинтересовал ее всерьез. Аделаида оценила и ширину плеч, и ткань камзола, и богатство покроя, и дорогое оружие… этим мужчиной можно бы и заняться…
Он явно будет не только храпеть в постели. И может побаловать свою любовницу дорогими подарками после…
Аделаида не могла сказать, что достаточно богата. Вообще не могла так сказать. после смерти мужа осталось поместье. И то… Вы представляете, сколько стоит дом в столице, собственный выезд, дорогие платья, украшения? а ведь без этого - никак. статус обязывает. Она аристократка - и должна соответствовать. И чтобы поймать достойную дичь надо прилично выглядеть. Расходы, расходы…
Одним словом - подходит!
И Аделаида пошла на штурм. Словно бы невзначай отстегнула брошку от шарфа и уронила ее.
Брошка, специально для таких случаев сделанная в виде ароматического шарика, покатилась по полу, звеня и подпрыгивая. Разумеется, в нужном направлении.
А теперь очень аккуратно…
- О, простите, Ваше Высочество! Моя брошка!
Упасть на колени, ловя непослушный золотой шарик - и столкнуться взглядом с наклонившимся за ним мужчиной. Очаровательно покраснеть, бросить страстный взгляд глаза в глаза, тут же опустить ресницы… и незаколотый шелковый шарф сползает на пол, открывая полную грудь в откровенном декольте.
Мужчина, ничуть не смущаясь, подал даме руку и осторожно поправил шарф. При этом пальцы его чуть скользнули по груди.
Аделаида тут же поняла - проверка. Если она неправильно отреагирует, он окажется у нее в постели, но вскоре оттуда сбежит. А ей нужно надолго…
Поэтому надо отшатнуться… вот так, покраснеть еще сильнее, опустить глаза и пролепетать:
- Благодарю за помощь, милорд. Прошу простить меня, Ваше Высочество.
И удирать. Удирать как можно скорее. Чтобы Ричард рассказал все о ней своему другу. А она тем временем узнает, кто это такой.
И откроет охотничий сезон.
Как же это изумительно - охотиться, притворяясь дичью.
Единственное, что портило женщине настроение - брачный браслет на широком запястье мужчины.
Хотя…
Жены - они так же смертны, как и мужья.
Надо узнать, кто это такой.
Обязательно!
Глава 2. Освояемость и усвояемость
Первые десять дней Аля была просто в трансе. И в соплях тоже.
Это в Элкиных книгах, ежели герой или героиня попадают в другой мир, то либо у них четко прописаны цели и задачи, либо они просто такие бесчувственные скоты, что им все хвостом. И никто им не нужен. Ни родители, ни друзья… в том мире, из которого они пришли, они ведь тоже не из яйца вылупились?
Но они бодро пожимают плечами - и идут перекраивать новый мир под себя. А чего!? Мы наш, мы новый мир построим! И все у них ну так легко получается!
Аля в это решительно не верила. И Элкины книги даже не читала. Так, иногда пролистывала на ночь, чтобы спалось крепче. Помогало.
Но сейчас она жалела, что не читала про всяких попаданцев (корень тут явно - попа, в которой и оказывались несчастные). Хоть знала бы с чего начинать!
А так - ноль!
Одним словом, десять дней девушка провела в депрессии и прострации. Единственное, что она потребовала - заменить все белье и принимала ванну два раза в день. Ее постоянно преследовала навязчивая идея вшей и блох. Уж про что, а про золотые блохоловки французских дам она была наслышана.
И при одной мысли ей тошно становилось. В детстве у нее были вши, которые вывелись только керосином. А тут-то еще нету продуктов перегонки нефти! И как?!
Одним словом - чистое белье и ванна два раза в день. Тщательное исследование волос вредных насекомых не обнаружило. И это уже было счастьем.
И все же…
Аля пролежала бы в кровати и дольше. Намного дольше. И даже не ругала себя. Во-первых, она морально расклеилась. Действительно - попала ведь…
Во-вторых, тело просто зверски болело. Даже прием ванны обходился недешево. Все тело сводили судороги, пот катился ручьями, голова кружилась и болела…
В-третьих…
Аля почти все время проводила в каком-то полусумрачном состоянии.
Не ее мир. И не ее тело. И вот с этим были связаны самые разные побочные эффекты.
То ее начинали бить судороги. То она начинала истерически рыдать. Причем разумом она понимала, что рыдать не с чего, а слезы катились горохом. А то вообще..
Ей снились странные сны.
Яркие, цветные…
О маленькой девочке.
Вот она сидит за столом и смутно знакомая женщина уговаривает ее:
- Ложечку за маму, ложечку за папу…
- Не хочу, - капризничает девочка. - Няня, отвяжись!!!
Каша летит в одну сторону, ложечка в другую… няня, вместо того, чтобы надрать уши противной девчонке (Аля бы точно так сделала) подбирает ее и принимается уговаривать дальше.
- Ну, Лилечка, ну родненькая…
Картинка плывет и меняется.
Та же девочка в возрасте пяти лет, семи, десяти… капризничает, примеряет новые платья, ругается что-то требует, хлещет по щекам лакея, кричит на пожилого усталого человека - откуда-то Аля знает, что это - ее отец.
Смотреть на все это не слишком приятно, но отвести взгляд тоже не удается.
Еще одна картинка удивительно яркая:
- Дочь моя, вашей руки просит граф Иртон.
- Граф?!
- Да. Я решил дать свое согласие.
- А мое мнение в расчет не принимается? Он старик или урод?!
- Граф молод и весьма красив.
Девушку - и весьма луноподобную (в плане форм) девушку это не останавливает. Она ругается и швыряется чем-то вроде ваз. Но переубедить отца ей не удается.
И опять картинка.
Помолвка.
Удивительно красивый молодой человек. Черные пряди волос, ярко-голубые глаза, мускулистое тело… и выражение отвращения в самой глубине глаз. Он склоняется в поклоне, протягивает цветы, говорит какие-то слова, а сердце бьется. Бьется так сильно, что готово выскочить из груди.
Неужели ЭТО - МОЙ МУЖ!?
И мы с ним навсегда, и в горести и в радости, и вообще…
Губы красавчика касаются полной руки - и девушка ощущает, что щеки подозрительно теплеют. А его глаза все так же холодны и спокойны. Ему просто… все равно.
Безразличие.
Вот что страшно.
А еще пугает первая брачная ночь.
И когда она наступает, Лилиан гасит все свечи.
Молодой супруг натыкается на что-то в темноте, долго ругается, потом зажигает свечу…
- Не надо, - просит Лиля. Но куда там…
- Вы что - думаете, в темноте станете приятнее на ощупь?
Лиля мертвеет. А молодой муж продолжает убийственным тоном:
- Вы у меня желания не вызываете ни при свете, ни в темноте. Но я вынужден дать вам ребенка, а себе наследника. Так что лежите молча, дорогая супруга, и не двигайтесь. Так меня, может быть, не стошнит.
Дальше Лилиан почти ничего не помнит. Только унижение. И резкую жгучую боль внизу живота которая повторяется при каждом визите мужа.
Племенная кобыла не самого лучшего качества. Всего лишь.
Не человек. Не любимая.
Даже не жена.
Всего лишь сосуд для наследника.
Всего лишь…
И черное ледяное отчаяние.
Аля не сразу поняла, что это за сны. А когда поняла…
Человек состоит из трех компонентов. Тело материально. Разум мыслит. Душа дает… что она дает науке не ясно, но видимо, что-то важное.
Тело - Лилиан Иртон.
Разум и душа… Алины. Но - мозг-то в этом теле - Лилиан. Ее воспоминания, знания, навыки, ее моторика, ее рефлексы…
Происходило слияние двух личностей в одну. И Аля, поскольку была сильнее, живее, да просто привыкла поглощать и обрабатывать громадный объем информации, осваивала память Лилиан Иртон.
Несчастной толстушки, которая просто очень хотела обычную семью. Детей. Восхищения в глазах любимого.
И получала холодное презрение.
Аля мысленно пообещала себе, что супруг за все заплатит. И попыталась опять погрузиться в сновидения.
Номер не прошел.
Ночью десятого дня у нее был сон.
Она с отчетливой ясностью увидела ту аварию. Грохот, столб пламени, взметнувшийся к небу, горящий остов их машины…
А еще увидела родителей. Владимир Васильевич в парадной форме и Татьяна Викторовна, молодая и нарядная, смотрели на нее укоризненными взглядами. И явно были ей недовольны. Аля расстроилась. А потом поняла…
Ее воспитывали не так, чтобы она складывала лапки и помирала. Разве этого они от нее хотели?
Нет.
Они - умерли.
Аля - жива.
Чудом ей дан еще один шанс. И прожить эту жизнь надо так, чтобы родителям было не стыдно за свою дочь. Да, здесь нету Лешки.
И что?
Здесь вполне можно найти его реинкарнацию! Кто сказал, что она не может еще раз влюбиться?! Да еще как может! И можно родить детей! Верная Марта уверяла, мол, доктор сказал, что это просто несчастный случай, а детей она нарожать может хоть взвод…
Вот и будем!
Одним словом, вечером в кровати лежала одна женщина. Которая хоть и не понимала, что происходит вокруг, но старалась кое-как собрать данные, понять, где она оказалась, разобраться…
А вот утром там оказалась совсем другая особа. Которая, в любимом духе Владимира Васильевича, решила: "Если не прыгать, то и думать не надо!".
И принялась осуществлять свою мини-программу.
Двадцать дней.
Двадцать дней, как плыли каравеллы,
Встречных волн проламывая грудь;
Двадцать дней, как компасные стрелы
Вместо карт указывали путь
И как самый бодрый, самый смелый
Без тревожных снов не мог заснуть.
И никто на корабле, бегущем
К дивным странам, заповедным кущам,
Не дерзал подумать о грядущем -
В мыслях было пусто и темно.
Гумилевское "Открытие Америки" пришлось как нельзя более кстати. Вот только корабля не было. А так Аля именно что открывала для себя новый мир. И было не намного легче, чем первопроплывцам, первопроходцам и первопроходимцам.
Двадцать дней Аля изучала мир, в который попала. По ночам она разгуливала по дому, определяя, что и где. И прячась при первых же намеках на опасность. С утра - отсыпалась. Смотрела сны из жизни Лилиан Иртон, которых становилось все меньше. Они выцветали, блекли уходили в небытие, как и сама женщина. Ближе к вечеру Аля слушала рассказы верной Марты. И опять шла ночью на разведку.
Постепенно Аля узнала, что Иртон - так называлось поместье, в которое её забросило, так назывался и дом, Иртон-Кастл, был построен в форме буквы "Н", положенной набок. Двухэтажной буквы.
Выглядело это так. Центр "Н", то есть центральная перекладина, была самой большой и жирной. И отводилась на первом этаже под здоровущий холл, бальный зал, малый зал и столовую. В правом нижнем крыле были библиотека, кабинет хозяина дома, музыкальная комната для дам, охотничья комната для мужчин, комната для игр в плохую погоду, там же был выход в сад с огромной веранды… одним словом все для развлечения гостей. В правом верхнем крыле располагалась кухня. На первом этаже там были так называемые рабочие комнаты, например, комната для рукоделия. Там же располагался вход в погреб. Там же были все кладовки и склад всего самого ценного. Тканей, мебели… Там же, на втором этаже жили слуги. Комнаты в правом нижнем крыле на втором этаже были предназначены для гостей.
Левое нижнее крыло было поделено между галереей портретов, рыцарским залом, оружейной, на первом этаже и также комнатами для гостей на втором этаже. Левое верхнее крыло было полностью отдано на откуп семье. И первый, и второй этаж. Крылья дома не соединялись между собой. А на второй этаж вели четыре массивные лестницы из дерева, с красивыми перилами и очень удобные. Пожалуй, к ним не придрался бы даже английский лорд.
Но Аля придралась. По ее мнению, чтобы оценить всю красоту дома, надо было сначала хорошенько отмыть его. А то занавески нестираны, пыль витает, пауки вообще благоденствуют. И что с того, что потолки под пять метров высотой?! Что, приставные лестницы еще не изобрели!? Изобретем.
А еще потолки были в вековой копоти, стекла грязные и мутные, а из темных углов подозрительно попахивало сортиром. То ли кто-то не добежал, то ли и бежать не собирался.
Свинарник королевских размеров. И по-другому тут не скажешь.
А когда Аля добралась до местного туалета - ее вообще чуть не стошнило. Комната с дырой в полу. И все. Ни системы слива, ничего…
Просто дыра в полу - и каменная труба, выведенная в ров. Или в сад. Вобщем, наружу. Кошмар!
Она и нашла-то комнату по запаху. А запах был такой, что мухи на лету дохли. И девушка тут же пометила себе ликвидировать этот бардак.
Первым, что понадобилось Але, была библиотека. Благо, до замков и запоров тут особо не додумались. Единственный амбарный замок висел на двери коридора, в котором располагались склады и кладовки. И выглядел так, что девушка чуть не перебудила весь Иртон диким хохотом. Тоже мне - преграда. Да такой замок школьник шпилькой откроет!
Единственная проблема - не уронить эти пять кило металла себе на ногу. А то до конца жизни хромать придется.
Но кладовки ей были совершенно не нужны.
А вот библиотека…
Аля отлично понимала значение образования. И знала - без понимания местного письма и счета кто угодно обведет ее вокруг пальца. А это - непозволительная роскошь. Поэтому найдя библиотеку, она вздохнула с облегчением. Но - ненадолго.
Открыв одну из книг, она чуть не завизжала от ужаса.
Вторую.
Третью.
Твою мать!
Они же ВСЕ рукописные!!!
И все - на пергаменте!!! Вот все, блин!!!
Аля мысленно записала в свою программу бумагу и печатный станок, пусть даже самый примитивный. С наборными литерами и медленной скоростью. Ничего. Сойдет. И принялась обшаривать библиотеку, проглядывая все книги, попадающиеся под руку. Сначала на одной полке, потом выше, потом еще выше - сколько достанет. Стопка пергамента порадовала. Гусиное перо с чернильницей - огорчили. Надо будет найти кузнеца. Обязательно.
А еще неожиданно порадовало открытие. Не Америки, но…
Она могла читать на местном языке. Не идеально, нет. На уровне второго класса начальной школы. А то и первого. Но могла. Это - главное.
Очередная книжка порадовала названием в три строчки:
"Подробное землеописание, а также житие, обычаи и нравы народов мира, составленное скромным дворянином Калериусом из Ативерны".
Отлично. Главное, чтобы это не оказались приключения Гулливера местного разлива. А то будет прикол… но вроде как что-то у Лилиан в мозгу было?
Учиться толстушка не любила, разве что вышивать золотом и гладью, но уроки ей все равно давали. В любом случае Аля хозяйственно прибрала книжку в сторону. Почитаем, посмотрим, подумаем… И положила в нее несколько листков пергамента. Много брать не решилась, чтобы не заметили.