Дунг, маркваш
- И что с того? - брат орет так, что за двести метров каждое слово разбираю. - Мало ли кто самый крутой в галактике! Подумаешь, мужики во всех мирах боятся! Да ни одной расы нет, чтобы про нее легенды не ходили! Они же девчонки совсем! Молодые! Наивные! Эти эльфы - заветная мечта всей их планеты последние пятьсот лет! А вы? Зеленые! С кисточками! Что?! Еще и с хвостом?! Мать вашу! - Куан на пару минут переходит на марквашский. - Неужели нельзя было их к этому подвести как-то?! Подготовить?!
Ответов Ракши не слышно. Судя по паузам в криках Куяна - оборотня не молчит, но и горло рвать не собирается. Честно говоря, аргументов у нее хватает. Начиная с собственного возраста и кончая… Да готовили они, готовили. Так намекали, что даже до меня давно дошло. Орков предъявили худосочных, гномов здоровенных, розовых руконогов, людоедов, питающихся черти чем вместо положенной человечины. Да и Матрена на темы вкуса эльфийского мяса распространялась. Трудно было не понять.
Вот только эльфы - это же действительно заветная национальная мечта! С большой буквы! Попробуйте отобрать у человека Мечту! Нет не так, попробуйте "подготовить"! Аккуратненько так подвести к мысли, что скоро эта "самая возвышенная и почти достигнутая" накроется медным тазом! Пошлет ведь, и прав будет. Может и в лоб заехать. Уж наши-то, "самые крутые в галактике", так просто за милую душу. И спасибо, если просто кулаком или с ноги!
А если вот так, намеками, то они эти намеки на носу вертели и в упор не видели. То есть, просто не заметят ничего и попрут дальше, навстречу всеобщему эльфийскому счастью.
Вот и пришли. Встретили. Теперь плашмя валяются в фургоне и рыдают в четыре ручья. Два Палкиных и два Веткиных. Веткины ладно, их запасливый Михал платочками промокает, а вот Палочкины прямым ходом идут мне в рубашку. А она уже насквозь промокла и дополнительную влагу принимать не желает.
А тут еще гном со своими методами успокаивания!
- Вет, - шепчет гном. - ну хочешь, с повозки меня урони!
- Отстань, - хнычет Ветка. - Уйди от меня! - и тут же вцепляется в Михала руками. - Нет, останься! Но отстань!
В голос бы заржал. Жаль не до того!
- Пал, - продолжаю гладить любимую по головке, - ну не плачь, золотце. Да черт с ними, с эльфами! Подумаешь, зеленые. Может, здесь какая другая раса на вас похожа!
- Да-а? - всхлипывает она. - Тебе хорошо говорить! А где мы их искать будем? Их здесь се-емьдесят! - и снова разражается рыданиями. - Даже больше!
- Штук восемь мы видели, - пытаюсь отвлечь девчонок расчетами. - Дроу и феи тоже отпадают. И оборотни всех цветов. Сейчас вытащим из Михала описание всех, кого он видел, еще кого-нибудь отрежем… Останется штук сорок от силы. Не так уж и много… Михал, у тебя лишнего платка не найдется?
- Дойдем до Егора, - поддерживает гном, протягивая мне кусок материи, больше похожий на двуспальную простынь, - он расы все знает. Всё равно варианта другого нет. Как кандидатов проверять собирались? Спать что ли со всеми, пока не передохнут?
Девчонки от неожиданности затихают. Похоже, подобным вопросом не задавались.
- Пал, - дрожащим голосом спрашивает Ветка, - а правда, как?
- Не знаю, - так же неуверенно отвечает принцесса. - Как-то само собой подразумевалось, что эльфов сразу почувствуем…
- Что, анализаторов никаких не полагается? - уточняет Михал.
- Ни разу не слышала, - Палочка елозит головой по моей груди. - Ду, у тебя рубашка мокрая!
- Сейчас переодену.
Искать другую рубаху лень, поэтому просто стаскиваю имеющуюся. И перевожу разговор с опасной темы, одного потрясения девочкам на вечер достаточно.
- Как-то мне не нравится ваш метод определения. Я ревную! А кроме того даже по двадцать рас на каждую из вас, да по два месяца на расу, это мне больше трех лет придется своей очереди ждать!
- Какой очереди? - не понимает Пал.
- На право умереть от твоей любви.
- Идиот! - вспыхивает любимая и пытается вырваться. - Отпусти немедленно!
- Размечталась! Тебя отпустишь, опять весь день дуться будешь! А это для моего здоровья вредно!
- Почему это?
- Потому что я тебя люблю!
Эта фраза лишней никогда не бывает. Вот и сейчас Палочка перестает вырываться и, хоть и ворчит, но совсем не так воинственно:
- У меня от твоей любви вся грудь в синяках!
Немедленно расстегиваю ее рубашку и осматриваю пострадавшее место.
- Не вижу!
- Нахал! - принцесса снова начинает вырываться, на этот раз явно притворно. - Еще и слепой!
- Ну нет же! - не соглашаюсь я. - И на ощупь нет!
- Ужасный нахал! - мешать мне Пал не собирается. Вместо этого шепчет в ухо. - Я вылечила. По местным методикам. Всю дорогу пыталась! А ты под ногами путался!
- То есть ты на меня не обиделась?
- Я научный эксперимент ставила!
Раз шутит - уже легче.
- Не понимаю, - удивляется Михал, - а почему бы вам не начать проверку с гномов? Вет, я прямо сейчас готов!
- Жить надоело? - всё-таки ехидство в голосе Ветки куда естественнее слез. - Нашу любовь еще никто не переживал…
- Первым буду! - гордо заявляет подземник.
- Каким образом?
- При помощи вот этого приспособления маленького.
Выхватываю у него из руки пакетик.
- Откуда они у тебя?! Здесь же не то развитие промышленности!
- От верблюда! - смеется довольный гном. - С Земли, конечно.
- Нам кто-нибудь что-нибудь объяснит? - ледяным голосом интересуется принцесса.
- Если эту штучку одеть в нужное время на нужное место, - поясняет гном, - то смерть временно отложится. Ни одна бактерия приспособление это не прокусит. Даже эльфийская!
- Не поняла! - Пал смотрит мне в глаза. - Ты знал?
- Догадался. Не хотел тебя обнадеживать, поскольку на Кверте их быть не должно. Использовались в начале атомной эры для предохранения от нежелательной беременности. В цивилизованных мирах о них давно забыли.
- Ду! Я тебя убью!
- С этой штучкой не получится!
- Получится! Мечом!
С другой стороны повозки слышится звук удара. И возмущенный крик гнома:
- За что?
- Ты зачем это притащил? - шипит Ветка. - Ишь, губы раскатал! В любви не признавался, замуж не звал, решил одной паршивой резинкой откупиться?
- Веточка, я… это… Исключительно для наших влюбленных! Смотреть же больно, как они мучаются! Вот прямо сейчас все отдам!
- Что?! - новый удар еще громче. - Я тебе отдам! Сколько их у тебя?!
- Ну это… - мнется Рагим. - С полсотни будет…
- Отдашь восемь!
- Половину! - вмешивается Пал.
- Двенадцать! - не соглашается Ветка. - А то нам самим не хватит!
- Пятнадцать! И эта повозка наша! Не порти мне первую брачную ночь!
- Девочки! Не ссорьтесь, - пытается успокоить страсти подземник. - Я завтра еще достану…
- Мы сегодняшнюю ночь делим! - хором заявляют эльфийки, а Ветка добавляет. - И у тебя десять минут на соблюдение всех формальностей и поиск свободной повозки. Здесь у Пал будет первая брачная ночь!
- Сколько тебе надо времени, чтобы достать еще? - деловито уточняет Пал.
Кажется, любимая несколько переоценивает мою мужскую силу. О Веткиных прогнозах насчет возможностей гнома судить не берусь, но поскольку Михал потрясенно молчит, ему придется еще труднее. Наконец гном приходит в себя.
- Сейчас. Черт! Иблис, ядрена бабуренка!
- Вызывали, Михал Ольгович?
У входа в фургон возникает нечто черное, рогатое, при пятачке, шерсти и копытах. Нет, я всё понимаю, но неуловимые контрабандисты Шайтана, бельмо на глазу всех силовых служб галактики, на побегушках у местных гномов - точно перебор! Тем временем Михал делает заказ:
- Будь другом, подгони еще презервативов.
- Сколько, каких?
- Разных, - начинает гном. - А количество…
- Пятьсот! - заявляет Пал.
- Тысячу! - поправляет Ветка. Ненадолго задумывается и подводит итог. - Всего тысячу пятьсот, - и, посмотрев на ошалевшую волосатую мордочку, добавляет. - Иначе тебе придется заменить ребят!
Гном обреченно кивает. Черт бросает на нас с Михалом сочувственные взгляды и исчезает, оставив приличных размеров коробку.
- Знаешь, Ду, - вздыхает гном. - Пожалуй, эту ночь нам не пережить. Хоть с презервативами, хоть без…
Очередной удар, легкое уханье гнома, сменяющееся звуком поцелуя.
- Веточка я люблю тебя! А пустой фургон едет следом…
Снова какая-то возня. Не то Михал получил очередной тумак, не то с точностью до наоборот. Честно говоря, мне не до них. Пусть делают, что хотят и где хотят. Осмелевшие руки Пал сводят меня с ума…
Глава 8
Палемалевизианоэль, эльфийка
Ничего не видно. Совсем. Может, темно? Зато под спиной что-то мягкое и гладкое. А под головой - теплое и вкусно пахнущее. И всё это плавно покачивается… Хорошо… Только что-то болит… То есть, всё болит! Неправда, у меня ничего не может болеть… Мне так хорошо… Когда так хорошо, ничего не может болеть… О! Уже не болит… Где я?.. Это же фургон! А Ду? Ох, слава богу, на месте! Это его плечо у меня под головой! Теплое и вкусное! А вот его ухо. Надо укусить. Легонечко!.. Плечо голое, вот и непривычно… Ну, естественно, голое! Мы же всю ночь… Ой, мамочки! Точно, всю ночь! Что с ним сейчас будет?! Дунг, миленький, подожди обниматься! Ты живой? Ну что ты делаешь?! Погоди! Ну погоди! Нет, дай сюда! Я сама! Мне интересно! Ду, любимый, как себя чувствуешь?! Ой! Точно хорошо? Ну погоди… Ну… Послушай… Нет! Теперь моя очередь сверху! Эльфийки всегда сверху! Как это не только? Когда?! Ну, это я по неопытности! Больше не буду! Ну Ду, ну не обижайся! Буду, буду! Ду, сумасшедший, что ты делаешь?! Ду… любимый…
Я что, спала? Да, фургон не едет. И светло. Где мы? Почему стоим?.. Дунг?! Дунг! Я тебя люблю… Что, опять? Но Ду… Нет, нет, что ты! Просто… С тобой всё в порядке? Ты уверен?.. Точно? Тогда конечно…
- Ой! Вы что это делаете?
- Рыг, позже, - отмахиваюсь от синей, с трудом сдерживая мат. - Иди пока к Куану.
- Ладно, - покладисто соглашается оборотня. - Вы заканчивайте, а я чайку поставлю. Или кофе…
И исчезает. Вот всегда так, заявится в самый неподходящий момент и собьет своими вопросами всё настроение… А вот ни фига! Не собьет! К хорошим советам надо прислушиваться! А потому… Ду, ты где?! Сейчас мы спокойно закончим… Ну не спокойно, конечно, а как положено! Пару раз… А потом пойдем пить кофе!
Какое шикарное утро! Полянка солнцем залита, вокруг горящего костра оранжевые лепреконы сидят, коники пасутся. Из соседнего фургона, продирая глаза, подруга выглядывает. Что-то в ней непривычно как-то… Ах, блин, я сама одеться забыла!
Прыгаю обратно в фургон и натягиваю штаны и рубашку. Любимый… Нет! Уже муж! По их марквашевским законам это четко, только формулировочку вспомнить надо, смешная такая была… Ага! "Спортил девку - женись"! Что значит, "спортил"? По-моему, во мне ничего не испортилось… Совсем наоборот! А по нашим традициям, как я захочу, так и будет. А я опять хочу…
Вылезаю на улицу. Там всё по-прежнему. Михал возникает из-за Веткиной спины, что-то ей говорит и набрасывает на плечи рубаху. Подруга оборачивается, отвешивает гному подзатыльник, закрепляет эффект поцелуем и просовывает руки в рукава. К ней подскакивает Рыг в образе синей собаки и шепчет на ухо. По лицу Вет растекается мечтательная улыбка. Возмущенная оборотня, на ходу меняя облик, с криком: "Ку! Ты мне еще три раза должен!", несется к дальнему фургону.
- Рыг, - кричу вдогонку, - ты чего опять посинела?
- Экспериментирую, - откликается она и с торжествующим воплем исчезает в повозке.
Не отпуская руки Дунга, топаю пить кофе. Интересно, а где эти, зеленые? Впрочем, они мне на фиг не нужны! И белые тоже! Мне и так хорошо…
У костра новое действующее лицо. Здоровенный мужик с иссеченным шрамами лицом в куртке и штанах незнакомых мне, но явно военных, фасона и расцветки. На рукаве круглый шеврон со странной двуглавой птичкой на фоне пятиконечной звезды. Головы у птички собачьи и довольно добродушные, но зубастые. В правой лапе птицесобак сжимает меч, в левой - что-то, напоминающее гранату.
- И куда я попал? - задумчиво цедит мужик, прислушиваясь к доносящимся из фургона Ракши звукам. - В питомник для озабоченных щенков?! Или это секстур по местам боевой славы?! - останавливает взгляд на гноме. - Михал, может, ты мне объяснишь?
- Ты, товарищ песпец, на детей-то сильно не гавкай, - умиротворяющее и немного просительно говорит гном. - Они хорошие детки-то…
Это и есть знаменитый песпец? Из тех, кого Ракша "настоящими" зовет? Здоров, конечно, ну и что? Громче падать будет!
- Вижу! - хмыкает мужик. - Особенно хороша вон та, беленькая, что у тебя за спиной прячется. Никак женишься, старый кобель?
- Так это… - мнется гном, - Там видно будет…
И летит прямо на мужика. Тот с показной ленцой освобождает Михалу дорогу.
- Я тебе покажу "видно будет", - шипит Ветка. - Ночью другое пел!
- Женишься, женишься, - констатирует здоровяк. - Попал, бродяга. У этой не забалуешь!..
Гном с кряхтением поднимается с земли.
- Веточка, счастье моё! Нельзя же так! - уворачивается от Веткиной ноги. - Я имел в виду, что могу не дожить до свадьбы… - снова уходит от удара, на мгновение приняв совершенно невозможную позу. - С такой-то невестой, - падает, перекатывается вбок и, оказавшись вдруг стоящим за спиной у подруги, обхватывает ее двумя руками и целует в ухо. - Запросто можно не дожить, - получает ногой по лодыжке. Захватывает губы. Кажется, договорились.
- Неплоха, - оценивающе кивает здоровяк и переводит взгляд на нас. - Остальные того же уровня?
Спокойно дожевываю бутерброд, отхлебываю кофе и вопрошаю:
- А чем вызван столь пристальный интерес?
- Хочу узнать, что мне за материальчик подсунули.
- Хорошие детки, - снова откликается гном, - крокрыс знатно рубали…
- Крокрыс… - неспешно перекатывает слова песпец. Потом переводит взгляд на меня. - Что волком смотришь, принцесса? Попробовать хочешь?
Я?! Волком?! Да я сама невинность и добродетель! Вчера была. Но и сейчас еще белая и пушистая! И совсем не воинственная. Доброжелательно улыбаюсь и бью по лодыжке. Нога проваливается в пустоту. Кулак тоже. Выдаю смешанную разноуровневую связку. И не попадаю. Ни разу! Ускоряюсь. Результат тот же.
- Эй, бандитка, помоги подруге! - он еще и усмехается! - А то она сейчас запыхается, после такой-то ночи!
Атакуем вдвоем. Потом втроем. Выскакивает из фургона Куан. Результат… Да нет никакого результата. Совсем! В руках у мужика возникает набор тренировочных мечей, который он тут же перебрасывает нам. Деревяшки помогают, как мертвому припарки. Как он это делает? Я уже на грани танца. Нет, ни к чему, это же тренировка!
В схватку врывается новое действующее лицо. Не помогает. А потом мы раскатываемся по земле.
- Хорош! - ухмыляется песпец. - Что-то ты, доча, растренировалась совсем. Давай-ка километров десять в человечьей шкуре для начала.
Черт! Он даже не запыхался! Ракша недовольно поднимается, вздыхает и уносится в лес.
- А объяснить можно? - спрашиваю я.
- Можно, - соглашается мужик. - Кто-то из вас собрался убить кого-то из нас. И как вы это будете делать, если не умеете драться?
Дунг дергается, но возразить нечего.
- А потому, - продолжает песпец, - я буду вас учить, пока у вас не появится шанс против Егора. Не убить. Выжить. Хотя бы под Песню Мести, - он бросает насмешливый взгляд на Дунга, наливает кофе, отхлебывает…
- После Песни Мести не живут, - лицо старшего белеет.
- Это ты так думаешь! А у меня другое мнение. Правильное. Боец должен не умирать, а убивать врага. Впрочем, если хочешь, можешь не учиться. Егор тебя не убьет. Просто прилюдно выпорет.
- Почему?
- Потому что мы не убиваем детей, - песпец смачно, с хрустом в костях потягивается. Он что, в драке с нами даже не размялся? - Моё имя Горм. Чаще зовут Шариком. Насчет ваших ночных занятий - не мое дело. Но на тренировках быть, как огурчики!
Шарик. Наслышаны. А Ракшу он назвал дочей. Ее отец, что ли? Это мы с самого начала "под колпаком" у Шарика? Ну, сволочь белосиняя, ну погоди!..