Ужинали мы не при свечах: дорогое удовольствие, бережем запас свечек на случай появления поздних гостей. Над столом висели два светильника, распространявшие тусклый, вяло мечущийся свет и запах паленого масла. Магию для этого дела применять не стоит. Если пользоваться традиционными заклинаниями, уходит много сил на поддержание свечения, а "переформатированное" с работающим циклом подкачки извне – засекут и пресекут. Глушь, однако, магический фон низкий, любое плетение даже я со своим куцым Даром за километр чувствую. Приходится тратиться на масло, которое возят… Вы удивитесь, но возят его из Италии. То есть из волости Юл. А наша волость Туримит – это Харьковская область и Белгородчина. Я уже упоминала, что география этого мира один в один наша, только климат немного отличается. То есть нас с Ирочкой занесло не слишком далеко от родных мест. Хотя Игоря вон в Туле достало… Но вернемся к маслу. Оно оливковое, стоит здесь по четыре медяка за бутылку объемом чуть меньше литра. Однако мы дружно решили, что ужинать и читать по вечерам лучше при масляном освещении, чем гробить зрение при лучинах.
Когда от пирога остались крошки на тарелках – кстати, оловянных, серебряный сервиз доставали из сундука только по особым случаям, – в моих ушах раздался легкий гул… Помнится, в первый раз я услышала его еще тогда, в лесу. В первый же час нашего пребывания в этом мире. Ульса говорил, что любой Одаренный чувствует приближение другого Одаренного и концентрированной магии вообще. Господин волостной маг и сам обладал немалым Даром и был тогда увешан сильными амулетами. Потом Ульса целый месяц учил нас отстраняться от этого не слишком приятного ощущения. Носящий серебряный или золотой медальон должен уметь чувствовать магию, не получая при этом головной боли в качестве довеска. А ведьмак, прошедший ритуал Обретения, чует любую магию на территории его владения. Искорки крестьянских и купеческих амулетиков фонили так слабо, что я давно перестала обращать на них внимание. Но сейчас границы домена Масент явно пересек носитель Дара. И этого носителя я знала…
Настроение, поднятое вкусным пирогом, сразу испортилось, и захотелось сказать нехорошее слово.
– Что-то не так? – Ирка уже хорошо разбиралась в моей мимике, даже когда мне хотелось бы не показывать свое истинное отношение к чему-либо. Или кому-либо.
– Кажется, к нам гость… – процедила я. – Дойлен, чтоб его…
– Прикажете сказать господину, что вам нездоровится? – поинтересовалась Риена.
– Не стоит.
Если я верно распознала носителя Дара, то пожаловал не самый приятный из троих моих соседей – владетельный ведьмак Дойлен из Куна. Как по мне – натуральный разбойник с большой дороги. Если он еще не обкорнал владения всех своих соседей по самые заборы особняков, то только потому, что не мог: границы доменов установлены князем еще в незапамятные времена. Нарушителя ждут большие проблемы, причем даже не с законом – захваченные земли обязательно преподнесут неприятный сюрприз, сам доплатишь, чтобы украденное обратно приняли. Магия же… Таким нехитрым способом владыка раз и навсегда избавил местные власти от головняка по поводу споров за межу. Воровать скот и захватывать крестьян – это всегда пожалуйста. Потрава чужих пастбищ – тоже милейшее дело. Обирать купцов для ведьмака – занятие опасное, можно домена лишиться, если прознают. Князь заботится о процветании торговли. Но если душа широка, то она всегда найдет, где ей можно развернуться.
С господином Дойленом из Куна мы благополучно поссорились на третий день моего землевладения. Сперва из-за сведенной его вассалами крестьянской лошаденки, а потом уже по чисто личным причинам. Видите ли, при встрече на мосту, когда он, что называется, полез в бутылку и вызвал на магический поединок, я просто попросила его придержать мой велосипед, пока достану амулеты… Лошадь он вернул, спору нет. Но с тех пор вбил себе в голову, что прощение я могу получить только в его постели. И плевать, что давно женат. На моей земле он никогда не рискнет распускать руки, но я часто езжу в Рему. Слава богу, не через его владения, но и на нейтральной территории он может попытаться меня перехватить. Однажды это ему чуть не удалось, хорошо, что границы моего домена были близко и я успела домчать до заветного столбика раньше. Все-таки у велосипеда есть кое-какое преимущество по сравнению с лошадью, когда педалишь на спуске по хорошо наезженной дороге с каденсом под сто восемьдесят. Этого он тоже до сих пор не мог мне простить, такие люди вообще никому ничего не прощают. И он сейчас едет сюда… Гм… Интересно, что в ближайшем лесу сдохло? На своей земле даже слабый ведьмак ничуть не уступит магу, Ульса вбивал нам это чуть не на каждом уроке. Колдуны друг к другу без очень большой нужды в гости не ездят, а этот и подавно – у него не только со мной такая "любовь", всех соседей уже достал. А ведь неглупый вроде мужик. Тормозов нет, так это беда всего магического сословия.
– Я его, пожалуй, приму, – проговорила я, гадая о причинах, заставивших этого бандита рискнуть своей свободой. Что могло помешать мне захватить его и требовать выкуп? На моем месте он бы так и поступил.
– Рискуешь. – Ира ни разу не имела сомнительного удовольствия встречаться с нашим милым соседом, но была наслышана. – Мало ли, что ему в голову брякнуло?
– Кто не рискует… – пожала я плечами. – Выслушаю, а там посмотрим. Риена, будьте добры, распорядитесь, чтобы убрали со стола.
– Велите готовить угощение для гостя? – Экономка нахмурилась: ей не нравилось мое легкомыслие.
– Обойдется.
Гость представлял собой нечто среднее между Ноздревым и Собакевичем. Эдакий волосатый и бородатый жизнерадостный тип с замашками рыцаря ножа и кастета… прошу прощения – владетельного ведьмака из провинции. Наглел ровно до тех пор, пока не получал хороший отлуп. Что, впрочем, совершенно не действовало на величину его наглости. Но сейчас… Господи, да в лесу не что-то тихо сдохло, а глобальный падеж! Иначе с чего бы господину Дойлену вести себя так тихо и примерно?
Что ж, опять придется изображать из себя аристократку. Правда, с некоторыми существенными отличиями от канонов этого мира.
– Мое почтение, дорогой сосед. – Я принимала его не в платье, а в походном костюме – штаны, рубашка и кожаная куртка. Справа и слева от моего кресла стояли Риена и Ирочка, изображавшие свиту владетельной ведьмы. – Чем обязана столь высокой чести?
– Ладно тебе, соседка. – Ведьмак сбросил плащ прямо на пол, сделав тонкий намек притаившимся в передней служанкам. Те мгновенно прибрали одежку – побежали чистить и сушить. Всеобщее правило, черт его дери. – Выражаешься, как придворная шлюха, слушать противно.
– Если вас не устраивает моя речь, то дверь все еще открыта.
– Ну, полно, я ж не со зла, – примирительный тон у него – это нечто. Надо было телефон на звукозапись поставить, сохранить сие для будущих поколений. – Тут у нас нравы простые, сама знаешь.
– Если так, то сделайте милость, присаживайтесь. – Я любезно указала соседушке на тяжелый стул по правую – почетную – сторону от себя. – Итак, что привело вас ко мне, да еще в такую непогоду?
– Новости. – Дойлен шумно выдохнул и всей своей немалой массой – а росту дядя имел под два метра – опустился на жалобно скрипнувший стул. – Интересные новости, – уточнил он. – Года четыре назад я пристроил старшего десятником городской стражи в Туримите. Он там друзей где надо позаводил, иногда письмишки занятные мне шлет: так, мол, и так, батюшка… Короче, пил он на днях с каким-то ведьмаком из Гидемисовых прихвостней. И тот ему наплел, будто магу приглашение пришло. В столицу, ко двору. Аккурат к зимнему солнцевороту, мол, быть наказано и управским магам то же самое передать… Большое дело князюшка затевает, это как пить дать. Значит, всех нас коснется.
– И часто князь призывает к себе всех магов? – Я постаралась ничем не показать, что насторожилась и даже немного испугалась.
– Обычно раз в тысячу лет, чтобы дикарей в дальних землях слегка поучить. Но с прошлого призыва прошло всего два столетия… Что-то случилось, милая соседка. То ли среди дикарей объявился сильный вождь, то ли… я даже не знаю, что и думать. Но мне это не нравится.
Еще бы ему это нравилось. В летописях, понятно, детальных описаний нет, но любое магическое событие такого масштаба, когда в столицу призывают всех колдунов, никогда не обходилось без массового принесения "даров" артефакту. Спасибо Ульсе, просветил. Под большим секретом. И первыми под магическими арками исчезали, как правило, ведьмаки. Сотни ведьмаков. Потом шли маги управского уровня, ну, и так далее… Ой. Мне это тоже не нравится.
Перед глазами как наяву встала картина, которую я рада была бы забыть. Магическая арка со светящимся рубином наверху. Зовущий голос. Вопль Кутиса, которого я отправила под арку – против его воли и, кажется, вместо себя…
Господи, спаси и помилуй мя, грешную.
Кажется, у меня задрожали пальцы… Нет. Мне это не показалось: они действительно дрожат. Одна мысль об этой чертовой арке до сих пор вызывала у меня смертный ужас.
– Странно, – тем не менее я постаралась ничем себя не выдать. – Чего же вы от меня-то хотите, дорогой сосед?
– Когда пахнет паленой шкурой, таким, как мы, нужно держаться друг дружки, – заявил Дойлен. – А знаешь почему? Да потому что такие, как мы, идут за грань первыми.
– Такие, как мы? – Я слегка подалась вперед. – Вы о чем?
– Не делай вид, будто не поняла меня, соседка, – осклабился "разбойник с большой дороги". – Ты тут недавно, я слышал – чуть больше года. Многого еще не знаешь. Не соображаешь, насколько ты тут… нездешняя. На мосту – помнишь? Я тогда озлился за твою подлую штучку, огненную стрелу метнул. А ты? Ты поставила щит. Самый обычный щит, какой любой школяр умеет ставить. Вот только незадача – твое заклинание было вчетверо короче того, что мы с тобой оба учили. Плетение совершенно то же, а заклинание другое. Странность, милочка, но любой из нашей братии сразу тебя раскусит. Потому-то ты скрытничаешь, а?
Толстый намек. Очень толстый. За дуру держим, да? Или это не менее толстый троллинг, если пользоваться терминологией моего мира?
– У каждого из нас свои секреты, дорогой сосед, – я изобразила понимающую улыбку. – К примеру, вы тоже не афишируете своих теплых чувств к супруге и лишенным Дара сыновьям. Наша братия, как вы изволили выразиться, к подобным сантиментам не склонна. Более того, она склонна усматривать в них слабость ведьмака.
– Держишь глаза и уши открытыми? – сосед захохотал, демонстрируя обычные для колдунов здоровые зубы. – Каждого из нас есть за что прихватить, главное – знать, за что именно. Ладно, давай начистоту. Я не хочу угодить за грань, потому что мне не на кого оставить жену и пацанов. Моя жена дуреха, но я ее люблю. Сопляки без Дара, но я их тоже люблю. Это ты верно сказала. Так вот, я хочу любить их столько, сколько мне судьбой годков отпущено, и не желаю, чтобы мою жизнь кто-то укорачивал. А ведь укоротят, и мне, и тебе. Прежде всего потому, что мы с тобой не такие, как все. Ты так уж точно, милочка. Именно нас пустят под арку первыми. А вдруг артефакту хватит неугодных ведьмаков и не дойдет черед до засранцев с золотыми медальонами? Всякий раз они на это надеются, и всякий раз кого-то из них скармливают артефакту. Ты не представляешь, какая там, среди магов, грызня идет…
Он еще что-то говорил про магов, а я слушала, но не слышала. Во-первых, милейший соседушка раскрылся. Из-под маски наглого любителя охоты и рискованных помещичьих забав показался умный, дальновидный и цинично расчетливый человек, старающийся защитить не только себя, но и свою семью. А во-вторых, он не лгал. Такие, как он, редко умеют маскировать свою ложь до полной неразличимости. Вот только одно по-настоящему странно…
– Это интересно, дорогой сосед, – я все-таки решилась озвучить свой вопрос. – Но все-таки почему вы пришли именно ко мне? Мой Дар слишком слаб, чтобы на меня можно было рассчитывать как на некую силу.
– А к кому еще я должен был идти? – задал сосед встречный вопрос. – К Лугиру, папаше твоего соученика Фолька? Так он убийца. Двух жен уморил, теперь управляет сразу тремя доменами. Вся управа об этом знает, да и ты тоже. Поверь, он и сынку до конца своей поганой жизни не даст пройти ритуал Обретения, чтобы не лишиться одного имения. Или ты говоришь о Видии, старой чуме в юбке, чьей смерти ждет не дождется вся управа? Про других соседушек я вообще помолчу: эти, стоит мне явиться к ним с такими разговорами, тут же помчатся к Ульсе. Ты знаешь нашего мага. Скрытная сволочь, вот кто он такой. А ты… Ты не помчишься. Ты тоже скрытная сволочь. И ты умеешь кое-что такое, чего не умею я: ты начала понимать суть заклинаний. И еще… – Он ткнул пальцем в мою сторону, на первый взгляд как раз туда, где болтался медальон. – Вот это.
– У вас точно такая же серебряная висюлька, дорогой сосед.
– Я не медальон имею в виду, – Дойлен перестал улыбаться. – Я о том, что ты таскаешь под медальоном. Даже я чувствую сильный амулет, а у магов нюх еще сильнее… Это тот самый желудь, верно?
– Если вы, любезный сосед, разъясните мне, в чем вообще заключается смысл этого желудя, я вам буду очень признательна. А то, видите ли, у кого ни спрошу, либо не знают, либо закатывают глаза и молчат. – Я нетерпеливо ерзнула на кресле. – Что вообще такое этот желудь и чем он отличается от тех, которые свиньи в лесу подъедают?
– Я мог бы поторговаться, – сосед уперся кулачищем в бок и усмехнулся. – Мог бы, да. И ты заплатила бы цену, которую я мог назначить. Вот только одна закавыка, милочка: при тех обстоятельствах, о которых я тебе говорил, твой товарец будет дороже моего. Выходит, я должен еще и доплатить.
– Информация и… что-то еще? – "Пяточное чувство" настойчиво твердило мне: осторожно. Ведьмак есть ведьмак. – Что же вы можете мне предложить и вообще – чего вы от меня ждете?
– Предложить я могу только союз, – последовал ответ.
– Союз между колдунами…
– Да, знаю – штука зыбкая. Наш брат не способен объединяться, свою верность мы привыкли приберегать для себя. Но у тебя – именно у тебя – есть возможность заполучить союзника вместе с его безоговорочной верностью.
– Это… из-за желудя, что ли?
– Не только. – Сосед окинул меня каким-то странным оценивающим взглядом. – Для начала – священных дубов мало. По одному на домен, это для тебя не новость. Разве что в столице священная роща, но то исключение. Столица же… Живут они тысячи лет и на желуди свою силу обычно не растрачивают. Но уж если тратят, то кого попало ими не одаривают, слишком сильный амулет получается. Правда, еще одна закавыка: сильным амулетом желудь священного дуба будет только в руках того, кому подарен.
– Вот как, – усмехнулась я. – И чем же моя скромно одаренная персона так понравилась священному дубу домена Масент?
– Откуда мне знать, о чем думала твоя деревяшка? – пожал плечами сосед. – Тебе подарено – тебе и пользоваться.
– Но я не знаю как.
– Именно. А я знаю. Может быть, чуточку, но знаю. И вот что выходит, соседка: у тебя в руках сильный амулет и твоя… странность в обращении с заклинаниями. У меня – кое-какие сведения и моя верность. Если объединимся – возможно, выживем. Шансов будет всяко больше, чем если останемся при своих и поодиночке. Как, готова на такой союз?
– Вы еще не разъяснили мне, каким образом вы можете гарантировать свою верность, – сухо отметила я.
– А ты не упускаешь мелочей, – улыбнулся сосед. – Все верно, мелочь важная. Поставь сферу тишины, твоим бабам совсем ни к чему знать, о чем мы сейчас будем говорить.
Риена и Ирочка молча переглянулись.
– У меня нет секретов от них, – сказала я.
– То, что я сейчас скажу, один из секретов нашего сословия, – гнул свое сосед. – Или вели бабам выйти, или ставь сферу тишины, если боишься оставаться со мной наедине.
Любопытство – кошачья смерть, как говорят англичане. И огромный крючок для человека, на который он ловится даже без наживки. Что ж, если так просят, поставлю сферу. Интересно же. Особенно когда речь идет о сохранности шкуры.
– Хорошая сфера, – сосед заценил мою работу. – Десяток солнечных шагов продержится. Что значит – ведьма на своей земле.
– Давайте ближе к делу, – сухим тоном бухгалтера, сдающего квартальный отчет, сказала я.
– А я как раз о деле, милочка, – сосед усмехнулся, отчего его бородатая физиономия приняла ехидное выражение. Хотя он, по-моему, стремился к другому эффекту. – Ведьмак на своей земле уступит только князю или княгине, ты это и без меня знаешь. Здесь ты уделаешь хоть меня, хоть Ульсу, хоть Гидемиса. А теперь я кое-что расскажу о том, почему союзы между ведьмаками почти всегда обречены на провал. Точнее, о том, какие именно сговоры между ведьмаками достигали успеха.
Здешние стулья отличались от кресел тем, что имели подлокотники, не имели спинки и были похожи на те, что я видела на иллюстрациях к книгам по раннему Средневековью. Эдакие ребристые корытца на ножках. К стулу прилагалась жесткая просиженная подушка, постоянно съезжавшая то вперед, то назад. Местные привыкли, а я поначалу мучилась, пока не заказала проезжему купцу нормальное деревянное кресло с кожаной обивкой. Месяца через два заказ был доставлен, Риена за растрату целых девяти серебряных замучила меня нотациями, а я наконец получила возможность сидеть в привычной удобной позе. Если не ошибаюсь, сосед смотрел на меня не без доли зависти. Девять серебряных ему вполне по карману. Вот только пилить его будет не экономка, а жена. Согласитесь, есть разница.
– В летописях ты этого не прочитаешь, и ни один маг даже в пьяном виде тебе об этом не проболтается, – продолжал господин Дойлен. – Единственное место, где такое можно вычитать, – личные записи, которые не сумели выискать дознаватели волостных магов. Сама понимаешь, насколько рискованно держать у себя такие записи. Я – держу. Отдаю тебе еще один секрет, притом заметь: совершенно бесплатно. Мой предок участвовал в одном удавшемся заговоре. Понятно, что если бы участвовал в неудавшемся, то никаких записей бы потомкам не оставил и самих потомков тоже. Так вот, мой предок в числе прочего записал, что во главе заговора стояли двое. Маг, получивший желудь от своего священного дуба, и ведьма, обладавшая некими не совсем обычными умениями, несмотря на скромный Дар. У них бы ничего не вышло, не пройди они один ритуал. Во владении мага. Только тогда они смогли, объединив свои умения, свалить одного из верховных магов.
– Маг с желудем занял его место? – уточнила я.
– Ясное дело.
– А ведьма?
– А что – ведьма? Все закончилось благополучно, если ты волнуешься о ее судьбе. Прожила долго, не слишком счастливо, но оставила старшему сыну домен и кучу денег. А маг жив и по сей день, засранец, хотя дело было лет эдак триста тому назад.
– Что за ритуал? – я продолжала допрос. – Только теперь попрошу без лишних лирических отступлений.
– Если без лирики, то для проведения ритуала нужны мужчина, женщина, их медальоны и спальня. Или мне выразиться еще конкретнее?